Куда меня везут мне конечно же не сказали. Зато гнали так, что я влипла в спинку и даже пристегнулась, чего на заднем сидении обычно не делаю. Не думала, что по Садовому кольцу можно ехать так быстро. Обычно тут пробки – не протолкнуться, но мы несемся по практически пустой дороге.
Сердце мое колотилось, язык пересох, а в голове клубок мыслей одна другой страшнее – кто они? Куда везут? Почему я позволила запихнуть себя в машину? Хотя что я могла? Я сопротивлялась, но они вон какие бугаи. И, наверное, везут в лес, чтобы где-нибудь прикопать.
Поясница моя похолодела – точно! Везут в лес! Ну нет, бороться надо до последнего! Мобильник! У меня же есть мобильник! Как же я забыла! Хотя чего уж. В этом безумии хоть помню, что я Ярослава. Бедная моя мамочка, как она без меня будет?! Отчим, тварь, сделает все, чтобы ее не выпустили из клиники! Может он прав, и я ноль без палочки, если не могу за себя постоять? Не могу защитить ни себя, ни близких!
Ууу… Должен же быть выход!
Вытянув из кармана джинсов смартфон, я стала жать горячую кнопку. Она должна работать всегда, даже при разряженном телефоне. Но сколько ни жала, телефон не подавал признаков жизни.
– Можете не стараться, – не оборачиваясь проговорил брюнет. – Мы сейчас движемся у мембраны пространства. Тут сеть не ловит.
Слова прозвучали очередной абракадаброй.
– Чего? – не поняла я.
Послышался недовольный выдох загадочного Алекса Хрома, он произнес:
– Все миры ограждены друг от друга так называемыми мембранами. Преодолеть их непросто и без лицензии противозаконно. Но приблизиться к мембране можно. Тут дороги свободнее, гравитация слабее и скорости выше.
Если до этого мне слышалась абракадабра, то теперь ясно – этот парень псих. А остальные – секта, в которой он главарь. И везут они меня на заклание своему кровожадному божеству.
Колотить меня стало еще сильнее, началась настоящая истерика. Я завертелась на месте в надежде найти выход. Никогда бы не подумала, что со мной может произойти такое. Кошмар какой. Какой кошмар… Выпрыгнуть из машины на ходу? Да какой там. Они же заперли двери. А если разбить стекло? Ай, блин… Даже если выпрыгну, на такой скорости меня размажет по асфальту в кисель.
Что делать? Что мне делать?!
Может попытаться как-то их отвлечь, вызвать интерес? Если познакомиться, они привяжутся ко мне, тогда станет жалко меня убивать. Мама, Мамочка… Они правда хотят меня убить? Была бы сумка, можно было бы накинуть водителю ручку на шею. Он как минимум потерял бы управление. А так я своими руками-веточками едва ли кого-то остановлю. Хотя, надо пробовать. Деваться-то все равно некуда.
Только я придвинулась к спинке водительского кресла, дрожа и собираясь с духом для броска, как агент Алекс произнес, все так же глядя строго вперед:
– Советую сидеть смирно и не делать глупостей.
Мысли он что ли прочитал? Или мои действия так очевидны? Но делать-то что-то надо!
– Кто вы? – спросила я и ужаснулась тому, как охрип от страха мой голос.
– Я уже отвечал, – холодно проговорил брюнет.
– Я ничего не поняла.
Да, он представился каким-то АКОПОСом. Но это белиберда. Как и мембраны с пространствами.
– В АКОПОС вами займутся, – бросил брюнет.
Мое и без того пересохшее горло стало совсем сухим. Я сглотнула и спросила:
– В каком смысле?
Он пожал плечами.
– Не знаю. Им виднее.
Диалог ничего не прояснил, зато ужас мой достиг таких масштабов, что закружилась голова, а в глазах защипало от слез. А вдруг они будут меня пытать или мучить? Или продадут в сексуальное рабство? Или начнут на мне ставить эксперименты? От страха к горлу подступила тошнота. Я механически зажала рот ладонью, а брюнет чуть повернул голову и сказал строго:
– Будьте добры удержать ваш завтрак в себе. Я не собираюсь после вас отмывать машину. Мы почти на месте.
Не знаю, что сдержало мой природный позыв – беспристрастность, с которой агент это произнес или факт того, что мы почти на месте. И все же, когда машина резко остановилась, а двери с тихим писком открылись, я вывалилась из авто, упав на колени. Голова все ещё кружится. Меня замутило, но все, что есть в моем желудке – это три глотка гадкого кофе из «Тяпки», которые уже давно всосались.
– Как вы себя чувствуете? – раздалось надо мной уже знакомое и четкое.
Я, не поднимая взгляда от вычищенного асфальта, ответила:
– А как ты как думаешь?
– Понятно, – сухо отозвался агент Алекс.
В следующий момент, вопреки головокружению и тошноте, меня дернули на ноги, не поддерживая, но и не давая упасть. Хватка Алекса оказалась по-настоящему железной. Такими руками он меня перешибет, как соплю. И что дальше? Куда он меня потащит?
