Полина
После того, как закончили обедать, я глянула на хозяина дома и спросила:
– Кто моет посуду в вашем доме? Я могу вымыть тарелки.
– Посудомоечная машина моет. Не волнуйся, я сам всё уберу. Иди распаковывать вещи. Душ на первом этаже. Хочешь, можно мыться в любое время.
Я вежливо поблагодарила за обед и первым делом заглянула в туалет, потом в ванную. Там стоял просторный душевой бокс. В изумлении открыла глаза и застыла на месте.
– Чего ты на него смотришь как на диковинку? – на пороге появился Арсений.
– Простите, Арсений Михайлович, но я не знаю, как им пользоваться. У нас дома обычная ванна с душевой лейкой.
– Я объясню, ничего страшного тут нет.
Арсений
Я подошёл ближе и начал рассказывать, как включается гидромассаж или тропический душ. При этом как бы нечаянно коснулся девушки бедром и не отлипал от неё. К удивлению, Поля не отстранилась. Внимательно выслушала обо всех функциях, имеющихся в душе. А потом вдруг заявила, отступая на шаг:
– В следующий раз не надо подходить ко мне вплотную, пожалуйста.
Голос девушки не был гневным, в нём даже отвращения не прослеживалось. Я в очередной раз задумался. Если бы она была девственницей, то выкинула бы что-то похлеще. «Не смейте ко мне прикасаться!» Был ещё вариант, что она не приняла моего жеста за что-то из ряда вон. Подумаешь, встал мужик бок о бок. Поля вежливо попросила не подходить так близко. Да уж, это наводит на мысли. Хотя с какой стати я её проверяю? Она гостья в моём доме и больше никто.
– Хорошо, – ответил я, приподняв одну бровь.
– Скажите, а ваша девушка не будет против, что я здесь живу? – последовал новый вопрос.
– У меня нет девушки. Я не вожу сюда своих любовниц, за одним исключением, но это в прошлом. Это всё, что тебе нужно знать. Мы будем жить тут одни. Иди разбирать вещи, я буду в гостиной, если понадоблюсь, – спокойно произнёс я и ушёл.
Полина
Повесила свои вещи на плечики, потом разложила нижнее бельё на полки. Напряжение и нервы давали о себе знать, поэтому я поспешила забраться в спасительный душ. Вода всегда мне помогала, как будто усталость, накопившаяся за день, утекала в канализацию.
Нежась под тропическим душем, я вспоминала, как мужчина прикоснулся ко мне бедром. Сначала я подумала, что это нечаянно и не отстранилась. Но потом бедро Арсения прижалось плотнее. Я отошла на шаг, заявляя, что не хочу, чтобы ко мне так подходили.
Почему Арсений это сделал? Неприятно не было, наоборот, проскользнула волна еле уловимого интереса. Арсений прав, в моём возрасте часто хочется секса. Но я не собираюсь бежать и искать себе любовника.
Нужно как-то перебороть страсть к подчинению. Такие фетиши мне ни к чему. Но как это сделать?! Душа словно горит в огне, потому что тело просит одного, а она противится этому.
Такой раздрай у меня был и раньше. Даже несмотря на то, что я любила Колю, после встреч с ним приходила домой и корила себя. Мне было стыдно потому, что я часто стояла на коленях и умоляла.
Выйдя из душа, я застала Арсения сидящим в кресле. Он что-то просматривал на ноутбуке, который стоял на журнальном столике.
Я осмелилась и попросила пароль от роутера.
– У меня не запаролено. Нет смысла. Можно спокойно выходить в интернет, – ответил Черкасов.
Я поднялась к себе в комнату. Легла на кровать, включила любимую музыку в интернете через наушники. Оторвалась от прослушивания только тогда, когда позвали на ужин.
На следующий день Арсений уехал на работу. Он сказал не уходить далеко от дома и оставил ключи. Я не собиралась никуда идти. Посидела на лавочке у альпийской горки, а потом снова направилась домой.
Делать было нечего, и я изнывала от этого безделья. Лучше бы прибралась в доме или ещё что-то сделала, но тут имелась домработница. Оставалось тупо торчать в интернете.
Расположилась в холле на диване. Зашла на свою страницу ВКонтакте. В чате было много нового. Одногруппники писали, как сдали годовой экзамен. Как отдыхают. Кто-то даже в Москву перевёлся учиться. Трое уехали в Америку.
Вдруг стало так обидно. Я тоже перевелась в другой институт, а по сути поступила заново, но не могла этим похвастать перед теми, с кем ещё недавно танцевала.
