В каждом городе есть нечто особенное, на что в первую очередь обращаешь внимание. В Урутине это была река, не слишком широкая, но достаточно полноводная. Она разделяла город на две равные части – старую и новую (так объяснил водитель Ангелины Сергей). Старая часть города состояла из невысоких добротных «сталинок». Новая была такой же невыразительной, как и в других провинциальных городах, где существует тяга к многоэтажной застройке. В целом город Урутин не вызвал никаких эмоций, а вот река Урут была хороша.
Урутинский следственный отдел располагался рядом с полицией в типовом двухэтажном здании детского сада. Вопреки сложившейся практике, дежурного офицера при входе не было. По-видимому, в городке, где много военных, никто и мысли не допускал, что кто-то из горожан ворвется в следственный отдел и совершит преступление.
В коридоре Стерхова повстречала сотрудницу в звании капитана юстиции и спросила:
– Где тут у вас приемная?
Женщина окинула Анну пристальным взглядом, словно прикидывая, стоит ли ей отвечать, а потом уточнила:
– Вам зачем?
– Отметить командировочное.
Высокомерие в голосе «капитанши» сменилось на любопытство:
– Документики предъявите.
– Пожалуйста. – Стерхова протянула удостоверение.
Взглянув на него, женщина проронила:
– Следуйте за мной.
Войдя в приемную, она обратилась к секретарше, которая стучала по клавиатуре компьютера:
– Кристина, к нам командировочная.
Девушка отвлеклась и посмотрела на Анну:
– Вы из Москвы? Как ваша фамилия?
– Стерхова.
– В гостиницу заселились?
– Я не знаю, где здесь гостиница, – с явным раздражением ответила Анна. – Давайте сделаем так: сейчас вы представите меня руководству и организуете рабочее место. В гостиницу я заселюсь в конце рабочего дня.
Секретарша отъехала от компьютера в кресле и протянула руку:
– Давайте командировочное.
– Оформляйте, а я загляну к начальнику. – Стерхова отдала документы и направилась к двери кабинета, но когда она взялась за ручку, обе женщины разом вскрикнули:
– Демина нет!
Она замерла и, обернувшись, спросила:
– Когда он будет?
– Пока неизвестно, – ответила секретарша. – Валерий Иванович на излечении в госпитале.
– Что-нибудь серьезное? – нахмурилась Анна.
– Реабилитация после травмы.
– Кто его замещает?
– Олег Петрович Домрацкий, – опередив Кристину, вставила капитанша.
– Он где сейчас?
– В своем кабинете.
– Ведите меня туда!
Стерхова двинулась к выходу, однако никуда идти не пришлось – дверь отворилась, и в приемной появился рослый светловолосый майор.
– Здравствуйте! – Он весело оглядел присутствующих и остановил взгляд на Стерховой: – Вы ко мне?
– Если вы Домрацкий, то к вам.
– Олег Петрович, – старательно зачастила Кристина. – Это – Стерхова, командировочная из Москвы.
Домрацкий широко распахнул дверь кабинета и пригласил ее:
– Заходите! – Потом, пропустив Анну, приказал капитанше: – Ирина Ивановна, вы тоже.
Войдя в кабинет, Домрацкий не сел в кресло начальника, а устроился рядом со Стерховой за столом совещаний.
– Мы знали, что вы приедете.
– Неудивительно, – спокойно ответила Анна. – Вам должны были сообщить.
– Будете заниматься делом Савельевых?
Услышав это, Стерхова и бровью не повела, только заметила:
– Об этом вряд ли написали из канцелярии.
– Вы правы, – согласился Домрацкий.
– Откуда такие сведения?
– Не первый день на свете живем, дорогая Анна Сергеевна. Когда идентифицировали останки Савельевой, начальник отдела Демин так и сказал: «Ждем гостей из Москвы».
– Считайте, что дождались, – так же прямо сказала Анна.
Домрацкий вел себя естественно, не заискивая и не стараясь понравиться, однако в его наружности и манерах была какая-то притягательность, располагавшая к нему людей, особенно женщин.
– Знакомьтесь. – Майор указал на капитаншу: – Следователь Шкарбун расследует дело Савельевых. Насколько я понимаю, теперь ведущая роль перейдет к вам, но помощь лишней не будет.
– Значит ли это, что Шкарбун переходит в мое распоряжение?
Чуть подумав, Домрацкий выразил мысль яснее:
– Помимо выполнения своей непосредственной работы она также будет помогать вам.
– Тогда попрошу распорядиться относительно кабинета, – сказала Стерхова.
– А чем не подходит кабинет Ирины Ивановны?
– Я просто его не видела.
