Наверное, у каждого бывало такое: когда какой-то человек стал для тебя настолько близким, что ты не представлял жизни без него. И внезапно он исчез. Продолжил жить своей жизнью, но к тебе уже не имел никакого отношения. Остались лишь воспоминания, которые ты периодически прокручиваешь в голове. Ты помнишь о нем все. Предпочтения, вкусы, взгляды. Помнишь день, когда он родился, – и каждый раз именно тогда тебя охватывает светлая грусть, ведь ты больше не можешь со всей искренностью поздравить его.
И, несмотря на боль, ты осознаешь, что, скорее всего, он уже никогда не вернется в твою жизнь.
Полночи я не мог уснуть. Крепкий сон в Алегрии, если честно, редкое удовольствие. Здесь вечно кто-то кричит, какие-то разборки или вообще «нашествие» крыс. Последнее – самое ужасное, что только может быть, ведь крысы того и гляди укусят тебя за какой-нибудь оголенный участок тела.
Вот и приходится либо дремать, но быть начеку, либо в принципе отказаться от отдыха.
Повернув голову, я посмотрел, как под теплой курткой сопит Армо. Друг меня удивляет все больше. Глядя на его физиономию, можно сделать вывод, будто он почивает на шикарной двуспальной кровати в особняке, а не на земле, под какой-нибудь очередной вонючей шмоткой. Поворачиваю голову в другую сторону и вижу Ри. Странно, но малышка тоже дрыхнет. Хотя тут все понятно. Девчонка жила в Мирже, сон для нее здесь – это что-то заоблачно прекрасное.
Перед тем как отрубиться, Армо рассказал о людях из Миржи. До этого мне казалось, что я живу в аду, но нет. Тот район в разы хуже. Каждый день нужно бояться за жизнь, ведь трущобы кишат людоедами. Эти бедолаги настолько отчаялись, что начали есть друг друга. Становится плохо от мысли, что это происходит совсем рядом.
Удивляюсь стойкости малышки Ри. Такая крохотная, но настолько сильная и рассудительная.
Риана открыла глаза и поняла, что я наблюдаю за ней.
– Доброе утро! Ты чего не спишь?
Я сел и провел рукой по волосам.
– До сих пор не могу сообразить, как в этом месте вообще можно погружаться в сон.
– Армо ведь сказал, что ты здесь родился! Неужели не привык?
Черт, точно. Я совсем забыл, что моя прошлая жизнь – легенда. Мне бы хотелось открыться Ри, но какой смысл? Армо все равно засмеет меня и скажет ей, что я великий писатель-фантаст. Хотя, с другой стороны, почему я должен врать? Может, ребенок мне поверит!
– Я родился в Рибовски, Риана.
У нее округлились глаза, и мне почему-то сразу стало смешно, но я сдержался и терпеливо ждал ее ответа.
– Риа, не слушай этого оболтуса! – послышался голос Армо, и в мою голову тут же попал мелкий камешек.
– Черт! Ты че творишь?! – схватившись за голову, завопил я.
Друг расхохотался, но вскоре его смех сменился кашлем, который продолжался около минуты. Все это время мы с Ри, нахмурившись, поглядывали на него. Как же мне его жаль, кто бы только знал!
Когда приступ прекратился, Армо поднялся с земли и посмотрел на нас. Его щеки покраснели, а на глазах выступили слезы.
– Че лупите? Раскрыли шары свои! Идите вон лучше завтрак приготовьте мне вкусный!
Я встал и скрестил руки на груди.
– Чего желаете? Может, крольчатину в сливочном соусе? Или шоколадный пудинг «Фаберже»? – высокомерным тоном спросил я, изображая официанта.
Армо хмыкнул и задумался.
– Мне, пожалуйста, крысятину без соуса! «Фаберже» не нужно, вчера отведал десерт в соседнем ресторане, – в тон мне произнес он и указал на помойку, которая находилась в нескольких метрах от нас.
Мы переглянулись и залились смехом. Я всегда буду повторять, что в сложных ситуациях главное – относиться ко всему с юмором. Это и правда помогает окончательно не пасть на дно.
Риана быстро встала и куда-то побрела.
– Ри, ты куда собралась? – окликнул я малышку.
– Дядя Армо попросил поймать крысу! Я пошла ловить, – ответила она и прибавила шагу.
– Осторожней! – выкрикнул Армо и плюхнулся на землю.
Я сел напротив него и вздохнул.
– Она такая замечательная… – тихо заметил я, наблюдая, как Риана бегает за крысами.
– Мне ее очень жаль.
– Почему ты ничего не сказал ей про руку? Помнится, когда мы встретили парня без руки, ты долго ржал и отпускал разные шуточки. – Я усмехнулся, вспомнив подколы друга.
