Это было первое, что я осознал из сказанной ею возмущенной тирады. Впрочем, как и все остальные, не понимая, откуда взялась эта «вырви-глаз» индивидуальность?
А потом она заговорила, и скука отступила, а внимание переключилось на происходящие.
У незнакомки оказался приятный голос, правильная речь, хромота и смелость, граничащая с наглостью.
Для своего появления в сердце «Империала» она выбрала оригинальный подход, и я заметил, что генеральный его оценил.
Все в зале продолжали таращиться на «чудо»-девушку в нелепой одежде, не лишенной определённого шика, пока она цапалась с Крапивиной и Копейкой, умело ставя обоих на место. И если на первой минуте ее появления в Зале совещаний я заметил рыжие кудри и хромоту, то на пятой уже о последней забыл, слушая ее ответ моему отцу…
Интересная, однако, протеже у Сан Саныча. Надо будет спросить у Босса, кто этот человек. У моего отца имелось много влиятельных знакомых, но такого я среди них не помнил.
Да ладно! Она Гельятина? Серьезно?!
Я стоял у окна и держал руки сложенными на груди, но тут они упали. Хорошо хоть не вместе с челюстью, как у половины присутствующих. Есть же в мире родители-оригиналы!
Тем временем уверенность у этой особы зашкаливала, и она явно умела держать удар. Обнаружился хороший английский и произношение. Острый ум, быстрота реакции, отсутствие пиетета и желания понравиться.
Но самое главное, что из всех претенденток на место моего секретаря, похоже, она единственная готова была пройти собеседование с уклоном в специфику агентства и… собственно, проходила его на отлично.
Отец посмотрел на меня и поднял бровь. Ладно, согласен, про хобби и значки – это было сильно. Теперь он знает, что не только его сын в пубертате страдал подобной хренью. Эта рыжая хромоножка кому угодно могла показаться выскочкой, но я знал, как ведет себя человек, когда его раздражает глупость.
Её она явно раздражала в моих младших директорах.
И ей не нравился я. Она не врала. Такой взгляд не сыграешь.
Отлично. А может… мне и вправду нужен секретарь? К тому же я всегда смогу ее уволить. Разве нет?..
Я продолжал слушать.
…И время не придется тратить на то, чтобы ввести ее в курс дела. Кажется, она понимает лучше многих, что делать за столом в моей приемной. Уж точно лучше меня!
Определенно к нам залетела интересная личность, и мне вдруг захотелось рассмотреть ее получше. Я оттолкнулся от окна и приблизился…
На секунду, когда наши глаза встретились, мне показалось в ней что-то знакомым. Но ощущение тут же исчезло, как только она сощурила взгляд и поправила круглые очки. Легко отбив пинг-понг блиц-опроса, прямо дала понять, что впредь не следует интересоваться ее юбкой.
Что ж, метко. Мне это подходило, и я окончательно решил дать ей шанс!
– Вот это – моя приемная, а это – кабинет. Входите, Гельятина, и закройте за собой дверь. В наших с вами рабочих отношениях я настаиваю на своего рода приватности.
Я вошел в кабинет и повернулся, остановившись перед широким столом, за которым работал.
Девушка послушно вошла следом и закрыла дверь. А вот насчет имени с нажимом заметила:
– Лучше Геля, Максим Богданович. Исключительно для облегчения нашей с вами коммуникации.
– Почему? Вам не нравится собственное имя?
– Нравится. Но для вашего спокойствия, поверьте, лучше не призывать меня полным именем на свою голову.
С этим было трудно поспорить, и я поинтересовался – с целью заполнить информацию в голове.
– Раз уж ваши документы на стадии поиска полицией, могу я узнать ваше отчество, Геля? Мне почему-то кажется, что оно у вас тоже не банальное.
Девушка запнулась, но ответила:
– Э-м, Гельятина Людовиковна я. Ветерок.
– Феерично! – я хмыкнул, не сдержавшись. – У вас родители, случайно, не историки?
Пухлые малиновые губы строго сомкнулись.
– Простите, Максим Богданович, не вижу ничего смешного. И – нет!
Пришлось кашлянуть в кулак, чтобы выглядеть серьезнее.
– К-хм, вы правы, Геля. Давайте ближе к делу. Надеюсь, вы в курсе, что я беру вас на испытательный срок? Всё согласно трудовому договору. Начинаем с сегодняшнего дня, но окончательное решение насчет вас я приму только через два месяца.
Ветерок сухо кивнула.
– Конечно в курсе. Не исключено, что вы мне не подойдете, и тогда мы расстанемся гораздо раньше!
Сначала я старался не ржать, когда услышал новое отчество Крапивиной. Потом не улыбаться, когда узнал отчество своего секретаря. А теперь я пытался не изображать идиота. Но мои брови все равно изумленно поднялись.
– Даже так?
Мешковатый серый пиджак хорошо скрывал, какой комплекции девушка. Но явно не пышка. Рост немного выше среднего, рыжая, на ноги я не смотрел, чтобы не смущать ее из-за походки. Зато догадался, что под радугой макияжа у нее скрывается вполне себе милое личико. Наверняка излишне пресное, раз уж она решила его ярко раскрасить.
