Все же разум пересилил желание, Ноайран отступил медведя.
Самку нужно было убрать дальше от взглядов других волков, и я доверил ее Сайхалу. А сам взялся за Медведя, который, стоило увести самку, начал бросаться на остальных волков.
Пришлось использовать магию, чтобы утихомирить косолапого. Я посмотрел ему в глаза, желая, чтобы он успокоился.
Эхом я почувствовал его любовь к самке и привязанность.
– С ней все хорошо, – сказал я, заставляя медведя расслабиться. И только когда он доверился мне, заставил его идти в лагерь, где Сайхал уже подготовил клетку.
Я любовался мощными лапами, длинной шерстью и когтями. В наших краях медведи были крайне редкой добычей. За всю жизнь я видел их лишь пару раз, а после, они и вовсе исчезли.
Сайхал ждал меня в лагере. Желтые глаза моего наставника были полны гнева.
– Многие считали, что ты слишком молод, чтобы занять место альфы.
Нить разговора я уловил быстро. Накинув замок на клетку, приказал медведю спать.
Зверю нужно время чтобы прийти в себя после магического воздействия.
– Но ты считал иначе, – сказал я, вспомнив, как Сайхал выступал в Совете в мою пользу.
– Я считал, что ты обладаешь умом и все твои решение доказывали это, до сегодняшнего дня…
– Я не отдам их…
– Ее, Рагнар, ты не отдашь ее! Человечкой самке не место…
– Так решила Луна.
– Луна, говоришь? – вскипел Сайхал. – Тебе щекочет нос от ее запаха, Рагнар? От запаха полевых цветов? Думаешь, ты один почувствовал это?
– Она моя! – прорычал я.
– В тебе говорит альфа или мужчина?
– Ты обвиняешь меня в чувствах к чужеземке, которую я видел всего один раз? Думаешь, я не исполню свой долг перед кланом?
– Я думаю, что наш клан не готов к появлению в нем человеческой суки и лучше избавиться от нее прямо сейчас, отдав Ноайрану.
– Ни за что! – резко сказал я.
– Ты нарушаешь право сильнейшего, Рагнар…
– Я и есть сильнейший, – прорычал в ответ. – И эта самка принадлежит нашей стае.
Сайхал осуждал.
– Да не дрогнет твоя рука, когда ее кровь должна будет пролиться на алтаре, мой альфа.
– Ее судьба не решена, – тут же сказал я.
– Прекрати, Рагнар!
– Пускай решает Совет.
– Собирать Совет из-за трофея, да не сошел ли ты с ума?
Я пытался уйти, но Сайхал схватил меня, отчего я оттолкнул своего бэту.
– Я твой альфа, Сайхал, и я принял решение.
Бэта отошел на шаг. Он сделал склонил голову в знак уважения.
– Ноайран не просто так считается сильнейшим. Им движет разум. Он оставлял слабую дичь для остальных стай, зная, что иначе будет восстание. Ты же навлекаешь беду на нашу стаю.
– Я забрал всего два трофея, честно их выиграл.
– Ты забрал женщину, которая сводит с ума. Она принесет горе…
– Ее судьбу будет решать Совет, – строго сказал я. – Таково мое решение.
После этого направился в сторону своего шатра. Цветочный запах исходил именно оттуда.
Альфы остальных земель смотрели с ненавистью, завистью, интересом. Я был готов к битве, но они не рискнут нарушить мое право, подтвержденное Луной.
Пролить кровь самки на алтаре, так я должен поступить? Так поступил бы любой альфа.
Ее кровь особенная, не такая, как у остальных трофеев. Но возродит ли это наши земли?
Запах цветов ударил в нос, я зажмурился от мимолетного удовольствия. Она пахла, как горные белые цветы, которые росли под снегом. Единственные цветы, которые у нас остались.
Такие редкие и вкусные. Их дарили своей волчице только тогда, когда признавали истиной парой.
Поэтому этот запах был настолько манящим и ценным. Разве может она пахнуть, как самые редкие цветы?
Но запах цветов смешался со страхом, ненавистью, презрением.
Девушка стояла в шатре. Она видела мой силуэт и ее чувства горьким привкусом отдавались на ее коже.
Я не мог представить, как она оказалась здесь, но точно была не рада стать добычей: это чувствовалось в ее манерах и повадках.
Она кинула в меня камень, была готова бороться. Клетка пропахла ее запахом. Ее отправили сюда насильно.
Люди… Только они могут засунуть свою самку в клетку и отдать, как трофей для охоты.
Любой волк бы боролся за свое до последнего. В поместье меня ждали мои самки, и за каждую я готов был биться.
А ее отдали просто так, но почему?
Это мне предстояло узнать, и я отодвинул штору – последнее препятствии между мной и человечкой самкой.