– Это другой случай. Чувак и так над собой ржал постоянно. А у Рианочки иная ситуация. Я вижу, как ей некомфортно. Она сильно комплексует. Ну не совсем же я чмо, чтобы окончательно добивать детскую психику. Она просто божий… – Армо умолк: мы увидели, как Ри поймала крысу и начала дубасить ее камнем, одновременно выкрикивая грязные словечки. – …Одуванчик, – договорил Армо и расхохотался.
Я присоединился к нему, но отвернулся, чтобы не видеть это зрелище.
– Думаю, она здесь не пропадет.
– Ее стойкости можно позавидовать! – согласился Армо.
Я встал, отошел в сторону и посмотрел на небо. Розовый рассвет. Надо же. Такую красоту редко можно увидеть в Алегрии. Здесь почти всегда сплошная серость, а солнечных дней толком и нет. Даже погода напоминает о том, что сегодня день рождения у одного дорогого мне человека.
Риана пришла с пойманной крысой и начала разводить костер. Удивительно, ей не больше восьми лет, но она уже столько знает и умеет. Суровые условия Алегрии закаляют с раннего детства. Армо принялся ей помогать, и спустя десять минут парочка жарила завтрак у огня. А я стоял, любуясь до боли прекрасным небом. Почему до боли? Именно такие рассветы напоминают мне о прошлой жизни и о днях, когда я сидел на крыше особняка, встречая первые лучи солнца.
– Терри, че ты вскочил, как прыщ на заднице? Садись и поешь с нами!
Господи, не устану повторять, как я обожаю Армо!
Я сел у костра и с грустью стал наблюдать, как поджаривается бедная крыса, которую только что жестоко убил божий одуванчик.
– Терри, а ты чего такой печальный? – тихо спросила Ри, придвинувшись ко мне.
– Да так, – отмахнулся я.
– Че сопли распустил?! Эй, быстро выкладывай! Мы твои друзья, всегда поможем побороть тоску и дадим дельный совет, – вмешался Армо.
Я улыбнулся и вздохнул.
– Сегодня день рождения у одной девушки, которая мне дорога.
– Что за хрень, Терри? Из-за всякой дичи расстраиваешься! Не вешай нос, и все будет зашибос!
– Чего? – Я в голос рассмеялся. – Армо, что за фраза? Она звучит так, словно ты специалист по решению жизненных проблем и это твой личный слоган. Я так и вижу визитку, где ты лыбишься своей беззубой улыбкой и сверху написано: «Не вешай нос, и все будет зашибос!». Невероятная поддержка! Мне помогло.
– Чем тебе не нравится? Коротко и по делу. Зачем втюхивать часовые речи, если смысл все равно один?
– Армо, вы ничего не понимаете! Терри, что за девушка? Она из Алегрии? – Ри в упор посмотрела на меня.
– Ее зовут Филисса. – Я изменился в лице, вспомнив о подруге.
– Гибрид-ангедрид, Терри! Опять ты со своей книжкой. Нет, я, конечно, понимаю, что интересно послушать, да. Но придумать, что у Филиссы день рождения и грустить… Дурка по тебе плачет, друг.
Я всегда с юмором относился к шуткам Армо и давно свыкся, что он мне не верит. Но, черт, вот сейчас и правда обидно! Мне действительно плохо, что наши взаимоотношения закончились на столь ужасной ноте. Обидно, что я так с ней поступил. Эта девушка давным-давно засела в моей душе, ведь, кроме нее, таких просто нет на белом свете. Она для меня как сестра, я люблю ее всем сердцем до сих пор. Ничего не знаю о ее жизни сейчас, но искренне верю, что Филисса в порядке и восемнадцатилетие она, как всегда, встретит в кругу счастливой семьи.
– Что за книга? Какая Филисса? Я ничего не понимаю. – Ри насупилась и внимательно посмотрела на меня, пытаясь дождаться объяснений.
– Судьба Терри – быть великим писателем. Он поведал историю якобы своей жизни, но на самом деле сочинил ее и до сих пор продолжает че-то придумывать. Ну конечно, здесь такая деградация, что от скуки можно не только писателем стать. Но, черт, одно дело, когда ты признаешь, что все выдумал, а другое – когда начинаешь жить историей и воображать, будто бы это с тобой правда происходило! Терри, она интересная, но ты не заигрывайся. Помни о реальности и о том, где ты находишься сейчас.
Я уставился на Армо, и внезапно мне искренне захотелось дать ему по морде. Его замечания уже начинают надоедать.
– Ого! Я люблю книги! Хотя читать не умею, но мне изредка читала мама, когда я была совсем маленькая. О чем история? Кто такая Филисса?
– Ой, Ри, он мне все вещает, но никак не может рассказать до конца, а если будет рассказывать сначала, то я уже состарюсь. Давай продолжай, парень, на чем ты там остановился, а Ри потихоньку вникнет в тему.
