Стояла осень у дверей
И падала листва,
И дождь хлестал о мой балкон
не час, да и не два.
Спать не хотелось, сон не шёл,
хоть тьма была вокруг.
И я схватился за перо,
но испугался вдруг.
Я не писал уж так давно
и многое забыл,
А что запомнил, для себя
на память отложил.
И то, что в памяти лежит,
что просится в строку,
Не так легко найти, отдать —
не знаю, ли смогу.
Усталый взгляд скользнул к стене,
к листкам календаря.
Уж сколько времени прошло —
и может быть не зря.
Перо забыв, прошёл к окну
случайно, просто так,
Я произвольно повернул
транзистора рычаг.
И десять лет – то не в зачёт,
забытые слова,
Динамик голос подаёт, стоп:
«Говорит Москва…»
И в горле ком, дыханья нет,
стук сердца, как набат,
И время повернуло вспять
на десять лет назад.
Знакомый голос рассказал
годам наперекор,
Что виноградники дают
целительный кагор,
Коровы строятся в ряды
на племенной парад,
На Спасской башне бьют часы
который год подряд.
И цифры в голове стучат,
и слов водоворот:
В передовицах из газет —
убой свиных пород,
Стремится диктор досказать
отрывки из статьи,
Как космонавт сказал жене
последнее «прости».
Рекорд по вырубке угля —
рубеж успешно взят,
Растут удои молока
и выводки цыплят.
Я слышу, сколько кирпичей
отправлено в село,
Мы выше и сильнее всех
любым врагам назло.
Меридианы голос рвал
и параллели сёк,
Витиеватых слов каскад
я всё ж понять не смог.
Наивность с возрастом прошла,
трезвее стал расчёт,
Но жизнь для каждого из нас
вела особый счёт.
И счёт был этот на года, на сроки,
на зачёт,
И получали мы сполна —
кто муки, кто почёт.
Одни на должности свои
смотрели свысока,
Другим же караульный пост
проламывал бока.
Одни колоннами лились
на праздничный парад,
Людской поток других колонн
спешил в сибирский ад.
Один инструкции давал,
как танцевать «Жизель»,
Другой был выслан из страны
за тридевять земель.
Один имел права на ложь,
что правдой называл,
Другой другую правду знал
и из-за лжи страдал.
Итак, две правды – две судьбы.
Какую выбирать?
Но голос диктора вещал,
Что то – не мне решать.
А лесорубы валят лес
в тайге неездовой,
Освоен метод на полях
квадратно-гнездовой…
Но десять лет тому назад
решенье принял я,
И вместе с правдой и судьбой
я поменял края.
И уж не десять лет прошло,
а полных двадцать два,
И осень вновь стоит в дверях,
и падает листва.
И новый голос в тишине
даёт в эфир заряд:
Страна в агонии лежит
который год подряд.
И те, кто гнал нас из страны
и закрывал нам рот,
Кто нас учил, как нужно жить
на много лет вперёд,
Призвав всех к классовой борьбе,
не отступать назад,
Лежать на нужной стороне
разбитых баррикад,
Разграбив, растащив, урвав
российское добро,
Они открыли нам своё
матёрое нутро.
Отбросив сказку-коммунизм,
трезвон благих идей,
Они иллюзию надежд
отняли у людей.
В азарте страсти игроки,
узрев последний шанс,
Они с проворством шулеров
разложат свой пасьянс.
Запрятав козырную масть
под стол и для родни,
Они рассчитывать могли
на солнечные дни.
И ваучер, в руке зажав,
и кепку отложив,
К народу Ленин зашагал,
по-прежнему плешив.
История пошла назад,
на старые круги,
Теперь уж каждый понимал,
и даже старики,
Что снова поделили всё
одни между собой,
Других осталось лишь поднять —
на новый смертный бой.
Теперь никто уж не поёт,
что «всё вокруг моё»,
В слезах осталось поминать
ушедшее житьё.
А голос диктора ко мне
уж проникал едва…
Стояла осень у дверей,
и падала листва.