Ещё тут было сообщение с моим именем от подруги, с которой раньше дружила. Я прочитала его и побледнела.
«Полька, грёбаная шлюха. Чего не говоришь, куда снова поступила? Может, для таких, как ты, специальный факультет изобрели, «Как лучше сосать хуй и униженно просить трахнуть»? Ха. Ха».
С чего вдруг такие заскоки? Мы же были подругами. Пролистала сообщения вверх. Раньше общалась с одногруппниками, но уже давно не заглядывала в общий чат.
Оказалось, Коля всем растрындел, как спал со мной. Какие ролевые игры в постели я иногда просила. Он рассказывал, как ему было противно во всём этом участвовать. И вообще, я шалава и не одному мужику отсосала, а он боялся заразиться от меня всякой дрянью, поэтому и бросил.
Начался буллинг. Меня полоскали в чате как могли. Обливали грязью. Коля подливал масла в огонь, рассказывая новые подробности нашего интима.
По щеке скатилась слезинка.
– Я не виновата, что я такая. Я не хочу быть такой, – всхлипнула я.
Решительно удалила всех одноклассников из друзей и закрыла свою страницу для посторонних.
После того, как я прочла чат, прошло три дня. Я будто впала в прострацию. Ничего не хотелось, даже двигаться. С трудом запихивала в себя завтрак, а обед и вовсе пропускала. Это было легко. Арсений обедал в кафе рядом с работой, а Марина к тому времени уже уходила.
Гуляла по двору, понурив голову, потом валялась на кровати, слушая музыку или смотря какой-то фильм. Я всё ещё не могла поверить, что парень, которого я любила, так жестоко поиздевался надо мной.
Арсений
Я заметил, что девушка бродит по квартире как тень. Когда был дома и сидел в холле-гостиной, Полина проходила в туалет или душ, а потом возвращалась к себе.
Уже зная, в какое время я ужинаю, девушка садилась за стол на кухне. Лицо бледное, серые круги под глазами. Полина сидела и молчала. Потом вежливо благодарила за ужин и снова уходила к себе.
Также я заметил, что в течение трёх дней обед оставался нетронутым. Это мне не нравилось, и я собрался поговорить с Полей за ужином.
Как обычно, девушка не появилась на ужин. Я поднялся на второй этаж и постучал. Ответа не последовало. Тогда открыл дверь и вошёл. Полина лежала с наушниками в ушах и смотрела в потолок. Вырвал один наушник из её уха.
– Спускайся ужинать, – строго сказал я.
Полина посмотрела на меня пустым взглядом, вынув второй наушник.
– Спасибо, я не голодна, – тихо произнесла девушка.
– Послушай, девочка, ты сейчас встанешь и пойдёшь ужинать. Если нет, то я привяжу тебя к стулу и запихну всё в рот насильно. Живо на кухню, пока я не разозлился.
Я, как всегда, не повысил голос, но в нём было столько холода и власти, что девушка вздрогнула.
– Через минуту не увижу тебя на кухне, пеняй на себя, девочка. Меня просили за тобой присмотреть, а каким образом я должен это делать, не уточнили. Так что делай выводы.
Она встала и медленно поплелась на кухню впереди меня.
Сели за стол. На ужин было картофельное пюре и котлета. Марина готовит потрясающе, но я видел, что Поля снова насильно запихивает в себя еду.
Я видел, как она мучается. Нахмурился. Да, отец говорил, что у Поли началась депрессия, но он был неправ. Депрессия уже вовсю прогрессировала.
И чего её не показали психологу. А может, показывали да без толку. Хм, ситуация.
Вдруг раздался противный скрежет вилки о тарелку. Он разрезал тишину и неприятно ударил по ушам.
– Извините, я не хочу есть, – сказала Полина и опустила голову.
Я подошёл и поднял её голову, подхватив двумя пальцами за подбородок. В глазах девушки стояли слёзы. Чёрт, что происходит?!
– Иди в гостиную. Сядь в кресло. Я хочу, чтобы ты была там, когда я приду. И запомни, правое кресло моё. Ты не имеешь права там сидеть.
Полина ушла, а я сел на прежнее место и спокойно доел свой ужин. Думал, что девушка возмутится, скажет: «Почему я не могу сидеть там, где хочу?» Возможно, она демонстративно сядет в правое кресло. Молодёжь она такая, настоящие бунтари. Я и сам в молодости был такой. Уже в пятнадцать считал себя взрослым, но, к счастью родителей, доказывал это не глупыми выходками.
Каково же было моё удивление, когда Полина не сказала и слова против. Более того, она сидела там, где и велели. Голова опущена, руки теребят край футболки.
