– Сайхал! – прорычал я, стоило выйти из шатра.
Мой бэта в это время находился возле своего шатра.
– Рагнар? – удивился такому обращению он.
Кровь внутри меня кипела от злости.
– Зачем ты сказал Айрин про алтарь?
То, что именно Сайхал внушил такие мысли Айрин, я знал точно, больше просто некому.
– Айрин? – усмехнулся он.
– Девушка…
– Трофей, – поправил меня.
– Девушка.
– Добыча, просто добыча, мой Альфа, и судьба ее предрешена. Пусть человеческая сука знает свое место.
Я схватил бэту за грудки и поднял его.
– Ее зовут Айрин, – четко произнес я. – И она не зверь, Сайхал, и не добыча. Чем мы лучше животных, если позволяем так вести себя с женщиной?
Его глаза наливались гневом, но он терпел.
– Ты понял меня? – прорычал я.
Заглянул в его глаза.
– Да, мой альфа, – выдавил из себя он.
Только после этого я поставил его на землю. Непослушание бэты было плохим знаком, альфу должны слушаться беспрекословно.
– Судьба Айрин не решена. Я буду созывать Совет.
– Это ничего не изменит.
– Неужели мы спокойно раздерём женщину на алтаре, словно дикари? А что потом, приготовим ее на ужин?
Зверь рвался наружу. Просил выпустить, чтобы он мог сбросить гнев, бегая по лесу… Или еще лучше, чтобы он пошел к девушке, которая даже сквозь вонючую траву пахнет цветами…
Смахнув наваждение, я нахмурился. Такая мысль была некстати.
Она считала меня животным, тряслась, стоило мне прикоснуться. Но ее можно понять, как относиться к тому, кто хочет тебя разодрать на алтаре.
На удивление Айрин была не похожа на наших волчиц. Они податливы и послушны, а она, даже трясясь от страха, умудрялась дерзить мне.
– Так решила Луноликая… – спокойно сказал Сайхал. – Кто мы, чтобы спорить с Богиней?
– Луноликая решает слишком давно, теперь дадим слово Совету. Найди для Айрин одежду и теплую обувь. Завтра выдвигаемся в путь.
Сайхалу мое распоряжение не понравилось, но он кивнул головой.
После этого я все же поддался искушению, отошел на пару метров, сбросив человеческое обличье.
С удовольствием почувствовал, как вытягиваются кости и когти. А после бросился в лес.
Прислушивался к каждому шороху, но все молчало.
Ни пения птиц, ни шороха маленьких букашек. Мертвый лес. Как и другие леса.
Он больше не способен был кормить нас.
Я даже не мог поверить, что когда-то все было иначе. Что лес был наполнен голосами птиц, шорохом листьев, копошением мелких зверей и разными запахами.
Но Луноликая прокляла нас давным-давно. И теперь мы несли жалкое существование, готовые вгрызться в горло женщине.
Голод и холод действительно сделали из нас животных, и даже Сайхал, которого я считал для себя примером, словно ослеп.
Не видел, что перед ним хрупкая слабая женщина, а не добыча.
Мне придется созывать Совет. Есть только призрачная надежда, что мнения глав разделятся.
***
Она снова мне снилась… Девушка со светлыми волосами, все звала меня и показывала дорогу. А еще пела… Ее голос наполнял душу, гнал прочь тревоги и успокаивал. Вот только сон, увы, не может длиться вечность.
Я проснулась, когда уже было темно. Не знала, был ли вечер или глубокая ночь.
Выбравшись из-под толстой звериной шкуры, которую на меня накинули, я встала на ноги и чуть пошатнувшись, вернула себе равновесие.
Ко мне применили магию, подчинили волю… От этой мысли стало страшно. Если главный оборотень способен на такие трюки, то я пойду к алтарю под гипнозом, без единой мысли сопротивляться…
До боли прикусила губу. Не хочу об этом думать. Не сейчас. На данный момент нужно оценить обстановку и попытаться выжить.
В шатре никого не было, на улице тихо. И я решилась на безумный шаг – выйти из шатра.
Рядом с тюфяком лежал свернутый теплый плащ, явно с мужского плеча. И сапоги, которые мне определенно будут велики, но это лучше, чем разгуливать с голыми пятками.
