Утром следующего дня Ретт снова проснулся с гудящей головой. Несколько минут он лежал, слушая голоса новых соседей и ожидая, пока они все оденутся и уйдут. Вчера андроид вернулся очень поздно, все уже спали и не встретили новичка лично. Впрочем, Ретту это было только на руку. Новые знакомства заводить не хотелось, перспектива общения с окружающими вызывала раздражение.
Натягивая куртку, андроид бросил беглый взгляд на бортовые часы. Ещё успеет привести себя в порядок перед завтраком и знакомством со своим новым шефом, техником по имени Лайт.
– Какой-то ты бледный, братец.
В столовой Ретт сел за стол рядом с Деймоном. У диспенсера еды ему встретились Нелла и Трей. Знакомые с улыбками приветствовали андроида, и он попытался ответить тем же, но получился только унылый оскал.
– Плохо спал, – буркнул Ретт.
Деймон усмехнулся:
– Это пройдёт. Поначалу все новички не могут нормально спать на корабле. Шум, соседи – всё мешает и отвлекает.
Жуя безвкусный хрустящий хлебец, Ретт кивнул. Андроид не стал говорить киборгу о головной боли, что последние дни к вечеру начинала сверлить его череп чуть выше левого уха.
– Слушай, мы сколько парой ходим, а я так и не спросил: чем ты на корабле занимаешься? – перевёл Ретт разговор в другое русло.
– Вообще, я в ударной группе, – охотно ответил Деймон, прикладываясь к стакану с густой белой жидкостью. – Вояка по-простому. Но Вергилий попросил меня повозиться с тобой, пока не передам тебя Лайт. Нелла со мной, а вот Трей обычно занимается разработкой всякого софта. Но он неплохо стреляет и вообще ловкий боец, так что Вергилий иногда позволяет ему спускаться и спасать людей от чисток.
– А Лайт…
– Второй техник на корабле. Она с «синтетикой» «Афелия» на ты. Научит тебя обращаться с ней.
– Жду не дождусь, – проговорил Ретт, отпивая той же белой жидкости. С удивлением он добавил: – А вкусно!
Она оказалась сладковатой, с нежным сливочным привкусом.
– Жидкий белок, – с набитым ртом проговорил Деймон. – Это у нас тут пир сейчас. Раньше и такой еды не было, дули один питательный гель. Такое себе, скажу я.
Лицо Деймона вдруг приобрело мечтательное выражение, и он добавил:
– А вот на Экстремуме – еда! Настоящая, вкусная. Будешь есть внизу – язык не проглоти.
Закончив с нехитрым завтраком, андроид и киборг встали из-за стола и направились к выходу из столовой. Деймон повёл Ретта на встречу со вторым техником корабля. Лайт уже ждала их в условленном месте. Она недовольно взглянула на Деймона:
– Опаздываете, господин.
– Прости, крошка, – по-отечески сказал киборг. – Не сердись. Сегодня у Ретта первый рабочий день, пришлось его как следует накормить.
Лайт ухмыльнулась:
– А вот это ты зря, Дем. Что, если от «синтетики» у него голова закружится? Я тебя убирать позову.
Деймон расхохотался, Лайт тоже явно была довольна своей шуткой. И лишь Ретт стоял с кислым лицом, ожидая, пока эти двое навеселятся. Они перекинулись ещё парой слов, затем Деймон ушёл, махнув андроиду на прощание и пожелав удачи.
Лайт, хрупкая девушка-киборг, чья макушка едва доходила Ретту до груди, повернулась к нему. Левая часть её головы была выбрита наголо, на коже виднелись блестящие киберимплантаты в виде двух металлических полос. Они начинались у основания черепа, шли через затылок, висок и заканчивались у уголка левого глаза. Правую сторону её лица закрывала копна белокурых волос. На плечо свисали несколько кабелей для подключения к «синтетике». Лайт заправила прядь из чёлки за ухо.
– Значит, ты Ретт Калестон? – девушка сощурила хитрые зелёные глаза. – Наш новичок?
– Да, – ответил он, рассматривая её тонкие и правильные черты лица.
«Лайт могла бы быть аристократкой, – подумал андроид, – до того как ей понадобились эти железки».
– Я теперь твой босс. Будешь слушать, что я говорю, и всё пойдёт замечательно. Ну а вздумаешь артачиться, Вергилий об этом узнает.
– Наябедничаешь? – ехидно уточнил андроид.
– Мы тут не в игрушки играем, – спокойно произнесла девушка. – Так что в твоих же интересах научиться всему быстро и качественно.
– Да понял я.
