Проснувшись утром, Саша первым делом сунул руку под подушку. Может, ночное приключение ему всего лишь приснилось? Нет, не приснилось. Записка была все еще там. Примятая подушкой, она спокойно лежала в кровати. К сожалению, за ночь никаких явных ответов в голове у Саши не сформировалось. Так что на найденную вчера в траве записку и на собственную подушку парень посмотрел с большим осуждением.
– Подвели вы меня. Хоть бы какой намек дали. Жалко вам, что ли!
Барон коротко гавкнул. Мол, с кем ты там разговариваешь? Я же тут! И Саша протянул записку ему. Барон сначала схватил ее зубами, но быстро опомнился, осторожно разжал челюсти и обнюхал бумажку. Вид у него был задумчивый. Саша тоже понюхал бумажку. Вроде бы пахло какими-то духами. Но запах был не женский, а скорее мужской. Нотки горького миндаля или что-то в этом роде.
– Эх! Мне бы твой нюх.
Барон и не возражал. А Саша спустился вниз к остальным. Мама уже накрыла для завтрака стол на кухне, ей помогали другие женщины. Ну, как помогали? Сидели за столом и сплетничали, развлекали суетящуюся хозяйку рассказами из своей жизни и жизни своих близких. Единственной, кто реально хоть немножко маме помогал, была Таня, жена Валеры. Она брала тарелки и все прочее, что давала ей хозяйка, и переносила их к обеденному столу, за которым уже собирались гости.
Стол был большой, овальной формы, десять человек за ним помещались легко и свободно. Но всему семейству Купцовых даже за таким столом должно было показаться тесновато. Народу на даче собралось очень уж много. Не считая двух девочек Валеры, вчера на праздник прикатило тринадцать человек. Роковое число, как не преминул заметить дядя Коля, который сделал выговор Леве, – зачем пригласил именно тринадцать человек. Можно подумать, это папа регулировал количество своей родни.
Конечно, теперь после смерти дяди Толи взрослых гостей на даче осталось всего двенадцать, но и это было много. Ведь если прибавить сюда еще трех членов Сашиной семьи, самих хозяев дома, то получалось уже пятнадцать. И еще две девчушки, каждая из которых требовала себе отдельную тарелку, стул и все прочее, что полагается взрослым гостям. И все это нужно было сейчас и сразу. Неудивительно, что у мамы сегодня был несколько растерянный вид. Одно дело принять такое количество гостей на один день, когда большую часть времени гости проведут в саду или гуляя по округе, и совсем другое, когда они остаются в доме да еще на неопределенное время.
Впрочем, насчет того, что подать гостям к завтраку, вопросов не возникло. Стол сервировали остатками вчерашней трапезы, которых оказалось так много, что на них можно было пировать еще пару дней. Но так долго задерживаться, ясное дело, никто не хотел. У всех были свои дела. Да и пребывание в доме, где все напоминало о вчерашней трагедии, на гостей действовало угнетающе. В этом мнении все были единодушны. Так что атмосфера за завтраком царила несколько напряженная.
Наконец дядя Сережа, как старший теперь мужчина в семье, заметил:
– Пожалуй, мы должны признать, что не знаем, кто убил нашего деда Толю. И обвинять во всем случившемся одного Леву было несправедливо. Извини нас за вчерашнее. Боюсь, что у нас у всех сдали нервы.
Дядя Сережа извинялся не за себя, а за других. Сам он вчера ни единого дурного слова не сказал в адрес Сашиной семьи. И в этом был весь дядя Сережа.
Сашин отец с благодарностью взглянул на своего двоюродного брата и произнес:
– Это был не самый приятный вечер. Мы все погорячились.
Мир был восстановлен. И все с еще большим аппетитом взялись за завтрак.
Саша счел момент подходящим и спросил:
– Кто-нибудь слышал про местечко под названием «Красный Комиссар»?
Ответом ему было недоуменное молчание.
– Кажется, в Саратове был завод имени Феликса Эдмундовича Дзержинского, – сказал дядя Коля и тут же задумчиво прибавил: – Или это было не в Саратове? И не завод вовсе это был, а колхоз?
– При чем тут Дзержинский?
