От обезьяны к человеку
Я создам все заново
Держи меня за руку, держи меня за руку, я оторвалась от земли
Карусель кружится, кружится и кружится.
Расценив свой дом, как «слишком большую помойку», Хенси предпочла устроить «свидание» на нейтральной территории отеля. Приехав всего на десять минут раньше оговоренного времени, девушка только и успела, что подняться в номер, отослать назойливого администратора и откупорить бутылку рома, без которого девушка себя не мыслила, удивляясь тому, как жила без него долгие два месяца.
«Это время, бесспорно, – думала она, смакую горький вкус во рту, – было потрачено впустую».
Она успела сделать лишь два глотка, когда в дверь негромко постучали. Подойдя к двери, собираясь устроить хорошую трёпку администратору, если это вдруг опять он, Хенси распахнула её, стремительно меняя гнев на милость и довольно хмыкая.
На пороге стояла красивая светловолосая девушка. Хоть её руки и теребили рукав, выдавая волнение, взгляд её оставался спокойным, что понравилось Хенси. Кивнув, она пропустила «гостью» в номер, закрывая дверь.
– Я – Ника, – сказала девушка после некоторого молчания.
– С каких это пор проститутки представляются? – удивлённо спросила Хенси, смерив девушку оценивающим взглядом. – Тем более, представляются без разрешения…
– Извините, – ответила проститутка, опуская взгляд, продолжая теребить рукав своего кардигана.
– Для шлюхи ты слишком скромно одета, тебе так не кажется? – сказала Хенси, наливая в бокал тёмный напиток. – Твой босс, верно, полный профан в этом деле, – девушка хмыкнула, отпила маленький глоток и посмотрела на гостью, ожидая ответа.
– Извините, мне казалось, что одежда в… нашем деле не главное…
– Всё равно раздеваться, это ты имеешь в виду? – закончила за неё Хенси.
У неё было хорошее настроение, что сулило проститутке жестокое насилие над её мозгом и психикой, в этом Хенси не было равных.
– Не права, ты, – хмыкнула Хенси. – И босс твой, если это он говорит вам так одеваться, не прав. Клиент должен хотеть тебя, а не желать отвести в магазин и переодеть.
– Мне раздеться? – спросила девушка. Она совершенно не понимала своей странной клиентки с пугающей, гипнотизирующей энергетикой.
– Ты очень плохая проститутка… – сказала Хенси, поморщившись. – А стоишь, как очень хорошая.
– Если вы скажите, что вам не нравится, я постараюсь так больше не делать…
– И не говорить, – вновь закончила за неё Хенси. – Запомни, девочка…
Пришедшая девушка была не настолько младше самой Хенси, чтобы обращаться к ней подобным образом, но девушке это нравилось. С тех пор, как ей в мозг въелось это отвратительное «малышка», как ей вбили это выражение в каждую клеточку психики, это стало для неё своего рода пунктиком, фетишом – уменьшительно, уничижительно называть всех тех, кто оказывался в её постели или просто в подчинении. Что ж, она могла себе это позволить.
– Не нужно называть своё имя, если тебя не спросили, – продолжала Хенси. – Не нужно надевать на заказ то, что годится разве что для бабушки, это не возбуждает, – она поморщилась. – Если только геронтофила, но их, грёбанных извращенцев, куда меньше, чем нормальных людей, которым просто хочется потрахаться. Вообще, запомни, не стоит открывать рот, пока тебя об этом не попросят, в противном случае, ты быстро вылетишь из этого дела. Конечно, я знаю, что проститутками от хорошей жизни не становятся и дело это мало кому нравится, но всё же…
Хенси замолчала, с прищуром глядя на свою гостью, оценивая её, неторопливо отпивая ром и облизывая губы.
– Пока понятно? – спросила Хенси с видом прожженного педагога.
– Понятно, мисс.
– Хенси, – представилась она. – Называй меня по имени.
– Хорошо, Хенси.
– И на «ты».
– Хорошо. А… Как ты хочешь, чтобы звали меня?
– Вот в этом моменте и нужно было называть своё имя, – хмыкнула девушка. – Обычно я что-нибудь придумываю или же просто не называю вас никак, но сегодня у меня беда с фантазией… Как ты там сказала тебя зовут?
– Ника, – повторила девушка-проститутка.
– Отлично, – без особой радости сказала Хенси. – Ника, так Ника, мне всё равно. Садись, Ника.
Девушка кивнула и подошла, садясь на кровать, кладя сцепленные в замке руки на колени. На ней была надета голубая майка, светло-кремовый кардиган, что так бесил Хенси, и белая юбка почти до колен, словом, выглядела она совсем не как девушка по вызову.
