Утро встретило Гаглес в виде управляющей. Было где-то около пяти часов.
– О, ты уже проснулась? Это хорошо. Поторопись, нам не до тебя. Сын хозяйки приехал.
– Я уже собралась.
– Ты погоди, я тебя проверю, вдруг чего стащила? Этих пигалиц с утра не добудишься. А ты вон, какая резвая.
– Ладно, проверяйте, – меланхолично отреагировала Гаглес. Назвалась рабыней – полезай под плеть.
Управляющая осмотрела её вещи и одобрительно хмыкнув, отдала сумку обратно.
– Раз собралась, пойдём.
Госпожа Соли не хотела, что бы рабыня столкнулась с хозяином.
Реальных причин для опасения не было – управляющая всегда действовала по принципу: «кабы чего не вышло».
В этот раз, излишняя бдительность обернулась ей боком. Выйди Гаглес несколько позже, то не столкнулась бы с господином Уалем.
Но она столкнулась. Прямо возле ворот. Они окинули друг друга холодными, оценивающими взглядами. Гаглес смотрела с вызовом, насмешкой и высокомерием, оппонент отвечал ей хмуростью и настороженностью.
Господин Уаль, сын хозяйки, казался ниже, потому что сутулился и опирался на трость. На бледном лице имелся внушительный шнобель, который она заприметила ещё вчера. Ему можно было дать не больше сорока, но в чёрных волосах уже блестела редкая седина. Он был похож на потасканного жизнью библиотекаря или на гробовщика.
– Приветствую, тётушка Соли, юная госпожа, – первым заговорил мужчина.
– Господин Бафильас! Какая госпожа? – Всплеснула руками управляющая – Эта рабыня просила у нас ночлега!
– Приветствую хозяина дома, – поклонилась Гаглес.
Бафильяс? Знакомая фамилия. Она обругала себя за дырявую память, однако в голове царило мрачное запустение.
Эту фамилию она раньше слышала, но не могла вспомнить о чём шла речь.
«Ну, если забыла, значит это неважно» – Решила она.
Из мыслей, её внезапно, выдернул Уаль:
– У юной госпожи благородная осанка и смелый взгляд.
В его словах слышалась лишь спокойная констатация факта. Как реплика о погоде. Ни тени заигрывания, чем обычно грешат мужчины.
– Да, полно вам, – нахмурилась управляющая, лёгкими подталкиваниями напоминая Гаглес, что пора и честь знать – Она высокая, вот и кажется прямой. И не путайте смелость с наглостью. Девочка, ты кажется куда-то спешила?
– Действительно, мне нужно найти дядю, – сказала Гаглес, поспешно выскальзывая за ворота.
«Смутил старушку, смутьян», – подумала она, чувствуя как пылают щёки.
Когда ей в последний раз говорили комплименты? Гаглес не могла вспомнить. Наверно, ещё до того как она обрела дар.
Управляющая тем временем задумчиво пробормотала:
– Её же вроде только брат сопровождал.
Уаль хмыкнул и промолчал.
Изекин просиял, увидев Гаглес, что шагала к нему, догрызая неспелое, кислое яблоко, сорваное с уличного дерева.
– Госпожа. Как спалось? – Спросил он.
– Прекрасно. Отправляемся?
– Ещё буквально десять минут и мы будем готовы.
У него за спиной топтались помятые солдаты, от которых несло перегарищем даже на расстоянии пяти метров. И недовольный командир завершал картину, взирая на них с немым укором.
«Дисциплина ни к чёрту», – мысленно осудила Гаглес – «Таких не то что наёмники прибьют, они даже с тремя крестьянами не справяться».
«С другой стороны, у них есть я».
До столицы оставалось два дня пути. Интересно, те самые загадочные охотники на Героев, уже вышли на её след или она была недостаточно узнаваема без Ксено? Таких как она, выходцев из южного Гьёна: высоких, смуглых и черноволосых – пруд пруди. Особенно – женщин, привезённых в качестве рабынь. Если её никто не узнал, оставалось надеяться на длинные языки солдат.
Ей бы следовало быть поосторожнее. Её физическое тело всё ещё можно было уничтожить, несмотря на способность быстро восстанавливаться. Она уже пережила и топор в голову и арбалетный болт в сердце. А вот с огнём, иногда случались проблемы.
