Стрела просвистела всего в нескольких саженях от лица и глухо воткнулась в дублёную кожу круглого щита, висевшего на стене среди прочей коллекции легендарного оружия Микулы Корноухого. Князь мироградский с детства сохранил страсть к старинным предметам, якобы принадлежавшим былинным героям. Вот в этот легендарный щит и воткнулась стрела, которая должна была воткнуться в Будилада.
Будилáд присел и кувыркнулся через плечо, а мгновение спустя, туда, где он только что стоял, вонзилось ещё несколько бельтов. Будилад схватил со стены знаменитую саблю Евпатия Гончара и пошёл вперёд.
В горницу ввалилось около дюжины мечников. Огромные, широкоплечие – настоящие витязи с виду. И совершенно никудышные в схватке. Они бросились на врага всем скопом, чем выдали полное отсутствие опыта. Наверное, отроки, недавно получившие почётный пояс младшей дружины.
Будиладу потребовалось всего несколько точных движений, чтобы повалить всех.
Из темноты сеней вновь кто-то выстрелил. Лазутчик попытался повторить красивый трюк, некогда подсмотренный им у родовского дядьки – отбить стрелу клинком. Разумеется, ничего путного из этого не вышло: двугранный наконечник больно резанул по рёбрам.
В первые мгновения мир подёрнулся смутной дымкой. Свободная рука инстинктивно бросилась к поражённому месту и принялась ощупывать. Насколько удалось определить, стрела прошла по касательной, рёбра остались целы – легко отделался.
Не глядя Будилад слепо нащупал ручку двери, резко рванул на себя. И тут же получил оттуда сноровистый пинок в колено. Используя силу удара, беглец постарался уйти в кувырок, но не успел – чей-то волосатый кулак слегка подправил его направление.
– Живьём брать сволочь!
Лазутчика схватили, поволокли. Выбитое колено разрывалось болью.
Когда Будилада попытались связать, первого он до крови укусил за запястье, намереваясь повредить сухожилия. А второму ткнул пальцем в глаз. Кто-то попытался пырнуть его ножом, но лазутчик поймал клинок в пространство между связанными руками и крутанулся, нож выпал из рук. Тут же, обернувшись в другую сторону, он локтем сбил с ног мироградца и мотнул головой, метя другому в нос. На ходу подобрал тяжёлый охотничий нож двумя руками и очень быстро несколько раз легонько проткнул им кожу вокруг больного колена, а потом сделал то же самое на груди и лице в определённых участках. Боль мало-помалу начинала стихать.
Хромой рыжий мужчина простым ножом лихо уложил двоих дружинников и завладел мечом одного из них. Несколькими широкими взмахами он отогнал от себя шестерых нападавших и сумел встать так, чтобы за спиной оказалась стена. Дальше чрезвычайно ловким движением он перерезал верёвки, стянувшие запястья, и бросил в лицо высокому щербатому витязю с дурными глазами. Мгновение замешательства стоило дружиннику правой руки.
Потом всё пошло быстро.
Горница наполнилась звоном мечей. Бой лазутчика обескуражил честных воинов. Вместо того, чтобы обмениваться с каждым ударами, соревнуясь в мастерстве, он попросту старался пропустить мимо себя выпад противника в надежде, что тот угодит в товарища, или сила удара утянет мироградца под ноги соратникам. Порядочный воин никогда бы на такое не пошёл.
И поэтому Будилáду удалось добраться до лестницы, ведущей на второй этаж Мироградского Кремля. Здесь можно было вздохнуть спокойно. Опытные зодчие изначально строили терем так, чтобы осаждённый князь, даже впустив неприятеля в свои покои, мог в одиночку остановить большой отряд. Для группы нападавших места развернуться тут не было совсем. Зато одному защищавшемуся – раздолье. Пожалуйста, все тебе враги, как на подбор. Выбирай любого.