– Ты же спрашивал про красных комиссаров? А Железный Феликс – он самый главный комиссар в стране и был. Это по его инициативе был организован красный террор.
Саша покачал головой. Нет, дядя Коля говорит совсем не про то.
– Ну а больше я ничего не знаю. И с чего вдруг ты заговорил об этом?
Саша объяснил. Разумеется, все тут же захотели посмотреть на эту записку. А посмотрев, вынесли единодушный вердикт – почерк им незнаком.
– И тут нету адресата, – заметил дядя Коля. – С чего ты взял, дурачок, что записка предназначалась дяде Толе?
– Она выпала из его кармана. Я это видел.
– Ты видел, что у дяди Толи из кармана выпала бумажка. Но что это была конкретно за бумажка, этого ты же не видел?
Пришлось Саше признаться, что детально бумажку он не разглядел. С того расстояния, на котором Саша находился, сделать это было невозможно.
– Значит, бумажка у Толи в кармане могла быть и совсем другой. Старый билет или обертка, что-нибудь в этом роде. Она и выпала у Толи из кармана, но упала в том месте, где уже лежала твоя находка или где она потом оказалась. И ты нашел совсем не Толину бумажку, а чью-то еще.
Дядя Коля насладился впечатлением, которое произвели его слова, и продолжил:
– Теперь второе, если даже именно эта бумажка выпала из Толиного кармана, то он и сам мог незадолго до этого поднять ее с земли. Скажем, чтобы использовать ее для розжига дров в мангале. Как бы там ни было, Толя явно не придавал ей особого значения, раз так легко с ней расстался.
Саше пришлось согласиться, что и это тоже могло быть именно так, как рассказывает дядя Коля. И все же несмотря на авторитетное мнение дяди Коли, сам юноша чувствовал, что с запиской этой далеко не все так просто.
Но разговор пришлось свернуть.
– Что это мы засиделись? – спохватилась тетя Катя. – Пора уже и в отделение ехать. Нехорошо заставлять полицию нас дожидаться.
– Да, не мешает разобраться уже с этим делом до конца, – согласилась с ней тетя Маша, – и заодно машину себе вернуть. Мало ли что там они с ней сделают.
После обнаружения в багажнике тела бедного дяди Толи машину забрали в качестве улики. Полицейские отбуксировали ее к себе на стоянку, чтобы там ее могли спокойно осмотреть эксперты. Вроде бы ничего такого в том, чтобы вернуть себе свою собственность, не было, но почему-то слова тети Маши неприятно резанули Сашино ухо. Только вчера тетя Маша потеряла мужа, с которым прожила не один десяток лет, подняла двоих сыновей, суток еще не прошло с того момента, а она уже думает о том, как бы с их машиной чего-нибудь не случилось.
Всем не терпелось поставить точку в деле об убийстве дяди Толи. И все надеялись, что полиция им в этом поможет. Точно так же как их гостям хотелось сделать поскорее ноги, так и хозяевам хотелось остаться одним. Но мечты эти так и остались мечтами.
Стоило семейству Купцовых приехать в полицию, как их встретил давешний усатый участковый Мефодьич, который с хмурым видом заявил:
– Плохи наши с вами дела. Думал, что малой кровью отделаемся. Да не тут-то было. Из города к нам следователь едет.
– Зачем следователь? Вы же вчера сказали, что за ночь найдете преступника.
– Так-то оно так, – признался участковый. – Сказать я сказал, а только не вышло у меня ничего!
– Как же так? Не удалось задержать хулиганов?
– Задержать мы их сумели. Да и чего их там было задерживать, дома все они к этому времени спали. Обычные пацаны, ни в каком криминале до сих пор замешаны не были.
– И все же они напали на нашего дядю Толю!
– Боюсь, что убийство вашего дедушки мне им никак не вчинить. Сразу же после неудачного нападения на автобус с немцами эти сопляки с испугу кинулись к станции, вскочили в ближайшую электричку и укатили на ней.
– Это может быть неправдой!
– Они знают, что натворили. И врут!
– Или они проехали одну остановку, вышли и вернулись назад, где по дороге и встретили нашего дядю Толю.
