То, что случится с нацией, будет интегралом того, что каждый из нас взял на себя
Мераб Мамардашвили
Бешеной собаке – семь верст не крюк.
Из Буэнос-Айреса в Мадрид был прямой рейс, как и во все латиноамериканские города. Памятник когда-то бывшей империи.
В самолете я выбрал несколько книг из онлайн-библиотеки – в основном французские философы – и читал их. Это не чтение, это отрава для души, я знаю. Но читать что-то легкое не хотелось.
А вообще – весело. Новость последнего часа – в Великобритании отравили неизвестным веществом бывшего сотрудника ГРУ, ставшего предателем, Сергея Скрипаля и его дочь. Они госпитализированы в тяжелом состоянии, госпитализирован так же и полицейский, который их нашел. На место вызвали бригады дезактивации. Подозревают Россию, хотя пока нет ни понимания, что произошло, ни мотива. Хотя нет, мотив есть, только не совсем такой, если вглядеться. В России выборы восемнадцатого числа и на них побеждает совсем не тот кандидат, которого хотел бы видеть Запад. Вот и валятся провокации как из мешка – Родченков, затем кокаин, теперь вот – это. Цепочка выстраивается красивая – Россия применяет допинг, Россия торгует наркотиками, теперь Россия убивает в западных городах.
Это кстати, свое название имеет – особый период. Предвоенное положение, один из признаков которого – резкое количественное и качественное нарастание провокаций со стороны противника. Задача – сформировать общественное мнение, убедить простого западного обывателя в том, что война против России, неважно какая – горячая и холодная – важна и нужна. Правда, ни те, кто убеждает, ни те, кого убеждают – не представляют себе, что такое война.
Я то, например, представляю. И многие в России представляют. Я своими глазами видел расхлестанный снарядами Грозный, где на каждом шагу поджидала смерть. И многие это видели. А в той же Великобритании, которая сейчас вне себя от возмущения, война – это что-то вроде битвы против орков на экране телевизора. Представить себе руины собственного дома или улицу, полную вдов и сирот, – они не могут.
Хреново все. Очень хреново. Все сильно похоже на Европу образца 1913 года – семьдесят лет без войн, и люди забыли что-то. Ввалились в самую страшную в истории человечества войну – а по сочетанию кровавости и бессмысленности эта война страшнее ВОВ – и даже на секунду не подумали. Потом… потом надо читать великих… того же Ремарка, Цвейга – чтобы понять, как это было. Цвейг пишет про одного священника с санитарного поезда… он не мог соборовать умирающих, потому что кончился елей. И морфий тоже – кончился. Вот он тогда и сказал – я никогда не мог себе представить, что человечество способно на подобное преступление.
Хреново все. Очень хреново. Но это не значит, что каждый из нас не может что-то сделать, чтобы ужас не вернулся. Окажись в нужном месте и в нужное время. В новом Сараево. Схвати за руку убийцу, пока он не свершил свое зло.
То, что случится с нацией, будет интегралом того, что каждый из нас взял на себя…
…
В Мадриде у меня никого не было. Но это не значило, что здесь нельзя работать.
Первым делом я навестил частного детектива. Точнее – детективное агентство. Называется «Монополия», существует с 1962 года, предлагает стандартный набор услуг – «пробить по базам» делового партнера, последить за ребенком, не покупает ли он наркотики, собрать доказательства неверности супруга для развода, найти пропавшего человека или вещь. В отличие от меня, у него есть легальное право собирать информацию о ком угодно, и доступ к базам данных. Я заказал сбор информации о Дэвиде Бернштейне, предъявив визитную карточку и сказав, что собираюсь заключить с ним договор об оптовых поставках вин из Аргентины. Надо пробить партнера, что на него есть. Со мной заключили стандартный договор и взяли задаток.
Потом я поехал селиться.
