Глава 2 Новые улики
При обследовании найденного в двуколке тела были обнаружены следующие вещи:
1. Два фунта десять шиллингов двумя монетами (золото и серебро).
2. Белый шелковый носовой платок, пропитанный хлороформом, который был плотно завязан вокруг рта жертвы. На платке красной нитью вышиты буквы «O. У.».
3. Портсигар русской кожи, наполовину заполненный сигаретами марки «Старый судья».
4. Белая лайковая перчатка на левую руку – испачканная – с черными швами на тыльной стороне.
Сэмюэль Горби из отдела расследований присутствовал на допросе свидетелей с целью выяснить какую-либо информацию о преступнике.
Первым свидетелем был Малкольм Ройстон, в чьей двуколке было совершено преступление. Он рассказал ту же историю, которая уже была напечатана в «Аргусе», но следователю удалось выяснить еще кое-какие факты. Беседа шла следующим образом:
Следователь: Не могли бы вы описать джентльмена в светлом пальто, который держал жертву, когда вы подъехали?
Ройстон: Я не разглядывал его, поскольку мое внимание привлек второй мужчина. Кроме того, джентльмен в светлом пальто был в тени.
Следователь: Опишите его, насколько вы помните.
Ройстон: Он был белокурый, кажется, потому что я разглядел его усы, довольно высокий, в вечернем костюме и в светлом пальто поверх него. Я не мог разглядеть его лицо, так как на нем была мягкая фетровая шляпа, надвинутая на глаза.
Следователь: Какого фасона была эта шляпа? Широкополая?
Ройстон: Да. Поля шляпы были опущены вниз, и я мог разглядеть только его рот и усы.
Следователь: Что он ответил, когда вы спросили, знает ли он пьяного мужчину?
Ройстон: Он сказал, что не знает. Что только что подобрал его.
Следователь: А затем он узнал его?
Ройстон: Да. Когда второй джентльмен поднял лицо, первый сказал: «Вы?!» – и уронил его на землю. А затем он ушел в сторону Берк-стрит.
Следователь: Он оглядывался?
Ройстон: Нет, я не видел.
Следователь: Как долго вы смотрели ему вслед?
Ройстон: Около минуты.
Следователь: И когда вы снова увидели его?
Ройстон: После того как я посадил пьяного мужчину в двуколку. Я обернулся и увидел его рядом с собой.
Следователь: Что он сказал?
Ройстон: Я сказал: «А, вы вернулись!», и он ответил: «Да, я передумал, я провожу его до дома» – и затем сел в экипаж и сказал мне ехать в Сент-Килда.
Следователь: Тогда он говорил так, будто знал жертву?
Ройстон: Да. Я подумал, что он узнал его только тогда, когда тот поднял голову, и, возможно, находясь в ссоре с ним, ушел, но я так и думал, что он может вернуться.
Следователь: Вы видели, как он шел обратно?
Ройстон: Нет, я увидел его, только когда он уже стоял рядом со мной и я обернулся.
Следователь: Когда он вышел из экипажа?
Ройстон: Как только я повернул на Сент-Килда-роуд у гимназии.
Следователь: Вы слышали какие-нибудь звуки борьбы или сопротивления в экипаже во время езды?
Ройстон: Нет, дорога была неровная, и шум колес заглушал все остальное.
Следователь: Когда джентльмен в светлом пальто вышел, он выглядел взволнованно?
Ройстон: Нет, он был абсолютно спокоен.
Следователь: Почему вы так решили?
Ройстон: Потому что луна взошла в небе, и я четко мог разглядеть его.
Следователь: Вы смогли рассмотреть его лицо?
Ройстон: Нет, шляпа по-прежнему была глубоко надвинута. Я видел столько же, сколько и в тот момент, когда он сел в мой экипаж на Коллинз-стрит.
Следователь: Была ли его одежда порвана?
Ройстон: Нет. Единственное различие, которое я заметил, – это то, что его пальто было застегнуто.
Следователь: А когда он садился, пальто было расстегнуто?
Ройстон: Нет, но оно было расстегнуто, когда он держал пьяного на руках.
Следователь: Значит, он застегнул его, прежде чем вернулся и сел в двуколку?
Ройстон: Да, полагаю, что так.
Следователь: Что он сказал, когда вышел на Сент-Килда-роуд?
Ройстон: Он сказал, что второй джентльмен не хочет, чтобы он провожал его до дома и что он пойдет пешком обратно в Мельбурн.
Следователь: И вы спросили его, куда вам отвезти пьяного джентльмена?
Ройстон: Да. Он сказал, что джентльмен живет то ли на Грей-стрит, то ли на Экленд-стрит в Сент-Килда и что он сам скажет, куда его отвезти, когда мы подъедем к перекрестку.
Следователь: Вы не подумали, что пассажир был слишком пьян, чтобы направлять вас?
Ройстон: Да, я так и сказал. Но его спутник возразил, что сон и тряска экипажа отрезвят его к тому времени, как я подъеду к перекрестку.
Следователь: Джентльмен в светлом пальто, видимо, не знал точно, где жил второй джентльмен?
Ройстон: Нет. Он сказал, что это то ли на Эклендстрит, то ли на Грей-стрит.
Следователь: Вы не удивились этому?
Ройстон: Нет. Я подумал, что, может, они просто из одного клуба.
Следователь: Как долго мужчина в светлом пальто разговаривал с вами?
Ройстон: Около пяти минут.
Следователь: И в это время вы не слышали никакого шума из экипажа?
Ройстон: Нет. Я подумал, что джентльмен заснул.
Следователь: И после того, как мужчина в светлом пальто пожелал спокойной ночи вашему пассажиру, что произошло?