Участковый покачал головой:
– Эта версия не пройдет. Объясняю почему. Денег у ребят при себе не было. При появлении контролера билеты они приобрести не смогли. И кроме того, вели себя так нагло и вызывающе, что были задержаны сотрудниками полиции на транспорте. Те продержали пацанов у себя несколько часов, переписали их данные, оформили штрафы, а потом отпустили, предупредив, чтобы в случае неуплаты мальчишки ждали вызова в суд.
– Хотите сказать, когда на нашего дядю Толю напали, хулиганы были далеко отсюда?
– И далеко, и под надежным присмотром. Так что алиби у них будь здоров, нипочем не подкопаешься.
– У всех?
– У всех.
– Может, хоть парочка ускользнула от вашего внимания?
– Мы всех ребят допросили, никто из них не упомянул, что с ними был кто-то еще.
И помолчав, участковый произнес:
– В связи с этим возникает резонный вопрос, если не пацаны, то кто тогда убил вашего старичка? Сами понимаете, мне решать такие загадки не по плечу. Так что сюда из города откомандирован следователь-криминалист. И с минуты на минуту он будет тут. Он мне уже звонил и предупредил, чтобы вы все задержались. Он хочет побеседовать с каждым из вас отдельно.
Эта новость всех заставила оторопеть.
– Плакала моя поездка на футбол, – пробормотал Валера. – А мы с ребятами столько к ней готовились!
Остальные родственники тоже приуныли. А уж когда появился городской следователь, все и вовсе стало плохо. Фамилия его была Железнов. И характер, судя по первому впечатлению, следователь имел соответствующий фамилии. И первые же слова нового следователя заставили всех родственников потерпевшего погрузиться в пучину самого настоящего отчаяния.
– Вплоть до окончания расследования попрошу всех оставаться по месту вашего вчерашнего пребывания в «Шишках».
«Шишки» – это было название садоводческого товарищества, где у родителей Саши был домик. И это значило, что вся команда родственников должна оставаться в их доме еще невесть сколько времени.
– Это незаконно удерживать нас в этом месте!
А дядя Коля, который не привык сдерживать свои чувства, высказался еще прямей:
– Я не стану выполнять эти ваши дурацкие указания! Захочу уехать и уеду! И ничего вы мне не сделаете! Вот так вот!
– Уедете, пеняйте на себя, – холодно произнес следователь. – Предупреждаю, что всякий, кто без согласования со следствием покинет место преступления, будет автоматически рассматриваться следствием в качестве главного подозреваемого. Ясно?
Все молчали.
– И если сейчас подозреваемых у меня целых пятнадцать человек, не считая двоих несовершеннолетних детей, то стоит кому-то из вас уехать, как это будет засчитываться как попытка к бегству и признание собственной вины.
После такой постановки вопроса спорить со следователем ни у кого больше желания не возникало.
– А как же работа?
– Есть еще два выходных дня – десятое и одиннадцатое. Будем считать, что за эти два дня мы должны управиться с этим делом, вычислить, а по возможности и изобличить преступника.
– Но почему вы считаете, что преступник – это кто-то из нас?
– Я этого не говорил. Но по теории вероятности, в девяти случаях из десяти, преступник – это человек, который что-либо выигрывает от смерти потерпевшего.
– Наследник?
– Наследники находятся у нас на подозрении в первую очередь.
Тетя Маша тихонько ахнула:
– Вот так дела! Мужа потеряла, так еще и под суд могу запросто угодить.
– Не вы одна.
– Я – жена. Я и наследница!
– У вашего мужа имеются двое сыновей, – сказал следователь, автоматически ставя против их трех имен галочки. – Ваши сыновья также являются наследниками своего отца.
– Нет! Все наследство мое! Мы с Толей еще пару лет назад написали завещания в пользу друг друга.
– Вот как.
И следователь стер галочки напротив имен Славы с Валерой, и наоборот, напротив имени тети Маши поставил сразу три галочки.
– А мне скрывать нечего! Все мое! Как пару лет назад мы с мужем решили, так решения своего и не меняли. И не в чем меня подозревать. Это распространенная практика среди супругов.
И ведь как раз пару лет назад Славку изгнали из семьи. Саша отметил этот факт машинально. И тут же подумал, ну, не странно ли, что именно в то же время тетя Маша с дядей Толей написали свои завещания. Как знать, может, случившиеся одно за другим эти два обстоятельства как-то связаны между собой?
