Адарлейн ворвался в комнату и закрыл собой мать. Это был скорее не защитный жест, а желание скрыть от тети состояние первой леди.
Ее внешний вид и частичное слияние недопустимы, к тому же отличный повод подать жалобу отцу, а там и до Совета может дойти, что, в свою очередь, послужит предлогом для скорейшего рассмотрения расторжения брака родителей.
Многие хотят занять место его матери, лорд хорошо понимал это и не желал давать повод для появления новой жены главы рода и мачехи для него. Он едва терпел любовниц отца, хотя сам планировал иметь не меньше пяти, когда женится. У него и сейчас любовницы менялись каждый месяц, леди быстро наскучивали Адарлейну.
Учитывая хрупкое положение его матери в семье, любая допущенная ею ошибка ляжет позором и на его плечи, чего допускать категорически нельзя. Его положение в семье и так было шатким, он устал слышать от всех, что является бледной копией наследника, в котором течет испорченная кровь избалованной и высокомерной Изельды.
Вторая жена по сравнению с первой, леди Нитариной, оказалась бесчувственной и совершенно равнодушной к своим людям. И пусть в лицо ему это мог сказать только отец, за спиной шептались многие, не только слуги, но и представители других родов.
То, что его мать никто не любил, вызывало в нем множество чувств. Сначала он воспринимал такое положение дел, как неприкрытую зависть, да и мама твердила ему об этом, и в детстве он кидался на обидчика с кулаками. С возрастом стал действовать тоньше, предпочитая мстить через отпрысков тех, кто осмеливался нелицеприятно высказываться о нем или его матери.
Никто не смел косо смотреть и плохо думать о первой леди великого рода Даррак, даже если она прикажет запороть на конюшне хоть тысячу подвластных ее воле людей. Леди Изельда по праву своего статуса имела куда больше привилегий, значит, все без исключения обязаны перед ней преклоняться.
Однако так считали не все члены его семьи, и с этим приходилось мириться.
Будь он наследником, никому не позволил бы судить свою мать. Однако он лишь второй, и ему не оставалось ничего, кроме как подчиняться отцу и дяде. Лорд Арван, несмотря на то, что утратил право наследования рода, имел не меньшее влияние на дела семьи. Это раздражало Адарлейна куда больше, чем положение, занимаемое его дядей в академии.
– Что здесь происходит? – снова спросил он, глядя на леди Рудану, а затем обернулся к матери. – Мама, частичное слияние в доме недопустимо.
– Сынок, не стоит вмешиваться. Я держу магию под контролем. А с твоей тетей мы разберемся сами, – непреклонно заявила леди Изельда. – Я тебе уже говорила, выскочек нужно ставить на место. – Адарлейн усмехнулся, соглашаясь, – да, стоит. – Леди Рудана и ее дочь слишком загостились в нашем доме, им пора его покинуть. Я всего лишь предупредила леди Рудану о том, что ее дочь нежеланное лицо в замке и что на светских раутах нашей семьи леди Виолии делать нечего. Как видишь, твоя тетя не согласна с моим решением.
Леди Изельда, почувствовав поддержку сына, осмелела, однако совершенно не ожидала того, что произошло дальше.
– Тетя, я прошу прощения, – произнес Адарлейн, снова посмотрев на леди Рудану. Его красивое лицо побледнело и пошло пятнами. – Мне жаль, что мама позволила бестактность по отношению к вам и сестре. Лоя, как и вы, важная часть нашей семьи и ни в коей мере не являетесь гостями замка, чтобы вас отлучать от дома. Наоборот, очень жаль, что вы так редко бываете здесь.
– Адарлейн!
– Мама, помолчи! – рыкнул мужчина и сжал кулаки. – А лучше принеси свои извинения.
– Что?!