Каждый раз зарекаюсь трепаться, но мне все равно хочется поделиться. Когда я рассказываю свою историю Армо, в голове проносятся воспоминания, и я на несколько минут могу почувствовать себя поистине счастливым. Однако именно сейчас желание делиться напрочь пропало.
– Давайте попозже? Я хотел у Ри спросить кое-что… а то мы ничего о тебе не знаем. Ты точно решила, что к родителям не вернешься? Что происходило в вашей семье?
Малышка вздохнула и опустила голову. Я видел, что ей тяжело даже думать об этом, но также не сомневался, что уже сегодня уйду из Алегрии и попытаюсь добраться до Рибовски. Я верю, что смогу пробиться в люди. И поэтому мне нужно понять, что дальше делать с этой девочкой.
– Я не хочу больше возвращаться к ним. Лучше быть одной, чем каждый день терпеть…
– Что именно?
Она отвела взгляд в сторону и несколько секунд молчала.
– Маме было пятнадцать, когда я родилась. Она молодая, ей, конечно, не до меня. В общем, я случайный ребенок. Меня никто не ждал, и родилась я без руки… – Ри всхлипнула, и по щекам ее потекли слезы. – Мама с папой всегда кричали на меня и избивали. Несколько раз выгоняли из дома. Вот тогда я и научилась добывать себе еду. Я слишком маленькая, но не глупая и все понимаю! Зачем мне быть с родителями, если я им не нужна? Я ушла от них недели две назад, но меня даже никто не искал! Им без меня лучше. Я слышала, как меня называли обузой. Не знаю, что буду делать дальше, но уж лучше так, чем терпеть вечные издевательства. Мне очень тяжело из-за того, что я отличаюсь от других. Ни разу не встречала людей без рук или ног. Надо мной всегда смеются и называют уродом – и мне очень плохо… Я не возьму в толк, за что это досталось именно мне. Вокруг нормальные люди, а я такая…
Я сидел с каменным лицом и смотрел в землю, пытаясь сдержать эмоции. Армо резко встал и решительно направился в неизвестном направлении.
– Куда он? – растерялась Ри.
– Солнышко, подожди. Я узнаю, куда он рванул.
Я встал и побежал за Армо, который стремительно куда-то шагал.
– Армо! Эй, стой!
Догнав друга, я схватил его за плечо и повернул к себе. Я аж оторопел, когда увидел, что по щекам Армо текут слезы.
– Ты… чего? – сглотнув, произнес я и заморгал. Он отвернулся и начал вытирать глаза.
– Да что случилось?
– Она напоминает мне дочь, – наконец выпалил Армо.
Ну и ну! За все это время он ни слова не говорил о детях. Меня всегда очень интересовал этот вопрос.
– Дочь? А где она?
– Умерла восемь лет назад, – дрожащим голосом ответил он. – Ее убили. Кристине было десять. – Армо рухнул на колени и закрыл лицо руками.
Сердце мгновенно сжалось. Теперь ясно, почему он постоянно уходил от ответов, когда я спрашивал его о семье и детях, для него это больная тема…
Я сел напротив него и положил руку на плечо.
– Армо, мне жаль…
– Девин. Меня зовут Девин Армос, – признался он, посмотрев мне в глаза.
– Приятно познакомиться, – с улыбкой ответил я.
Друг улыбнулся мне в ответ.
– Ты после той трагедии запил и проиграл все состояние?
Он скривился и кивнул.
– Не думал, что покачусь по наклонной. Хотя больше смысла жизни я и не видел.
– А убийца? Он безнаказанным остался?
– Ему дали пожизненный срок. Он убил не только Кристину. Был маньяком, и его жертвами стали несколько детей. Он выловил ее после школы и… – Друг наморщил лоб, слезы снова хлынули из глаз. – Издевался, а потом убил. Поиски длились около двух недель. Он закопал ее в канаве. Когда ублюдка арестовали, он рассказал о жертвах и о том, где тела. – Армо опять вытер слезы. – Риана напомнила мне Кристину. У дочки были такие же рыжие и кучерявые волосы. Как у ее мамы.
– А где ее мама? – осторожно спросил я.
– Погибла еще до смерти Кристины. Попала под машину. Я через несколько лет по глупости женился снова, но, когда дочку убили, а я начал спиваться, вторая жена меня бросила.
Так горько на душе у меня давно не было. Армо всегда поддерживал меня, веселил, не давал утонуть, а оказывается, его судьба еще трагичнее, чем я думал. С первого дня моего пребывания здесь у меня был он, а был ли кто-нибудь у Армо, когда он попал в этот ад? Как он смог справиться со своим горем?
Я буду до конца жизни восхищаться тем, насколько он силен духом.