И, несмотря на это, Будилад вынужденно отступал. Шаг за шагом мироградцы теснили дерзкого незнакомца, принуждая к бегству. И он побежал, затаив последние надежды на окно в конце лестницы, но из дальней двери показались ещё воины, преградив ему дорогу к спасению.
Будилад остановился и посмотрел назад. Скользнул взглядом по двери, находившейся совсем рядом, и увидел долговязого дружинника с булавой. Тот криво усмехнулся, показав окровавленные зубы, и замахнулся.
Лазутчик поймал его руку и, рванув сначала вниз, а потом резко вверх и за лопатку, бросил на бегущих сзади воинов. Те, что показались со стороны окна, тоже были близко. Похоже, иного выхода не оставалось.
Будилад повернулся и пинком вышиб дверь.
Над Мироградом сгустились сумерки. Со стороны Траволесья дул студёный сырой ветер. А за окном мало-помалу стихала городская кутерьма.
Злата сидела на краю богато убранных полатей в одном исподнем и расплетала густую светло-русую косу. Ей было тридцать пять, но годы оказались милосердны, и едва ли в окрестных княжествах нашёлся человек, способный дать ей больше двадцати пяти. О её красоте слагались песни.
Княгиня вдовствовала четвёртый год, и за это время женихи из самых разных краёв протоптали широкую дорожку ко двору, правда всё без толку. Мироградская правительница оставалась неизменно холодна, кто бы ни предлагал ей замужество и какое бы приданое ни сулил.
Злата позвала чернавку и велела ей покрепче затворить на ночь окна. Полноватая с мужественными чертами лица служанка привычно захлопнула все ставни в опочивальне, единым махом смела брошенные наряды хозяйки и, наскоро попрощавшись, умчалась вон. Челядинки, поди, тоже спать хотят.
Внезапно распахнулась дверь, и к женщине ввалился сущий бес. В зелёных глазах бушевало пламя дедера, рыжая шевелюра всклокочена, развитая грудь порывисто вздымалась под серой просторной рубахой. Слева рубаха была пропитана кровью.
– Будилад, что случилось? Куда ты?
Мужчина не ответил. Он грубо толкнул Злату на полати и ринулся к окну.
Следом ворвались воины из числа младшей дружины. Они были одеты так, словно их подняли по тревоге – бригантины, на головах бассинеты или сфероконические шлемы. Кто с мечом, кто с секирой. Следом за ними ввалились стрельцы. Перво-наперво они бросились к окнам и суетливо принялись разряжать короткие самострелы.
Несколько воинов прыгнули вниз и исчезли в сине-зелёной тьме дворового садика. Остальные принялись нервно обыскивать опочивальню.
От такой наглости у Златы перехватило дыхание. Множество слов в тот миг просилось на язык, но к горлу подкатил ком, и женщина просто хватала ртом воздух.
– Не вели казнить, пресветлая княгиня, – раздался из-за дверей сухой бас, потом послышались тяжёлые шаги. Через мгновение в опочивальне появился низкий коренастый мужчина с пышной дымчатой бородой и густыми насупленными бровями. При ходьбе он опирался на высокий дубовый посох и хромал на левую ногу. Муж залихватски откинул за плечо алый плащ с золотистой окантовкой и положил правую руку на черен меча. – Сота – воевода княжества сего челом бьёт, велишь слово молвить?
– Сота, как это понимать? – давясь от гнева, прошипела Злата. – Что за срам ты тут учинил?
– Я лишь соблюдаю интересы Отечества, пресветлая княгиня. Мы разыскиваем одного человека, которого подозреваем в вурдалачестве и краже особо ценных документов.
Вурдалаками в Мирограде, Родове и Лихоборе называли особый вид лазутчиков, которые внедрялись в княжество на долгое житьё и шпионили в пользу своего родного княжества. Со старонеревского вурдалак означало – воин в личине врага.
– Почему в моей спальне?!
– Молва гласит, что оного лазутчика, – развёл руками Сота, – частенько видели входящим и выходящим из вашей опочивальни, пресветлая княгиня.