Ему хотелось провалиться сквозь землю. Он хорошо понимал, что послужило причиной проявления гнева матери по отношению к кузине и леди Рудане. Но лорд был с ней совершенно не согласен. То, что он поспорил с леди Виолией, касается лишь их двоих. Как и то, что он считает долгом чести расплатиться с ней в случае своего проигрыша. И он уверен, что леди Виолия поступит точно так же, если не одержит победу в споре.
А что до леди Руданы… То, что обе ее подруги стали любовницами отца, лишь стечение обстоятельств. Случайное совпадение, а не злой умысел. Уж он-то это понимал куда лучше матери, привыкшей видеть в лорде Арване и его жене угрозу своему положению. А Адарлейн знал наверняка, что его тетя слишком открытая и импульсивная личность, чтобы действовать исподтишка. И очень наделся, что дядя не слышал этого заявления его матери, потому что, дойди информация до отца, мать вышвырнут из замка сегодня же, невзирая на то, что фактически она еще является женой.
Нужно ли говорить, как это событие отразится на сыне? Еще один повод думать о нем, как о паршивой овце в великом семействе.
– Не стоит беспокоиться, Дарик, ни я, ни Арван не расскажем Мэнору о том, что случилось в этих покоях, – мягко произнесла леди Рудана, хорошо понимая, что вызвало такие перемены в лице племянника, и невольно пожалела несносного мальчишку, когда он побледнел еще больше после ее слов. – Мы обе вспылили и погорячились. Триста кристаллов мониара действительно не шутка. Но ты отдашь Лое ее выигрыш, ведь в нашем споре с главой рода Мэнрайд одержал верх.
Леди Изельда скривились, а Адарлейн облегченно выдохнул и подумал, что, будь на месте тетушки его мать, та не стала бы щадить чужие чувства, немедленно доложила бы об оскорблении отцу и с удовольствием наблюдала за тем, как обидчика вышвыривают из замка и жизни семьи.
Адарлейн, как и его мать, считал подобное проявление слабостью, мягкотелостью тети и дяди, которые то ли слишком любят его отца и не желают его тревожить, то ли попросту не хотят создавать дополнительные проблемы роду. Слабостью, которой он в полной мере пользовался.
Вот и сейчас Адарлейн, просияв, чуть поклонился леди Рудане.
– Благодарю, тетушка, непременно отдам. Сегодня же.
– И пообещай мне, что больше не станешь спорить на кристаллы мониара, – строго потребовала она.
– С чего вдруг мой сын должен тебе что-то обещать? – не сдержалась леди Изельда, ей было противно от мысли, что ее сын лебезит перед старухой ниже их по положению.
В сознании леди Изельды что леди Рудана, что лорд Арван были досадной помехой для семьи, им давно стоило уйти на покой. Лорд Арван – старший сын, утративший наследную силу рода в год проведения первого ритуала обретения иллами, и его жена, которая слишком долго не могла подарить ему детей.
И она еще смеет говорить о том, что большего позора первый род не видел! А как насчет того, что наследная сила рода покинула лорда Арвана в его совершеннолетие? И первый род был вынужден ждать еще двадцать лет, прежде чем появились новые хранители? Да и наследников первой ветви слишком долго не было. Отчасти потому, что Мэнрайд женился поздно, но основная вина лежит именно на этой парочке, ректоре и декане факультета лекарского дела академии ХИЛТ. Леди Изельда в отличие от леди Руданы понесла после первой же ночи со своим мужем, ей семидесяти лет на это не понадобилось.
– Мама, – предупреждающе протянул Адарлейн, однако леди не вняла.
– Мой сын не подчиняется тебе, только не в стенах собственного дома. Следи за своей дочерью и воспитывай ее, раз уж в детстве не сумела привить Виолии подобающие леди знания. Ты не имеешь права ничего от него требовать, Рудана.
– Зато я могу.
Леди Рудана перевела взгляд на дверь и вскользь подумала, что ее комнаты стали проходным двором. Но эта мысль быстро сменилась беспокойством за старшего племянника. Лейнард был необыкновенно бледен и мрачен.
