Кабинет проректора располагался на четвёртом этаже северного крыла центрального учебного корпуса. Хозяин кабинета, представительный мужчина с короткой бородкой и завитыми усами, встретил гостей достаточно приветливо.
– Господа, присаживайтесь!
Ричард с Реем заняли пару стульев у рабочего стола в форме буквы Т. Проректор достал из стола папку плотного картона.
– Разрешите представиться, сиятельный князь Эмансоль Брин-Шустер. Я отвечаю за порядок на территории ВУНВОВ. Наш университет относится к коронным учебным заведениям, и потому обо всех серьёзных нарушениях доклад идёт напрямую… – фраза сопровождалась многозначительно поднятым к потолку указательным пальцем.
– Крайне рад знакомству. Сэр Ричард Гринривер, сквайр. Младший сын графа Гринривера. И мой компаньон-телохранитель, мистер Рей Салех, пехотный лейтенант в отставке, награждён стальной омелой.
Последней фразе Салех удивился. Он точно помнил, что ничего подобного своему нанимателю не рассказывал.
– На вас поступила жалоба от студентов второго курса. За «необоснованное нападение с телесными повреждениями средней тяжести» и «оскорбительное и вызывающее поведение». Как-то можете прокомментировать данное происшествие? – проректор сложил руки замком перед собой и поднял брови, всем своим видом демонстрируя вежливую заинтересованность.
– Да, у меня возникла словесная перепалка со студентом по имени Ю-Вонг, в ходе которой тот предпринял попытку нападения. Попытка была предотвращена моим телохранителем.
– Как вы определили, что это была именно попытка нападения?
– Мистер Салех? – перевёл стрелки Ричард.
– Студент Ю-Вонг выхватил чернильницу и перо. За час до этого я проходил замеры атрибута, и профессор Ремуль, проводящий замер, уверил меня, что моя способность охлаждать бутылки со временем позволит мне уничтожать армии. Опираясь на эти данные, я заподозрил в жесте Ю-Вонга смертельную угрозу моему нанимателю. И нанёс упреждающий удар по конечности. Добавлю, что мог бы и прострелить ему ногу, но в столовой было слишком людно, и я предпочёл не подвергать лишнему риску непричастных.
Что болван Ю-Вонг сам встал так, что не сломать ему колено стало бы для пехотинца оскорблением мундира, Рей благоразумно умолчал.
– Складно, очень складно. Даже придраться не к чему, – с притворным сожалением вздохнул князь. – С правилами внутреннего распорядка, которые, в частности, регламентируют разрешение подобных конфликтов, вас должны будут ознакомить только через два дня, когда начнётся учебный процесс. С точки зрения закона вы поступили абсолютно верно, хоть и излишне жестоко. Но всё же я вынужден буду наложить ряд дисциплинарных взысканий. Во всей империи за год выявляют не более полусотни волшебников. Это примерно в пятьдесят раз меньше, чем магов. И каждый волшебник считается большой ценностью. Потому нам и пришлось отказаться от сословных различий. А все выпускники приравниваются к безземельному дворянству с правом наследования титула. Также хочу отметить, что волшебники находятся вне юрисдикции судебной системы, и все случаи нарушения законов со стороны волшебников рассматриваются специальной комиссией при личной канцелярии императора.
– И зачем вы нам всё это рассказываете? – не выдержал Салех. Он давно потерял нить разговора и теперь маялся от непонимания.
Проректор и Ричард с одинаковым выражением вежливого терпения посмотрели на бывшего лейтенанта. Тот стушевался.
– Тут замешаны личные интересы самого… – снова палец указывает на потолок. – Потому дело обретает излишнюю деликатность. К тому же, мистер Салех, вы не в курсе дальнейших событий. В результате произошедшего у студента Ю-Вонга был выломан коленный сустав и развилось внутреннее кровотечение. И пока его доставляли в операционную, это могло привести к весьма печальным последствиям. Хорошо, что Ю-Вонг сумел остановить кровотечение с помощью своего атрибута. Нарисовал повязку на ноге.