…
Поселился в отеле среднего класса, неприметном, для бюджетного туриста. В ожидании, пока будет информация про Бернштейна – я прогулялся по Мадриду… если есть время, по городу надо пройтись, город надо запомнить, нельзя находиться в городе и не знать, что находится за углом… Рано или поздно это плохо кончится. Мадрид красив… стилен… думаю, в будущем он заменит Париж, как столицу вина и любви. Париж сейчас гибнет под натиском негритянской и мусульманской орды… их социалисты приняли слишком много законов о пособиях, и теперь в страну ринулись все, от негров из Сомали, которым есть нечего и до беженцев из Афганистана. В Париже всегда были мусульмане… те же турки – но они занимали свою нишу, и они работали, пытались заработать, интегрироваться в социум. Эти же ничего не делают, кто-то годами живет в палатке и гадит в ближайший фонтан, а кто-то рожает четырех детей и живет на пособие, которое в этом случае просто огромно – привет Миттерану и французским коммунистам. И когда ты приезжаешь в Париж и видишь не изящных парижанок в коротких юбках, а арабских матрон по сто двадцать кило весом в парандже – сразу хочется уехать. В Мадриде этих матрон нет – тут и народ посплоченнее и пособий таких нет, и заработки поменьше – вот беженцы здесь и не оседают. Приятно видеть европейскую страну, какой она должна быть…
Ближе к вечеру зазвонил телефон, я купил его тут же, в аэропорту, предъявив паспорт на фамилию Рохас – настоящий, аргентинский[4]. Номер не определен.
– Синьор Рохас?
Голос был женским. Незнакомым.
– Да, кто это?
– Меня зовут Мануэла, я из агентства. Мы можем встретиться?
Быстро.
– Где и когда?
…
Мануэла оказалась настоящей очаровашкой – кудрявые волосы, лукавые глаза, стройная фигура. Возможно, это один из приемов агентства – ну вот как откажешься подписать отчет такой красунье?
Мы встретились в одной из таписерий, местных закусочных. Вкусно, дешево и не привлекает внимания. Таписерия – местная достопримечательность, в средние века один из королей, которого беспокоило необузданное пьянство его солдат, издал указ, что держатели харчевен обязаны к заказанной выпивке бесплатно подавать тарелку с закуской. Держатели харчевен заказали маленькие тарелочки, и стали накладывать туда всякие дешевые закуски – одну две ложки. Так и появились таписерии, тапас – по-испански тарелочка. Они удобны тем, что дешево, и можно набрать всего, если одно не понравилось – ешь другое. Или пробуй все понемногу пока не найдешь что тебе по вкусу.
– Синьор Рохас?
Я заметил мотоцикл, на котором она подъехала… точнее, большой скутер. На одном боку у нее была большая сумка, на другом – профессиональный фотоаппарат.
– Он самый. А вы?
– Я Мануэла.
Она буквально грохнулась на стул напротив меня. Есть таписерии, где даже стульев нет, закусывают стоя – но тут были.
– Что вы заказали?
Я пожал плечами.
– Рыбное что-то.
– Отлично.
Она была вся, как на пружинах. Впрочем… молодость.
– Вы нашли себе не лучшего дилера, синьор Рохас.
Я невесело улыбнулся.
– Да я уже догадался.
– Вот, смотрите…
Ноутбук оказался передо мной.
– В основном это открытая информация, я только скомпилировала. Давид Бернштейн, родился в 1980 году в Киеве, в 1989 году эмигрировал с родителями в Израиль. В две тысячи первом – первое привлечение к уголовной ответственности, отсидел два года в израильской тюрьме за жестокое избиение с криминальными мотивами. Сразу после освобождения – покинул Израиль, перебрался на Кипр, получил кипрское резидентство. С ним он и оперирует по всей Европе.