– Леди Изельда, принесите свои извинения леди Рудане, немедленно. И покиньте ее покои, – потребовал Лейнард таким тоном, что леди Изельда невольно поежилась. Слишком уж он напомнил ей тон мужа, когда тот ставил ее в известность относительно своих планов на ее будущее. – Адарлейн, задержись.
В комнате воцарилась тишина. Леди Изельда боролась с собой, понимая, что все равно проиграла, но слова не желали слетать с ее уст.
– Ты еще не глава, чтобы приказывать первой леди рода Даррак. – Адарлейн повернулся к Лейнарду. – Не смей так разговаривать с моей матерью.
Леди Рудана вздохнула, понимая, что конфликт начал набирать новые обороты.
И если появление Адарлейна сгладило некоторые углы и помогло ей взять себя в руки и отчасти успокоиться, то с приходом Лейнарда успокоение потребуется уже Адарлейну. И скорее всего, леди Изельда постарается подлить масла в огонь. Другого от нее ожидать не стоит, она привыкла стравливать двух братьев по малейшему поводу и наблюдать со стороны, к чему это приведет.
– Ты видишь, милый мой? – трагичным шепотом вопросила леди Изельда. – Я ведь тебе говорила, что он дурно со мной обращается. Твой отец не поверил мне, а я…
– Наконец извинишься передо мной. Поблагодаришь и выйдешь вон, – жестко сказала леди Рудана и, не дав открыть леди Изельде рта, пригрозила: – В противном случае цель твоего визита станет известна Мэнору. Дарик, будь добр помолчать, если не хочешь, чтобы Лейнард действительно вспомнил о своем статусе.
– Прошу прощения, – спустя пару секунд выпалила леди Изельда и резво повернулась так, что подол ее платья хлестнул Адарлейна по ногам.
Он ближе всего стоял к матери и лучше всех ощутил степень ее недовольства.
– Мы поговорим с вами позже, – произнес Лейнард, когда леди Изельда поравнялась с ним. – И я запрещаю вам приближаться к моей невесте.
– Неслыханно! – выпалила леди Изельда. – Как первая леди рода Даррак я обязана помочь леди Аэлье…
– Ваша помощь не требуется, ее результат мы наблюдали в академии, – выгнув бровь дугой, иронично заметил Лейнард. – Должен признать, что нас впечатлили ваши усилия и огорчили. Отец согласен со мной, с этого момента вам запрещены любые контакты с леди Аэльей Розмари тер Глоуддак. Вы услышали меня?
– Д-да, – чуть дрогнувшим голосом ответила леди Изельда.
– Превосходно, вы свободны.
– Лейн! – Адарлейн кинулся к старшему брату. – Ты не имеешь права так оскорблять мою мать!
– А как имею? – усмехнулся Лейнард и закрыл дверь перед носом леди Изельды. Та как раз шагнула за порог, но, услышав вскрик сына, обернулась, желая вернуться, однако такого шанса ей не предоставили. – Когда ты уже повзрослеешь? Ты правда считал, что ваши манипуляции останутся вне поле моего зрения?
Адарлейн застыл в шаге от брата и сжал кулаки. Первый порыв кинуться в драку прошел, хотя на мгновение он уже видел себя победителем, ведь наследник не в лучшей форме.
– Мелочно, Адарлейн, мстить через беззащитную леди. Ты хоть на мгновение задумывался о том, на какую участь ее подстрекаешь?
– О чем ты? – Леди Рудана вышла вперед. – Лейн, что сделал Дарик?
– Ничего я не сделал, – с вызовом ответил Адарлейн.
– Если считать за «сделал» конечную цель твоего плана, то да, я с тобой соглашусь. Однако у нас различное понимание сложившейся ситуации и морального облика как твоего, так и леди Изельды. Тетушка, вы не оставите нас наедине?
– Лейн, я хотела бы знать, что происходит.