– Выпей, – сказала Хенси, наливая ром во второй бокал и протягивая девушке.
Проститутка приняла бокал, но не спешила притронуться к содержимому, смотря на тёмную, переливающуюся в неярком свете жидкость.
– Ты не смотри, а пей, – сказала Хенси, стараясь не нервничать. – Это ром.
Кивнув, проститутка смешно и неумело выдохнула, после чего залпом осушила бокал. Хенси, наблюдавшая за этим действием с нескрываемой снисходительной улыбкой, не смогла сдержать смеха.
– Сколько же тебе лет? – отсмеявшись, спросила она.
– Двадцать два, – ответила проститутка, морщась от горечи крепкого напитка. – Слишком старая?
– Слишком говорливая, – фыркнула Хенси. – Скажи мне, Ника, у тебя когда-нибудь был секс с женщиной?
Девушка замялась, стыдясь, боясь признаться, но всё же отрицательно покачала головой, осторожно наблюдая за реакцией клиентки.
– Даже не знаю, хорошо это или плохо, – сказала Хенси. – Но мне нравится, что ты честно призналась, а не попыталась строить из себя опытную шлюху, – она откинулась назад, упираясь ладонями в матрас. – Почему ты молчишь?
– Ты же сказала, что я слишком говорлива…
– Да, но тебе стоит спросить о том, чего я хочу, – отрезала Хенси, перестав улыбаться.
– Чего ты хочешь? В смысле… как мне себя вести?
– Будь собой, – неожиданно ответила Хенси, вновь садясь, придвигаясь к девушке. – В меру, конечно, – она едва заметно улыбнулась. – Полагаю, ты не пришла бы сюда, не вынуди тебя обстоятельства… Но в остальном, делай то, что чувствуешь.
– Это странное желание…
– Это приказ, – жёстко отрезала Хенси, перебивая девушку.
– Хорошо, извини.
– Прекрати извиняться.
– Хорошо, из… – на автомате начала девушка, но осеклась, когда Хенси взяла её за подбородок, сжимая и поворачивая её лицо к себе.
– Девочка-дурочка, – с улыбкой сказала Хенси, перемещая пальцы на губы девушки, надавливая.
Когда Ника покорно разомкнула губы, Хенси неглубоко проникла в её рот двумя пальцами, всего несколько раз проводя взад-вперёд, а затем замирая, смотря в глаза проститутке, ожидая реакции. Реакция не заставила ждать. Прикрыв глаза, девушка начала посасывать пальцы Хенси так, словно это были вовсе не пальцы.
– Хорошо, – спустя несколько минут такого действия прошептала Хенси. – Но, запомни, я – не мужчина.
– Прости, – выдохнула Ника.
Её дыхание отчего-то сбилось, но она сама не могла понять, почему? Её странная, слишком властная и холодная клиентка действовала на девушку странно, заставляя сердце в груди стучать быстро и неровно, а колени сжиматься, тереться друг о друга.
Проследив за действиями проститутки, Хенси довольно ухмыльнулась и, схватив её за плечи, бросила, опрокинула на пружинящий, словно созданный для секса матрас. Девушка лежала на спине, так и застыв с поднятыми, словно в знаке «сдаюсь» руками, согнутыми и разведёнными коленями и очаровательно распахнутыми глазами.
Подползя к девушке, Хенси медленно провела кончиками пальцев по её ноге, начиная от тонкой щиколотки и заканчивая кромкой юбки, совсем слегка проникая под неё. Ника сбито дышала, пытаясь успокоиться, но это ей не удавалось, она не могла понять, что происходит с ней, с её телом, почему она так остро и неожиданно реагирует.
Она всеми силами пыталась скрыть волнение, но Хенси легко «читала» её, словно книгу. Склонившись к уху девушки, черноволосая прошептала:
– Я же сказала, веди себя так, как чувствуешь. Так отчего же ты молчишь?
– Ам… – девушка сглотнула, вздрагивая, когда ладонь Хенси проникла под её юбку, оглаживая нежную кожу бёдер, их особенно чувствительную внутреннюю поверхность, замирая в сантиметрах десяти от полыхающей жаром промежности. – Что я должна сказать?
– А что чувствуешь? – спросила Хенси, ведя ладонью вверх, замирая у самой промежности девушки, ощущая этот жар, который выдавал её с потрохами.
– Я… Ах… – девушка закрыла глаза, крепко жмурясь, когда Хенси коснулась её там, внизу, нежно, слишком невесомо поглаживая по поверхности белых трусиков.