– Я был один. Когда встретил тебя, на самом деле очень обрадовался, ибо увидел родственную душу. И пусть ты младше на двадцать четыре года, возраст ничего не решает. А сейчас еще и Ри появилась. Жизнь стала как-то легче с вами. Осталось только не сдохнуть от кашля.
Позади нас раздался шорох, мы повернулись и увидели, что к нам маленькими шажочками приближается Ри.
– Простите, почему вы плачете? Я вас обидела или расстроила? Извините, пожалуйста… ладно?
Армо сморгнул слезы, встал, подошел к малышке и обнял.
– Вы достойны счастья, ребята, – произнес я, встав с земли. – Когда-нибудь мы будем жить вместе в дорогущем особняке в Рибовски. Поверьте, я все сделаю для вас.
– Ты из Алегрии выберись сначала, оболтус! – выпалил Армо, покосившись на меня. – А то особняки ему уже подавай. Я-то в тебя верю, но как-то странно слышать такие слова от парня, который стоит в гребаной помойке с тухлятиной на башке.
Я провел рукой по волосам и стряхнул мусор.
– Фу! Что за мерзость!
– Вот и я о том же! – Армо громко рассмеялся. – Хоть в речке помойся, если выберешься, а то воняешь, как протухшая камбала.
А вот и шуточки снова подъехали. Армо… он у нас такой.
Я усмехнулся, шагнул к другу и крепко обнял.
– Эй! Хочешь, чтобы и я вонял?! – Армо начал меня отталкивать.
– Не порти момент, придурок! Ты тоже воняешь, будто тебя дерьмом облили. Я с ним прощаюсь, а он!
– В смысле? Ты что, гад, решил нас кинуть?! Минуту назад особняки обещал, а теперь прощаешься. Сосем оборзел?!
Я прыснул со смеху и посмотрел другу в глаза.
– Нет гарантии, что я дойду до Рибовски. Я в курсе, что некоторых жителей Алегрии там расстреливают.
– Ты обязан вернуться, слышишь?! – Ри подбежала ко мне и вцепилась в ногу. – Я тебя никуда не отпущу, если ты не пообещаешь, что вернешься! Пусть без особняков, но ты должен выжить. Что мы будем без тебя делать?!
Армо тяжело вздохнул и положил руку мне на плечо.
– А теперь без шуток. Ты все сможешь, приятель! Ты наша последняя надежда на спасение. Я бы и сам попытался, но болезнь не даст мне дойти до Рибовски. Слишком тяжело. А ты попытайся, если не ради меня, то ради ребенка… Я сдохну, а она останется одна. Понимаешь? Ты должен вытащить ее отсюда.
Несколько секунд я молча смотрел в сторону, а потом перевел взгляд на друзей.
– Я обещаю, что вытащу вас обоих. Я проникну туда и найду выход. Ясно? Что бы ни случилось, не сомневайтесь, я вернусь. Вы – моя семья, а ради семьи я готов на все.
Армо одобрительно ухмыльнулся и кивнул. По выражению его лица я понял: он верит в меня и знает, что я вернусь. Мы еще раз крепко обнялись напоследок. Через несколько секунд я отстранился.
– Наверное, пора…
– Стой!
Армо подбежал к нашему лежбищу, взял теплую куртку и свою кофту.
– Держи, сейчас холодно, а дорога долгая. – Он протянул мне вещи.
– А вы?
– Мы найдем еще. Бери! Отказы не принимаются.
Я пожал плечами и начал одеваться. Ри достала что-то из кармана и протянула мне. Это был маленький камешек в виде сердечка.
– Я случайно нашла его в Мирже… очень давно. Я верю, что он приносит счастье и удачу. Он тебе понадобится!
Мне стало страшно. А если я их больше не увижу? Что тогда? Мы опять обнялись и посмотрели друг на друга.
– Ну, с Богом, Терри! Мы будем ждать тебя.
– Только скорее возвращайся. Будь осторожен, – добавила Риана.
– Спасибо, дорогие. До встречи. Я вас люблю.
Я развернулся и направился в сторону леса, который, по заявлению бродяги Эдварда, ведет к выходу из Алегрии. Я шел, и внутри все сжималось. Страх, воспоминания, осознание, что я могу не вернуться…
Все смешалось.
Добравшись до опушки, я обернулся и увидел вдалеке Армо и Ри. Они до сих пор махали мне на прощание. Возможно, это последний раз, когда я смотрю на них. Возможно, я больше не услышу до жути родные шутки Армо и никогда в жизни не поговорю с малышкой Ри. Как бы я ни надеялся на лучшее, чертики в голове кричали о том, что я никогда не увижу этих людей и никогда моя нога не ступит на землю Алегрии. Кинув тоскливый взгляд на друзей, я развернулся и побежал в неизвестность.