Я плелась за Тенью на коротком поводке-верёвке и вздыхала. Да, на цепь он меня сажать не стал. Зато связал руки и конец верёвки привязал к своему поясу. Я попробовала лежать, надеясь, что ему надоест со мной возиться. Глупо, понимаю… Но тогда он закинул меня на своё широкое плечо пятой точкой вверх и понёс. Ужасно неприлично. И я сдалась.
Согласилась сама идти за ним. Хотя верёвку снимать он отказался. Лишь поставил меня на землю, оглядел хмуро и пошёл куда-то вперёд.
После побега он настиг меня совсем скоро. В том, что догнать меня из-за травмы будет непросто, я не сильно ошиблась. Вот только скорость ему была и не нужна. А заодно я поняла, почему его называют Тенью.
Каждый раз он вырастал на моём пути неожиданно. А когда я разворачивалась, убегая, просто стоял. Появляясь передо мной снова и снова. Пока я не устала бегать из стороны в сторону. Тогда-то он и схватил меня за шиворот опять. И связал.
Грубый, неотёсанный мужлан!
А я ещё когда-то восхищалась им! Вот где глупая-то была! Чем тут восхищаться? Бессердечный, корыстный…
– Ты слишком громко думаешь, – рявкнул он, не оборачиваясь.
Да что ты? Можно и не думать. На моём лице и так написано, каково моё отношение ко всему происходящему.
– Так отпусти, если мешаю, – огрызнулась, едва переставляя ноги.
Они уже заплетались. Хотя я с детства тренировалась много, но одно дело тренировки, а другое – реально убегать от здоровущего и опытного воина. Устала. Но ни за что не признаюсь.
– Приведу во дворец и отпущу.
Он всё же повернулся и нахмурился, оглядывая меня, а потом взял и опять поднял на руки! Только в этот раз не на плечо, а просто. К груди своей горячей прижал. Даже через его рубашку печёт.
– Ты что делаешь?! А ну поставил! – начала вырываться я, стараясь не краснеть от смущения.
Непозволительно же так мужчине прикасаться! Может я и не была очень воспитанной принцессой и не соблюдала правила, но ещё ни один мужчина даже случайно так меня не касался! Это было табу! Так нельзя… Я вообще большинство мужчин презирала. Кичатся своей властью над женщиной, как мой отец.
А этот вон что удумал. Одно дело, что как мешок картошки меня тащит, а другое – вот так… Так нельзя. Точно нельзя.
– Как мило розовеют твои щёчки. Неужели эта оторва умеет смущаться? – громилу, кажется, веселила моя реакция.
Но не смущаться я не могла. Мы тут вдвоём же, а он руки распускает… На самом деле я даже примерно не представляла, что такого может со мной сделать мужчина, но твёрдо знала, что быть наедине и разрешать себя касаться – неправильно. Нас так учили наши гувернантки.
Поэтому на всякий случай незаметно нащупала под одеждой небольшой кинжал.