Между тем помощники следователя раздали всем присутствующим листки бумаги и ручки.
– Я прошу всех сосредоточиться и написать предельно точно, кто и чем занимался в промежутке между двенадцатью и двумя часами пополудни.
Ага! Вот и время убийства нарисовалось. И спрашивать ничего не пришлось. Получается, дядю Толю убили еще до того, как все Купцовы спохватились, что он отсутствует. В три часа дня, когда они пустились на поиски, дядя Толя, исходя из фразы следователя, был уже мертв. И ни у кого из них в душе ничего не ёкнуло, когда дядя Толя делал последний свой вздох. Во всяком случае, у Саши точно ничего не ёкало. А еще внук называется!
Саше внезапно стало очень стыдно. Теперь единственное, что он может сделать для дяди Толи, это напрячь память и помочь следствию в поисках убийцы. Саша взял предложенный ему лист бумаги и начал старательно записывать все, что ему запомнилось с того момента, как дядя Толя их покинул. Точно так же серьезно отнеслись к заданию и остальные. На протяжении получаса в комнате стояла почти полная тишина, лишь время от времени кто-нибудь задавал наводящий вопрос:
– А что мы до туалета все по очереди ходили, это учитывать? Некоторые и по нескольку раз отлучались.
– А другие по двадцать минут сидели!
– А салат тетя Катя когда из машины принесла? До того, как мы первую порцию мяса приготовили, или уже после второй? Если после второй, то это уже около трех часов дня было и не считается.
В общем, все отнеслись к делу серьезно. Но на взгляд Саши, толку от этой затеи было чуть. Все они так или иначе отлучались на протяжении этих двух часов. Стопроцентного алиби не оказалось ни у кого. Ведь трудно было сказать, где именно напали злодеи на дядю Толю. Это могло случиться даже прямо у них на участке. Убийца забил старика-инсультника насмерть, припрятал на время его тело где-нибудь в кустах, а потом…
Вот с этим потом возникала серьезная загвоздка.
Если на то, чтобы убить дядю Толю, временного промежутка в десять-пятнадцать минут еще хватало, то на то, чтобы транспортировать его тело к машине, уже нет. Разве что дядю Толю прихлопнули сразу возле машины, чтобы далеко с трупом не бегать. Но извините, это же такой риск! Дубасить дядю Толю прямо посреди улицы. Пойти на него мог разве что полный безумец! А потом еще надо было раздобыть ключи от машины, отключить сигнализацию, открыть багажник, загрузить туда тело дяди Толи. И все это следовало проделать там, куда в любой момент мог выйти кто-нибудь из гостей.
Да, конечно, их улицей и особенно тем отрезком от последнего дома до леса мало кто пользовался. Но все-таки пользовались. Лично Саша нипочем не решился бы светиться на улице с трупом дяди Толи на руках. А вдруг кто пройдет мимо и увидит?
Когда все заполнили свои листки и потянулись сдавать их, Саша подошел к следователю Железнову одним из последним.
– Я тут нашел записку, которую вчера днем перед уходом потерял дядя Толя. Верней, не потерял, а выкинул. Может быть, она вам пригодится?
Следователь записку взял, но на Сашу посмотрел строго.
– Заляпал улику.
– Это не я! Это она на траве лежала, а там земля, роса, вот и испачкалась немножко.
– Да я не про это. Ты ее своими пальцами трогал?
– Ну, не чужими же.
– А это значит, что на записке полно твоих отпечатков.
Саше стало стыдно. И как он забыл такую примитивную вещь?
– Я не подумал, что эта записка может быть важна.
– Когда касается убийства, любой пустяк может быть важен. Это же улика! А теперь на улике находятся твои отпечатки.
Следователь бережно разгладил записку и положил ее в целлофан, а целлофан положил в папку и закрыл ее.
– Конечно, полноценной уликой она считаться не может, – заметил он уже спокойней, – потому что изъял ты ее против установленных правил. Мало ли, где ты ее взял. Может, совсем не там, где говоришь. Но к делу я эту бумажку приобщу. А что это за «Красные Комиссары» такие?
– Сам хотел бы это знать.
– Ладно. Спасибо тебе, парень, за сотрудничество.