– Ты что теперь, выродок…, за ложем моим наблюдать вздумал? Может, ещё под подол заглянешь? Не таятся ли там какие секреты Отечества?! Пошёл прочь, мразь, и вы все выметайтесь. Ты больше не воевода, Сота…, чтоб я больше не видела тебя в Мирограде!
Старший над дружиной угрюмо покрутил головой. В ту же секунду два крепких воина схватили женщину за руки и грубо скрутили. Чтобы не взвыть от дикой боли, Злата до крови закусила губу. Нет, она не могла позволить этому выродку такого удовольствия, как собственный крик. Княжеские особы не кричат. Только не в Мирограде.
– Не серчайте, пресветлая княгиня, – тихо продолжал Сота, – но мы – верные слуги государства вынуждены временно поместить вас в поруб. Поскольку есть подозрение, что вы имели неосторожность пособничества чужеземному лазутчику. Нет-нет, разумеется, не корысти ради или по злому умыслу, – воевода, как бы защищаясь, выставил руки вперёд, – но, возможно, по недомыслию, будучи влюблённой женщиной, дерзко обманутой профессиональным проходимцем.
– Что? – задохнулась княгиня. – Ты что себе позволяешь, смерд? Вели им отпустить меня! Живо! Проклятый выродок! Чтоб тебя черти взяли! Будь ты проклят, Сота! Слышишь? Отпусти меня!
Но крики и визгливые ругательства княгини пропадали втуне. Окружённую тремя дружинниками в полном боевом облачении, её вывели тайными ходами Мироградского Кремля и проводили в подземелье.
Будилад кособоко продирался сквозь тернистый кустарник мироградского цветущего сада. Временами лазутчик затылком чувствовал взоры, чёрными пиками устремлённые в спину. Дружина пробьётся хоть где, но на то нужно время. А в нынешнем положении каждое выигранное мгновение может оказаться спасительным.
Чёрт побери, как же глупо. Надо же было так подставиться? Проклятый Сота хорошо охранял свои секреты. И, похоже, теперь Будиладу придётся заплатить всем за успешно выполненное поручение.
Миновав тенистую поляну сада, лазутчик на миг остановился, чтобы перевести дыхание. Только на миг.
Взгляд сам собою возвратился к терему, который всего за несколько месяцев успел стать родным. Будилад провёл в нём всего ничего, но нигде ещё он не чувствовал себя так тепло и уютно, как в Мироградском Кремле. И во многом тому способствовала прекрасная княгиня.
Из-за густых вихрастых крон были видны лишь двускатные крыши левого крыла и амбара.
Лазутчик вздрогнул. На коньке терема, преклонив колено, сидела тень. Муж было решил, что кто-то из дозорных, обладающих хорошим зрением высматривает его, но, когда из-за спины показался тонкий подвижный хвост, а на голове в тусклом свете растущего месяца мигнула пара небольших рожек, это подозрение отпало. Чёрт посидел так ещё немного, высматривая вдали что-то ведомое лишь ему, а потом резко сорвался вниз и исчез.
Будилáд повернулся и ощутил на своём горле прикосновение холодной стали. Перед ним стояло трое запыхавшихся дружинников в лёгких кожаных безрукавках. Они часто и порывисто дышали, направив жала мечей в сторону врага.
Через мгновение здесь будет с полсотни мечников, поэтому лазутчик действовал быстро. Чтобы отвлечь внимание первого витязя, он попросту плюнул тому в лицо. И пока воин рукавом вытирал глаза, беглец нырнул под меч второго и, даже не вырывая из рук оружия, ткнул остриём клинка в живот первому.
Третий дружинник размахнулся по широкой дуге и едва не ударил, но лазутчик быстро закрылся его товарищем. Рука тенью скользнула за голенище, и в следующее мгновение Будилад метнул короткий охотничий нож прямо в горло мироградца. Второго добил ударом в основание черепа.
Времени, чтобы перевести дыхание не оставалось, нужно бежать. И он бежал. Слепо, не разбирая дороги.