Богдан бросил поверх одежды плавки с еще не отрезанной этикеткой, закрыл крышку небольшого чемодана и защелкнул замочки. Чемодан был не новый, с ним Князеву довелось поездить по гарнизонам. Билеты и документы лежали на столике возле дивана. Завтра ему с утра предстояло вылететь чартером в Барселону. Раньше Богдан никогда не выезжал на Запад, а потому слегка волновался, даже выучил несколько фраз по-испански, чтобы иметь возможность поблагодарить, попросить прощения, поприветствовать. Он по опыту знал, что ничего так не дорогу сердцу человека другой национальности, как несколько слов от представителя иного народа, произнесенные на его родном языке.
Из всех дел, которые он не успел завершить до отъезда, оставалась встреча с Выгодиным. Напрягала та таинственность, с которой говорил по телефону Петр. Договорились встретиться неподалеку от дома Богдана в кафе возле железной дороги. Здание было уникальным для сегодняшней Москвы – старая, советских времен еще «стекляшка». Впору объявлять памятником истории.
До кафешки проще было дойти пешком, чем ехать на машине. Потому Князев и не стал заводить свои потрепанные «Жигули». Он миновал запущенный парк и вышел к остановке электрички. Жилых домов здесь не было, они высились только за железнодорожным полотном. Вдоль улицы тянулись унылые промышленные заборы, густо расписанные из баллончиков, пара разбитых проездов вела к гаражным массивам. Под указателями пестрела реклама всяческих шиномонтажей, магазинчиков по торговле автозапчастями.
Князев толкнул стеклянную дверь, мелодично блямкнул подвешенный к ним колокольчик. Внутри кафе выглядело уютно. Пластиковые столики, застланные дешевыми скатертями. Здесь не принято сидеть подолгу. За стойкой улыбчивый уроженец Средней Азии накладывал еду, наливал напитки и спиртное, а уж посетители сами несли тарелки к столикам.
Князев почувствовал, что голоден, а потому заказал себе жареный картофель с сосисками и кофе.
– Пожалуйста, – азиат выставил на поднос тарелку со стаканчиком. – И сто грамм?
– Нет, – пожал плечами Князев.
– Все сперва так говорят, а потом все равно берут, – заулыбался мужчина с раскосыми глазами.
– Вряд ли поддамся искушению, – заулыбался и Богдан.
Он устроился на высоком табурете за стойкой, рядом пристроил пакет с ветровкой Выгодина. Ключ от дачи лежал в кармане штанов – на брелоке вместе с его собственными ключами, – так надежнее. Через окно стоянка видна как на ладони. Петр обещал приехать на машине – так он тренировал свою волю, чтобы больше не пить. Выпьешь – за руль не сядешь. Автомобилей было немного. Жители района здесь их старались не оставлять на ночь. Место глухое. Утром как минимум можно не досчитаться аккумулятора.
По улице прогрохотал мотоцикл, свернул на стоянку. Мотоциклист даже не стал выбираться из седла. Он так и сидел в шлеме с опущенным забралом и изредка покручивал рукоять газа. Это слегка раздражало.
«Ну какого черта его принесло? – подумал Князев. – Ты или поезжай, или двигатель заглуши».
Мотоциклист продолжал неподвижно сидеть, в тонированном забрале шлема отражались изредка проезжавшие мимо автомобили. Князев глянул на часы. До назначенного Выгодиным времени оставалась пара минут. Петр в последнее время стал очень пунктуальным. Его машина показалась из-за поворота в тот момент, когда большая стрелка приблизилась к цифре двенадцать.
«Исправился окончательно и, будем надеяться, бесповоротно, – улыбнулся Князев, отпивая глоток кофе. – А завтра в это же время я уже буду на пляже», – добавил он.
В мыслях возникло райское видение. Голубое море с треугольниками парусов, пальмы, жаркое солнце, праздношатающаяся, веселая публика. Картинки были реальными – отель и пейзажи Князев загодя просмотрел в Интернете, наконец-то подключившись к нему. Машина заехала на стоянку. Выгодин выбрался из-за руля, нагнулся, чтобы взять то ли сумку, то ли портфель. В этот момент мотоциклист оттолкнулся ногой и покатил к выезду. Он поравнялся с Петром, когда тот уже выпрямился и был готов захлопнуть дверцу.
– Берегись! – крикнул Богдан так громко, что азиат за стойкой даже выронил из рук тарелку, которую старательно протирал.
Немногочисленные посетители повернули головы в сторону Князева.
– Берегись! – еще раз крикнул он.