– А что он мог делать изначально? – поинтересовался Гринривер.
– Оставлять несмываемые надписи на любой поверхности в зоне видимости. Своей волей, сделав из произошедшего выводы, я решаю провести эксперимент. Господа, в рамках наказания за порчу коронного имущества вы обязаны в течение следующих трёх месяцев в выходные дни стажироваться в местном отделении полиции. Также мистер Салех моим указом назначается старостой группы и становится ответственным за учебную и физическую подготовку одногруппников. С самым широким спектром полномочий. Разумеется, вам будет назначена дополнительная стипендия. И да, сэр Ричард! Я официально запрещаю вам использовать условия контракта личного найма для получения любых преференций от вашего нового старосты, – строгим тоном закончил проректор.
Осознав последнюю фразу, бывший лейтенант улыбнулся. Широко и радостно. Разошедшиеся губы обнажили ряд заострившихся зубов и покрытые мелкими язвами десны. Водянисто-голубые глаза приобрели мечтательное выражение. При взгляде на это воплощение счастья Ричард заметно побледнел.
– Ну и последнее. Обратитесь на кухню. За отдельную плату повара охотно пойдут на небольшое нарушение регламента и организуют вам питание с преподавательского стола. Также можете организовать доставку из городских ресторанов. Очень рекомендую оценить кухню «Чёрного лебедя».
– Сердечно благодарю, – смущённо улыбнувшись, поблагодарил графёныш.
– И при случае обязательно упомяните в письмах отцу мою искреннюю благодарность за те три бочки кальвадоса, качество напитка было высоко оценено самим! – бывшего лейтенанта начал раздражать этот многозначительный жест. Но, предвкушая грядущие радости от воспитательного процесса, он промолчал.
Когда за спинами приятелей закрылась дверь учебного корпуса, Ричард не выдержал.
– Мистер Салех, я очень надеюсь, что вы высоко цените мою лояльность! В конце концов, я вам плачу… – в голосе Гринривера звучала плохо скрываемая тревога.
– О, Ричард, не стоит беспокоиться. У нас совершенно однозначно определено, что входит в такое понятие как «репутация». Не переживайте, я не позволю кому-то усомниться в вашей чести! Даю вам слово офицера, вы будете лучшим на курсе! Чего бы мне это ни стоило. Ваш отец будет гордиться вами. Его светлость, что возложил эту тяжкую ношу на меня, будет гордиться вами. Сам! – многозначительный тычок пальцем в небо, – Сам будет гордиться вами!
– Прошу, успокойте меня, вы ведь не планируете использовать армейскую методику подготовки? – Рей мог поклясться, что в вопросе слышны заискивающие нотки.
– Если я тебя правильно понял, то не переживай. Никакой армейщины! Только авторские методики подготовки штурмовых частей, – Ричард незаметно, но очень тревожно вздохнул. – Ты ведь знаешь, почему штурмовые отряды не используют стрелковое оружие?
– Высокая насыщенность магическими артефактами? Особые сплавы брони? Каторжане в личном составе? Уникальные тактические схемы?
– О, нет, всё гораздо проще. Штурмовой пехотинец – это шесть-семь пудов злобного, высокоподвижного мяса. Знаешь, что представляет наибольшую угрозу на поле боя для личного состава пехотных частей?
– Минные заграждения? Отряды химер прорыва? Бронеходные части? Нежить?
– Нет, – Рей мило улыбнулся, и Ричарда передёрнуло. – Личный состав пехотных частей.
– Вражеских?
– Нет, своих. Основные потери в штурмовых частях – небоевые. Магические технологии позволяют преодолеть простреливаемые зоны. И пережить пару заклинаний массового поражения. Вооружение позволяет пехотинцам пустить дракона на шашлык, изменённых зверей на фарш, бронеходы на сувениры, а нежить – на анатомические пособия.
Гринривер разочарованно хмыкнул.