Известен только один случай, когда дело дошло до суда – он был привлечен за попытку переправить из Египта в Марсель почти полтонны кокаина – дело развалилось в суде, судя по всему, подкупили государственного обвинителя. Но я нашла как минимум семнадцать фактов, которые можно истолковывать как криминальные, но до привлечения к уголовной ответственности дело не доходило. Все дела связаны либо с наркотранзитом, либо с организованным рэкетом. Типичные занятия русской мафии.
Да уж…
…
"Не шелестите, каштаны!", – ветер доносит с полей.
Хочется матери старой вновь увидать сыновей.
Кто это в серенькой кепке робко стучит у окна?
"Сын это твой". "Неужели?.." – счастья дождалась она.
"Что ж ты стоишь у порога, не зажигаешь огня?", —
"Ты постарела немного, милая мама моя!"
Свечи горели рубином, праздничный стол был накрыт.
"Вот и дождалась я сына…", – ласково мать говорит.
…
Откуда по всему миру столько наших блатных?
Вопрос риторический.
– … на сегодняшний день Бернштейн живет в Испании, у него есть недвижимость на Коста дель Соль. Министерство юстиции возбудило дело о выдворении Бернштейна из страны, но существует большая очередь такого рода дел и дело Бернштейна судья рассмотрит не ранее середины следующего года. Предсказать исход дела невозможно, он взял адвоката. Его адрес, адрес и телефон адвоката – все это есть в досье.
– Спасибо.
– И вот еще… мне показалась любопытной одна информация…
– Да?
– Есть такое место на африканском континенте – Мелилья, это экстерриториальный анклав Испании. Недалеко от Мелильи есть марокканский город Кодор – это настоящий ад. В городе полно контрабандистов, наркотранзитеров, переправщиков людей. Так вот, Бернштейн до прошлого года считался одним из королей Мелильи, у него там даже недвижимость была. Но с какого-то момента он туда не показывается… и ходят слухи, что его пытались убить.
Мануэла озабоченно посмотрела на меня.
– Это интересно?
– Очень. Можно личный вопрос?
Девушка помрачнела.
– У меня есть бойфренд, спасибо.
– Сколько лет вы работали в полиции?
– Нисколько. Я журналист – инвестигейтор.
– Понятно. Давайте ваш отчет, я подпишу…
…
Когда Мануэла, отдав отчет и получив подпись, явно недовольная, уехала – я набрал номер агентства. Попросил соединить с начальством.
– Синьор Рохас, – голос был профессионально бесстрастным, полицейским, – вы нашли недочеты в отчете?
– Отчет составлен прекрасно.
– Да, мы бы хотели вам предложить…
– Я свяжусь с вами, мне нужны будут дополнительные услуги. Одно условие.
– Да, синьор Рохас?
– Мне нужно, чтобы этими услугами занимался кто-то с полицейским опытом. А не журналист – инвестигейтор.
Заминка.
– Мы обсудим это, синьор Рохас.
– До свидания.
Но было уже поздно. Утром, когда я перезвонил в агентство – оказалось что меня ищет полиция.
…
– Как ее звали?
– Ортис. Мануэла Ортис
Человек, сидевший напротив меня был полицейским. Мне бы даже не пришло в голову спрашивать, а есть ли у него полицейский опыт.
Мануэлу убили… само по себе это было дико, но это было так. Утром ее нашла полиция. Судя по следам – ее мотоцикл сбила машина, затем ее вывезли за город, пытали, изнасиловали, потом убили. Для Европы – жестокость просто нереальная. Приходится так же предполагать, что те, кто это сделал, теперь знают и про меня. В отель я больше не вернусь, деньги и документы при мне, вещи в отеле я брошу. Перед тем, как прийти сюда, я больше часа кружил по улицам, спускался даже в метро, чтобы сбить хвост, если он был.
Вопрос, за что ее убили, у меня даже не возникал – начала задавать вопросы о Бернштейне и ее убили. Судя по жестокости – русская мафия.
– Вы ничего не заметили подозрительного при встрече?
Я пожал плечами.
– Да нет… по-моему, ничего.