– Вы не останетесь в неведении, ведь именно вам придется лечить разбитое сердце одной слишком впечатлительной и доверчивой особы.
***
Лейнард тан Даррак
– Ты пугаешь меня, – выдохнула тетушка.
– Прости, – это все, что я мог сказать.
– Хорошо, – вынужденно кивнула она и прошла в свою спальню, оставляя нас с братом в гостиной.
Я тут же призвал магию, отрезая нас от окружающей обстановки. Никто не услышит и не увидит то, что сейчас между нами произойдет.
Видят боги, я едва сдерживался, чтобы не прибить щенка.
С каким наслаждением я впечатал кулак в лицо попытавшегося уклониться брата. От удара он упал. Я ждал, что вскочит и полезет в драку, но тот благоразумно остался на месте. Лишь вскинул голову, ухмыляясь. Щенок!
– Я не спрашиваю о том, что тобой двигало, когда ты практически подписал приговор леди Аэлье. Ты ни о ком, кроме себя и мести мне, не думал.
– Приговор?
– Ее соблазнение – это приговор. Ты дважды идиот, если считал, что, переспав с ней, родственная со мной магия не даст определить, кто стал ее первым мужчиной. Древняя клятва, Адарлейн! – Судя по исказившемуся лицу, он действительно полагал, что наше родство скроет факт его участия в соблазнении. Идиот! – Но убить я тебя хочу вовсе не из-за своей невесты. В конце концов, это мое упущение, я знал, что в моей семье есть две ядовитые змеи, которые не упустят шанса укусить. Понадеялся на чудо.
– Убить? – Кажется брат впервые испугался по-настоящему.
– Радуйся, что я дал слово отцу, что этого не сделаю. Однако не жди, что этим, – я указал на его разбитые губы, – все закончится. Вставай, мразь!
Этого оскорбления достоинство брата не выдержало. Он резко поднялся и попытался ударить. В каком бы плачевном состоянии я ни находился, но я не позволю ему одержать верх.
Адарлейн снова растянулся на полу. Бить лежачего мне не позволяла собственная гордость.
– Поднимайся, а заодно расскажи мне, за что ты мстишь Лое.
Мысль о том, что Лоя была обманута Адарлейном и практически подложена под Ксара, бесила. Я едва сдерживал желание убивать, магия вырывалась едким туманом, вторя моей ярости, и удерживать защиту над ментальным даром становилось труднее.
Я не был готов к такому воспоминанию сестры, когда столкнулся с ней и дядей в комнате Адарлейна. Скажу откровенно, был потрясен и разозлен. Даже то, что леди Изельда взращивала в моей невесте влюбленность к брату, не так разъярила меня, как то, что кузине разбили сердце.
В конце концов, еще при первом знакомстве с невестой, когда она приняла Адарлейна за наследника рода Даррак и, восхищенно взирая на него, заявила, что представляла себе жениха именно так, я уже понял, что леди Аэлья Розмари тер Глоуддак отдала свои симпатии, и они вполне могут окрепнуть без каких-либо усилий любой из сторон. Первое чувство или лечится временем, или навсегда остается в сердце.
Не стану лукавить, в какой-то мере мне это было на руку. Ведь по-настоящему жениться на леди я не планировал, ее вспыхнувшие чувства к брату могли стать тем самым фактором, который помог бы отсрочить свадьбу. Хотя поначалу и был очарован ее внешностью.
Не знаю на что рассчитывала леди Изельда, но намерения Адарлейна были прозрачны – он желал унизить меня, в очередной раз напрочь забыв о том, каким образом это отразится на орудии его мести – жизни самой леди. В то, что он был в нее влюблен, я не верил. К сожалению, младший брат любил только одну персону – свою собственную, и неизвестно, что должно случиться, чтобы он наконец распахнул глаза и увидел кого-нибудь еще помимо себя. И главное то, как манипулирует сыном его мать.