– Всё ещё не знаешь, что сказать? – играючи спросила черноволосая, лаская Нику, заставляя её кусать губы и бояться открыть глаза, не мочь этого сделать.
Девушка помотала головой, жмурясь ещё крепче. Эта странная игра нравилась Хенси, очень нравилась. Чуть опустив руку, повернув её ладонью вверх, девушка надавила, слегка проникая в партнёршу: ткань трусиков мешала проникновению стать полноценным, но даже такая малость оказалась невозможно ощутимой для разгоряченной плоти.
Продолжив эти изощрённые ласки всего несколько секунд, заставив девушку под собой кусать губы, поскуливать, Хенси переместила руку, запуская её в трусики девушки и начиная ласкать, оглаживать, выкручивать изнывающий, набухший клитор.
Стон, всё-таки сорвавшийся с губ проститутки, пронёсся по номеру, утопая где-то в его углах. Хенси довольно ухмылялась, продолжая сладкую пытку, наслаждаясь созерцанием выражения первозданного наслаждения на лице Ники, картиной её искусанных, покрасневших губ, плотно зажмуренных глаз и лихорадочного румянца возбуждения на щеках. У девушки был план, очередной восхитительный план, который обещал наслаждение не только тела, но и души.
– Ам… – низкий стон срывается с губ девушки, он просит, умоляет о чём-то большем.
– Что? – спрашивает Хенси, нависая над лицом девушки, смотря на неё из-под полуопущенных ресниц.
Она издевается, намерено делает вид, что не слышит, не понимает ни умоляющего тона девушки под собой, ни её желания, которое терпким запахом секса уже заполнило всю комнату.
Хенси едва заметно ухмыляется, проводит скользкими от смазки пальцами между половых губ девушки, совсем слегка проникая в неё одним пальцем, массируя, раздражая столь богатую на нервные окончания зону, доводя, заставляя играть по своим правилам.
Дьявольский огонёк вспыхивает в её глазах, она ведёт рукой вперёд, вводя в девушку палец уже полностью, добавляет второй и замирает, медлит. Всего мгновение, безо всякого перехода Хенси начинает резко, мощно двигать рукой, трахая девушку под собой, заставляя ту скулить и мять тонкими пальцами простынь, комкать её в кулаках.
Слишком быстрый темп, слишком резкие движения, слишком… Даже под закрытыми веками было заметно, как закатываются глаза Ники, а ведь это такая мелочь, всего лишь пальцы, всего лишь мимолётные ласки, которые, неким образом, довели девушку до такого уровня возбуждения, которого она ранее не ведала. Возможно, всё дело в необычности ситуации, в том, что её сейчас ласкала девушка, но, скорее, дело было в самой клиентке, в её тёмной личности, тяжёлом стальном взгляде, в котором плясали черти.
Он этой девушки, от Хенси, просто сквозило опасностью, и Ника никогда не могла подумать, что все слухи правда и это, в самом деле, так чарующе действует. Но сейчас девушка лежала, раскинув ноги, давясь собственными стонами и желая лишь одного – чтобы эта странная черноволосая девушка не останавливалась.
Стон разочарования сорвался с губ девушки-проститутки, когда Хенси убрала руку, садясь рядом. Внезапное ощущение пустоты в изнывающей глубине тела плавило нервы, заставляло тихо хныкать, тянуться руками вниз, желая прекратить этот пожар, погасить его, подарить своему телу разрядку.
– Нет, – сказала Хенси, когда рука Ники легла на напрягшийся низ живота, её голос звучал властно, холодно.
Девушка открыла глаза, вопросительно смотря на клиентку, пытаясь сфокусировать взгляд, но это никак не удавалось ей. Бросив безрезультатные попытки, Ника вздохнула, вновь закрывая глаза, невесомо касаясь дрожащими пальцами своего живота.
– Почему вы… ты остановилась? – спросила проститутка, пытаясь говорить внятно, что плохо удавалось из-за сбившегося дыхания.
– Потому что ты молчала, – ответила Хенси, ухмыльнувшись и закуривая. Крепко затянувшись, с прищуром разглядывая девушку, она продолжила: – Я очень хочу тебя научить…
– Чему? – выдохнула проститутка, приподнимаясь на локтях и смотря на свою клиентку.
Хенси ухмыльнулась и, оставив недокуренную сигарету тлеть в пепельнице, подползла к девушке, выдыхая ей в лицо дым и говоря:
– Я хочу научить тебя не просто говорить о своих желаниях, а кричать о них.
Ника хотела что-то сказать, но Хенси не позволила ей этого, властно впиваясь в губы грубым поцелуем, который отчётливо пах крепким спиртным и табаком.