Поэтому, радуясь такой находке, я оделась и обулась.
Выходить я не спешила, сначала приоткрыла занавес, отделяющий меня от улицы, и стала вглядываться с темноту. Тихо, безлюдно. Сейчас ночь. Пожалуй, лучшее время, чтобы осмотреться.
Кругом ни звука. Только шатры, которые шелестели от ветра.
Я отважилась и вышла. Сразу же сердце сжалось, в темноте просматривался явный силуэт клетки с маленьким медвежонком. Клетка стояла возле шатра, расположенного напротив моего.
Пока я спала в тепле на тюфяке, его держали взаперти в железной холодной клетке. Расстояние до нее я преодолела быстро.
– Маленький мой, – прошептала я.
Медвежонок сразу узнал меня. Он прислонился головой к прутьям, жалобно скуля.
Я просунула руку, поглаживая его по голове.
– Тебе, наверное, здесь жутко холодно…
Медведь снова заскулил, а я потянулась к кинжалу. Замок был ржавый, я точно смогу снять его без всяких усилий.
– Что ты делаешь? – раздалось сзади, и я вздрогнула, оборачиваясь.
Желтоглазый стоял передо мной в одних штанах, без рубашки.
– Ему холодно, – сказала я, наблюдая за движениями оборотня.
Он стоял спокойно, словно ветер и холод не касались его.
– Не думаю, – постановил он и сделал шаг ко мне.
Медведок тут же зарычал, да так злобно, что я дернулась.
– Он хочет согреться…
– Нет, – покачал головой оборотень. – Он хочет тебя защитить. И тем самым разбудит весь наш лагерь.
Желтоглазый остался стоять на том же месте, и за это я была благодарна волку.
– Ты голодна? – задал он неожиданный вопрос, от которого я нахмурилась, ожидая подвоха. – Айрин, если ты хочешь есть, я оставил для тебя запечённую рыбу.
Живот тут же свело от напоминания о еде.
– Тебе не холодно так стоять? – спросила я, старясь не смотреть на накаченные руки и голый торс.
– Мы сильнее, чем люди, и холод нам не так страшен, Айрин.
Мое имя он выделил особой интонацией с такой нежностью, что мне стало не по себе.
– Думаю, тебе стоит зайти в шатер и поужинать, ты можешь заболеть.
Предложение вернуться под теплую шкуру было притягательным, я действительно мерзла, даже в теплом плаще и сапогах. Вот только оставить маленького медвежонка одного я не могла.
– Ему не холодно, Айрин, – снова попытался убедить меня оборотень.
Я просунула руку сквозь прутья, дотрагиваясь до шерсти. Подшерсток у медведя был теплый, а значит, я действительно переживала зря. Медведь, почувствовав мои касания, зажмурился, а после аккуратно откинул руку, словно велел мне идти.
Хотя это скорее мои выдумки.
– Его кормили?
Я посмотрела в глаза оборотня, он же смотрел в мои. И в его взгляде было столько интереса, что мне стало не по себе.
– Здесь мало рыбы, осталось только для тебя.
Бедный мой голодный мишка.
– Тогда я хочу разделить на двоих.
Снова посмотрела на мужчину. На самом деле во мне не было решительности, только страх, но я старалась бороться с ним.
Все же я здесь была не одна, и думать нужно было не только о себе.
– Хорошо, – кивнул он головой. – Но медведи могут без еды намного больше, чем человеческие женщины… Это неразумно.
Должно быть, он ждал, что я передумаю, но я продолжила упрямо буравить оборотня взглядом и трястись от холода.
– Пройдем в шатер, я угощу тебя рыбой, и мы поговорим.
– Поговорим? – удивилась я.
– У тебя ведь есть вопросы? – вздернул он бровь.
– И ты на них ответишь? – с сомнением спросила я.
– Я постараюсь.
После этих слов он развернулся и пошел внутрь ближайшего шатра. Должно быть, в нем он и спал.
Погладила медвежонка по мордочке.
– Я скоро вернусь, – пообещала Саарону. Он молчаливо наклонил голову.
А сама последовала за оборотнем