Вот и та заветная минута, которая решает все.
– Может, я еще чем могу помочь?
Следователь взглянул на Сашу еще внимательнее:
– Хочешь нам помогать в расследовании?
– Очень!
– Это же ты обнаружил тело убитого?
– Мы со Славкой. И знаете, я считаю, вам нужно выяснить, что делал каждый из гостей вплоть до обнаружения тела дяди Толи.
– Нас интересует лишь тот промежуток, который соответствует времени убийства. Не больше и не меньше.
– Но труп могли запихнуть в багажник и позднее. Убили часа в два, а труп положили уже после. Мы ведь искали дядю Толю с трех часов дня до пяти. Потом еще на кладбище ездили…
Саша запнулся. Новая мысль осенила его внезапно. Там на кладбище они обнаружили могилу дедушки Николая ухоженной и принаряженной. Но так и не выяснили, кто мог постараться, если все Купцовы были в гостях у Сашиных родителей и на кладбище с утра не ездили. В тот момент никто не придал этому особого значения. Но теперь, когда произошло убийство, все мелочи приобретали грандиозную важность. Как там сказал следователь, в убийстве мелочей не бывает. Так оно и есть.
– Ты что замолчал? – одернул Сашу следователь. – И зачем вы на кладбище ездили?
– Мы думали, что дядя Толя мог туда поехать. Но там его не было, и мы вернулись домой. Одним словом, тело дяди Толи мы со Славкой нашли уже около семи вечера. Получается, что с двух и до семи часов вечера у убийцы было целых пять часов, чтобы определить тело в багажник машины.
– Так оно и было. Я имею в виду, что место преступления и место обнаружения вами тела пострадавшего – это разные места. Убийство произошло где-то в окрестностях вашего садоводства. Где именно, мы сейчас устанавливаем. Но убийца по какой-то причине не хотел оставлять труп на месте преступления. Поэтому он сел за руль машины и сперва отъехал на ней, а затем вернулся назад. Полагаю, что вернулись уже с трупом, поскольку ведущие в обратном направлении следы рисунка протектора отпечатались глубже. А это значит, что вес машины также увеличился.
– Ничего себе!
Теперь Саша понял, как ошибался в своих догадках. Не такой убийца дурак, чтобы светиться посреди улицы с трупом дяди Толи на плечах. Труп лежал в укромном местечке, куда убийца прикатил на машине. Там он без помех запихнул убитого в багажник. И спокойненько вернулся назад. Никто даже не заметил, что Славкина машина куда-то на время исчезала. Она же стояла дальше всех по улице, почти у самого леса!
– Преступник очень постарался поставить машину в точности на то место, откуда он ее и забрал. Но все-таки видно, что она отъезжала, а потом вернулась. И вернулась более нагруженной, чем отъезжала.
– Но в машине должно быть полно отпечатков пальцев преступника.
– Их нет.
– Как? Вообще нет отпечатков?
– Отпечатки хозяев, пусть и в небольших количествах, но в машине имеются. Но нам-то нужны не они.
– А как вы отличите отпечатки тети Маши и Славки, которые чаще всего пользовались машиной, от отпечатков убийцы? У вас же нету образца их отпечатков, вам не с чем сравнивать.
– Конечно, есть у нас ваши отпечатки. Все ваши отпечатки мы сняли.
– Когда? – удивился Саша. – Я этого что-то совсем не помню.
– Сегодня, когда вы писали эту белиберду, вам всем принесли по стакану воды.
– Да, помню. На подносах разнесли. Каждому.
– Так что ваши отпечатки у нас теперь есть, – невозмутимо сообщил следователь. – Но что-то мне подсказывает, что они тут не пригодятся. Убийца был в перчатках. И кроме того, он очень тщательно протер руль, ручку передач, даже торпеду. И сам багажник чистенький. И даже на трупе нам не удалось найти посторонних отпечатков. И не будет их там. Единственный выход, найти место преступления и надеяться, что хотя бы там убийца не был так осторожен. Но это трудно. Очень трудно. Садоводство у вас большое. К тому же праздник, посторонних, туристов и просто гостей приехало много. Куда именно забрел потерпевший, мы пока не знаем.
– А по следам нельзя проследить, куда машина отъезжала?