Девочка моя, да ты прирождённая саба, но наверняка этого не осознаёшь. Может, и не слышала о Теме никогда.
Я сел в соседнее кресло и положил ногу на ногу, обняв руками колено.
– Посмотри на меня, девочка.
Полина робко подняла голову.
– Я виноват перед тобой. Да, именно так, не удивляйся. Мне нужно было сразу донести до тебя информацию, а я этого не сделал. Я не люблю, когда меня не слушаются. Поскольку ты живёшь в моём доме, то будь добра делать то, что я говорю. Нужно питаться, мне не хочется лицезреть здесь ходячий скелет. Не оставляй больше обед нетронутым, пожалуйста. Думаешь, я не заметил, что ты мало кушаешь? Я понимаю, Поля, у тебя проблема. Травма, которая не даёт тебе заниматься любимым делом. Но поверь мне, в мире много всего хорошего. Кто-то в свободное от работы время рисует или занимается фотографией. Кто-то любит собирать целые картины из пазла. У меня есть друг, который разводит комнатные растения. Жизнь на твоей травме не кончается. Посмотри на паралимпийцев. Кто-то даже без руки или ноги, а они выигрывали золотые медали. Не думаешь, что им хуже, чем тебе? Ты хотя бы на своих двоих ходишь. Но они не отчаялись, не впали в транс. Подумай над этим, девочка. Если хочешь, я могу подарить тебе хороший фотоаппарат.
– Я попытаюсь взять себя в руки, Арсений Михайлович, – промямлила девушка.
– Хорошо. А теперь можно идти. Если хочешь, посмотри здесь телевизор.
Я зашёл в темницу. Включил музыку и стал медитировать. Каким-то шестым чувством я понимал, что с Полиной не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Вот только что ещё примешивается помимо горечи оттого, что она не сможет заниматься любимым делом? В этом стоило разобраться. Но прежде нужно попросить сил у космоса.
За эти четыре дня, что девушка жила у меня, я с каждым днём понимал, как хочу Полину. Не просто как любовницу, а как сабу.
Вчера после ужина ездил в клуб и взял свободную нижнюю. Там меня постигла неприятная вещь. Я привязал девушку к кресту и работал флоггером, но на её месте представлял Полину.
Приведя своё душевное состояние в покой, я вышел в гостиную.
Полина
Я решила посмотреть телевизор. В комнате сидеть уже осточертело. Взяв со стола пульт, заметила, как хозяин дома открыл дверь под лестницей и ушёл в подвал.
Что в этом подвале такого? Почему мне туда нельзя? Почему я не могу сидеть в его кресле? В моём доме садятся, кто где хочет. Почему он говорит тихо, но голос всегда с командными нотками?
Я была любопытная от природы, и у меня аж под ложечкой засосало – так хотелось глянуть, что там в подвале. Мне запретили заходить и это сдерживало.
Стала смотреть кино. Через какое-то время Арсений подошёл к моему креслу и сел на подлокотник.
– Не хочешь завтра посмотреть город? Я выходной, могу показать тебе много интересного.
– Я бы с удовольствием прогулялась. Но вы обещали не приближаться так близко, – произнесла я, посмотрев на него.
– Тебе это неприятно? – Арсений выгнул одну бровь.
– Нет. Но я этого не хочу.
Арсений встал и присел передо мной на корточки. Потом погладил мою щёку пальцем.
– Может, мы поговорим об этом? О твоих желаниях и страхах. Я же вижу, что ты страдаешь. Расскажи мне, малышка? Возможно, я смогу помочь.
– Нет. Я не буду об этом говорить. Вы же не психолог? Тогда не приставайте, – я демонстративно отвернулась.
– Да, я не психолог. Но друзья говорят, что я мог бы им стать. Не буду настаивать, пока, не буду. Я у себя в комнате, если что.
Арсений поднялся на второй этаж, а я проводила его долгим взглядом, потирая ладонью щёку. Я бы соврала самой себе, если бы сказала, что было неприятно. Наоборот, от этого лёгкого касания волоски встали дыбом на руках, а по телу прокатилась приятная волна. Но я не хотела этого снова, спать с мужчиной. Не хотела душой, а тело кричало, что оно уже два месяца не было ни с кем и ему хочется наслаждения.
Как я ни пыталась вытравить из себя постыдное влечение к подчинению, ничего не выходило. Арсений к тому же пугал своей властностью и одновременно это начинало возбуждать. Я боялась признаться о своих желаниях и фетишах. Черкасов, как и бывший парень, обзовёт меня шлюхой и извращенкой.