Но его крик так и не вырвался наружу через двойное стекло кафешки. Мотоциклист уже держал в руке пистолет. Ствол был направлен в сторону Выгодина. Два выстрела потонули в грохоте мотоциклетного мотора. Петр рухнул на асфальт с простреленной головой. Богдан уже выбежал из кафе и, забыв о страхе, бросился к распростертому на земле приятелю. Мотоциклист вновь вскинул пистолет и выстрелил в Князева. Пуля просвистела над самой головой. Взревел двигатель, мотоцикл понесся прочь от кафе.
Одного взгляда, брошенного на Выгодина, было достаточно, чтобы понять – ему уже ничем не поможешь. Голова была прострелена в двух местах. Грохот мотоциклетного двигателя удалялся. Князев подхватил с асфальта выпавший из рук убитого друга брелок, вскочил в машину, почувствовав, как что-то под ним хрустнуло. Он вставил ключ в замок зажигания и провернул его. Двигатель сразу завелся. Богдан вырулил на улицу прямо перед автобусом и помчался вслед мотоциклисту. Автомобиль бросало на выбоинах, пару раз даже глушитель чиркнул по асфальту. Дорога была не из лучших. Но и мотоциклист не мог развить на ней предельную скорость, ему приходилось лавировать, объезжать незалатанные выбоины. Угодишь в одну из них – перевернешься. В этом смысле у Князева имелось преимущество – машина более устойчива, чем байк.
Разрыв сокращался. Мотоциклист рискнул – он выстрелил через плечо, но, естественно, промахнулся.
– Не уйдешь, – прошептал, сжав зубы Богдан.
Мотоцикл прибавил газу, увеличил скорость и Князев. Убийца явно сообразил, что на улице ему ничего не светит. Он свернул на узкий тротуар, здесь все-таки асфальт был ровнее. Редкие пешеходы прижимались к забору. Молодая мать выхватила из коляски ребенка, прижала к себе и спряталась за деревом. Брошенная коляска покатилась сама собой. Мотоциклисту чудом удалось с ней разминуться. И хоть Князев понимал, что коляска пуста, он затормозил, объехал ее. Тем временем мотоциклист свернул в ворота мини-рынка, помчался вдоль рядов. Свернул и Богдан, снеся бампером не до конца открытые ворота. Благо на рынке был выходной день, потому людей почти не было, лишь пара дворников да строители, монтировавшие новые боксы. Впереди по проходу виднелась высокая стремянка, а на ней парень в комбинезоне и шуруповертом в руках устанавливал рекламный щит. Мотоциклист, пригнувшись, пролетел прямо между «ногами» стремянки. Богдан отчаянно сигналил. Растерявшийся парень замер. Князев вдавил педаль тормоза, машина пошла юзом. Капот въехал в опущенную ролету соседнего бокса, на машину посыпались коробки с обувью. Парень, потерявший равновесие на пошатнувшейся высокой стремянке, спрыгнул на крышу остановившейся машины. Жесть прогнулась.
– Ты с ума сошел! – трясущийся от страха парень заглянул в окно, но, встретившись взглядом с Князевым, отпрянул.
Богдан дал задний ход. Мотоциклист исчез за поворотом рядов. Когда завернул и Князев, то оказалось, что проезд заблокирован двумя пластиковыми контейнерами с мусором. Он даже не стал тормозить, снес их с ходу. Мотоциклист пронесся по пустовавшей стоянке и вновь вылетел на улицу. Князев решил рискнуть – он не повторил траекторию съезда, а поехал через газон. У него даже лязгнули зубы, когда машина соскочила с высокого бордюра на проезжую часть.
Вскоре убийца оказался совсем близко, еще немного – и передний бампер ударил бы ему в заднее колесо. И тут мотоциклист, заложив крутой вираж, ушел вправо, в узкий пешеходный проход между крытой стоянкой и гаражным кооперативом. Вклиниться туда на машине было невозможно. Богдан заехал на тротуар, резко затормозил, выскочил из-за руля. Мотоциклист явно слабо знал местность, иначе бы никогда не свернул сюда. Узкий проход показался ему идеальным путем для бегства, но кончался он стальной калиткой с высоким – в полметра порогом. Ее специально поставили, чтобы отбить охоту у байкеров и велосипедистов срезать путь. Через такой порог мотоцикл легко не перекатишь.
Князев бежал, задыхаясь, хватал воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. Легкие буквально разрывались на части. Грохот мотоциклетного двигателя внезапно стих. Теперь Князев слышал лишь свист ветра у себя в ушах.
«Уперся в тупик, гад», – решил Богдан.
