Содержимое чемоданчика с оборудованием поначалу озадачило и Сергея, и Леху. Они ожидали найти что-то похожее на плуг или хотя бы на бензопилу «Дружба», а тут была какая-то дрель и связка «карандашиков», связанных проводками вроде новогодней гирлянды.
– Это чего за Новый год такой, Леха? – спросил Тютюнин.
– А я тебе доктор, что ли? Давай инструкцию читать, – ответил Окуркин и раскрыл тоненькую замасленную книжицу с надписью «Инструкция по применению специального набора ВЗ-104А».
– Тут написано, что у нас должен быть допуск, – через какое-то время сообщил Леха.
– Куда пропуск?
– А я без понятия. Ладно, едем дальше. Эта хреновина, – Леха ткнул пальцем в открытый чемодан, – не дрель, а «пер-фо-ра-тор».
– Пер-фо-ра-тор, – зачарованно повторил Тютюнин. – Не слабо. А дальше?
– Дальше… -Окуркин стал водить пальцем по замасленным листам. – Ага, карандаши эти на верёвочке называются – ВУ.
– А выключатель-то зачем?
– Какой выключатель? – Окуркин отвлёкся от инструкции и заглянул в чемодан.
– Вот этот. У нас в подвале на стене почти такой же…
– Ну, значит, тут все на электричестве, – сделал вывод Окуркин. – Ладно, слушай дальше. Тут написано, что нужно выбрать из таблицы вид породы. «Известняк», «песчаник» или «гранит». Ты чего скажешь, хозяин тайги?
Тютюнин ковырнул носком ботинка слежавшуюся глину и уверенно сказал:
– Пиши – гранит.
– Хорошо, контора пишет. Значит, для гранита по таблице – пятьдесят сэмэ.
– А чего такое «сэмэ»?
– Это все равно что половина мэ.
– Хорошо, а чего «мэ»?
– Мэ чего? – Леха снова потыкал в инструкцию пальцем и сказал:
– «Мэ» – это расстояние между отверстиями.
– Так, может, «мэ» – это метры?
– Точно, Серёга! Точно метры! – обрадовался Окуркин. – Ну ты молодец, а то понаписали тут… Оказалось, метры… Значит, так – сверлим дырки, забиваем туда «карандашики» и включаем ток.
– И все?
– И все. – Леха закрыл инструкцию и покровительственно улыбнулся. – Я же говорю – оборудование. А то бы ты тут до морозов колупался…
Достав из чемодан перфоратор, Леха вставил в него прилагавшееся сверло и для пробы нажал «пуск». Перфоратор жутко завибрировал, заставив Тютюнина отпрыгнуть в сторону.
– Спокойно, я – Дубровский, – усмехнулся Леха. – На аккумуляторе работает штукенция. Показывай фронт работ, хозяин.
Тютюнин даже растерялся поначалу, но затем, вспомнив первоначальные распоряжения тёщи, быстро определился с местом применения.
– Вот здесь, где трава не растёт, – сказа он.
– Хорошо, отходи в сторону. Как сказал Пушкин – здесь будет город заложен.
– Город-сад, – подсказал Сергей.
Окуркин приставил сверло к глине и начал сверлить.
Перфоратор застучал, как самый настоящий отбойный молоток, и на этот шум немедленно примчались Люба и Олимпиада Петровна.
– Эй, вы так всех червей распугаете! – сквозь стук перфоратора прокричала Люба.
Окуркин выключил перфоратор и, нагнувшись, заглянул в полученное отверстие. Затем распрямился и заметил:
– Черви, Люба, в граните не живут.
– А почему? – удивилась Люба. – А потому, что его грызть трудно…
– Ох, попортят они, Люба, этим своим вибраторам весь наш гумус, – заметила Серегина тёща. – А без гумуса нет ни редисочки, ни картошечки…
– Ни водочки, добавил Окуркин и принялся выдалбливать следующую дырку.
Женщины ушли, и работа пошла быстрее. Как выяснилось, «карандашиков ВУ» оказалось целых сто штук, так что Сергею пришлось неоднократно сменять Леху.
Друзья опасались, что у перфоратора сядут аккумуляторы, однако этого не произошло, и задолго до обеда удалось насверлить больше ста дырок.
– Ничего что дырки лишние, – заметил Окуркин. – Про запас останутся.