― Но я не согласна лететь на Бора-Бора, папа, да ещё на всё лето. Что я там буду делать?
Я была готова разрыдаться, прекрасно понимая, что все пререкания с отцом бесполезны.
– Это не обсуждается. Ты проведёшь всё лето, то есть оставшиеся два с половиной месяца, на Бора-Бора. И никто, слышишь, никто об этом не узнает. Ни одна твоя любопытная подружка. Для всех ты отправляешься в Европу.
– Па! Нет! Я же там с ума сойду.
Одинокая слезинка скатилась по щеке. Раньше отец дрогнул бы, но не сегодня.
– Хватит реветь. Если тебе нужна компания, возьми Славика.
Я тут же промокнула салфеткой густо накрашенные ресницы.
– Только не Славика.
Меня трясло. Я могла взбрыкнуть, но прекрасно понимала, чем это закончится. В последнее время добрый и понимающий папа превратился в жестокого семейного тирана. Слово поперёк ― и ты под домашним арестом, ещё одно ― и можно отправиться на чёртов остров, связанной по рукам и ногам, с кляпом во рту. Я обхватила себя руками и в очередной раз задалась вопросом, почему отец так изменился? Дождавшись, когда за ним закроется дверь, я забежала в свою комнату, быстро оделась, схватила сумочку и направилась к гаражам.
– Куда собралась?
Мать стояла во дворе, наблюдая, как тяжёлые ворота закрываются. Бронированные внедорожники, в которых находились отец и его телохранители, покинули территорию. В последнее время папа усилил охрану.
– Тебя это интересует? Не волнуйся, не сбегу.
– Если в город ― возьмёшь Стаса и Алексея. Это приказ отца.
Голос мамы стал холодным и жёстким. Боже! Что же творилось с моей семьёй? Я всегда была самой любимой девочкой. А теперь? Теперь я напоминала поросёнка, которого откармливали для того, чтобы съесть. Вот и меня кормили, одевали и обували целых двадцать лет лишь для того, чтобы в один прекрасный день я помогла отцу решить его проблемы.
Стас выгнал из гаража новенький красный «BMW».
– Я поведу?
– Ещё чего! ― только за рулём я могла расслабиться, успокоить нервы. Это было лучшим лекарством от злости и боли, которые разрывали моё сердце.
Выехав на дорогу, я заметила, как за нами вырулило точно такое же авто, только чёрного цвета. Алексей! Цепной пёс отца, начальник его службы безопасности. Мы всегда недолюбливали друг друга. Он считал меня избалованной папенькиной дочкой, а я его козлом и извращенцем, следившим за мной даже в душе. Ничего, оторвёмся. Мне нужно поскорее убраться из дома и просто подышать свежим воздухом, а под взглядом Цербера воздух становился густым и затхлым.
– Пристёгивайся, Стас! Прокачу с ветерком.
Парень напрягся. Это меня немного развеселило. Нажав на газ, я пересекла посёлок за несколько минут, проскочила шлагбаум и вылетела на трассу. В Москву!
Мы переехали за город пару лет назад, но в столице у нас сохранилась квартира. Мне иногда разрешали ночевать там, если я хотела успеть к первой паре. Но основным условием ночёвки оставалось «присутствие в апартаментах Алексея».
Я выжимала из мощного мотора все соки, но Цербер не отставал. В городе плотность машин увеличилась, пришлось сбросить скорость. Ещё немного, и я попаду в пробку. Или тут я оторвусь от надзирателя, или прогулка по набережной окажется безнадёжно испорчена.
– Закрой глаза, Стасик.
Парень нервно усмехнулся.
– Не извольте беспокоиться, миледи. Я памперс надел, как обычно.
Включив магнитофон погромче, я помчалась между машин, лихо меняя полосы, и, проскакивая на жёлтый, злорадно улыбнулась ― Цербер начал отставать.
Вот уже второй день Матвей находился в столице. Он не любил больших городов, не любил шума и суеты, а дорожные пробки его просто бесили. Соображая, как можно объехать места наибольшего скопления транспортных средств, он заметил на дороге шашечников. Две дорогие иномарки лавировали в плотном потоке, меняя полосы, и, подрезая менее расторопных автолюбителей.
Матвей усмехнулся. Золотая молодёжь развлекается. Доехав до ближайшего перекрёстка, мужчина свернул и выехал на соседнюю улицу через проходной двор. И опять они! Всё те же БЭХи пролетели перед носом и скрылись за поворотом. Определённо, детишки спешили не на занятия. Они тупо кружили по городу, состязаясь в собственной глупости. Матвей посмотрел на часы. До встречи с адвокатами оставалось сорок три минуты. Он вполне успеет, если поторопится. Настроение было скверным. Мать скончалась шесть месяцев назад. Он уже успел смириться. А теперь юристы разбередили старую рану. Наследство. Мужчина не нуждался в наследстве. Трёшка в центре столицы России стоила больших денег. Две крутые тачки, дача в Подмосковье. Он продаст всё это и с радостью перечислит деньги в детский онкологический центр. Он так решил. Из родни осталась только бабушка. Но та категорически не соглашалась переезжать в цивилизацию, обитая в добротном деревянном доме, который ещё её дед строил на века. Надо бы слетать в Смоленскую область, повидаться.