Гаглес не умела быть осторожной. А значит была идеальной приманкой.
Пока до неё не было дела никому.
– Ты знаешь, что произошло в столице? – Шушукались две торговки – Кто убил генерала Алакина?
– Демоны, кто ещё?..
Этот разговор Гаглес услышала, когда их кое-как приведённая в порядок группа, проходила мимо рынка.
Большего ей подслушать не удалось. Не останавливаться же, что бы посплетничать.
Генералы, высшие чины – она знала имён с десяток. Тех, кто помельче она вообще не помнила. Если ей представлялись, она забывала имя и лицо почти сразу же.
Кто такой Алакин – она не знала. Но если убили генерала, это, наверное – серьёзно.
Может быть, даже, кого-то из героев попытаются втянуть в эту межчиновническую возню. Не её, у неё дурная репутация.
– Эй, командир.
Она едва не добавила грубое «как там тебя?», но сдержалась, дабы не превращаться в хамло.
– Ты не знаешь, случайно, какого генерала убили в столице? – Спросила она.
– Вы ещё не знаете? Это случилось ещё полторы недели назад.
– Не слышала, – поджав губы, ответила Гаглес.
– Генерала Алакина, говорят, убили прямо во время заседания Верховного совета. Все были в одном зале но никто не видел убийцу.
– Чертовщина какая-то, проворчала Гаглес.
«Надеюсь, на меня это не повесят».
Это не похоже на обычные дворцовые разборки. Может быть – магия, может – во дворце завелись особые умельцы и обошлось без волшбы.
Ей ли не знать на что способны деньги и гнилой разум вкупе с руками, растущими из нужного места.
Когда они выезжали из города, их обыскали. Мало того – им пришлось ждать своей очереди под палящим, знойным солнцем. Раньше такого не было. Ну разве только в столице.
Гаглес, при досмотре назвала своё настоящее имя, оттчего их пропустили пораньше.
Спустя сорок лет, звание Героя всё ещё имело вес.
– Всё из-за этого генерала, – Вздохнул «рядовой Тен». Она запомнила назойливого мальца, что вчера утомлял её болтовнёй – Теперь во всех крупных городах так. И в приграничье.
Он мог оказаться ценным источником информации.
– А что за генерал то, хоть? – Вслух поинтересовалась Гаглес.
– Алакин то? Это бывший герцог, родственник императора. Не имеет прав на престол.
– Бывший? Его лишили титула?
– Ага. Но его не лишали титула – его «понизили» до барона. Потом сослали в Бафильяс.
– Постой-ка, – нахмурилась Гаглес – Бафильяс – населённый пункт? Не фамилия?
– Это и населённый пункт и фамилия. У деда нынешнего императора была любимая наложница, он её именем назвал бывшее графство Зияс. Её брат, барон Бафильяс получил эти земли в подарок. И вообще – как вы можете не помнить? Там происходила одна из ваших битв с Маряной.
– Зачем мне это помнить? – Возмутилась Гаглес – Есть историки, летописцы. Вот пусть они свой хлеб отрабатывают, записывают: кто, где и как.
– А потом такого понапишут – будете за голову хвататься.
– Забудь про Бафильяс. Что с генералом?
«Понапишут, понапишут. Как заплатят, так и понапишут» – Подумала Гаглес, прочитавшая о себе столько вранья, что вообще перестала читать. Всё равно у неё от мыслительной активности болела голова.
– Про Алакина? – Задумался «Рядовой Тен» – А о чём я говорил?
– Что он родственник императора и его куда-то сослали.
– Сослали его в Бафильяс. Там он женился. Его тестем стал знаменитый тогда генерал…тоже Бафильяс. Между прочим, этот генерал учавствовал в битве против Маряны.
Гаглес едва могла бы вспомнить тех муравьёв, которые где-то на заднем плане возились с мелкими, слабыми чертями.
– Десять лет назад Бафильяс помер. И Алакин стал его наследником. Ходил слух одно время, что зятёк своего тестя того…кокнул.
– Рядовой Тен! Следи за языком, мать твою, – прокричал генерал.