– В том-то и дело, что дело это совсем не такое простое. Сперва машина поехала в направлении леса. А как ты сам знаешь, вдоль леса тянется достаточно широкая просека, по которой машина проехала без особого труда. Там в грязи следы видны вполне отчетливо. Но дальше машина выкатилась на асфальт. Могу предположить, что водитель совершил этот маневр осознанно, чтобы запутать следы. И если это так, то он весьма хитер и осторожен. Есть такой человек в вашей семье?
Неожиданный вопрос поставил Сашу в тупик. И что ответить? На кого указать? Конечно, его родственники далеко не самые приятные люди, но чтобы убивать… А потом еще так хладнокровно раскатывать с трупом в багажнике по округе! Да, патрульные машины ДПС появляются у них в садоводстве редко, но все же они тут бывают. И если подумать, то перевозить труп в багажнике машины, когда ты сам находишься за рулем этой машины, это ничуть не меньшее безумие, чем прятать его среди бела дня посреди дороги, где любой может тебя увидеть.
Таких отчаянных сорвиголов среди своих родных Саша что-то не припоминал. Все они были люди серьезные, солидные и в чем-то даже скучные. Кто угодно другой мог оказаться убийцей, но только не они.
И поэтому Саша в ответ на вопрос следователя произнес:
– А что бы вы ответили, если бы вас спросили, а не скрывается ли среди ваших родственников убийца?
– Я бы проанализировал характер каждого, а потом бы сказал правду, что подозреваю того-то и того-то.
– Я не знаю, – с сомнением проговорил Саша. – Я так не могу.
– Очень жаль.
Следователь поскучнел и теперь смотрел на Сашу, словно хотел ему сказать:
– Разочаровал ты меня, парень.
Но вслух следователь сказал совсем другое:
– Иди и помни, рядом с тобой совершено убийство. И убийца где-то совсем близко. Если его не остановить, он будет убивать снова и снова. И возможно, в следующий раз его жертвой станет кто-то действительно близкий тебе.
Только не это! Еще убийства?
– Когда случается такое, нельзя позволять эмоциям одержать верх над собой. Отключи все свои эмоции, оставь одну логику. И по возможности подключи к ней интуицию. И если возникнут на чей-то счет подозрения, мигом беги с ними ко мне.
Саша вышел на улицу с неприятным ощущением, что не сможет оправдать надежд хорошего человека. Не потянет. Слабак. И как будто бы этого было мало, так еще на улице он наткнулся на своих родственников, которые сверлили его недобрыми взглядами.
– И о чем это наш великий сыщик беседовал со следователем?
– О чем вы там с ним шушукались?
– Прикидывали, кого будет лучше засадить за решетку?
Еще вчера Саша бы обиделся на такие предъявы своих родственников не на шутку. Но сегодня после разговора со следователем с ним что-то случилось. Саша даже внимания не обратил на подначки своей родни. И пусть себе говорят. Чем больше говорят, тем скорее проговорятся. Если убийца и впрямь член их семьи, а все указывает на это, то рано или поздно преступник сам себя выдаст. Надо лишь отключить эмоции, слушать и наблюдать. И преступник неизбежно проколется.
Саша внезапно ощутил прилив сил и уверенности. Он обязательно раскроет это дело. Раскроет и навсегда утрет нос своим родичам. Больше они не посмеют смеяться над ним и его родителями. Почувствовав, что эмоции вновь берут над ним верх, Саша мысленно сосчитал до десяти. И успокоившись, прикинул, чем же ему предстоит заняться в первую очередь.
Место преступления полиция найдет и без него. Железнов производил впечатление человека, умеющего заставить других работать. Полицейские метр за метром, участок за участком прочешут все их садоводство. Понадобится, так осмотрят все прилегающие к нему лесные массивы, но место преступления они найдут. А потому самому Саше лучше заняться другим.
Для начала хорошо бы пройтись по соседям. И в первую очередь нужно уделить внимание старожилам. Тем старикам, которые живут в этих местах не первый десяток лет. Если поискать хорошенько, то среди них могут оказаться даже такие, кто еще помнит всех трех братьев Купцовых живыми и здоровыми. Как деда Петра – родного деда Саши, так и его братьев – Толю с Витей.