– Я, – запинаясь, шептала проститутка, когда Хенси начала целовать её шею, кусать, оставляя бардовые отметины. – Прости… Я… Я очень хочу, чтобы… Чтобы ты продолжала…
– Что продолжала? – спросила Хенси ей в самое ухо, заставляя девушку вздрогнуть от того, как звучал её голос.
– То, что ты делала… – тихо ответила Ника, жмурясь. – Мне очень… очень понравилось ощущение твоих пальцев в себе. Прошу, продолжай…
– Отлично, – хмыкнула Хенси, резко отстраняясь. – Говорить ты понемногу учишься, но, всё равно, слишком медленно, – она взяла из пепельницы сигарету и затянулась, не отрывая взгляда от проститутки. – За это ты должна быть наказана.
– Как? – немного испугано выдохнула девушка.
– Узнаешь, – загадочно ответила Хенси, туша сигарету и откидываясь назад, опираясь на локти. – Ты обязательно кончишь, но только тогда, когда я разрешу, – продолжала она. От этих слов по спине Ники побежали мурашки. – А пока, займись мной и не смей к себе прикасаться. Понятно?
Ника кивнула, не находя в себе сил что-либо ответить. Казалось бы, она, как проститутка, должна была быть привычной и к более откровенным и странным речам, но… Но они не просто вгоняли её в краску, а заставляли цепенеть, дрожать. Она кожей ощущала то, какой властью наделена её клиентка, и это будоражило сильнее коки.
Пододвинувшись к Хенси, девушка-проститутка наклонилась к её лицу, целуя, но отчего-то делая это слишком нежно, даже по-детски. Хенси не стала сопротивляться, указывать на ошибку, она даже не отвечала, полностью «выйдя из игры», заставляя девушку нервничать, но продолжать свои действия.
Черноволосая откинула голову назад, закрывая глаза, расслабляясь. Ощущение тёплых и мягких женских губ на тонкой коже шеи были не просто приятными: они возбуждали, разогревали кровь и, одновременно, успокаивали. Когда проститутка дошла до её ключиц и слегка оттянула вырез, освобождая больше пространства для ласк, Хенси отстранила её, стягивая с себя тёмно-серую, почти чёрную футболку и откидывая её в сторону. При этом она не отрывала взгляда от лица светловолосой девушки, которая от этого опускала глаза, покусывала покрасневшие губы.
Вернувшись в исходное положение, Хенси не произнесла ни слова, ожидая продолжения действий. Ника не заставила себя ждать. Её ласки были немного неуверенными, будто она делала это впервые, не зная, как обращаться с телом другого человека, как подарить наслаждение. К слову, утверждение про наслаждение не имело под собой подоплёки – несмотря на спутанность, некоторую неловкость в своих ласках, Ника справлялась на отлично, достаточно быстро заставляя дыхание Хенси сбиться, а низ живота налиться обжигающей тяжестью.
Черноволосая инстинктивно сжала бёдра, нетерпеливо двинула ими. Нике не нужно было повторять дважды. Бегло взглянув в лицо столь обворожительной клиентке, девушка села между её ног, расстегивая молнию и пуговицу на чёрных кожаных штанах и медленно запуская в них ладонь.
Одного прикосновение к взбухшей, возбужденной плоти оказалось достаточно, чтобы Хенси закрыла глаза, нервно сглатывая и сдерживая стон, позволяя себе лишь сдержанный вздох. Несколько секунд погладив девушку через ткань трусиков, Ника запустила в них руку, прикусывая губу. Жар и обворожительная влага обволокли пальцы девушки, когда она скользнула ими ниже, проникая в черноволосую.
– Нет, – хрипло сказала Хенси, приподнимаясь на локтях.
– Что-то не так?
– Не так, – кивнула Хенси. Нахмурившись, она продолжила, объясняя: – Не надо так, не надо вставлять в меня ни пальцы, ни что-либо другое, по крайней мере, если я тебе об этом не попрошу.
– Хорошо, – кивнула девушка-проститутка, убирая ладонь из штанов клиентки.
Ника попыталась стянуть с девушки её брюки, но они оказались настолько обтягивающими, что поддались не сразу, делая момент несколько скомканным, зля Хенси. Когда со штанами, наконец, было покончено, девушка раскинула ноги, продолжая держаться на локтях, смотря на партнёршу из-под опущенных ресниц.
– Сними трусы, – сказала она, когда девушка вновь потянулась к ней, и добавила, хмурясь, когда она коснулась кромки её трусиков. – С себя.
