После насыщенного тяжелого дня я рано легла спать. Давно мой сон не был таким крепким и спокойным. Проснулась я рано утром от того, что Пуговка привычно облизнула мою руку. Раньше бы я пробурчала: «Митька, выпусти Пу на улицу!» А брат бы не менее привычно бросил: «Это твоя собака, ты и выпускай ее!» Но сегодня я быстро подскочила с кровати и крепко-крепко обняла Пуговку. Кажется, Пу даже немного смутилась и растерялась от такого моего радушия.
– Доброе утро, девочка моя! – громко просюсюкала я.
– Сдурела? – проворчал сонно Митька, пряча голову под подушку. – Сколько времени вообще?
Я потянулась к часам.
– Шесть! – звонко ответила я. Пуговка согласно гавкнула: местное время шесть часов ноль минут, подтверждаю. Я засмеялась. Как круто выспаться.
– Офигеть, – буркнул Митька, – выйдите, пожалуйста, обе из комнаты. Дайте выспаться!
Мы с Пу предпочли не гневить сурового старшеклассника и спустились вниз. Я распахнула входную дверь:
– Погуляй пока на участке, малышка.
В доме было тихо. Отец, конечно, тоже еще спал. Умывшись, переодевшись, сварив в турке свежий кофе и захватив булочку, я вышла на веранду. Громко щебетали птицы, в еще сонном воздухе стоял запах пионов. Вот это я понимаю, настоящее лето. Подставляя лицо первым ласковым лучам, я уселась в кресло-качалку и вытянула босые ноги. Ну кайф же! О вчерашнем кошмарном дне напоминал только пластиковый воротник, в котором неподалеку от меня резвилась Пуговка.
Я откусила булку, сделала глоток кофе и с блаженством закрыла глаза. Так и жевала, пока до меня не донеслось бодрое:
– С добрым утречком!
Я перестала жевать и, щурясь, приоткрыла один глаз. За нашим забором стояла довольная Таня.
– Ты делаешь успехи, – проговорила она весело. – Думала, зайду за тобой, а ты опять еще дрыхнешь.
Я скромно промолчала. Не рассказывать же ей, что я уснула примерно в шесть вечера, так что спать дольше было б уже просто неприлично.
Таня распахнула калитку и прошла на наш участок.
– Ой, а что это с вашим песиком? – удивилась она. Пу уже с энтузиазмом скакала вокруг нее.
– Травмировалась, – туманно ответила я. Пока не решила, говорить ли Тане о случившемся. Наверняка она скажет что-то вроде: «Ага! Я ведь предупреждала тебя. Зачем ты поперлась к усадьбе?» Еще точно в «Битву экстрасенсов» письмо напишет.
– В лес-то идешь? – поинтересовалась Таня, осторожно гладя по макушке Пуговку. – Вчера за тобой заходить не стала, сама видала, какой дождина утром лупил.
– Угу, – кивнула я, делая очередной глоток кофе.
– Есть у вас какая тара подходящая? – деловито поинтересовалась Таня. – Под землянику. Предупреждаю: ее там очень много!
– Что-нибудь найду, – отозвалась я.
Танюха то и дело поглядывала на соседний участок. Игоря, что ли, высматривает? Но крыльцо в это утро пустовало. Интересно, он вообще на даче? Или с родителями в город подался и вернется только на выходных.
– Жди меня здесь! – бросила я Тане, поднимаясь с кресла. – Пойду за «подходящей тарой».
Я побежала в дом и отыскала в кухонном столе небольшое яркое ведерко. Отлично! Нужно только своих предупредить, что ухожу, а то потеряют. Я поднялась на второй этаж. Отца будить жалко… А вот Митьку нет.
– Пойдешь за земляникой? – спросила я громким шепотом, тряся брата за плечо.
– А? – отозвался Митя.
– Ты был когда-нибудь в настоящем лесу? – решила я сделать лирическое отступление.
– Сколько я проспал? – пробормотал брат. И вновь добавил: – Который час?
– Семь.
– С ума сегодня сошла? – рассердился Митька, натягивая на себя одеяло.
– Ты был когда-нибудь в настоящем… – опять начала я.
– Саш, сама иди лесом, – буркнул брат.
Я пожала плечами. Ну и пожалуйста! Мне больше земляники достанется. Будить Митьку с утра – это сущее наказание. Особенно в школу. Подключается вся семья: я трясу брата, как грушу, папа строго выкрикивает его имя из кухни, Пуговка стягивает с Мити одеяло… Пару раз отец разрешал мне поливать Митьку из чайника. Не кипятком, разумеется. Я, конечно, любила поиздеваться над младшим братишкой, но не до такой же степени.
Я быстро спустилась вниз и повертела ведерком перед Таней.
– Сойдет такое? – поинтересовалась я.
– На первый раз вполне, – кивнула Танюха.
Я вышагивала рядом с Таней по широкой проселочной дороге, помахивая пластиковым ведерком. Радостно и звонко пели птицы, всюду за нами следовал горьковатый запах полыни.
– Сегодня будет знойный денек, – сообщила мне Танюха. – Посмотри, какое солнце. Фу, как припекает уже! Ты любишь землянику с молоком?
– Что? – немного приотстала я, заглядевшись на милый деревянный дом, который встретился нам по пути в лес. С яркой крыши спускался кудрявый плющ.
– Землянику с молоком, говорю, любишь?
– Люблю, – закивала я. – И чай с земляникой… тоже уважаю.