– Пехота, атакующая дракона? Пехота – против бронеходных частей? Пехота – против армии нежити? Мистер Салех, я был о вас лучшего мнения! Я понимаю, когда пьяный офицер кадрит кокетку, расписывая, что нет ничего страшнее его рода войск. Но вы мне это заливаете всерьёз! Раньше вы не производили впечатления враля и солдафона!
– Да? – Салех удивился. Он был уверен, что изначально именно подобное впечатление и производил. – Ричард, а ты азартен?
– Мне запрещено приближаться к игорным домам ближе, чем на пятьдесят шагов. Данное распоряжение вместе с моим портретом разослано по всем заведениям в империи. Как легальным, так и подпольным. Второй в империи человек, удостоенный подобной чести, носит императорскую фамилию! – ледяным голосом поведал графёныш. – Вы желаете предложить мне пари?
– Да, но совершенно не знаю, как можно что-то подобное провернуть. Я хотел предложить натурные испытания.
– Хм, в данный момент это действительно затруднительно. Но мы можем условиться заранее.
– Проигравший вылизывает победителю ботинки? – вкрадчиво предложил инвалид.
– Мистер Салех, вы ведь понимаете, что в гипотетическом случае вашей победы я просто вынужден буду вас устранить? Без вариантов.
– Тогда предлагай что-то более… аристократичное? – подобрал слово вояка.
– Да, безусловно. Как насчёт полной смены пола?
Бывший лейтенант споткнулся и едва не влетел носом в брусчатку мостовой.
– И как ты себе это представляешь?
– Ну, я познакомлю вас с одним магом жизни… – начал было Ричард.
– То есть полная смена пола приемлема для аристократа, а вылизать ботинки – нет?
– Всё именно так.
– Всё-таки вы, благородные, те ещё извращенцы. Ладно, как насчёт того, чтобы проехаться вокруг города голым? На корове, покрашенной в цвет государственного флага?
Теперь уже пришёл черед Ричарда бороться с ошеломлением.
– Мистер Салех, вы все схватываете просто на лету. По рукам!
И компаньоны пожали друг другу руки.
– Ричард, открой секрет, когда ты успел посмотреть моё личное дело?
– Я подкупил человека за конторкой.
– Ты все вопросы решаешь деньгами?
– Да.
Под неспешную беседу приятели вернулись в общежитие.
Остаток дня прошёл спокойно. Еду удалось достать через охранника на входе в общежитие. Мальчишка-вестовой добежал до цирюльни и обеспечил доставку вещей.
Под одобрительный гогот Рея Ричард расставил склянки с трофейным усом и пучком волос на книжной полке. Остальные вещи Салех бережно разложил по полкам, слушая подсказки графского сына.
С заходом солнца бывший офицер моментально вырубился, а Ричард под светом газового фонаря сел составлять письмо отцу.
«Письмо Ричарда Джереми Гринривера, сквайра, отцу графу Майклу Уильяму Гринриверу.
(Черновик)
Здравствуй, отец! Как и обещал, пишу тебе по прибытии на территорию учебного кампуса.
Добрался я драконьей доставкой, в алкогольной коме с небольшим изменением маршрута, и прибыл в город на восемь часов раньше.
Римтаун – тихий провинциальный городишко, не лишённый определённого очарования. Много старинной архитектуры. На улицах поддерживается порядок.
Процесс приёма оказался на удивление простым и носил скорее явочный порядок. Мне даже не пришлось прибегать к рекомендательным письмам.
Мне сразу удалось влиться в местный коллектив и завести дружеские отношения со многими студиозами старших курсов занять положение, соответствующее моему высокому статусу. За это я должен поблагодарить тебя, так как это мне удалось во многом благодаря твоему ценному совету. Следуя ему, я нашёл себе компаньона.
За время нашего короткого знакомства он зарекомендовал себя отчаянным головорезом крайне оборотистым малым. Именно благодаря ему мне удалось сократить время маршрута, пусть и сделал это он, как смертник, я едва выжил немного снизив удобство поездки.
Так же ему удалось одним своим видом до смерти напугать всех встреченных торговцев и государственных служащих получить солидную скидку во всех посещённых нами лавках и казённых предприятиях.
