Столовая была открыта, так же как и вчера. Казалось, что дверь просто-напросто не желает быть на замке.
– Как рот у наших соседей, – подумала, улыбнувшись, Раиса.
Она переступила через порог, прикрыла дверь. Сняла куртку и встряхнула её.
Мелкие брызги полетели на пол.
В помещении столовой было темно, и Раиса почему-то не спешила включать свет. За окном слабо мерцали звёзды.
Женщина, задумавшись, глядела на улицу. В окнах домов горели огни. Они мягко сочились сквозь волнистые складки штор и туманных занавесок.
На углу стоял высокий покосившийся от времени фонарь, напоминающий своим силуэтом подгулявшего сельчанина. Свет от фонаря стекал на потрескавшийся асфальт и образовывал в углублениях продолговатые жёлтые лужицы.
Раиса смотрела на отблески внешнего мира, и ей казалось, что он отдаляется от неё, и чем пристальней она смотрела, тем сильнее становилось ощущение отчуждённости. И каждый луч, точно рука, отталкивал её.
Женщина тихонько вздохнула, оторвалась от окна и щёлкнула выключателем.
Вспыхнул яркий свет. Раиса вздрогнула от неожиданности – за одним из столов сидел повар Никифор в своём замызганном халате. Его голова лежала на столе, усеянном раздавленными мухами.
– Никифор! – вскрикнула Раиса.
Повар не пошевелился. Было такое ощущение, что его туша абсолютно неподвижна.
– Господи! Да он не дышит! – вырвалось у Раисы. Она сорвалась с места и подбежала к повару, – Никифор! Никифор! – женщина попыталась приподнять его голову. И, о, чудо! Повар ожил, в том смысле, что он вообще не умирал, а просто заснул за столом. Идти ему было некуда, и он решил провести ночь на рабочем месте.
– А, это ты, – сказал повар, и открыл глаза.
Раиса замерла. В блекло-сером взгляде Никифора было что-то по-настоящему жуткое. Она хотела закричать, но голоса не было. Раиса отшатнулась.
– Чего ты? – спросил повар.
Женщина в ответ только покачала головой.
– Если ты собралась убираться, то убирайся, – сказал повар и снова уронил голову на грязный стол.
Раиса боком проскользнула мимо него и бросилась в подсобку.
Убралась она быстро. Переоделась и вместо того, чтобы идти домой, пошла в зал, где сидел Никифор. Она встала в дверях и стала, молча смотреть на его неподвижное тело. Прошло несколько минут. Повар сидел в той же позе, в которой она его застала, включив свет.
– Никифор! – окликнула женщина.
Он не ответил. Тогда Раиса на цыпочках подошла к столу и склонилась.
Она разглядывала повара так, словно он был вымершим динозавром или ещё каким-то неведомым миру существом. Её дыханье участилось.
– Чёрт! – воскликнул повар и поднял голову. И, вдруг, он медленно сполз со своего стула. Раиса точно в трансе наклонилась над ним. Она заглядывала в его осоловелые глаза и пыталась там что-то увидеть. И как ей показалось, увидела собственное отражение.
– Никифор! – прошелестели её губы, – тебе плохо?
– Нет. Ты пьяна?
– Может быть. Я не знаю. Но мне так плохо! – выдохнула она.
– Мне тоже не сладко, – отозвался он глухим голосом.
– Почему ты такой?
– Откуда мне знать!
Раиса глубоко вздохнула. Её голова склонилась на бок.
–Рая, – Никифор дотронулся до её руки, – а ты ничего.
Рука Раисы напряглась и застыла.
– Расслабься, – хрипло выдохнул повар, – я с рельсов сошёл. Ты сама виновата, – и он рывком привлёк её к себе.
– Что ты делаешь? – воскликнула она, но подалась ему навстречу.
… Потом они сидели на полу, стараясь, не смотреть друг на друга.
– Если кто узнает? – первой нарушила тишину Раиса.
– Не узнает, – ответил Никифор, – выбрось из головы.
– Тебе легко говорить…
– А тебе тяжко, что ли? – ухмыльнулся он.
Раиса ничего не ответила. Она прижала руки к лицу и сидела неподвижно.
– Ладно, – сказал Никифор, – иди домой, а то тётка твоя примчится. Тогда уж мне выбитых зубов не миновать. Всё село поднимет, чёртова баба.
Тяжело пыхтя, Никифор поднялся с полу, при этом опрокинув стол и уронив пару стульев. Потом он минут десять всё ставил на место.
А Раиса всё так же, не шевелясь, сидела на полу.
Повар разозлился. Подошёл к ней, точно пушинку оторвал от пола и встряхнул в воздухе, потом поставил на пол. Снял с вешалки куртку и швырнул ей.
– Иди! – он взял Раису за плечи и вытолкнул из столовой.
Дверь за ней захлопнулась. И она услышала, как внутри повернулся ключ.
Это было невероятно! – никогда не закрывающий дверь Никифор, заперся изнутри на ключ.
– Неужели я так противна ему?! – подумала Раиса.
– Нет, пожалуй, он боится скандала, – опровергла она сама себя.
Раиса оглянулась и посмотрела в освещённое окно столовой.
Её взгляд встретился с настороженным взглядом Никифора. Увидев, что Рая смотрит в окно, он тотчас задвинул шторы. А ещё через миг свет погас во всех окнах столовой.
Раиса горько усмехнулась и медленно побрела по улице.
– Как же это случилось?! – думала она, – я не хотела этого!
– Какое лицемерие! – ехидно заметил голос всплывший неведомо откуда.
– Это было случайно, – упорствовала Раиса.
– Да? Только веришь ли ты сама в это? – не унимался непрошеный собеседник.
– Отстань!
– Отстал.
– Я, кажется, свихнулась! Разговариваю сама с собой!
– Смотри на вещи шире, – не утерпел, обещавший отстать голос.
– Замолчи!
– Молчу.
– Кто ты?!
– Какое это имеет значение?..
–Ты это я?
– Почти…
Раиса почувствовала холодок в самом сердце. Ей казалось, что она смотрит вовнутрь себя самой и проникает в самую глубину.
Возбуждающее, захватывающее чувство чего-то неведомого нарастало.
– Я интригую тебя? – прошептал голос.
– Пожалуй.
– Глупая. Твой повар монстр! Нашла с кем связываться.
– Но почему?
– Сама знаешь, он любит смотреть на убийства. Ему приносят наслаждение чужие муки.
– Но кошка съела печень, – попыталась оправдать поступок Никифора Раиса, – а мухи вообще вредные.
– Ты не боишься смерти? – неожиданно спросил голос.
Раиса почувствовала, как холодные покалывающие иглы страха вонзились в её душу.
– Почему ты спрашиваешь?! – воскликнула она вслух. И быстро огляделась.
Вокруг не было ни души.
– Так ты боишься или нет? – жарко зашептал голос.
У Раисы закружилась голова, в горле пересохло. Она прижала руку к груди, чтобы удержать рвущееся наружу сердце.
Лунный рассеянный свет падал на землю. Внезапно налетевший ветер распахнул створки окна заброшенного дома.
– Ой! – вскрикнула Раиса и ускорила шаг. Теперь она почти бежала, не оглядываясь. Ей казалось, что за ней гонятся полчища чудовищ. И среди них Никифор.
Когда Раиса влетела во двор тётки, грудь её высоко вздымалась. Ноги подгибались.
–Какая я глупая! Я всё забуду, – думала Раиса, поднимаясь на крыльцо.