Ха! Как Бог попугая, когда увидел Какаду голым!
А вот пахло от нее приятно – однозначно в плюс.
– Максим Богданович, месяц! И если я вам не подхожу – мы прощаемся в любой из следующих дней. Но месяц я работаю без увольнения, чтобы ни случилось, или ухожу сейчас. Решайте!
– Почему такой срок?
– Уверена, что к его окончанию я успею составить о вас личное и беспристрастное мнение.
– То есть… вы обо мне? – мои брови взлетели еще выше. – А не наоборот?
– Ну, себя-то я хорошо знаю, логично? – не моргнула глазом Ветерок. – Чего не могу сказать о вас. А вдруг вы только с виду серьезный молодой человек, а копни глубже, – она прицельно меня обсмотрела от носков ботинок до носа, – окажетесь мстительным самодуром? Или того хуже – избалованным папенькиным сынком? С раздутым чувством эго и крохотным пе… впрочем, не важно, с чем.
– Нет, важно! Особенно последнее. Что вы хотели у меня измерить?
Мой дикий взгляд, а именно так я сейчас смотрел на Ветерок, она выдержала не дрогнув. Сказала ровно, как отрезала:
– Исключительно «пе»-рсональное досье заслуг! Иными словами, ваше соответствие занимаемой должности. Видите ли, Максим Богданович, мне Сан Саныч объяснил, чей вы сын. Так что, думаю, месяц – это тот срок, который устроит нас обоих!
Невероятно! Впервые в жизни я беру на работу человека, который ставит мне условия. И черт его знает, почему беру!
– Я согласен.
Мы стояли и сверлили друг друга взглядами в полной тишине моего кабинета. Определенно мне, как начальству, следовало отдать распоряжение секретарю, но какое – я придумать не мог. Слишком быстро поменялось в Зале мое решение.
Я, провел ладонью по волосам и… сунул руки в карманы. Злясь то ли на себя, а то ли на эту рыжую девчонку.
– Что ж, Геля, раз уж вы теперь мой секретарь…
– Слушаю вас, Максим Богданович?
– …начнем, пожалуй, рабочий день…
– С кофе! – неожиданно усмехнулась Ветерок. Растянув ярко-малиновые губы, попятилась назад, хромая. – Поверьте, это будет лучше всего! А поле задач вы мне обрисуете после… обеда!
Кажется, я успел пару раз моргнуть, прежде чем до меня дошло.
– После обеда?
– Ну да. Пойду найду в офисе кофемашину и познакомлюсь со своим рабочим местом. А вы пока обдумайте размер моей зарплаты. Не спешите, но если будет нужна консультация – обращайтесь! Какие могут быть стеснения между Боссом и его секретарем, правда?!
Хлоп!
Я вышла из кабинета и с силой выдохнула, сдувая с лица улыбку. Ну и утречко!
Ужасно хотелось остаться одной и срочно выпить обезболивающе. Нога ныла нещадно, а связки вопили от изумления, не сошла ли я с ума, расхаживая здесь вместо того, чтобы лежать?
Похоже, сошла. Но так или иначе, а я получила работу в «Империал-КУБ», и меня никто не узнал! А значит первый этап операции «Вендетта» пройден и можно переходить ко второму – уже с завтрашнего дня начинать раскопки подлой сущности Максима Орловского, спрятанной под его привлекательной внешностью. И предъявить ее обществу!
Не мог же он только со мной так поступить?
А потом и к третьему этапу приступить – убийству репутации!
Ну и наглый тип этот Орловский! Сегодня хорошенько его рассмотрела. Как был в университете, так и остался самоуверенным мажором! Тонкая усмешка, хитрые ореховые глаза и стойка плейбоя – расслабленная прямая поза с засунутыми в карманы брюк руками. А ведь знал, что на него претендентки пялятся.
Ну не понравились ему мои значки, так зачем на меня обаяние своё расточать? Флюиды тратить? Хорошо, что они на меня не действуют! Впредь стану по десять значков за раз надевать! Благо их у меня еще со школы и универа целая обувная коробка. Посмотрим тогда, продолжит ли он ухмыляться, когда они будут весь день тарахтеть в его приемной!
Гад длинноволосый! Кентавр недоделанный!
Еле сдержалась в кабинете, когда остались одни, чтобы всё ему не высказать!
Отчество ему мое не понравилось! А я, между прочим, едва не прокололась на нем, когда брякнула первое, что пришло в голову. А всё французская революция виновата и гильотина, будь не ладны исторические аналогии!
И странно, почему это Орловский мне насчет Какашковны замечания не сделал? Ведь наверняка слышал, как я прошлась по его младшему директору.
Не сдержалась, признаю, но невеста у него на редкость противная особа оказалась. Не удивительно, что они с Аллочкой Мерзляевой были подругами. Да пусть эта Крапивина мне спасибо скажет, что Орловский модельку себе в секретари не взял! Она б тогда от ревности себе все зубы до свадьбы сточила и плешь жениху проела!