Что удивительно, указанный молодчик не является отставным приказчиком или чьим-то поверенным, а всего лишь несколько дней назад был уволен из армии по ранению, им подавился вражеский дракон и издох в страшных муках, имеет боевые награды и был Высочайшей Волей отправлен на учёбу в мой университет. Имеет крайне перспективный атрибут и в будущем, возможно, войдёт в высший свет по праву силы. Это будет номер, так как он омерзителен как моряк, умирающий от цинги.
К его несомненным талантам стоит отнести готовность вскрыть горло каждому встречному, страдая от похмелья он едва не перегрыз горло уличной шавке, чтобы выпить её кровь, мне пришлось притвориться мёртвым высочайшие боевые навыки, благодаря демонстрации которых мы едва не устроили бойню в студенческой столовой в ходе дружеской потасовки на нас обратил своё высокое внимание сам князь Брин-Шустер. Вместо того, чтобы пристрелить отморозка как бешённого пса, Его светлость сразу же назначил моего компаньона и душехранителя (договор мы оформили тремя-пятью часами ранее) на должность старосты группы. и выделил ему персональную пыточную с набором инструментов, А также предложил, в качестве эксперимента, превратить учебную группу во взвод смертников в полуармейское подразделение, использующее самые современные методы подготовки офицерского состава.
Под угрозой увечья я вызвался первым проверить на себе указанные методики и теперь прощаюсь с тобой, так как не уверен, что протяну и неделю и надеюсь одним из первых продемонстрировать результат подобного подхода.
Возможно, мой выбор покажется тебе несколько авантюрным, но у меня не остаётся другого выхода, меня освежуют и пустят на корм собакам, но, следуя твоему совету, я решил довериться Его светлости.
В качестве поощрения нас отправили разгребать все дерьмо этого мелкого города стажироваться в местные органы полиции, чтобы этот зверь в человеческом обличи утолил свою тягу к убийствам и выпотрошил какого-то бродягу вместо того, чтобы подвергать опасности жизни студентов, которых и так не слишком много мы могли на практике отработать полученные в ходе учёбы знания.
Отец, спаси меня, я передумал, я согласен жениться!
Вне всякого сомнения, учёба в университете принесёт мне много ценного опыта.
С выражением глубочайшей сыновьей любви,
искренне твой, Ричард.
P.S. Светлейший князь шлёт тебе привет и выражает благодарность за три бочки кальвадоса.
Отец, какой к чёрту кальвадос? у нас ни одной винокурни, ты поставляешь кокаин в императорский дворец?!»
– Сэр Ричард, подъём!
– Что случилось, пожар? – сонный графёныш с трудом разлепил глаза.
– Зарядка. Вставай, благородный сэр, пора на пробежку.
– Мистер Салех, какая пробежка, у вас же нет ноги!
– Зато у вас их две, и поверьте, мой юный друг, этого более чем достаточно!
– Я отказываюсь подчиняться этим странным требованиям, мистер Салех. Если вам так приспичило заняться физической активностью, я не могу вам этого запретить, но прошу, избавьте меня от подобного!
– Это твоё окончательное решение? – вкрадчивым голосом поинтересовался бывший лейтенант.
– Да, и оно не обсуждается, – с этими словами Ричард натянул одеяло почти до самого носа и отвернулся к стенке.
Раздался скрип раскрываемых створок окна. По комнате прошёлся прохладный сквознячок.
В следующий момент мир перекрутился, и Ричард осознал себя свисающим из окна. В последний момент он судорожно вцепился в подоконник. Но его пальцы немедля принялся разгибать Рей Салех, радостно оскалившись.
– Су-у-у-ка, ты чего творишь! – едва не визжал толкаемый в пустоту графёныш. – У-у-у-ублюдок, третий этаж!
– Зар-р-р-ря-ядка! – прорычал лейтенант.
– Тут третий этаж, Салех, я же сдохну-у-у-у!
Рею надоело ковыряться с пальцами и он, высунув ногу, обутую в сапог, толкнул Ричарда в лицо. Тот с воплем осыпался вниз. Раздался треск веток.