Я еще раз оглянулась на дом. Он показался мне таким добрым и уютным… Словно из какой-нибудь сказки. Такой домик не попадал в поле моего зрения во время нашей предыдущей экскурсии.
– Кто живет в этом доме? – спросила я Таню.
– В этом? Наталья Аркадьевна. Когда-то первой красавицей в Николаевке была. Очень элегантная женщина. А какие наряды у нее всегда… Зашибись! Даже мы с бабами завидуем. И ведь сама шьет такую красотищу. Думаю, платье на выпускной у нее заказать.
– Понятно, – задумчиво проговорила я.
Мы притормозили у колонки. Таня, набрав в пригоршню воды, умыла лицо.
– Хочешь пить? – спросила она у меня. Я покачала головой. Танюха вновь потянулась к колонке. Я очнулась от своих мыслей, когда в меня полетели холодные капли.
– Ай! – взвизгнула я. – Ты чего?
– Освежись! – звонко рассмеялась Таня. – Вид у тебя больно загруженный.
Мы продолжили наш путь. Таня права. Кое-что не давало мне покоя со вчерашнего дня. Вернее, кое-кто. Я вспомнила сказочный домик и то, с какими подробностями Танюха поведала мне о его хозяйке. Кажется, она правда в курсе всего, что происходит в этой деревне.
– Слушай, Таня, а ты знаешь какого-нибудь Андрея? – решилась я задать свой вопрос.
– Ха! Конечно, знаю, – кивнула Танюха. Я просияла. – Например, Андрея Малахова.
– Наверное, неправильно выразилась, – рассмеялась я. – Я имела в виду здесь, в Николаевке.
– А зачем тебе? – с подозрением посмотрела на меня Таня.
– Понимаешь… – Я запнулась. Так, про усадьбу пока промолчу. – В общем, вчера общалась тут с одним парнем, его зовут Андрей. Но мы как-то разошлись, не обменявшись контактами. А ты говорила, что всех в Николаевке знаешь…
– Селиванов вряд ли тебе подойдет, – перебила меня Танюха.
– Кто? – растерялась я. – Селиванов? Почему не подойдет?
– Он второклассник, – сообщила Таня.
– Да, это не вариант, – согласилась я.
– И Андрей Николаевич тоже.
– А он в каком классе? – кисло отозвалась я.
– Ты что, он уже давно не учится в школе, – не оценила мое чувство юмора Танюха. – Ему лет восемьдесят.
– Тоже отметаем, – вздохнула я.
Видимо, вид у меня был понурый, потому как Таня решила «сжалиться» надо мной:
– Какие там приметы у твоего Андрюхи? Попробую еще кого вспомнить.
– Высокий, русоволосый, кареглазый, – начала перечислять я. И тут же уточнила: – Лет двадцать на вид.
Таня даже притормозила. С задумчивым видом смотрела в сторону, словно что-то припоминая. Я почтительно молчала.
– Нет, не могу никого вспомнить, – наконец проговорила она, отгоняя от себя какую-то надоедливую мошку.
– Вот как, – разочарованно проговорила я. – Странно.
– Что ж странного? – широко улыбнулась Таня. – Может, он из дачников? Дачников я всех не знаю… Принципиально с ними не знакомлюсь. Выражение морд у многих надменное какое-то.
– Но со мной же познакомилась? – удивилась я, по инерции схватившись за свою «морду».
– Ты – другое дело, – подмигнула мне Танюха. – Наш человек. Не какая-нибудь там изнеженная деваха. Вот уже с первыми петухами встаешь.
Летний лес укрыл нас зелеными ветками. Сквозь густые лиственные кроны едва проглядывало солнце. Здесь царила прохлада. Меня не покидало ощущение, будто я попала в сказку – так таинственно все было вокруг.
Аромат лесной земляники кружил голову. Таня показала мне небольшую поляну, где было полно ягод. У меня глаза загорелись. Я впервые была в настоящем лесу и впервые собирала землянику.
Управившись с ягодами, мы двинулись дальше в глубь леса, а затем вышли на солнечную зеленую опушку. Мы уселись на траве, поставив ведра с земляникой себе в ноги.
– Хорошо, скоро воскресенье! – проговорила Таня, отправляя очередную ягодку в рот.
– А что тебе воскресенье? – удивилась я. – Ты же на каникулах.
– Батя в город повезет, – похвасталась Таня. – В кинотеатр.
– Ты так любишь кино? – улыбнулась я.
– Угу. – Таня отодвинула от себя ведерко с ягодами и растянулась на траве. – Я и дома по телику часто смотрю фильмы всякие. Артисткой стать хочу.
– Серьезно? Так поступай к нам в театральный.
– Ты что, тоже на артистку учишься? – приподняла голову Таня.
– Я учусь на режиссерском, – ответила я. – Хочу ставить спектакли.
– Ну-у, – протянула Таня, – это неинтересно!
– Это еще почему? – возмутилась я.
– Кто ж тебя увидит? Если ты режиссер. Еще и в театре. Прошлый век.
Я не сразу нашлась что возразить на это. Вместо ответа потянулась за новой порцией ягод. Как бы сразу все не съесть, что насобирала…
– А тебе нужно обязательно, чтобы все увидели? – спросила я.
– А то! – кивнула Танюха. – Чтоб тоже из Николаевки в город ездили на меня посмотреть.
Я рассмеялась.
– Неплохая мечта.
Таня оживилась:
– Слушай, раз ты учишься в театральном институте, то, наверное, во всем этом шаришь… Возьмут меня туда?
– На актерский? – уточнила я на всякий случай.