– Ну и прекрасно. Вергилий сказал, ты сообразительный малый. Ладно, давай-ка ближе к делу. В «синтетике» ты не бывал?
Ретт пожал плечами:
– Может, и бывал. Я не помню ничего, кроме дней с чистки. Амнезия.
– О-о, сочувствую, – голос её звучал искренне. – Ну ладно, тогда научишься. Идём за мной, я тебе покажу кое-что.
Они двинулись по коридору в сторону овальной разделительной переборки.
– «Синтетикой» мы называем компьютерную сеть. Она может объединять в себе как миллиарды терминалов всего Экстремума, так и компьютеры, например, всего лишь одного здания. У «Афелия», как у любого сложного устройства, есть своя «синтетика». Она представляет собой виртуальную проекцию всех его систем, этакое локальное киберпространство.
Они подошли к переборке и остановились.
– Приложи-ка руку, – попросила Лайт, указывая на считыватель у переборки.
Ретт выполнил просьбу. Считыватель мигнул красным, а затем раздался писк и зажёгся зелёный. Переборка отъехала в сторону, открывая взору очень странное помещение. Оно напоминало амфитеатр, в центре которого располагалось крупное технологическое устройство. «Сервер», – пришло на ум андроиду.
На рядах амфитеатра были пристроены десятки кресел с прикреплёнными к ним плоскими устройствами – комтерами. В креслах сидели люди. От их голов к пластинкам комтеров тянулись светящиеся кабели, такой же Ретт видел у Зеры, с его помощью она подключилась к нему самому.
– Это мозг «Афелия», его сетевое ядро, – указала Лайт на устройство в центре, – здесь мы работаем. В наших обязанностях – поддерживать внутренние системы в норме. Инженеры занимаются железом, а техники – его содержимым, софтом. Понимаешь?
– Конечно. Пока всё просто, – ответил Ретт, рассматривая сидящих в креслах людей. Все они смешно дёргали руками, будто что-то хватали или пытались плыть по воздуху, вертели головами и беззвучно шевелили губами. На зависших в воздухе голографических экранах интерфейсов калейдоскопом сменяли друг друга окна.
– Замечательно. Как видишь, техников нам недостаёт, – Лайт обвела рукой зал: большая часть кресел пустовала. – Так что можешь занять любое свободное место. Но запомни его, оно станет твоим рабочим на ближайший месяц точно.
– Хорошо.
Лайт поманила его за собой. Они поднялись на пятый ряд амфитеатра. Девушка уселась на своё место, а Ретт занял свободное справа от неё. Глядя на то, как Лайт фиксирует подставку для комтера, надевает сенсорные перчатки и киберглассовые очки, он повторял за ней все действия. Затем девушка взяла один из своих кабелей и присоединила его к разъёму терминала.
Ретт нащупал за левым ухом небольшой бугорок – заглушку из киберкожи. Он отодвинул её, а затем подцепил ногтем специальный крючок на разъёме своего кабеля и вытянул его из гнезда – проводок оказался тонким и чёрным. Андроид подключился к компьютеру и стал ждать, пока соединение будет установлено.
– Молодец, – услышал он голос сидящей рядом Лайт.
И тут же начало происходить что-то удивительное. Пространство ожило, вспыхнуло сотней маленьких огоньков, которые расходились в причудливом танце. Точки замерли, от них друг к другу поползли светящиеся линии. В пространстве стала проявляться виртуальная схема систем корабля, похожая на светящийся чертёж.
Только вот никакой прелести в бешеном танце огней Ретт не находил. Наоборот, его охватило омерзительное ощущение свободного падения. Андроида замутило. Он почувствовал, как голова начинает кружиться, и еле сдержал рвотный позыв. Со стоном Ретт сорвал с головы очки, резко выдернув себя из «синтетики» «Афелия». Ему показалось, как будто сознание какую-то долю секунды ещё находилось среди огней, а затем вдруг вернулось в тело с грохотом бомбы. Ретт прижал руку ко рту и сложился пополам, тяжело дыша и дрожа. Спазм свернулся в животе клубком противной боли.
На плечо легла рука Лайт. С трудом андроид поднял голову – фигурка девушки разделилась на три. Они прыгали и дёргались перед глазами.
– Такое бывает с непривычки, – объяснила она. – Совсем забыла тебя предупредить, прости.
– Да уж, – утирая слюну с губ, просипел Ретт.
– Кстати, не отключайся так резко, это может быть опасно. Ладно ещё сейчас ты был во внешних уровнях «синтетики». А вот из глубинных подсетей так просто не вырвешься – погибнешь.
– Я понял.
Он вспомнил «грохочущее» ощущение от возврата сознания в тело.