– Салех! Скотина! Ты уволен! Слышишь? Уво-о-о-олен! Я тебя сгною, землю жрать будешь! Пидарас лысый! – орал графёныш срывающимся голосом.
– Хм, ругается – значит, живой. Па-абереги-и-ись!
И бывший лейтенант рыбкой сиганул в окно.
Гринривер едва успел откатиться в сторону. А Рей, легко поднявшись, подобрал какую-то палку.
– Пробежка!
– Но…
– Ай… больно! Хватит, ай, Салех, ты тр… агх! – очередной хлёсткий удар палкой сменился тычком, и Ричард сложился пополам.
– Пробежка!
– Я понял, понял, обуться хотя бы дай! – в голове аристократа промелькнула мысль, что можно попробовать сбежать, добравшись до общежития. Её вышибли прилетевшие в лицо гимнастические тапочки, которые Салех ухитрился захватить с собой.
– На старт, внимание, марш! – и очередной удар палки «отсушил» Гринриверу руку. Тот побежал. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.
«Он же без ноги, я могу оторваться!» – с этими мыслями графский сын ускорился, ныряя в сумрак аллеи. Дальнейшее больше напоминало жуткий сон. Ричард бежал по дорожке, слыша за спиной жуткое сопение отставного лейтенанта. Тело болезненно ныло от многочисленных ударов, убежать всё никак не получалось. Все внутри сжималось в ожидании очередного удара. По лицу графёныша текли слезы бессилия и ярости. Он строил планы, что сделает со своим телохранителем, когда это всё закончится. Но время тянулось и тянулось. Мелькали деревья и стены зданий. Над головой медленно светлело небо, звонко щебетали птицы.
Стали появляться какие-то люди, с интересом глядящие на грязного, потного, едва переставляющего ноги Ричарда. Тот пытался просить у них помощи. Он молил. Он сулил денег, он взывал к милосердию. Но за ним воплощённым возмездием следовал Рей Салех, одной своей улыбкой освобождая Ричарду дорогу и избавляя от надежды на случайную помощь.
Иногда Рей кричал «ускоряемся» и приходилось ускоряться, иначе палка, в воображении графёныша ставшая ядовитой змеёй, чаще начинала наносить укусы. В какой-то момент Гринривер споткнулся и покатился по дорожке. Последним усилием он поднялся на четвереньки, и его вырвало. После чего устало завалился на бок.
– Хоть убивай, я не встану! – простонал он в лицо своему мучителю.
На что Салех лишь пожал плечами, и палка в его руках ожила. Через какое-то время Ричард снова осознал себя бегущим, хотя и не мог вспомнить, как же он поднялся. Помнил только то, что было очень больно…
– Разминка окончена!
Услышанное не сразу дошло до уставшего мозга. Теряющий сознание графский сын сделал ещё несколько шагов, прежде чем рухнуть на холодный камень мостовой, который показался ему мягче любой перины.
На лицо полилась вода, и Ричард закашлялся, хватая пересохшими губами потоки живительной влаги.
– Не жадничай, твоё благородие. Потом напьёшься. Теперь боксируем.
Перед ним на землю упала пара боксёрских перчаток.
Слова бывшего лейтенанта пытуемый осознал не сразу. А вот осознав… Графский сын просто сломался. По лицу потекли слёзы, из горла вырвалось рыдание. Но с тем же успехом можно было пытаться разжалобить камень. Цепкие руки инвалида натянули ему на безвольные руки перчатки. Вздёрнули на ноги и запихнули в рот какую-то тряпку.
– Ричард Гринривер! Защищайтесь!
Если до этого Ричарду было больно, то сейчас тренировка окончательно превратилась в пытку.
Звуки были такие, словно кто-то месил тесто.