Из-за легкой дезориентации я в первые секунды не сразу осозанала, где находимся. Но когда зрение сфокусировалось, увидела, что три машины остановились во дворе старинного дома. Такие обычно записаны в архитектурное наследие. На тротуарах люди, Москва живет своим привычным ритмом.
Я набрала воздуха в легкие, чтобы заорать во всю глотку. Но не успела – меня втолкнули во двор. Только и пискнула:
– А где лес?
– Какой лес? – не понял Алекс Хром.
Меня снова затрясло, застучали зубы.
– Н-ну… г-где т-труп-пы зак-капывают.
Агент посмотрел на меня как на идиотку.
– Какие трупы? – спросил он удивленно и повел к крыльцу-развалюхе, за которым старая деревянная дверь.
Голова моя начала работать очень быстро, хотя не уверенна, что правильно. Они могли прибить меня ещё в переулке, но не сделали этого. Зачем-то припёрли сюда, в этот оплот имперского зодчества.
Когда под нашим весом деревянные ступеньки жалобно скрипнули, у меня вырвалось:
– Вы что, не собираетесь меня убивать?
– Что? – изумился Алекс. – Убивать? Вы за кого меня принимаете?
– Честно сказать, я понятия не имею. Пожалуйста, не убивайте меня, у меня мама…
– Я же представился, – безапелляционно оборвал агент Алекс Хром, открыв дверь и потащив меня по старым комнатам, которые принадлежали, наверное, какому-нибудь купцу. Это что? Его дом? Он привез меня к себе домой? И что он собирается со мной делать у себя дома???
Во мне снова проснулась жажда бороться за жизнь и честь, я проговорила, пытаясь вырвать локоть из его железной хватки:
– Эй-эй-эй! Я не собираюсь тут ничем таким заниматься!
Брюнет покосился на меня, как мне показалось, с легкой брезгливостью. Правильно, брезгуй. Мне же лучше. Если в дальней комнате не прячется табун похотливых самцов, пускай они все брезгуют.
– Каким «таким»? – поинтересовался агент Хром.
Произнести свои догадки вслух у меня не получилось, я только и выдохнула, что:
– Сам знаешь!
И это все, что я успела сказать, потому что после этого агент дернул бра на стене, стена отодвинулась и он втащил меня внутрь.
Сперва было темно, Алекс Хром вел меня по какому-то коридору, но по мере продвижения становилось светлее и когда стало совсем светло, я окончательно очумела. Потому, что все, что раскинулось перед глазами никак не могло уместиться в частном домике на Пятницкой улице.
В громадных размеров зале, на который мы смотрим с небольшого балкона, с легкостью могли бы разместиться пять Боингов. На полу желтоватым светится огромная октограмма – восьмиконечная звезда. Я такие только в кино и интернете видела. Какие-то люди шныряют туда-сюда, по стенам балконы, переходы, лестницы, какие-то ячейки, к которым постоянно кто-то подходит, вытаскивает книги, какие-то тубусы, пластинки.
Но больше всего ошарашило другое, хотя думала, что на сегодня исчерпала запасы очумения. Так вот, над залом что-то летает. Это что-то периодически сбивается в стайки, подлетает друг к другу и мерцает. Обалдение мое усилилось, когда, присмотревшись, распознала в «мерцалках» маленьких человечков с крыльями, как у стрекоз.
Одна из таких вдруг резко подлетела к нам и зависла перед моим лицом, строго поправляя крошечные очки.
– И какого рожна тут делает это? – пропищала мерцалка и ткнула на меня маленьким пальчиком.
Пока я пыталась вспомнить, как разговаривать, Алекс проговорил:
– Не «это», а гражданский, мелкая ты пикси.
Пикси ответ, очевидно, не понравился.
– И на кой ты ее сюда припер?
– Много будешь вопросов задавать – состаришься, – сострил Алекс, кривясь.
Пикси, одетая в малюсенькую юбочку и маечку, переливается оранжевым и розовым. Крылышки трепещут быстро и сыплют пыльцой. Мне даже захотелось потрогать их, чтобы проверить – настоящие ли. Обалдеть. Я не сплю? Я реально вижу пикси в какой-то пятимерной квартире Москвы?
– Обалдеть… – пробормотала я и потянулась пальцем к мерцалке.
– Но-но-но! – пригрозила мне мелюзга и показала кулак. – Я тебе сейчас потрогаю. Так потрогаю, что неделю чесаться будешь.
Рука моя сама по себе одернулась.
– Чего это она? – спросила я растерянно.
Алекс пожал плечами и спросил:
– А тебе понравится, если каждый начнет тыкать?
– Ну… Нет.
– Так и не тыкай.
Пикси победно сложила маленькие руки и пропищала, зависнув в воздухе:
– То-то же. Так зачем ты привел гражданскую?
Алекс сообщил нехотя:
– Так сложилась ситуация. Она видела портал, носферату из мира два-пять и, собственно, агентов АКОПОС.
На лице мелкой пикси появилось насмешливое выражение.
– А, так ты на ковер, значит, идешь? – пискляво засмеялась мелюзга.