– Ладно, – отходя, сказала Лайт. – Приходи в себя, потом попробуем продолжить. А пока послушай о тонкостях работы с сетями…
Ретт быстро осваивался на «Афелии». Его разум работал споро, а пустая память наполнялась навыками, умениями и знаниями. И всё было бы замечательно, если бы по вечерам жутко не болела голова. Иногда настолько сильно, что андроид по-настоящему завидовал мертвецам, которые остались в утилизаторе на Экстремуме. Он сдерживал стон, рвущийся сквозь зубы, ворочался на своей койке, пытаясь найти такую позу, в которой боль была бы слабее.
Надо бы сходить к Зере, но Ретт тянул с этим. Она обязательно доложит об этом недуге Вергилию, и он может засомневаться в том, что андроид будет способен выполнять свои функции. Боли, скорее всего, были последствиями повреждения блока памяти. Ретт, насколько это возможно, старался их игнорировать.
Повинуясь непонятной и необычной для него тяге к знаниям, свободное время андроид использовал для того, чтобы узнавать новое. В сеть «Афелия» была загружена огромная библиотека абсолютно разных данных, и, заканчивая вечером дела, Ретт подключался к «синтетике» корабля, загружал в свою память информацию, а затем принимался изучать раздел какой-нибудь из существующих наук.
Иногда андроид подолгу лежал без сна под гул двигателей и похрапывание товарищей по общей каюте. В такие моменты он осмысливал то, что усвоил за прошедший день. Окружающий мир начал оформляться в его сознании, представляясь многогранным и полным различных оттенков. Впрочем, новая жизнь Ретта только началась, а факты из истории, психологии, естествознания и многих других наук, которых он успел коснуться, были лишь подспорьем, дощечками в океане вселенной, что должны были помочь ему удержаться на плаву.
Ретту всё это казалось крайне интересным, но очень часто настигало ощущение, что он лишь вспоминает какие-то давно забытые им вещи, а не учится чему-то новому. Ведь был же андроид кем-то до чистки и до потери памяти, контактировал с окружающими, жил в каком-то обществе, что-то умел. Но хотя бы примерно понять, кем он был раньше, приобретаемые знания не позволяли.
Из истории на Ретта самое большое впечатление произвела фигура бессменного и, как утверждали многие источники, бессмертного экватора Скинлана.
Когда Ретт впервые наткнулся на информацию, посвящённую ему, смутное чувство пробудило желание узнать о таинственном правителе больше.
– На Экстремуме об экваторе нельзя и слова плохого сказать, – отвечал на его вопрос о Скинлане Трей у диспенсера еды в столовой, – у стен есть уши! Как только отзовёшься о нём плохо, гвардия тут как тут. А тому, кто тебя сдал, здорово приплатят.
Ретт кивал, запоминая сказанное: если так, то вести себя в городе нужно будет осторожно.
– Скинлан – убийца! – глаза Лайт злобно сверкали, когда в перерыве между вылазками в «синтетику» андроид спросил у девушки о том, что она знает об экваторе. – На его руках кровь миллионов невинных людей! С его попустительства идут чистки! Он сам даёт команду об их начале. Это он превратил киборгов в людей низшего сорта лишь на основании того, что для жизни нам были необходимы кибернетические имплантаты!
Ретт слушал её полную злости на Скинлана речь и уже жалел, что вообще поднял эту тему. Замолчав, Лайт резко выдохнула. Остаток дня она разговаривала с андроидом резко, её ответы были односложными, а глаза продолжали гореть. Чем же экватор так насолил ей?..
Деймон рассказал, что Вергилий считает Скинлана кровавым тираном: экватóр вёл войны с народом аккадов и уничтожил почти всех его представителей. Лишь единицам, вроде Вергилия, удалось остаться в живых. С тех пор аккад, мстя за своих людей, пытался навредить режиму как мог: спасал киборгов и андроидов от чисток, обращая их на свою сторону, организовывал террористические атаки на инфраструктуру Экстремума, готовил убийства важных людей из круга экватора.
Лишь до самого Скинлана добраться он пока не мог, но эта мрачная мечта, по словам Неллы, никогда не оставит сердце озлобленного аккада.
Ретт внимательно слушал, что говорят на «Афелии» об экваторе. Например, один из техников как-то распалялся, что из-за экватора к нему и другим андроидам настоящие люди (те, чьи тела не осквернены кибернетическими имплантатами и искусственным происхождением) относятся как к рабам.
Гвардейцы Скинлана зверствовали на Экстремуме, охраняя режим, как рассказывали инженеры. На корабле Ретт часто слышал проклятия в адрес экватора со стороны тех, кто пострадал от его псов. Андроид понимал этих людей, но всё же у него не получалось возненавидеть этого человека, даже несмотря на то, что сам едва не стал жертвой чистки.