Мой запрет приближаться к леди Аэлье вполне понятен и очевиден, леди успела нахвататься от мачехи не самых приятных качеств, что в полной мере продемонстрировала в академии и в отношении к окружающим ее людям. Практически полная копия леди Изельды.
А еще она могла поддаться уговорам мерзавца и совершить самую большую ошибку в своей жизни. Раздели она с ним ложе, даже я не смогу ничем помочь. Леди убьет ее же род, и помешать им никто не сможет. Как и скрыть физиологические изменения и магию того, кто лишил ее невинности.
Но, к сожалению, после помолвки я отсутствовал в поместье, появился лишь после знакомства с леди Мариной и не мог проследить за тем, чем именно занимается первая леди рода Даррак и чему учит мою невесту. Мне казалось, что леди Изельде должно хватить ума не демонстрировать свою паршивую натуру и уж тем более пытаться как-то навредить гостье нашего замка. Не хватило.
На миг прикрыл глаза, пытаясь как-то структурировать мысли, – я все еще находился под властью чувств открывшегося чужого воспоминания.
– Я не понимаю, о чем ты! – Адарлейн вскочил, и я снова нанес удар.
Не понимает он. Забыл наверняка. Так я сейчас помогу вспомнить.
Лоя однозначно была влюблена. Безответно. И давно. В-принципе, ее знакомство с Ксаром неудивительно, как и ее доверие ему.
А в день, когда Адарлейн привел сестру на закрытую вечеринку, назвав своей невестой, напоил так, что она едва соображала, и бросил без присмотра, чем воспользовался ловелас Ксар, Лоя воспользовалась даром химер – способностью менять внешность. Она единственная из детей дяди, кто стал хранителем не иллами феникса, а химеры, как и ее мама.
Потому Ксар просто не мог узнать в пришедшей с Адарлейном девушке младшую сестру товарища. Вряд ли Ксар посмел бы сделать что-либо в отношении сестры Авеара, прекрасно сознавая, что за этим последует.
Лоя не открыла своего настоящего лица, иначе вряд ли бы дело дошло до поцелуев и обнажения.
Невольно сжал кулаки и попытался дышать ровно. Как он вообще посмел?!
И только тот факт, что Ксар не воспользовался ситуацией и не обесчестил сестру, удержали меня от того, чтобы немедленно не отправиться к нему и не вызывать на дуэль. И плевать, что за пределами академии они запрещены. Как и плевать на то, что он не знал, кто скрывается за внешностью коротко стриженой брюнетки.
– Три с половиной года назад ты привел Лою на закрытую вечеринку, представив ее своей невестой и напоил до беспамятства. А затем бросил на растерзание Ксару, который, как ты прекрасно знаешь, испытывает удовольствие от соблазнения чужих женщин! Я хочу знать, что послужило причиной твоего поступка. И лучше не лги, Адарлейн, иначе я переломаю каждую косточку в твоем теле.
Конечно, Ксару не составило труда определить неопытность «невесты» Адарлейна, и он в отличие от моего идиота брата, прекрасно сознавал, чем это грозит самой леди. Вот почему он в итоге выставил Лою, и той повезло, что никто другой на нее не позарился и она без приключений добралась домой. Вот только сердце ее навсегда разбито. И несбывшейся мечтой о муже в лице лорда Дитмара Лексара тан Скарлерр, и горечью от своего поведения и чуть не случившегося позора. От выпитого вина Лоя тогда слишком плохо соображала.
– Да! Я соблазнял леди Аэлью, – яростно выдохнул Адарлейн и вскочил. – Да, хотел насолить тебе, хотя леди оказалась благоразумней, чем я ожидал. И да, я был уверен, что родственная магия поможет мне выйти сухим из воды! – Брат сжал кулаки, шагнул вплотную ко мне и сорвался на крик. – Но я никогда не поступил бы так с Лоей! Я ушел с ней! Ксара вообще не должно было быть там. Он пришел позже! Поэтому я ушел с Лоей раньше, чем планировал! Я ни за что не оставил бы ее в том состоянии одну!