Щёки девушки вспыхнули алым, она застеснялась своей несообразительности, опустила голову, отчего длинные светлые волосы упали ей на лицо. Встав на колени, Ника стянула с себя белое бельё, отправляя его на пол, после чего несмело посмотрела на Хенси.
– Молодец, – улыбнулась черноволосая девушка.
Протянув ногу, она провела по коленям Ники кончиками пальцев, побудила её развести ноги шире и скользнула меж ними. Когда она коснулась подъемом ноги влажной горячей промежности девушки, последняя закрыла глаза, крепко жмурясь, тихо постанывая.
– Знаешь, мне кажется, у тебя было очень мало опыта, – сказала Хенси, продолжая ласкать девушку, ухмыляясь тому, как она разводит ноги всё шире и как от этого задирается её юбка.
Вопреки ожиданиям Хенси, девушка-проститутка кивнула, расписываясь в своей неопытности, прикусывая сильнее губу.
– Ты заводишься с пол оборота, – продолжала она, убыстряя движения ноги. – И совершенно не умеешь себя контролировать, так ведь?
Резкий рывок вперёд, схватив девушку за плечи, Хенси повалила её навзничь, распахивая её вязаный кардиган, скатывая его с плеч девушки. Глаза Хенси были сейчас такими чёрными, такими дурманящими, они просто гипнотизировали, манили к себе, а губы…
«Кажется, я лесбиянка», – подумала Ника, напряжённо смотря на приоткрытые губы клиентки, так желая прикоснуться к ним вновь, и вновь…
– Хенси… – прошептала Ника.
– Что? – спросила девушка, смотря своими изумительно-чёрными глазами. – Ты хочешь чего-то попросить? – поинтересовалась она, вновь запуская руку под юбку девушки, но не даря полноценных ласк, дразня, кружа вокруг эпицентра возбуждения.
– Да, – хрипло ответила Ника. Она чувствовала, как начинает дрожать.
– Проси.
– Я… Я боюсь.
– Не бойся, – удивительно хрипло ответила Хенси, склоняясь к её уху, прикусывая хрящик на самой его вершине. – Проси и получишь… Ты хочешь, чтобы я тебя трахнула?
Этот вопрос вогнал девушку-проститутку в краску, заставляя краснеть ещё больше. Он звучал странно, слишком дерзко и… так волнующе. В этот вечер, в эту ночь не было запретов…
– Да, – едва слышно ответила Ника.
– Не слышу? – Хенси прекрасно всё слышала, она издевалась, ухмылялась неконтролируемому желанию своей любовницы.
– Я очень хочу, чтобы… чтобы ты меня трахнула, – выпалила девушка. – Но я не совсем понимаю, как…
Договорить ей Хенси не дала, впиваясь в губы, ложась на неё, почти грубо раздвигая её ноги, которые Ника тотчас согнула в коленях, пытаясь оказаться ещё ближе к своей прекрасной мучительнице. Черноволосая снимала с неё одежду быстро, чудом не разрывая, отшвыривая её куда-то на пол.
Когда на Нике не остаётся ничего, Хенси завела её руки за голову, прижимаясь всем телом, придавливая к кровати. Небыстро двигаясь, она тёрлась бедром о промежность девушки, заставляя её скулить от удовольствия, задыхаться дыханием. В какой-то момент, Ника пропустила его, касания бедра сменилась рукой, которая нагло, почти грубо ласкала, даря невозможное наслаждение.
Введя в девушку два пальца, начав быстро двигать ими в горячей глубине, Хенси вновь не стала на этом заканчивать, не продлила это действие так долго, как требовалось девушке под ней. Выскользнув пальцами из её тела, проведя ими по животу девушки, оставляя на бархатной коже прозрачный след, Хенси коснулась её подбородка, губ. Ничего не говоря, понимая без слов, Ника открыла рот, принимая в себя пальцы, перемазанные в собственной смазке. Низ живота скрутило, сотрясло от этого дурманящего, неправильного вкуса, от этих противоречивых ощущений.
Дождавшись, пока на пальцах точно не останется вкуса девушки, Хенси освободила её рот, переползая к тумбочке, беря с неё зажигалку и вновь возвращаясь к проститутке.
– Закрой глаза, – попросила она, усаживаясь на уровне её бёдер.
Ника не стала спрашивать, молча исполняя просьбу, несильно потягиваясь руками, в которых скручивало желанием суставы.
– И не делай резких движений, – добавила Хенси, касаясь кончиками пальцев её гладковыбритого лобка. Девушка невольно дёрнулась.