Ройстон: Он закурил сигарету, дал мне полсоверена и пошел в сторону Мельбурна.
Следователь: Вы не заметили, был ли у джентльмена в светлом пальто с собой платок?
Ройстон: Да! Он протер свои туфли платком. Дорога была очень пыльной.
Следователь: Вы заметили что-нибудь странное в нем?
Ройстон: Нет. Разве что бриллиантовое кольцо на пальце.
Следователь: Что необычного было в этом?
Ройстон: Он носил его на указательном пальце правой руки – я никогда раньше такого не видел.
Следователь: И когда вы это заметили?
Ройстон: Когда он зажег сигарету.
Следователь: Сколько раз вы пытались заговорить с пассажиром, когда ехали до перекрестка?
Ройстон: Три или четыре раза. Затем я остановился, вышел и увидел, что он мертв.
Следователь: Как он лежал?
Ройстон: Он был скрючен в углу экипажа, почти так же, как я посадил его. Его голова была склонена набок, и вокруг рта был завязан платок. Когда я дотронулся до него, он упал в другой угол экипажа, и тогда я обнаружил, что он мертв. Я сразу же поехал в Сент-Килда в участок и рассказал все полиции.
В заключение показаний Ройстона, во время которых Горби делал записи, позвали Роберта Чинстона. Он доложил: «Я квалифицированный практикующий врач, проживаю на Коллинз-стрит. Я провел посмертное обследование тела жертвы в пятницу».
Следователь: Это было через несколько часов после его смерти?
Чинстон: Да, судя по платку, пропитанному хлороформом, мужчина умер от паров, и, зная, как быстро действует этот яд, я сразу же провел обследование.
Следователь: Продолжайте, сэр.
Чинстон: С виду тело выглядело здоровым и ухоженным. Не было никаких признаков насилия. Пятна на ногах и на теле свидетельствовали о посмертном застое крови. При внутреннем обследовании я увидел, что мозг был переполнен кровью, и особенно заметна закупорка мелких сосудов. Болезней мозга не обнаружено. Легкие были здоровы, но также слегка переполнены кровью. При вскрытии грудной клетки послышался едва различимый спиртовой дух. В желудке находилось около пинты полностью переваренной пищи. Сердце оказалось слабое. В правом отделе обнаружилось большое количество темной, очень жидкой крови. У органа наблюдалась тенденция к ожирению. Я считаю, что жертва умерла от паров такого яда, как хлороформ или метилен.
Следователь: Вы сказали, что была склонность к ожирению сердца. Имеет ли это какое-то отношение к смерти жертвы?
Чинстон: Само по себе нет. Но хлороформ при таком состоянии сердца вполне мог косвенно повлечь летальный исход.
После этого доктора Чинстона отпустили, и на дачу показаний был вызван Клемент Рэнкин, второй кэбмен. Он рассказал следующее: «Я кучер, проживаю в Коллинвуде и обычно езжу на двуколке. В прошлый четверг я отвез одну компанию в Сент-Килда и возвращался обратно около часа ночи. Недалеко от гимназии меня остановил джентльмен в светлом пальто. Он курил сигарету и попросил меня отвезти его на Паулет-стрит в Восточном Мельбурне. Так я и сделал, и он вышел на углу Веллингтон-Пэрейд и Паулетстрит. Он заплатил мне полсоверена и затем пошел по Паулет-стрит, а я поехал обратно в город».
Следователь: В котором часу вы остановились на Паулет-стрит?
Рэнкин: Ровно в два часа.
Следователь: Как вы это узнали?
Рэнкин: Была тихая ночь, и я слышал, как часы на почтамте пробили два.
Следователь: Вы заметили что-нибудь странное в мужчине в светлом пальто?
Рэнкин: Нет! Он выглядел абсолютно обычно, как все. Я подумал, что это какой-то щеголь возвращается с очередной вечеринки. Его шляпа была опущена на глаза, и я не мог разглядеть его лицо.
Следователь: Вы заметили у него кольцо?
Рэнкин: Да! Когда он дал мне полсоверена, я увидел у него на указательном пальце правой руки бриллиантовое кольцо.
Следователь: Он не сказал, почему находится на Сент-Килда-роуд в такое время?
Рэнкин: Нет.
Клемента Рэнкина отпустили, и следователь подвел итоги получасового допроса свидетелей. Он подчеркнул, что не остается никаких сомнений: смерть жертвы вызвана не естественными причинами, а отравлением. Пока что улик по этому делу совсем немного, и единственным человеком, которого можно обвинить в совершении преступления, является незнакомец в светлом пальто, который сел в экипаж вместе с жертвой в пятницу утром на углу подле Шотландской церкви, рядом с памятником Берку и Уиллсу. Было доказано, что убитый, садясь в экипаж, выглядел здоровым, хотя и находился в состоянии алкогольного опьянения. Тот факт, что после ухода мужчины в светлом пальто жертва была найдена с платком, пропитанным хлороформом и завязанным вокруг рта, доказывает, что она погибла из-за паров хлороформа, который был умышленно нанесен на ткань. Все улики в деле косвенные, но, тем не менее, они показывают, что речь идет об убийстве. Учитывая наличие подобных улик, коллегия не могла поступить иначе, кроме как вынести приговор в соответствии с заключением полиции.
Коллегия удалилась на совещание около четырех часов и спустя четверть часа вернулась со следующим вердиктом: «Жертва, чье имя не установлено, умерла двадцать седьмого июля от отравления ядом, а именно хлороформом, который был намеренно применен неизвестным человеком; члены коллегии под присягой утверждают, что указанный неизвестный злоумышленно и намеренно убил жертву».