Кулаки, больше напоминающие чугунные гири, издевательства ради обёрнутые тонкой тряпочкой, летали со всех сторон. Всё тело стало единым комком боли. Графский сын пытался прикрыться, но руки были словно деревянные. И никак не хотели подняться хоть чуть-чуть, чтобы смягчить очередной удар. Но…
В какой-то момент нога Гринривера подвернулась, и он просто свалился челюстью на летящий в него кулак. Блаженная темнота сомкнулась над страдальцем, и он провалился в глубокое забытьё.
Слегка вспотевший Салех огляделся. Его белая косоворотка была забрызгана кровью. Звуки избиения привлекли массу зрителей. Из многих окон высунулись обалдевшие студенты. Кто-то прятался за деревьями. В общем, царил нездоровый ажиотаж.
– Сэр Ричард Гринривер провёл свою обычную тренировку, дамы и господа! Завтра утром все желающие могут к нам присоединиться. А если кто-то является поклонником бокса, то может присоединиться прямо сейчас! Куда же вы, уважаемые?
С похвальной скоростью зрители начали исчезать. А кто-то даже растворился в воздухе. Бывший лейтенант вздохнул, закинул бессознательного нанимателя на плечо и направился в общежитие. Охранник на входе вручил ему небольшой флакон, чем заработал благодарный кивок. Инвалид со своей ношей протопал в сторону лестницы. Впрочем, через какое-то время он вернулся и смущённо попросил дубликат ключа, забытого в комнате.
Бессознательный Ричард был аккуратно уложен на пол. После чего Рей сел на него, прижав коленями руки к телу. Зажал Гринриверу нос и влил в открытый рот содержимое флакона.
Графёныш забулькал, засипел и широко распахнул выпученные глаза. Всё его тело забилось в судороге. Салех заботливо прижимал его к полу, не давай себя покалечить. Наконец тело обмякло, и Рей, вздохнув, поднялся.
Гринривер был в сознании. Он сипло дышал, и руками пытался расцарапать горло.
– Убей меня, слышишь? Ублюдок! Убей меня, или как только я смогу уползти отсюда, по твою душу явятся три накачанных смолкой зелтарийца. Они развальцуют твою задницу раскалённой кочергой, размозжат твои гениталии, а потом будут сношать тебя, пока ты не забьёшься в агонии. Я вырву твой язык, а глаза залью спиртом и поставлю на полку! Убей меня, пока можешь, иначе потом ты умрёшь!
– Сразу видно – порода! – одобрительно прорычал Салех, подхватил с кровати полотенце и направился в душ, оставив дверь открытой. – Пункт семь, подпункт девять. Компаньон обязуется обеспечить нанимателя лучшим обучением из возможных. Включая физическую подготовку, навыки рукопашного боя, а также обучение тактическим схемам. Компаньон обязуется обеспечить выполнение данного пункта, невзирая на сиюминутное желание заказчика, если это не несёт прямой угрозы жизни и здоровью заказчика.
– Ты нарушил договор! – просипел Ричард, в кишках которого словно кто-то разжёг костёр. – На мне живого места нет!
– Ой ли? – весело спросил Салех и включил душ, что-то глумливо напевая.
Графёныш прислушался к своему состоянию. Боль из тела уходила. Сознание прояснялось. Даже отбитые руки начинали слушаться.
– Чем ты меня накачал?
– Настойка керамитки, – рёв Салеха заглушал звук льющейся воды. – Но не чистая, а замешанная вытяжками из двух десятков трав. Военная разработка. Позволяет поднять на ноги бойца даже с очень серьёзным переутомлением. Заживляет внутренние раны, рассасывает гематомы. До последнего не верил, что её можно заказать в местных лавках. Одна беда с ней – стоит по золоту за унцию. И на вкус как выдержанное собачье дерьмо. Так что не забудь отдать сторожу общежития деньги. Я заказал на твоё имя.
Ричард очень натурально зарычал.
– Тебе бы помыться, твоё благородь. Разит, как от коня. И ты, кажется, обоссался. Но не переживай, Ричард! С твоими деньгами и моим богатым опытом мы из тебя быстро сделаем машину для убийств. Твой уважаемый батюшка будет очень доволен. И должен признать, держался ты молодцом. Я думал, сдохнешь раньше!