– А почему вы попросили заменить инвестигейтора?
– Извините, но она мне показалась… чересчур молодой.
– Да… Молодость это в какой-то мере недостаток.
– Но он быстро проходит.
Бывший полицейский, которого я нанял, и который в свою очередь нанял Мануэлу, допил свой «кафе кон лече».
– Что же, агентство защищает своих клиентов всегда. Я не упомяну о вас, когда полиция будет спрашивать.
– Благодарю
Бывший полицейский поднялся и ушел. А я – почувствовал, как внутри сжимается намертво пружина…
…
Купить пистолет – большой проблемы не представляло. Я узнал, где тут можно найти хорватов, и пообщался с ними. Хорваты контролируют нелегальную торговлю оружием и Европе еще со времен Тито. Стал обладателем двух Springfield XD, для американского рынка, новых совсем, видимо, ворованных с завода. Еще и с подготовкой под глушитель, резьба на стволе – очень кстати. Один пистолет для ношения, другой – спрячу. Глушитель мне тоже продали – правда, только один.
Вариантов произошедшего было два – либо убивает Бернштейн, либо отсекают любой интерес от Бернштейна. Во втором случае вопрос – кто? В то, что это чья-то разведка, верится с трудом. Никто не пойдет на то чтобы убить гражданина европейской страны просто так, походя. Значит, мафия. Вопрос, какая.
Бернштейн, судя по отчету – жил в Пуэрто-Банус – это рядом с Марбельей. Там марина, яхты дорогие, первая линия домов стоит очень дорого. Зашел в интернет, посмотрел – мне повезло, я нашел ту самую виллу, на которой жил Бернштейн – она сдавалась. Скачав информацию, я отправился в агентство и за наличные арендовал БМВ Х5. И купил еще китайский квадрокоптер с камерой и пару камер для наблюдения, охотничьих – иначе в одиночку не уследишь. После чего – отправился в Пуэрто Банус.
…
Коста дель Соль – это «внутренний» берег Испании, выходящий на Средиземное море. Места обжитые, застроенные, сюда теперь переместилась во многом европейская светская жизнь из Ниццы. Почему? А потому что в Ницце – пособия для тех, кто родил четырех детей и больше платят такие же как в Париже. Понятно объяснил?
Мощеные улочки, домики под старину – большинство новоделы. Выше – виллы, там цена от миллиона евро в кризис была, сейчас и за полтора ничего не купишь. Много рыбных ресторанчиков, вся марина заставлена яхтами, от небольших прогулочных и до суперяхт. Русская речь здесь слышится так же часто, как и английская – часто сюда семьи вывозят, в то время как отец рубает бабло в страшном Мордоре – путинской России…
…
За домом Бернштейна следили, причем довольно грубо и нагло следили, без каких-либо мер безопасности. Мне достаточно было проехать мимо, чтобы просечь. И это не полиция – полиция такие машины не использует. Ни один полицейский участок в Испании не вытащит из начальства деньги, чтобы купить ЛандКруизер.
Вопрос в том, это охрана или бандиты…
…
В том, что это бандиты – я убедился, когда прогулялся пешочком для установки камеры. Потому что будь это полиция или частная охрана – они бы так службу не несли. Шансон бы не включали, так что на улице слышно, и пустую бутылку на улицу из машины не выбрасывали бы. Быдло конченое, откуда только такие берутся в Евросоюзе? Им бы дальше средней полосы и не выезжать, не позориться.
Кстати говоря…
Зашел через телефон в интернет, поискал номер местного отделения полиции. Я свободно говорю по-испански, грех это не использовать…
– Полиция.
– Да, синьорита…
– Чем мы можем вам помочь?..
– Понимаете, я проезжал по улице… и из стоящей у обочины машины прямо мне под колеса выбросили пустую бутылку. Стеклянную бутылку. Я попытался с ними поговорить, но они… кажется, это русские бандиты.
– Успокойтесь, синьор. Где это произошло?