Представляю фото пышного банкета в колонке «Светский сплетник» – облысевший кентавр и его беззубая ондатра!
Ха-ха!
Черт! Я споткнулась о ковер и привалилась плечом к стене. Потирая ногу, осмотрела приемную, в которой предстояло работать.
Довольно просторная и светлая комната, с большим окном и дорогим ковром. Отпрыгав от стены, обнаружила в углу дверь в подсобную комнатку и в архив. В последний дверь заперта, но это временно.
У противоположной стены стоял удобный длинный диванчик для посетителей, а вот стола для секретаря не имелось.
Не страшно. Закажем!
Оставив в подсобке вещи – куртку и шапку, я проглотила таблетку, расправила плечи и похромала знакомиться с «Империал-КУБ» изнутри.
Кабинеты директоров, Юрия Копейки и Киры Крапивиной, располагались дальше по коридору, сразу за залом совещаний. Здесь же располагался и кабинет третьего директора в агентстве, специалиста по связям с медиа, Минджи Хона. Во всяком случае, так гласила красивая серебряная табличка на двери.
Что ж, «Империал-КУБ» мог себе позволить расположить кабинеты начальства отдельно от вверенных им отделов. А значит, и субординация между первыми и вторыми выстраивалась по принципу территориальной привилегированности, а не так, как в «Регина-Стайл». Где у меня, как у директора по креативным вопросам, из личного пространства имелся только стол и стул, а с девчонками мы были на «ты».
Это хорошо. Непременно воспользуюсь возможностью наладить связи с местным пролетариатом!
Но вернемся к Минджи Хону, раз уж я стою у его двери.
Этот мужчина азиат, проассистировавший мне сегодня на собеседовании, появился у конкурентов недавно, и Марик мельком упоминал о нем. Но кто он и откуда взялся, Суббота понятия не имел – услышал, новость передал, и тут же о нем забыл. Поэтому гораздо больше о новичке в руководстве Кубика трещали наши девочки – поклонницы корейских сериалов и восточной культуры.
Занятая подготовкой к презентации, я не очень-то вслушивалась в их разговоры, однако в памяти отложилось, что мужчина довольно высок и симпатичен. Не Марьян, конечно, и близко не Макс Орловский, но тоже ничего.
В этом месте женских обсуждений (внутри отдела) Суббота всегда изображал глухонемого и увлеченно погружался в работу, что меня вполне устраивало, поэтому сплетничать я девочкам не мешала.
И только сейчас, оказавшись в сердце «Империала», стоя перед дверью незнакомого мне Хона, задумалась, а не придумал ли Орловский хитрый план? Узнал о намерении «Choki Woki» зайти на наш рынок, нашел человека для контакта с корейцами и подготовил почву, пока компания Сонга осматривалась, а Регина не без моей помощи из кожи вон лезла, чтобы ее приняли в клуб «Серьезных игроков».
Ну, а что? Разве сложно просчитать успех, если у тебя есть связи?
Нет, не так. Правильнее сказать – если у твоего отца есть связи.
Точно продумал, гад!
Я не успела рассмотреть этого Хона в Зале совещаний, но отвечал он Максиму без акцента, а значит в стране давно. А если дорос до директора, то и в рекламном бизнесе разбирается.
Плохо. С ним может оказаться сложнее всего на пути мести Орловскому.
Я вздохнула, повернулась и похромала дальше. Наткнулась на бесплатный кофейный автомат размером с меня и остановилась.
Принюхалась.
На такое богатство семейка Мерзляевых никогда бы не расщедрились – и стало немного обидно. Зато в кофе, который этот автомат выдавал – по запаху имелось полно робусты низкого качества, и обида отступила.
Или Орловские скряги, или за обслуживанием автомата следит сама Крапивина. И я, как детектив-любитель, склоняюсь ко второму варианту – просто потому, что автомат дорогой, а брюнетка не произвела впечатление щедрого человека. А значит, необходимо срочно внести в эту формулу коррективы!
Чем больше кентавр с ондатрой будут цапаться – тем лучше! И тем скорее у Максимки хвост отвалится вместе с его лживым языком!
Настроение тут же поднялось, я налила себе глоток эспрессо – бр-р, кислятина! Выбросила стаканчик в мусор и похромала дальше.
Отдел траффика, отдел медиа-планирования, производственный отдел (ну и размах тут у них!), финансовый, отдел кадров, отдел менеджмента и связи с рекламодателями, комната делопроизводства… и – о! Творческий отдел!
Ноги сами остановились, а по спине пробежала дрожь.
Как много раз я мечтала сюда попасть! Это же святая-святых любого рекламного агентства! Комната, в которой творится волшебство! Пишутся сценарии, рождаются стратегии, рисуются логотипы и составляются грандиозные планы!
Даже будучи оскорбленной, перешагнув порог этого отдела я никому не смогу навредить. Творческие люди, они вне закона. А креативщики из «Империала» умели работать – факт!