Матвей выехал на дорогу с шестиполосным движением. Транспорт тут двигался быстрее. Это радовало. И опять золотые детки! Что за чёрт! Хотя нет, сейчас только красная иномарка пересекала полосы, беззастенчиво подрезая другие автомобили. Что-то поднялось в душе. Нажав на газ, мужчина помчался за резвым водителем. Он и сам не понимал, почему вдруг захотел остановить и отчитать маленького негодяя, вправить ему мозги, надрать уши. «Старею!» ― мужчина усмехнулся, мастерски лавируя между машинами.
Красное авто остановилось на набережной. Матвей затормозил рядом, перекрыв носом проезд дорожному хаму, и ступил на мостовую.
– Эй, пацан, выходи, давай!
За тонированными стёклами орал рэп. Мужчина дёрнул за дверцу.
– Я сказал, выходи.
Не прошло и секунды, как музыка смолкла, и на свет Божий показалась прехорошенькая девочка. Золотистые локоны окружали невинное личико, самое невинное из всех, которые он когда-либо видел. Пухлые щёчки с нежным румянцем, аккуратный, чуть вздёрнутый нос, щедро усыпанный веснушками, огромные янтарные глаза. В голове возник нелепый вопрос: «Зачем малышка так сильно красит ресницы? Вот бы умыть её!» Пышные формы подчёркивал невесомый топик и коротенькие шортики. Девушка провела языком по красиво очерченным губам, и в этот миг мужчину парализовало. Сердце учащенно забилось, а тело обдало жаром. Из ступора его вывел звук открывающейся дверцы со стороны пассажира. Высокий парень в строгом деловом костюме, который так не соответствовал жаре, накрывшей столицу, впился в него цепким взглядом.
– Проблемы?
– Пока нет, но могут появиться.
Девушка повернулась к пассажиру.
– Стас! Вернись в салон.
Проворчав что-то по поводу её отца, парень подчинился.
– Итак, жду объяснений. Два километра Вы преследуете меня. И всё только ради того, чтобы сообщить, что у меня будут проблемы? Это я и без Вас знаю.
Матвей проглотил комок в горле.
– Ребёнок! Твоя манера вождения неминуемо сведёт тебя в могилу… или в тюрьму. Нельзя выделывать на дороге такие фокусы. ― Злость прошла, как и желание надрать уши.
– Я что-нибудь нарушила, превысила скорость, не включила поворотники?
– В пробках свой скоростной режим. Нужно уважать других водителей. За рулём могут находиться пожилые люди, женщины, новички. Кто-то испугается, запаникует, резко затормозит. Ты хоть понимаешь, что несколько раз провоцировала аварийные ситуации?
Девушка пожала плечами.
– Слабонервным и ущербным на дороге не место. Для них существует общественный транспорт. Если бы все были порасторопнее, и пробок в Москве не осталось бы, наверное.
Матвей тяжело вздохнул. Трудно разговаривать с избалованным упрямым ребёнком, полностью уверенным в своей правоте.
Махнув рукой, он сел в автомобиль и вырулил на дорогу, но тут в боковое стекло увидел, как девушка подошла к парапету, облокотилась об него и зарыдала. Только не это! Женских слёз Матвей не переносил. Остановив машину, чтобы вернуться, он заметил, что возле красной БЭХи припарковалась чёрная. Высокий плотный мужчина, лет пятидесяти, подошёл к малышке и взял её под локоть. Девочка выдернула руку, заскочила в свою машину и дала по газам. Минута, и красный автомобиль скрылся из поля зрения. Матвей покачал головой и вырулил в другую сторону.
Я пристегнулась и с трудом перевела дыхание. Чёрт! Не думала, что Цербер настигнет меня так быстро. Чего он испугался? Что я кинусь в реку топиться? Нет. Я этого не сделаю, по крайней мере, до тех пор, пока не отомщу всем своим обидчикам по списку. А список у меня длинный. Состариться успею. Боль, злость, обида ― всё смешалось в душе. Но сердце выпрыгивало из груди совершенно не от этой дьявольской смеси. Я завела мотор и попыталась сосредоточиться на дороге. Странный мужчина. Слишком красивый, слишком правильный, слишком вежливый. Его образ напрочь впечатался в подсознание. Вылепленные черты лица, длинные волосы цветы вороньего крыла, ясные голубые глаза. Даже тогда, когда он отчитывал меня, в них плясали озорные огоньки. А какие у него губы! Я проглотила слюну. И возраст. Сколько? Лет тридцать-тридцать пять? Он не был похож на тех сосунков, которые оказывали мне знаки внимания, и, уж точно, был полной противоположностью ненавистного Славика. Я даже не заметила, как приехала домой. Тяжёлые ворота распахнулись и, кинув Стасу ключи, я постаралась побыстрее подняться к себе. Я не опасалась столкнуться с матерью. В это время она обычно посещала салоны красоты или сорила деньгами отца в дорогих бутиках. Замкнув дверь, я повалилась на кровать. Когда закончилась моя счастливая жизнь? Месяц назад…