А ещё он был здесь, на «Афелии», а не там, на Экстремуме. Ретт был с Вергилием и его доморощенным сопротивлением, хотя собственная судьба пока что виделась андроиду весьма туманной. Нужно было дождаться, пока «Афелий» доберётся до Элегии, а там уж всё и решится окончательно.
До нового назначения андроиду предстояло жить с техниками Лайт. Глядя на своих нынешних товарищей, он понимал, что способен на гораздо большее. Ретт часто рассматривал своё отражение в голозеркале общей душевой, и в голову приходила странная мысль об особой цели, с которой его создал неизвестный разработчик.
Порой он вертел в руках красный медальон, гадая о тайне своего происхождения. К большому сожалению, эта вещица не порождала никаких ассоциаций. Ни одного проблеска, ни одной искорки. Ретт прятал кулон под футболку. Никто не знал о нём, а отвечать на вопросы у самого андроида не было никакого желания.
Красная краска метки до конца так и не сошла с его волос, и тогда андроид решил, что пора самому что-то менять. Ретту удалось достать фиолетовую краску, которую он немедленно пустил в ход. Он коротко подстриг волосы на висках и затылке, уложив ставшие фиолетовыми пряди чёлки так, чтобы они торчали вверх. Андроид улыбался, рассматривая результат, который ему очень нравился.
А обучение продолжалось. Каждое утро после пробуждения Ретт приводил себя в порядок, а затем шёл на завтрак. Быстро расправляясь со своей порцией, он двигал на встречу с Лайт, которая давала ему заданий на целый день. По мере того как рос уровень его навыков, задания эти становились всё сложнее.
«Афелий» оказался очень старым кораблём, и поддержание его систем в состоянии, близком к идеальному, было критически важной задачей. От аккадского крейсера зависели жизни восьмиста членов экипажа и почти тысячи пассажиров. И Ретт, судя по оценке Лайт, прекрасно справлялся со своими обязанностями.
Работа с «синтетикой» ему нравилась. Андроид приступал к решению своих задач с энтузиазмом. Подключаясь к сети корабля, Ретт ощущал себя свободным: в виртуальном пространстве он не был скован физическим телом, превращаясь в чистую мысль. Он становился частью корабля, видел, как течёт энергия в кабелях питания от двигателей к другим механизмам. Энергетические цепи представлялись ему как светящиеся узлы, а сам Ретт парил среди них, отыскивая и исправляя те, что рождали неверные куски кода, искажая правильные команды.
Чтобы лучше ориентироваться, он мог визуализировать общую «синтетику» «Афелия», и тогда корабль представал перед ним в своём обычном образе, разве что стен коснуться было нельзя. Порой в виртуальном пространстве он встречал других техников, чаще всего Лайт: её сознание носилось по сети подобно синему светлячку. Однажды они отправились на обед вместе, и по дороге в столовую Ретт поделился с ней своими ощущениями. В ответ девушка улыбнулась:
– И это только «синтетика» корабля! А представь, что речь идёт о сети Экстремума! Узлы, здания, корпорации и организации!
Представить было несложно: терабайты информации, миллиарды пользователей, бесконечное виртуальное пространство! Сколько идей и возможностей! Ретт выразил эту мысль, она захватила его. Лайт же отнеслась к ней без должного энтузиазма, однако в целом андроида поддержала.
Техник вообще в последнее время относилась к нему куда дружелюбнее, чем при первой встрече. Их беседы всё чаще из чисто рабочего переходили в личное русло. Девушка много рассказывала о жизни на «Афелии». Выяснилось, что она с командой Вергилия летает уже пятый год. Ретт оказался прав, посчитав, что Лайт могла быть аристократкой: из-за несчастного случая ей пришлось вживить киберимплантаты, и после этого обратный путь в общество настоящих людей для девушки был закрыт.
Вергилий, спасший её от смерти, предложил Лайт примкнуть к нему, и она согласилась. По её словам, она редко покидала борт «Афелия», предпочитая не появляться на мерзких улицах Экстремума.
Ретт слушал рассказы Лайт с большим интересом в силу того, что о себе не помнил ничего: ему было интересно, как живут другие. Девушке он искренне симпатизировал, ведь за крутым нравом пряталась весёлая и чувствительная душа. На «Афелии» по-другому было нельзя: чуть дашь слабину – и дисциплина полетит к чертям. Так любила говорить сама девушка. Они много времени проводили вместе, Лайт учила Ретта основам и правилам поведения в городской сети.