Шкарбун приподнялась со стула и взглянула на Домрацкого, ожидая от него дальнейших распоряжений, а потом перевела взгляд на Стерхову:
– Идемте, я покажу.
Домрацкий тоже встал и сопроводил их напутствием:
– Всегда рад помочь, если потребуется!
Кабинет Шкарбун располагался на втором этаже. Войдя туда, Стерхова подошла к окну, увидела заброшенный двор с фонтаном и щербатой верандой.
– Обычно в городах не хватает детских садов. А в Урутине, я вижу, не хватает детей…
– Рождаемость падает. – Шкарбун подтащила стул и приставила к пустому столу: – Вот свободное место. Если нравится, занимайте.
Потратив несколько минут на то, чтобы снять жакет и распределить по ящикам свои вещи, Анна распорядилась:
– Нужны следственные материалы по делу Савельевых, а также все, что есть по останкам.
Ирина Ивановна отомкнула сейф, достала из него две нетолстые папки и положила перед Стерховой.
– Вот!
Та указала на стул:
– Присядьте, пожалуйста.
– Могу. – Шкарбун нехотя села.
Ей было около тридцати, в лице, особенно во взгляде, сквозило беспредметное недовольство. Это старило Ирину Ивановну и портило ее довольно приятную внешность: холеное лицо, яркие губы и голубые, слегка навыкате глаза.
– Расскажите мне все, что знаете по этим делам, – попросила Анна.
– Их объединили в одно производство, – проговорила Шкарбун. – Когда нашли останки Савельевой, сразу объединили.
– Кто сдавал биологический материал для сравнительного анализа ДНК?
– Мать Юлии Савельевой, еще до своей смерти.
– Поясните.
– После падения машины в реке искали тела. Мать Савельевой сдала биологический материал для идентификации. Потом она умерла, но профиль ДНК сохранили. Когда нашли фрагменты скелета и провели экспертизу, данные прогнали по базе и обнаружили соответствие.
– Процент совпадения высокий?
– Девяносто девять и шесть десятых. Нет никаких сомнений – кости принадлежат Юлии Савельевой, – отрубила Ирина Ивановна.
Было видно, что Шкарбун считала Анну помехой, ведь дело – яснее ясного: кто еще мог убить Савельеву, кроме ее мужа?
Стерхова положила перед собой блокнот и приготовила ручку.
– Где были найдены останки?
– В лесу, недалеко от моста, с которого упала машина Савельевых.
– Кто их обнаружил?
– Два подростка гуляли по лесу с собакой, и та нашла кость. В следственных материалах есть фотографии.
– Я посмотрю их позже, – сказала Анна. – Пока рассказывайте.
– Подробно?
– Насколько это возможно.
– Берцовая кость торчала из-под земли под углом примерно в тридцать градусов. Подростки копнули рядом, обнаружили сгнившую одежду и позвонили в полицию.
– Останки дочери Савельевых тоже опознаны?
– С этим пока неясно. Все дело в том, что кости растащили животные, они были разбросаны по лесу, и многих не хватает. Но вероятность того, что мать и дочь были закопаны рядом, велика. Во всяком случае, эксперты работают с костями. По результатам следующих экспертиз все будет ясно.
– Значит, Савельеву опознали случайно? – Стерхова что-то записала в блокнот. – Если бы не профиль ДНК ее матери, сохраненный в базе, никто не догадался бы, что это она?
Шкарбун тряхнула головой:
– Скорее всего – да.
– Теперь поговорим о том, как погиб Виктор Савельев, – сказала Анна.
– А что о нем говорить… – заметила Ирина Ивановна. – Напился и съехал в реку.
Но Стерхова продолжала:
– Определимся со временем. В котором часу машина упала в реку?
– В деле фигурирует ориентировочное время – шесть часов утра.
– Почему ориентировочное? Свидетелей не было?
Ирина Ивановна делано рассмеялась:
– В такой-то глуши?
– Откуда и куда они ехали?
– Из загородного дома родителей к себе домой в Урутин. Савельеву предстояло заступить на дежурство в госпитале.
– А теперь вкратце: что, по вашему мнению, случилось в дороге?
– Ясное дело – конфликт. Знаете, как бывает: слово за слово… Говорят, Савельев сильно ревновал жену. Днем раньше, в доме родителей, у них вышла ссора.
– Есть свидетели?
– Смотрите в показаниях матери Савельева.
– Она назвала причину?
– Только упомянула о ссоре.
– И все-таки… – задумчиво проронила Анна. – Шесть часов утра – не рановато ли выяснять отношения?
– Что тут думать! – возмутилась Шкарбун. – Прочтите отчет судмедэксперта. Савельев был в стельку пьян!