– Ой, не кокнул, убил – Отмахнулся «Рядовой Тен» – Какая разница? Они оба уже в могиле. Царствие им Подземное. Так вот… я больше ничего не знаю. Хотя…короче, я слышал, что этот Алакин собирался жениться второй раз. А с первой женой он развёлся.
– Раз ты такой всезнающий. Шёл бы ты в учёные, – не сдержала ехидство Гаглес.
«Рядовой Тен» не остался в долгу:
– Я не могу стать учёным. Потому что меня лупили по голове. Вы должны меня понять, вы знаете какого мне.
Паршивец! Ну один в один – молодой Хелихвес. Но он прав – Гаглес знала толк в ударах по голове. По своей и по чужой.
– Ай! – Вскрикнул «рядовой Тен» получивший подзатыльник её сумкой – За что, милостивая госпожа?
– Что б уважал старших.
– Вы из всех норм этикета выбираете только те, которые вам удобны. А как же: «благовоспитанная и благонравная женщина должна быть покорна мужу и не перечить ему». Держу пари, это из той же книжки, где вы прочитали про уважение к старшим.
– А ты мой муж, паршивец?
– Нет, – приосанился «рядовой Тен» – Но я не женат, могу взять вас в жёны.
– Мечтай, – фыркнула Гаглес – Между прочим, мне шестьдесят восемь, орёл.
– Сколько?! Да я вам во внуки гожусь.
– А чего возмущаешься, то? Это ж не я тебе жениться предлагаю. Ты первый начал.
– Так вы старше, должны были превентивно отказать, что б не давать ложной надежды.
Гаглес потрясла сумкой.
– Ой, молчу. Намёк понят.
Молчал он ровно две минуты…
Вечером, путники разбили лагерь на поляне. В городе они решили не останавливаться. Потому что покидать его им пришлось бы через досмотр, а постоять часок-другой в томительном ожидании ещё раз, желающих не нашлось.
Чем ближе они были к столице, тем чаще приходилось встречаться со стражниками. Форма имперской стражи, теперь мерещилась Гаглес даже между деревьев. За день, на дороге они повстречали восемь патрулей.
У них парад тут что ли? Лучше бы с такой ретивостью разбойников ловили, а не кошмарили проезжих.
«Кто вы? Куда направляетесь?»
И так все восемь раз. Каждый раз они задерживали их минут на двадцать и в итоге группа потеряла кучу времени.
Имя Гаглес, в этот раз не помогло.
«Хочу записаться в злодеи» – позволила себе помечтать Гаглес – «Хорошо Маряне – его никто не трогает, не спрашивает документы, не хамит ему. Потому что он может и башку оторвать».
– Городские стражи были посговорчивей, – сказал один из солдат – А с этими не договориться. А ведь сослуживцы.
– «Эти» – личные стражники императора. Элита армии. Так что держи язык за зубами, сынок. Конечно, с ними не договориться. Они должны безукоризненно исполнять приказы. И даже высшие чины не могут с ними спорить.
«Ага. Этих то как раз никто не трогает» – подумала Гаглес.
В этот момент раздался отдалённый звон, будто лопнула тетива. Внутри неё вспыхнула теплом взбудораженая магия и вырвалась наружу.
«Бах».
Её оглушило взрывом и ослепило светом. Она упала на землю, больно ударившись локтём.
«Огонь!» – мелькнула истерическая мысль.
Но её не обожгло. Магия защитила хозяйку и всё обошлось громким звоном в ушах и белой пеленой перед глазами. Она вслепую, в ярости, бросила проклятие в ту сторону откуда услышала звук перед взрывом.
Но не попала. Магия рассеялась, не достигнув цели.
– Эй, все живы? – Спросила она, поднимаясь.
Гаглес решила заняться спутниками. Преследование было бессмысленно. Все её чувства были притуплены.
Остальные лишь слегка пострадали, ведь Гаглес, в которую целились, сидела в отдалении от всех. Кони, запряжённые в карету с товаром, побежали в лес и застряли в кустарнике. Кони солдат остались на месте, они были привязаны и вряд-ли поняли, что произошло. Всё случилось и кончилось слишком резко.
Пока все суетились и вытаскивали карету с конями из ловушки. Изекин подбежал к Гаглес.
– Что это было госпожа? Демоны?
– Люди.