Немного помассировав лобок, надавливая на кость, заставляя девушку выгибаться в позвоночнике, Хенси снова проникла в неё, несколько раз двигая пальцами взад-вперёд, но слишком быстро покидая тело девушки, вызывая разочарованный стон.
Лишь ухмыльнувшись недовольству уже мало что понимающей девушки, Хенси не стала спешить, наливая в бокал рома, делая несколько тягучих глотков, и только после возвращаясь к проститутке, которая по-прежнему лежала, как и было приказано, и не открывала глаз.
Ухмыльнувшись, Хенси провела по её губам пальцами, пачкая их в её же, Никиной, смазке, обильно смазывая их. Лежащая девушка невольно облизнулась, за что получила несильный шлепок по бедру. Поняв, что от неё требуется, девушка замерла, ожидая действий клиентки.
Хенси, по-прежнему не спеша, щёлкнула зажигалкой и поднесла её к губам Ники, почти касаясь пламенем обильно смазанных губ. Девушка вздрогнула, это было странное, совершенно необычное и немного пугающее ощущение: она чувствовала отчётливый жар на своих губах, но слой естественной смазки, нанесённый на её кожу, не позволял огню обжечь, причинить настоящую боль.
Черноволосая то удаляла огонь от губ девушки, то вновь приближала, играя, изучая, следя за реакцией. Когда слой влаги на губах Ники обратился подсохшей плёнкой, она убрала источник огня, спрашивая:
– Не страшно?
– Н… Нет, – ответила Ника. Она хотела помотать головой, но помнила о словах Хенси. – Это… это здорово, я… не думала, что так можно.
– Продолжать?
– Продолжай, пожалуйста…
Едва заметно ухмыльнувшись, брюнетка начала покрывать поцелуями грудь и живот Ники, спускаясь вниз. Дойдя до впадинки пупка, тщательно вылизав его, заставив девушку под собой шумно вздыхать-постанывать, а мышцы её живота судорожно содрогаться, Хенси отстранилась. Внезапный холод на коже, где ещё секунду назад были горячие губы, заставил Нику вздохнуть, но глаза открывать она не стала, понимая, ожидая, что продолжение непременно последует…
Отодвинувшись, Хенси взяла со столика свой бокал, сделала маленький глоток, словно прицениваясь, а после залпом осушила. Крепкий тёмный напиток обжог горло, прокатился водопадом по пищеводу и ударил точно в цель, разносясь по венам и нервам, пьяня. Хенси задержала на миг дыхание, чтобы дать алкоголю больше времени, чтобы усугубить кружение своей головы.
Когда приятный хмельной жар подогрел тело изнутри, разнёсся повсюду, девушка вылила в бокал остатки рома и отставила его, кладя пустую бутылку, на которой ещё сияли переливающиеся тёмные капли, на кровать. Медленно и совершенно незаметно приблизившись к девушке, Хенси наклонилась и, максимально высунув язык, провела им по её животу. Ника, не ожидавшая приятного и неожиданного прикосновения, вздрогнула, напряглась, но в следующий миг вновь расслабилась, растеклась в руках искусной любовницы, отдаваясь им полностью.
Хенси вновь погрузила в неё пальцы, обильно смачивая их естественной влагой, толкаясь ими, периодически разводя в стороны. Когда с губ Ники сорвался дрожащий стон, брюнетка покинула её тело, скользя по животу, очерчивая бока, оставляя прозрачные дорожки на горячей коже.
Ника даже не заметила, совсем потерявшись в ощущениях, как Хенси вновь проникла в неё и слишком быстро покинула, продолжая оглаживать её тело правой рукой. Тыльной стороной левой ладони она начала оглаживать грудь девушки, заставляя ту трепетать, а горошины её сосков напрячься сильнее, встать ей навстречу.
Прикосновение скользких пальцев к чувствительным бугоркам заставляет Нику вздохнуть-всхлипнуть, зажмуриться. Хенси кружит по ним, оглаживает и выкручивает, обильно смазывая. Повторив проникновение несколько раз, и вновь возвращаясь к груди девушки, заставляя её в итоге влажно блестеть, Хенси наблюдала за её дрожью каким-то нечитаемым взглядом.
Щелчок зажигалки, Ника гулко сглатывает и затаивает дыхание, готовясь к чему-то, чего не знала ранее. И её «мучительница» не заставляет себя ждать, поднося огонь к чувствительным бугоркам сосков, опаляя их, но не причиняя боли. Вопреки запрету Ника выгнулась навстречу и застонала, жмуря глаза ещё сильнее. Из уголков её глаз покатились слёзы: слёзы удовольствия и неизведанных ощущений.