Я назвал улицу и примерно номер дома.
– Мы пошлем туда патруль. Вы не пострадали?
– Нет, просто… они так себя ведут…
Я оборвал разговор на полуслове, достал из телефона СИМку и аккумулятор. На всякий случай.
…
Полиция в Испании работает точно еще со времен Франко.
Через несколько минут появился автомобиль, причем не полиции, а Гвардиа Сивиль, военизированной полиции[5]. Увидев джип, он замигал огнями, взвыл сиреной, резко ускорился и перегородил дорогу Ланд Крузеру. Я со злорадством наблюдал за этим через видеокамеру, выведенную на телефон.
Сначала – гвардейцы не могли достучаться до братьев по разуму в джипе, те заперлись и не выходили. Появилась еще одна машина Гвардии.
Потом появился тип на БМВ-седан – судя по костюму, который здесь никто не носил – адвокат. Адвокат здесь профессия первой необходимости, потому что многие из здесь живущих – либо пытаются получить гражданство и живут в ожидании иммиграционного решения, либо находятся в розыске и живут, борясь с попытками экстрадиции. И так и так нужен хороший адвокат…
Адвокат этот сначала пытался накидываться на гвардейцев, потом достал телефон и начал куда-то звонить, потом предпринял попытки вступить в контакт с братьями по разуму в машине. Попытки увенчались успехом – адвокат сел в машину и целая кавалькада тронулась с места. Сначала машина гвардии, потом Крузер, потом БМВ с адвокатом, потом еще одна машина гвардии. Поехали в участок, оформляться.
Меня же больше интересовал второй пост наблюдения – когда-то он будет меняться, верно? И еще – я понял, что те, кто в этих машинах – не охраняют дом и Бернштейна, а сторожат его. За все это время разборок с гвардией – ни люди в Крузере ни адвокат не попытались выйти на контакт с домом, и из дома тоже не попытались ничем им помочь. Это чужие люди, враги.
…
Второй Крузер тронулся через час с небольшим – после того как ему на смену встал микроавтобус Каравелла. Меня это начало беспокоить – сколько же их тут? Три машины, в каждой как минимум – шестеро. Если наблюдение организовано в четыре смены – это значит, пашут как минимум шестнадцать человек только на наблюдении.
Солидно.
Те, кто сидел в Крузере, профессионалами не были – ехали себе и ехали. Ехать оказалось недалеко – свернули к большой вилле в окрестностях Малаги. Я проехал мимо… сейчас мода пошла – покупают сельхозугодья и переделывают старые коровники, конюшни в богатые дома. Вот и тут так же сделали.
Остановился подальше, поставил на крышу квадрик – лети, дорогой. Что-то мне захотелось окрестности поснимать с высоты птичьего полета…
…
Вилла и в самом деле была сделана из бывшего коровника – длинного, вытянутого, несуразного. Рядом – в рядок стояли машины. Виллу снимали русские, потому что если бы это были не они – то у них хватило бы ума арендовать или покупать белые машины, которые не так нагреваются на солнце. А не черные…
Я начал смещать квадрик и одновременно снижать его, чтобы посмотреть номера. Пока просто запишу, потом на компе в свободное время почищу, обработаю…
Твою мать…
Были видны номера на одном из джипов – это были не испанские номера, а украинские, с сине-желтым флажком. Они что – сюда свой транспорт пригнали[6]?
Охренеть…
…
Ночью я совершил преступление. В смысле – проникновение в чужой дом. Правда, я ничего там не взял, и даже кое-что оставил, так, что это может являться смягчающим обстоятельством.
Утром, в восемь часов утра ровно – испанцы все встают очень рано из-за жары – я позвонил на телефон, который оставил на столике чужого дома вместе с запиской. Трубу взяли сразу.
– Кто это?
– Мистер Бернштейн. Вам привет. От того самого человека.
– Да, я понял.
– Нам надо встретиться.