– Я прочитаю… – пообещала ей Стерхова, после чего уточнила: – Шесть часов – и он уже в стельку?
– А может, еще, или с утра на старые дрожжи.
– Тогда, как родители позволили ему сесть за руль? Они что, не видели?
– В свидетельских показаниях сказано: из дома Савельев выехал трезвым. Но я этому не верю. Скорее всего, родители врут.
– Савельев злоупотреблял алкоголем?
– В характеристике с работы об этом ни слова.
– Ну а знакомые? Что говорят они? Их, я надеюсь, опрашивали?
– Кажется, да… – Ирина Ивановна опустила глаза. – Я видела какие-то показания, но особо не вчитывалась.
– В котором часу машина Савельевых уехала из дома родителей? – спросила Анна.
– В пять двадцать пять.
– Каково расстояние от дома до моста?
– Тридцать километров.
Анна встала и, сделав круг по комнате, подошла к окну.
– Полчаса езды, еще надо было поругаться, пострелять и закопать трупы в лесу. На все про все у главы семейства ушло бы не меньше часа.
– Когда следователь двадцать лет назад рассчитывал примерное время катастрофы, он полагал, что в машине было три человека. Теперь-то мы знаем, что Савельев был один, и можем накинуть полчасика.
– Скажите, откуда взялась версия, что Виктор Савельев застрелил дочь и жену? – спросила Стерхова.
– Да загляните же наконец в материалы дела! – прикрикнула Шкарбун, и Анна поняла, как много усилий придется приложить, чтобы с ней сработаться.
Она вернулась за стол и записала время в блокноте. Потом, выдержав паузу, бесстрастно проговорила:
– Я загляну в материалы дела. Но после того, как вы ответите на мои вопросы.
– Чтобы вы знали: когда подняли машину из реки, в ногах у Савельева лежал восьмизарядный пистолет Макарова – его личное оружие, в котором не хватало пяти зарядов.
– Пули нашли?
– Где? – уточнила Ирина Ивановна.
– Например, в могиле Савельевой.
– Нет. Там ничего не было. Зверье растащило с кусками плоти. Какой-нибудь волчара об эти пули зуб обломал.
– Что показала экспертиза оружия?
– «Предположительно, стреляли недавно». Что еще можно сказать, когда машина и, соответственно, пистолет пролежали на дне реки больше суток?
– Почему так долго?
– Пока обнаружили, пока подогнали спецтехнику… Короче, что говорить? Сами знаете, как это обычно бывает.
– Ну хорошо, давайте отмотаем назад. – Стерхова подняла глаза и посмотрела на Ирину Ивановну. – За сутки через мост прошло немало машин. Неужели никто не сообщил в полицию о сломанном ограждении или машине, которая лежала на дне?
– Во-первых, в то время это была милиция… – нравоучительно изрекла Шкарбун, но Анна ее одернула:
– Давайте поближе к делу.
– Дорога, ведущая к мосту, гравийная, по ней и в те времена мало кто ездил. Машину с моста было не разглядеть, да и кто бы остановился?
– У вас имеется подробная карта района? – спросила Анна.
– Где-то была… – Шкарбун неуверенно огляделась. – Поискать?
– Не надо. Лучше посмотреть в интернете.
Ирина Ивановна подошла к своему компьютеру и открыла интерактивную карту:
– Готово!
Приблизившись, Анна склонилась над монитором:
– Ага… Вижу Энск, вижу Урутин. А где родительский дом Савельевых?
– В Заварзино.
– Это деревня?
– Дачный поселок. Вот он. Видите?
Анна попросила:
– Пожалуйста, увеличьте.
Шкарбун увеличила и прочертила пальцем линию на экране:
– Автомобиль ехал так… Вот мост через реку Урут… С этого моста он и упал.
– В каком месте обнаружили останки Савельевой?
– Здесь нашли череп, берцовую кость и одежду. – Шкарбун очертила круг поверх лесного массива. – А на этой площади, россыпью, нашли остальное.
– Постойте… – сказала Анна. – Савельевы ехали с левого берега на правый. Останки нашли на правом. Верно?
– Верно.
– По-вашему, выходит, что Савельев переехал мост, расстрелял семью, а потом вернулся, чтобы съехать в реку?
– Думаю, так и было.
Помолчав, Стерхова заглянула в блокнот и потом спросила:
– Далеко отсюда улица Оружейная?
– В старом городе.
– Можете организовать для меня машину?
– Сейчас попробую! – Шкарбун тут же встала и направилась к двери.
Анна тем временем набрала номер и спустя мгновение заговорила в трубку:
– Моя фамилия Стерхова, я из Москвы, работаю с вашим братом…