– Итак, на повестке у нас происшествие, случившееся в прошлый понедельник, – устало пробубнил Антон Игоревич, облокотившись на стойку. – Я думаю, не нужно объяснять, что произошло.
Бажена попыталась вспомнить, что же такое было в прошлый понедельник. Кажется, какая-то контрольная, потом Аля принесла благовония… Так, что-то пропустила. Пришлось ткнуть Захара, который сидел впереди.
– А что произошло? – шепнула Бажена.
– Кто-то у Лизы игрушку мягкую спер.
Она покосилась на Лизу Шмыкову, сидящую на пару рядов впереди. Твердая хорошистка и маленькая звездочка танцевального кружка – типичная девочка-припевочка, у которой с Баженой не было ничего общего. Поэтому и не пересекались. Лиза, кажется, даже немного побаивалась рыжей из-за ее грубоватой манеры общения. А рыжую это смешило. Какие все вокруг нежные!
Дело пропавшей игрушки Бажену не волновало.
– Я предлагаю разобраться с этим сейчас, – монотонно продолжал Антон Игоревич. – Я не хочу писать еще с десяток отчетов о том, что у нас на самом деле все хорошо и комиссии просто показалось, что я работаю классным руководителем только ради надбавки… Так, стоп, я сказал это вслух?
Кто-то захихикал, но остальной класс просто хотел поскорее закончить.
– Я еще хотела сказать, – робко затесалась Тома. – У меня наушники пропали. Черные такие, с резинкой на проводе.
– Хорошо, учтем… – Он отвлекся на какую-то баночку с реактивом. – Давайте тот, кто это сделал, признается и все вернет. Если не признается, будем проверять сумки. Если и это ни к чему не приведет, будем говорить с родителями…
И тут Бажена заметила, как парень, сидящий за соседней партой, старательно прячет те самые наушники за приоткрытую дверцу шкафа.
Его звали Дима. Дима Гусев. Ужасно худой, высокий, с забавными каштановыми кудряшками, которые почти никогда нельзя было увидеть чистыми, и вечным табачным запашком – неудивительно, что девчонки втихаря прозвали его Вонючкой. А Бажена почти не замечала. Шутки про вонь не поддерживала, но и не видела смысла заступаться. Жили… параллельно.
– Что, будем играть в молчанку? – вздохнул Антон Игоревич.
– Ну? – не выдержал Захар. – Ребят, давайте быстрее. Никто никого ругать не будет.
Класс продолжал молчать.
– Может, ради шутки сперли? – предположил кто-то.
– Идиотская шутка получается.
– Да! – подтвердила Лиза. – Идиотская!
– Может, просто завалился куда-то?
– Да не мог он никуда завалиться! Он в рюкзаке лежал!
– Слушайте, а помните, как Дима у Гоши флешку спер?
Весь класс тут же воззрился на Диму. Он поежился, громко хрустнув пальцами, и угрюмо уставился на одноклассников.
– Я ничего не крал, – пробурчал он.
– Зачем ему красть плюшевую игрушку? – удивился Захар. – У нас тут детский сад, что ли?
– Да, – голос Димы зазвучал тверже. – Мне-то игрушки на хрена?
Класс зашептался. Дима тем временем облокотился на шкаф, прикрыв дверцу ногой. Сейчас Бажена чувствовала себя богом – она-то в отличие от милых одноклассничков знала, кто вор. Только стучать не хотела. Пусть сами выясняют. Искать компромат на Феликса куда интересней…
– А может, дело в том, что у его сестренки в субботу был день рождения? – вдруг подал голос Феликс.
– Чего? – искренне удивился Дима.
– Твоя мама выложила фотографии. Лиз, это твой медведь?
Бажена чуть не вскрикнула от возмущения.
Эй! Плагиатор! Это моя идея – искать компромат на страницах у родителей!
А Феликс все с тем же спокойным видом показывал Лизе телефон.
– Да, это мой мишка! – закивала она. – Ты что, подарил его сестре?
Народ захихикал еще громче. Ситуация действительно странная – украсть плюшевого медведя ради сестренки-второклашки…
А Бажена еще злилась. Без нее бы Феликсу пришла в голову идея проверить страницу Диминой мамы? Нет, конечно! Значит, он просто взял и украл идею у своей конкурентки, а теперь собирается почивать на лаврах гениального детектива? Ну уж нет! Пусть расплачивается за свои «7/10»!
– Да ничего я никому не дарил! – возмутился Дима. – Это просто такой же медведь. Такие в любом магазе купить можно.
– Подозрительное совпадение, – подметил Феликс.
– Может быть, у Димы есть алиби? – Антон Игоревич устало зевнул. – Лиз, когда там у тебя медведя украли?
– В понедельник.
– Кажется, это я уже понял. А по времени?
– После третьего урока. Я тогда в танцевальном классе была, а вещи тут оставила. А когда вернулась, мишки уже не было.
– Я в это время в столовке был, – пробурчал Дима. – Меня… мог кто-нибудь видеть…
– Кто-нибудь видел Диму в столовой?