…
Встречу организовали довольно просто и грубо.
Днем – я пошел в администрацию марины и спросил, не сдает ли кто-то в аренду небольшую лодку под рыбалку. Как оказалось, сдавали и не одну, и я арендовал на два дня лодку, да еще и с небольшим Зодиаком, прицепленным на корме. Обошлось это относительно дешево – конкуренция.
Потом я отогнал лодку туда, где должна была состояться «рыбалка» и лег спать, чтобы ночью бодрствовать.
В час ночи я спустил Зодиак на воду, взял координаты по GPS, чтобы не заблудиться и малым ходом пошел к берегу. Волна мягко шлепала о борт, борт манил созвездиями огней – побережье гуляло. Припомнилось меткое замечание одного украинского журналиста – «у нас каждый первый во власти мечтает урвать и уехать в Испанию». Думаю, не только для Украины это справедливо. Еще вспомнилось – «украинский учат лохи, умные учат английский и китайский»…
Когда я был у самого берега – мелькнул свет фонаря и тут же погас.
Бернштейн оказался на берегу с тремя телохранителями. Автоматы Застава-21 – для Европы серьезная круть. Скорее всего, сербы или хорваты.
– Руки.
Я не стал говорить, русский я или нет – для сербов это плюс, для хорватов – минус, а говорят они похоже.
Свет фонаря осветил мне лицо и погас
– Какого черта?
– Кто вы?
– Я же сказал, я от дона Хосе. Если вам не нужна помощь, я просто уплыву и все. Но я приплыл не для того чтобы мне тыкали автоматом в лицо…
…
– Я тот, кто вытащил племянника дона Хосе из Одессы. Слыхали?
Берштейн недолго размышлял.
– Оставайтесь здесь, – сказал он охранникам.
И полез в лодку
…
На арендованной лодке я провел Бернштейна вниз, в каюту. Он попросил не зажигать свет, и я его просьбу уважил.
– Вы русский?
– Не совсем.
– А говорите как русский.
– Я эмигрант.
– Вот как?
Бернштейн щедро плеснул виски в бокал.
– И я эмигрант. И как – нравится на чужбине?
Я пожал плечами.
– Нормально. Если не ленишься, можно жизнь сделать.
– А вот меня все достало… – Бернштейн быстро перешел на «ты». – Знаешь, мы в свое время уезжали и думали, что бежим из надоевшей нам страны в какой-то лучший мир. Более справедливый, более богатый, более … нормальный, что ли. Но вот сейчас – я понимаю, что мы бежали от самих себя. А от себя не убежишь. И наше дерьмо – всегда с нами…
Так. Это уже не интересно.
– Мистер Бернштейн, – я поставил свой бокал, – я не психоаналитик.
– Да, да… – Бернштейн допил свой. – Что вам нужно?
– Видите ли, мистер Бернштейн, – сказал я, – я не сказал, что работаю на дона Хосе. У нас скорее общие интересы.
– Вот как? Ну, я это уже понял – иначе вы бы меня мистером не называли.
Я про себя подумал – теряю квалификацию. Ошибка и грубая.
– Я сейчас работаю на российское правительство, – открыл карты я.
– Даже так…
– Вы смотрите телевизор, мистер Бернштейн. Скандал с переправкой наркотиков из Аргентины. Мы бы хотели разобраться в этом деле. И закрыть канал. А что-то мне подсказывает, что вы знаете организаторов этого дела.
– А если не знаю? – сказал Бернштейн.
– В таком случае я просто доставлю вас обратно на берег. Живите дальше вместе со всеми вашими проблемами.
Бернштейн налил еще виски.
– Скандал у ворот вчера с полицией вы устроили?
– Да.
– Как?
– Сказал, что они бутылку на дорогу бросили.
– Ловко…
…
– Если я вам все расскажу, что вы сделаете с этими людьми?
– Я не решаю такие вещи…
– Да? Ну, ладно…