– Ты меня не послушалась, – зло сказала Хенси, резко вводя в девушку два пальца, а большим пальцем несколько раз проводя по возбуждённому твёрдому клитору, а затем резко надавливая, причиняя боль.
Ника вскрикнула и сжалась, немного свела бёдра.
– Проси и получишь, – повторила Хенси свои же слова. – Чего ты хочешь?
– Прошу, продолжай, – проскулила девушка.
Хенси вопросительно вскинула бровь: после стона и вскрика боли люди редко просят о продолжении.
– Как угодно, но продолжай, – продолжила Ника, облизывая алые губки. – Прошу…
Кивнув в ответ, прекрасно зная, что девушка не может этого видеть, Хенси взяла стакан с ромом, сделала три глотка, осушая его чуть больше, чем на половину, и вернула на место, возвращаясь к девушке. Одной рукой она ласкала её между ног, оставляя прикосновения «детскими», просто оглаживая её, дразня, заставляя изнывать. Другой же рукой она гладила грудь девушки, её дрожащий живот, бока с ходящими под ними рёбрами.
Одна её рука резко исчезла, а через мгновение Ника почувствовала, как Хенси склонилась над ней, она прошептала:
– Открой рот и оближи эти терпкие капли.
Девушка-проститутка кивнула, даже не зная, не желая знать, на что соглашается. Она приоткрыла рот и тотчас её губ коснулось горлышко бутылки, которое было прохладным и горьким от рома. Несколько мучительных минут Хенси молчала, продолжая это странное действие, пока в бутыли не осталось и капли напитка, а на простыне под Никой не появилось влажное пятнышко.
«Просто обворожительно», – подумала брюнетка, улыбаясь одними уголками губ и отнимая бутылку от губ проститутки.
Устроившись между ног блондинки, Хенси удобнее перехватила бутылку, ещё раз оценила для себя диаметр и длину её горлышка.
Ника вздрогнула, когда горлышко бутылки, нагретое её губами, коснулось её входа. Она пискнула, когда Хенси надавила, медленно, аккуратно вводя стеклянный предмет в неё.
«Сейчас мне не нужна боль, – думала брюнетка, вводя в девушку горлышко, оставляя достаточно длины снаружи, дабы не травмировать её. – Главное, чтобы ты сама себе не навредила…».
– Не двигайся, – жарко прошептала она. – Лежи и получай удовольствие, полагаю, тебе не так часто подобное говорят…
– Никогда, – выпалила Ника, честно признаваясь.
Хенси довольно хмыкнула и двинула бутылкой, почти освобождая тело блондинки от неё, а затем вновь погружая внутрь: медленно, мучительно, невероятно приятно. Склонившись к животу девушки, Хенси поцеловала её в тазовую косточку, убыстряя движения руки. Ника всхлипнула и прошептала:
– Быстрее. Прошу, быстрее…
«Проси и получишь», – с какой-то демонической улыбкой подумала Хенси, отводя бутыль назад и резко давя на её дно, вгоняя практически полностью её горлышко в тело девушки.
Крик оглушает Хенси, резонирует в воздухе, но пришедший вслед за ним сладостный вздох показывает, что она всё делает правильно. Больше она не останавливалась, трахая, имея тело под собой этим совершенно неподходящим предметом, наслаждаясь её криками и стонами, её отчаянными, безрассудными мольбами: «Быстрее! Сильнее!».
На щеках Ники играл лихорадочный румянец предельного животного возбуждения, её волосы растрепались, зацепились за ресницы и попали в рот, но девушка не чувствовала этого. Она искусала губы почти до крови, она вспотела, её тело просто горело в руках и под руками умелой «мучительницы», а то, что происходило там, внизу, то, что Хенси делала с бутылкой и вовсе сводило с ума. Это было неправильным, отвратительным, извращённым, но… Но, господи, как же это было приятно!
Гулкий, оглушающий стон, Ника выгибается дугой, а в следующий миг срывается на высокий крик, начинает биться, словно в припадке. Хенси не может чувствовать, как сокращаются её внутренние мышцы, но она уверена, что девушка стала сейчас восхитительно тугой, обворожительно узкой.
Она продолжала движения бутылкой, пока Ника вовсе не обмякла, не затихла. На какой-то момент Хенси даже показалось, что девушка потеряла сознание или внезапно заснула. Освободив её тело от стеклянной тары, девушка села, скрещивая ноги, взяла бокал, сделав маленький глоток, и стала ждать, когда её измученная восхитительной «пыткой» и зубодробительным оргазмом партнёрша придёт в себя.