Ненадолго в классе повисла тишина.
– Вообще-то я видела, – сказала Бажена.
И первым из всего класса на нее посмотрел именно Феликс. Очень недовольно. Так, будто видел в ней самую страшную преступницу всех времен. А Бажена только пожала плечами.
Ты мой Шерлок Холмс, я твой профессор Мориарти.
– Дима сидел за колонной, – уверенно продолжала Бажена. – Ну, там, где фикусы стоят.
Бажена точно знала, что это место никто не видел. Она сама сидела там.
– Ты уверена, что это был Дима? – напирал Феликс.
– Естественно, мы вместе сидели. Так ведь?
– Д-да, – Дима кивнул. – Это было… единственное свободное место.
– Звучит неубедительно, – Феликс поправил очки. – Вас надо спросить поодиночке.
Класс зароптал. Кажется, никто не разделял его детективного азарта – особенно ашки-старожилы, которые знали Феликса еще со средней школы. Видимо, не в первый раз такое творит.
– Слушайте, а чего мы копаемся? – громче всех возмутился Захар. – Лиз, сколько твой медведь стоил?
– Девятьсот, кажется…
– А нас тридцать два человека. Каждый скинется по тридцать – и все, дело закрыто.
– Вообще-то, это будет несправедливо… – пробормотал Феликс.
– Пятерка этому парню за отличную идею, – оживился Антон Игоревич. – И плюсик каждому, кто скинется. Все помнят? Три плюсика – пять. Господи, хотя бы день без отчетов поживу…
Но никто не спорил. Несмотря на ворчание Феликса, Лиза скинула в беседу свой номер, и большая часть класса тут же перевела ей деньги. Дима, кстати, не смог. У него вообще был кнопочный телефон, который пришлось показать, чтобы закрыть лишние вопросы. Так Бажена убедилась, что соврала не напрасно.
– А теперь вы нас отпустите? – с надеждой спросил Захар.
– А теперь мы будем убирать класс, – вздохнул Антон Игоревич.
Класс зашумел, и Бажена незаметно подсела к Диме. В нос ударил резкий запах табачного дыма.
– Что теперь попросишь? – тихо спросил Дима.
– Ничего, – Бажена плечами и потянулась за наушниками. – А это я верну хозяйке, хорошо?
– Только не говори, что…
– Естественно.
– Спасибо, и… – Он наконец-то поднял на нее зеленые глаза. – Я не всегда ворую, просто надо было… Короче, да. Спасибо.
И Бажена, уже с наушниками в кармане, поспешила к стойке. Смочила тряпку, выбрала неприметный книжный стеллаж у входа в лаборантскую. Руки еще немного подрагивали от адреналина.
– Ты соврала, – послышалось за спиной.
Бажена обернулась. Феликса заставили перетаскивать растения, и теперь, стараясь не запачкать свой клетчатый джемпер, он возился с фикусом в горшке.
– Чем докажешь? – хмыкнула Бажена.
– Что у тебя в кармане?
– Тома! Том, а это, случайно, не твои наушники?
– Ой… – оставив шкаф с пробирками, Тома подошла. – Да, мои… А где ты их нашла?
– Да вот тут валялись, – Бажена дождалась, пока Тома снова отойдет. – А о тебе я была лучшего мнения.
– Серьезно? – Феликс изогнул бровь. – Значит, раскрытие преступления – это падение в твоих глазах?
– Преступление? Да парню не на что было сестренке подарок купить!
– Прости, у меня обостренное чувство справедливости. И знаешь… из-за него я как-то передумал давать тебе главную роль в спектакле.
– Боишься, я дам Гусеву наводку на тебя?
– Это… не связано с Димой.
– Да-а? А с кем же связано? Вместе с Вероникой мне бойкот объявляете?
– Я говорил с Эдиком. Только что.
Про что может рассказать Эдик? О да. Про ту ссору. Ту самую ссору, в которой Бажена отвесила ему добротную пощечину.
Да. Может, в глазах неженки Феликса это и вправду было круто. Только, вешая ему лапшу на уши, Эдичка наверняка не упомянул, из-за чего эта ссора случилась.
А все просто. Эдик целовался с Марьяной. С сестрой своей девушки, если точнее. Это случилось во время традиционной поездки на дачу, пока папа был на рыбалке, а Бажена ходила в магазин. Вернулась, застала этих голубков. У них, видите ли, случилась «любовь с первого взгляда», и эту «любовь» они прятали целую неделю.
И на кого после этого должно работать «обостренное чувство справедливости»?
– Да ну? – Бажена выпрямилась и сделала самый непринужденный вид. – Боже мой, и как я буду дальше жить?
– Уверен, мы оба будем жить просто прекрасно. Только поменьше общайся со всякими ворами. Мало ли – он у тебя что-нибудь украдет.
– Хм… А если я позову его в мой спектакль? Как раз вместо тебя.
– Мечтай дальше.
– Нет, дорогой, мечтать как раз придется тебе. Спектакль буду ставить я.
– Звучит очень сомнительно.
– Взаимно.