«Ну, – сказал Игнат, – они пришли не потому, что гараж был открыт.
Они знали, что им было нужно. Искали новые технические разработки солнечных панелей. Как будто я в доме бы их держал! Идиоты. И хорошо, что тебя не было дома. Просто повезло… если можно так сказать… прости меня… Эти налётчики погром натуральный устроили. Я когда вошёл, чуть не умер от ужаса при мысли, что ты была тут и они что-то с тобой сделали. Ковёр в гостиной был свернут, и мне показалось, что внутри рулона человек. Теперь-то я знаю, почему ты мне не позвонила. Ведь я совсем заработался, закрутился, очень рвался домой. Надоело мотаться по Европе. Но и бросить свое дело, Надя, я не могу, ты же знаешь. Тут дело не только в доходах. Я люблю свою работу. И знаю, что вышел в ней на новый уровень. Китайские конкуренты даже своего человека в мою фирму внедрили из «новой Европы». Тихий такой литовец, исполнительный. Технарь-установщик. А оказался хакер, пытался пароль взломать в рабочем компе. Теперь вот это нашествие, налёт на дом.
И знаешь ли, я уверен, что и грузовик этот тебя просто караулил в зарослях на повороте. Чужая машина, гружёная нашим панелями. Это не случайно. Хотели меня напугать. Перестарались, негодяи.
Да, Наденька, ты теперь не сможешь играть, прости, родная. Суды с хирургами мы проиграли. Они смогли доказать, что нервы на твоей левой руке были перебиты. И вообще рука висела на клочке кожи. Судебные издержки выплатим. Дом этот продадим. Дела на паузу поставим, пусть китайцы дальше резвятся на этом рынке. А куда уедем, Надя? Куда бы ты хотела, родная моя, единственная. Там на родине, в Донбассе, уже и родни-то не осталось», – говорил Игнат, толкая по гравийной дорожке инвалидную коляску с любимой женой.