Хенси сидела, глядя куда-то в сторону, в стену, думая о своём, сама не замечая, что покусывает губу, когда её плеч коснулись нежные руки, начали поглаживать, массировать, обняли.
– Думаю, теперь моя очередь? – спросила Ника, слишком смело проявляя инициативу. Её светлые локоны растрепанных волос упали на плечи Хенси, щекоча их.
Девушка была сзади клиентки и Хенси, откинув голову назад, кладя её на плечо проститутке и закрывая глаза, ответила:
– Давай.
Ника более не сомневалась в своих действиях: она действовала уверено, но удивительно нежно, что могло раздражать, но скорее нравилось. Когда блондинка коснулась губами низа живота Хенси, целуя его, девушка прошептала:
– Только без проникновения.
– Как скажешь…
Жилы на её шее вздрогнули, она шумно сглотнула, когда девушка-проститутка провела разомкнутыми губами по её лобку, а затем прикоснулась к половым губам, слегка раздвигая их и касаясь невозможно чувствительной точки кончиком языка.
Не желая сейчас о чём-либо думать, Хенси откинула голову на подушку, закрывая глаза и отдаваясь ощущениям не очень умелых, но обворожительно приятных прикосновений горячей влажной плоти к своим особенно чувствительным, разгорячённым долгим возбуждением местам.
За всё время брюнетка не проронила ни слова, не издала ни звука, лишь изредка и едва слышно постанывая сквозь сомкнутые губы. Ей было хорошо, очень хорошо сейчас, но это было то удовольствие, о котором хочется молчать, о котором не нужно кричать. Ей хотелось именно так: тихо, уединённо. Лишь в самом конце, чувствуя, как по венам понеслись волны горячительного экстаза, Хенси выгнулась, схватила Нику за волосы, прижимая сильнее к себе, не давая возможности отстраниться, хоть та и не думала об этом. Ей, Нике, тоже нравилось удовольствие её клиентки, она хотела продлить его и, одновременно, разрядить, подарить истинное наслаждение.
Всё внутри Хенси вздрогнуло, завибрировало, сжимаясь, заставляя её выгибаться, биться на влажных от пота простынях, но продолжать молчать. Только когда последняя судорога внутри её тела успокоилась, Ника провела напоследок кончиком языка по её чуть обмякшему возбуждению и поднялась.
Может быть, это и было ошибкой, чем-то непозволительным, но девушка-проститутка, позабыв о том, что она на работе, потянулась за поцелуем, словно рядом с ней была не требовательная клиентка, а трепетная любовница, нежная возлюбленная. Вопреки ожиданиям Ники, вопреки опасениям, Хенси не стала отталкивать её, а, наоборот, притянула к себе, вовлекая в жадный влажный поцелуй с отчётливым вкусом смазки, табака и рома. Углубляя его, Хенси потянула девушку к себе, вновь заваливая её на спину, не переставая целовать.
После второго оргазма Хенси сама не заметила, как заснула: усталость и сонливость внезапно навалились на девушку, как тяжёлое тёмное покрывало. Не желая противиться этому чувству, девушка закрыла глаза, тут же проваливаясь в сон. Она так давно не спала спокойно, безо всяких сновидений… Слишком давно.
Когда она проснулась, в комнате был полумрак и целый коктейль всевозможных слишком отчётливых запахов прошедшей ночи. Сев на кровати, она взглядом нашла свои трусики и, надев их, встала, подходя к окну, распахивая тяжёлые тёмные шторы. Солнце ударило ей в глаза своими яркими, приветливыми лучами. Она прикрыла ладонью глаза и обернулась, разглядывая пустую, до невозможности измятую кровать.
Она, кровать, была пуста. Ника ушла, не дождавшись пробуждения Хенси, решив, что так будет правильнее. Когда глаза девушки немного привыкли к свету, она смогла разглядеть листок бумаги, лежащий на тумбочке у кровати.
Взяв его, не спеша, разворачивая и прихватывая сигареты с зажигалкой, девушка открыла окно, впуская холодный ветер, который тут же родил мурашки на её коже. Сев в кресло, стоящее у окна, Хенси закурила и, медленно затянувшись, насладившись вкусом табака, развернула листок, оказавшийся запиской, читая следующие слова:
«Я знаю, что это неправильно, но я, всё-таки, хочу сказать, что это была лучшая ночь в моей жизни, – и подпись: – Ника».
– Мне тоже понравилось, – прошептала Хенси, скользя взглядом по каллиграфическому почерку. – Думаю, никому не будет плохо, если вы повторим, – девушка глубоко затянулась, после чего откинула голову назад, выпуская тугую струю дыма. – Может быть, ты даже станешь моей личной шлюхой…