Проход шел дугой – сразу и не поймешь, что происходит впереди. Князев, выбежав, увидел целившегося в него мотоциклиста. Байк стоял прислоненным к забору охраняемой стоянки, поверху шла плотная спираль колючей проволоки. За забором на мотоциклиста щерила пасть большая овчарка, но пока не бросалась, не лаяла. Грохнул выстрел. Благо Богдан успел упасть ничком, отполз немного назад. Овчарка громко залаяла, бросилась на сетку ограждения. Раздался еще один выстрел. Смертельно раненная собака жалобно заскулила и затихла. Мотоциклист сунул пистолет в карман куртки и, не снимая шлема, подпрыгнул, уцепился руками за свес бетонной плиты одного из гаражей.
Князев подхватился, побежал, надеясь поймать убийцу, когда тот будет карабкаться на крышу. Но мотоциклист оказался проворным и тренированным, ему удалось подтянуться и оказаться на крыше, прежде чем Богдан добежал до гаража. Над головой у Князева мелькнули рифленые подошвы высоких шнурованных ботинок. Мелькнули и исчезли. Богдан замешкался. Вполне могло оказаться, что когда он попытается забраться на крышу, то убийца выстрелит в него. По поведению преступника Князев понимал, что нажать на спусковую скобу для того не проблема. Он и на секунду не задумается, убивать или не убивать. Богдан с трудом задержал свое хриплое дыхание, прислушался. Удаляющийся топот свидетельствовал – противник удирает.
Князев подпрыгнул, уцепился за шершавый край бетонной плиты, подтянулся и «вышел силой» наверх. Мотоциклист бежал по крышам гаражей, сжимая в руке пистолет. Богдан без страха погнался за ним, понимая, что на ходу тот прицельно не выстрелит. Солнце отражалось, крошилось в лакированном шлеме. Убийца добежал до края гаражных боксов, остановился, повернулся к Князеву и вскинул пистолет. Спрятаться было негде. Богдан упал и перекатился, уйдя от пули.
Воспользовавшись паузой, мотоциклист спрыгнул на землю. Спрыгнул и Князев, чуть не нарвавшись на очередную пулю. Он оказался перед раскрытыми воротами гаража, за которыми мужчина в защитной маске преспокойно продолжил резать швеллер газовым резаком. Баллон стоял на улице, от него в гараж тянулся шланг.
Богдан ощутил опасность раньше, чем понял ее разумом. Он запрыгнул в гараж, повалил сварщика на землю. Они вместе скатились в смотровую яму на кучу ветоши. Газовый баллон на улице взорвался. Ослепительное пламя прокатилось над смотровой ямой. Князев выждал несколько секунд и выглянул. В этот момент развороченный лилией газовый баллон как раз вернулся из полета и гулко врезался в асфальт.
– Что это было? – трясущимися губами спросил сварщик, все еще сжимавший в руке погасший резак.
Князев ничего не ответил. Он выбежал из гаража. Мотоциклиста нигде видно не было.
– Куда он побежал?! – крикнул Богдан пенсионеру в светлой шляпе, который стоял соляным столбом у своей машины, держа в трясущейся руке щетку.
– Туда, – он указал направо.
К Богдану после испытания огнем пришло второе дыхание. Откуда только силы взялись. За поворотом он увидел мотоциклиста. Тот стоял на одном колене и, держа пистолет двумя руками, тщательно целился. Князев понял, что пропал. По обе стороны закрытые ворота гаражных боксов. Податься назад не успеешь. Площадка просматривается полностью. Богдан сделал шаг назад, резко пригнулся, присел. Раздался выстрел. Пуля врезалась в стену, отколов кусок кирпича прямо над головой у Князева. Он даже непроизвольно зажмурился на какую-то секунду, а когда открыл глаза, то увидел в руках убийцы пистолет со сдвинутой назад затворной рамкой, что свидетельствовало – патроны в обойме кончились. Мотоциклист сунул бесполезный уже пистолет в карман и побежал к воротам гаражного кооператива. Князев подхватил с земли обломок кирпича и ринулся за ним.
Мотоциклист поднырнул под шлагбаум. Его подхватила легковая машина. Водитель газанул так, что дым пошел из-под покрышек. Богдан бросил вслед кусок кирпича.
– Черт, номера грязью замазаны, – выдохнул он, сумев только различить последнюю цифру – семерку.
Князев еще попытался выскочить на улицу, остановить случайную машину, но водитель лишь притормозил, объехал его, крикнул, высунувшись из окна:
– Куда прешься, козел!
Машина, подхватившая убийцу, исчезла за поворотом. Богдану пришлось смириться с тем, что упустил мотоциклиста. Он выхватил мобильник и позвонил в полицию. Его взволнованный голос, хриплое дыхание заставили оператора обойтись без лишних формальностей. Лишь после того как он назвал марку машины, цвет и семерку в номере и при нем передали информацию ГИБДД, у Князева поинтересовались, кто, собственно звонит, попросили назвать фамилию.