Выдержке этого Алекса можно только позавидовать, потому что если бы мне так отвечала какая-то крылатая мелочь, уже точно руки чесались бы прихлопнуть. Но он только снова пожал плечами.
– Иду. И веду ее с собой.
– К Виолетте?
– Ты прям «Капитан Очевидность», – хмыкнул Алекс и опять ухватил меня за локоть. – Пойдем.
Судя по их диалогу, эта Виолетта тут главная и сейчас именно она будет решать мою и его судьбу. Энтузиазма это известие не добавило, и все же о предстоящей выволочке или что там ожидается, я на некоторое время забыла, потому Алекс повел меня через зал с октограммой на полу. Мимо шныряли люди в балахонах, капюшонах, кто-то босиком. Были, кажется, зулусы, а может эфиопы. Я их вообще не отличаю, но одежды на их бронзовых телах минимум, зато на шеях светятся необычные голубые украшения. Именно светятся, а не просто висят, как положено всем нормальным подвескам.
– Что это за место? – спросила я, все-таки сумев вернуть себе часть логики и членораздельной речи.
Тон Алекса прозвучал снисходительно.
– А не понятно?
Я честно помотала головой.
– Нет.
Он вздохнул так тяжело, будто я заставляю его доказывать теорему Ферма.
– Штаб агентства АКОПОС.
– Что за АКОПОС?
Алекс фыркнул.
– Слушай, я и так с тобой промазал. Придем к Виолетте, она все решит.
Судя по поведению и голосу настроен этот брюнетик не очень дружелюбно. А ведь моей вины во всей этой ерунде нет и я совершенно не горела желанием, чтобы меня садили в машину и везли рядом с какой-то мембраной миров.
– Ну так это же ты промазал, а не я, – сказала я. – На меня-то чего огрызаешься? Лучше объясни, что происходит.
Алекс промолчал, хотя я услышала, как скрипнули его зубы.
– А Виолетта это кто? – не прекращала я попытки разобраться в происходящем.
– Сейчас узнаешь, – сказал Алекс и мы остановились у небольшой двери из черного стекла.
Дверь без ручки, и я подумала, что открывается она какой-нибудь магнитной карточкой. Разумеется ошиблась – Алекс сделал какие-то жесты и дверь в миг обратилась в дым.
– Вперед, – скомандовал он.
Перспектива шагать в какой-то черный дым меня не обрадовала, я сказала уверенно:
– Не пойду.
И тут же была втолкнула в проем.
– Ой!
Вскрикнула я скорее рефлекторно, потому что страшного ничего не произошло, хотя и запахло на секунду сыростью и тиной.
По ту сторону дымки оказался коридор, пустой и тихий, особенно после шума и гама зала с октограммой. Алекс шагнул следом и, поравнявшись со мной, бросил:
– Вот и все, а ты боялась.
Я только и смогла, что скривиться.
– Посмотрела бы я на тебя на моем месте.
– Я был на твоем. Давно.
– И как?
Алекс указал на себя так, словно после этого я должна впечатлиться и упасть на колени в трепетном экстазе.
– Спасибо за разъяснения, – съязвила я.
Даже удивительно, что в такой ситуации у меня еще хватает сил на остроты. В самую пору орать и бегать туда-сюда с криками «помогите». В целом орать хочется, но выяснить, что здесь творится – еще больше. Ну в самом деле, разве каждый день сталкиваешься с клыкастым парнишей, который выдергивает сумку, а потом бегает по стенам? Я вообще материалист, а тут пикси, портал… На нормальное логическое объяснение я все еще надеюсь, но даже это не умаляет факта – все это невероятно.
По коридору шли молча. Алекс задрал подбородок и напустил на себя очень строгий и отстраненный вид. А может он и в самом деле такой, я ведь его не знаю. Я глазела по сторонам, где по стенам двери разных цветов и форм.
– И куда они ведут? – спустя минуты две не выдержала я.
– Кто?
Я кивнула на одну из створок.
– Двери.
– Ты опять лезешь не в свое дело
Меня это уже начало откровенно раздражать.
– Почему не мое??? Я тут непонятно где, меня увезли на машине, пикси какие-то летают. А брюнет-мачо меня постоянно в чем-то обвиняет.
– Это я мачо? – обиделся Алекс.
– Ну не я же, – фыркнула я.
– Так меня еще не называли. По-моему, я совсем не похож на мачо. Мачо – это знойный, сексуальный, привлекательный. Самец в самом расцвете сил.
Я покривилась.
– Ой, да хватит саморекламу себе делать. Я уже поняла, ты нарцисс.
Алекс выпучил глаза.
– Теперь еще и нарцисс? Ну чудесно. Пополню свое портфолио. Может где-то пригодится.
– Ну, если решишь заняться пикапом, пригодится точно.
– Никогда до такого не опускался.
– Все бывает в первый раз, – съязвила я, сама не понимая, откуда столько храбрости дерзить незнакомому мужчине, который по всем признакам опасный.
Послышался шумный выдох через ноздри, говорящий, что в Алексе Хроме утонула какая-то колкость, через секунду он произнес, кивая вперед:
– Пришли.