– «Синтетика» очень опасна, – наставляла она андроида за очередным совместным обедом. – Иллюзия безграничных возможностей может свести с ума. А ещё есть вирусы: подцепишь – и всё, приехали.
– А что именно происходит?
– С пользователем? Ну, например, его мозги выгорают, – буднично ответила Лайт и с аппетитом доела свою белковую булочку.
– Выгорают? – с отвращением переспросил Ретт, так и не донеся последний кусок до рта.
Лайт кивнула. Заметив выражение на лице собеседника, она, закатив глаза, принялась объяснять:
– Некоторые вирусы, проникая в софт, заставляют железо в твоей голове генерировать слишком мощные электрические импульсы, киберсинапсы на такие нагрузки просто не рассчитаны. Железо перегревается, мозг буквально жарится. Те, кому посчастливилось выжить, остаются овощами. Как по мне, лучше уж умереть. Так что со слабой антивирусной защитой не стоит лезть в незнакомые сегменты.
– А ты подключаешься к городской «синтетике»?
– Постоянно, – пожав плечами, сказала девушка. – Где ещё брать полезные программы и информацию? Несмотря на то что у всех нас стоят достаточно сильные антивирусы, я всё равно стараюсь действовать аккуратно.
Андроид закивал, соглашаясь с ней.
Ретт вливался в команду. Ему всё-таки пришлось обзавестись кругом знакомств среди коллег-техников. Ещё он сумел заручиться уважением тех, кто его знал близко. К концу путешествия он уже слыл очень способным среди членов экипажа. Известности андроида способствовал и Деймон, постоянно приглашавший Ретта на свои спортивные тренировки. Вояки Вергилия вскоре тоже прониклись к нему симпатией.
Но полёт подходил к концу, и совсем немного оставалось до момента, когда должна была окончательно решиться судьба андроида. За всё это время он ни разу не встретился с Вергилием и не знал, какого капитан о нём мнения. Ретт не сомневался, что показал себя хорошо и к его работе не придраться. Но всё же неприятный червячок сомнения точил изнутри, мешая нормально жить.
В день прибытия «Афелия» к Элегии на корабле с самого утра царила жуткая суета. Беженцы готовились к началу новой жизни, вставая в очереди у шаттлов в ангаре, а члены экипажа проверяли каждое судно перед вылетом. После завтрака Лайт перехватила Ретта у выхода из камбуза.
– Ты мне нужен, – сказала она. – Идём, поможешь с шаттлом.
С сомнением глядя на девушку, он всё же последовал за ней. Вскоре они зашли в запруженный народом ангар. Девушка подвела андроида к одному из пустых шаттлов, и работа закипела. Как оказалось, Ретту было даже полезно отвлечься. За проверкой судна незаметно пролетели два часа.
– Шаттлы готовы к отправке? – внезапно прогремел грубый голос, и по ангару разлилась гудящая тишина, тут же заполнившаяся тихим шелестом сотен голосов.
Андроид резко обернулся. Среди разномастных афелийцев он увидел двухметровую фигуру Вергилия. Тот медленно шёл к центру ангара, а вслед неслись шепотки беженцев. Ретт мог поклясться, что на пару секунд взгляд ярко-голубых глаз задержался и на нём.
– Да, капитан, – ответил кто-то. – Мы готовы вылетать.
– Прекрасно, – проговорил Вергилий, а затем повернулся к беженцам, столпившимся вокруг него. – Друзья мои! Позади долгий путь лишений и нужды, но скоро всё это закончится. Теперь вы сможете спокойно и безопасно жить под небом вашего нового дома. Трудитесь на благо колонии и вместе добейтесь для себя лучшей жизни!
Толпа взорвалась криками и радостными возгласами.
– Он каждый раз так напутствует, – шепнула Лайт, и Ретт закивал в ответ, не сводя глаз с капитана.
Он почувствовал, что руки отчего-то трясутся. Капитан снова повернулся в его сторону. Теперь Вергилий уже точно смотрел прямо на андроида.
– Ретт, ты полетишь сопровождающим с Лайт, – сказал он. – Убедись, что всё идёт по плану. Если хоть какая-то мелочь пойдёт не так, немедленно сообщи.
– Хорошо.
Ретт выдержал тяжёлый взгляд капитана. Что могло пойти не так, он даже не представлял, но отказаться не мог. Вергилий не потерпит неповиновения, и даже за самый мелкий проступок с «Афелия» можно вылететь. И хорошо, если не в открытый космос. Андроид не мог себе этого позволить. Эти люди и этот корабль нужны ему, и он останется с ними до тех пор, пока будет такая возможность.