Этот спич потряс меня. Но еще больше изумило, что Адарлейн искренне верил в то, что говорил. По его подбородку текла кровь из разбитого носа, а сам он трясся от ярости и возмущения.
Мой дар не так хорош? Он показывает выдумку, а не реальные воспоминания? Запутавшись, я замер, уставившись на младшего брата.
– Можешь не верить – да ты никогда мне не верил, – но Лоя и Лана неприкосновенны! И если Ксар тронул Лою, я вызову его на дуэль!
– Иди сюда, – выдохнул я и вцепился в Адарлейна.
Действовал скорее бессознательно, наверное, не находись я в таких растрепанных чувствах, вряд ли решился бы… Но во мне бурлило так много эмоций! Злость на брата, злость на глупость Лои и на то, что она такая скрытная, а ведь мы ее семья, ее защита, опора, и, раз лорд ей так нравится, я бы нашел способ, чтобы Ксар сделал ее своей женой… В конце концов, сейчас это сделать еще проще, жеребьевку провели раньше времени, и нам всем все равно предстоит выбрать невест и женихов среди хранителей с противоположным даром!
Защита слетела с меня, и новый дар жадно заглотил свою жертву.
Только мне не нужны были случайные воспоминания. Я хотел увидеть тот день и понять, почему Адарлейн так уверен, что ушел вместе с Лоей, хотя по воспоминаниям самой Лои, она добиралась в замок самостоятельно, сначала в карете, потом воспользовавшись родовым порталом.
Воспоминания Адарлейна хлынули потоком, однако в этот раз я был злее, сосредоточеннее и легко перебирал их, будто нанизывал бусинки на нитку.
Вот его память щедро делится первым поцелуем с леди Аэльей, который случился спустя неделю после нашей с ней помолвки. Я был в отъезде, а брат развлекал мою невесту. Как мог, так и развлекал. В саду под вишнями. И в его чувствах нет ничего, кроме торжества. Ни вкуса поцелуя, ни искреннего желания его продолжить. Только мысль, что он сумел опередить меня. Момент, в котором он первый! Он, а не я.
Идиот. Какой же Адарлейн еще ребенок! Недалеко ушел от леди Аэльи Розмари тер Глоуддак.
Я отмахнулся от видения, не испытав ни ревности, ни сожаления. Вот если бы на месте Аэльи была Марина… Мысль чуть не взорвала меня, и я едва не потерял концентрацию. Нет, такого не могло случится. Марина не позволила бы коснуться себя тому, кто ее недостоин. Скорее в глаз бы ему заехала, попробуй Адарлейн полезть к ней с поцелуями.
Я усмехнулся, перебирая воспоминания. Встречи с подхалимами, подстрекательство леди Зижар и других восторженных девиц, чтобы спровоцировать леди Марину… Мне пришлось постараться, чтобы отстраниться от происходящего и все же найти нужное мне воспоминание. Потому что желание избить брата нахлынуло новой волной, жгучей и яростной.
Вот оно!
Я наблюдал, как Лоя и Адарлейн собираются на вечеринку. Леди справедливо отметила, что если о вылазке узнают родители, то влетит и ей, и Адарлейну. После этих слов оба закатили глаза и рассмеялись. Надо же, какое единодушие. Они шутили и кривлялись, перебирали варианты для внешности Лои и выглядели счастливыми.
Я не удивлялся едким замечаниям Лои при выборе прототипа для нового облика, сестра порой была очень категорична и в то же время проницательна. Она не становилась в прямом смысле двойником того, о ком думала, но ее собственные черты лица подстраивались под выбранного человека.
«Твоей невестой не может быть кроткая овечка, – заявила Лоя, – знаю я одну стерву…» И вот он, образ, в котором Лоя и отправилась на вечеринку: волосы, едва закрывающие уши, глаза чуть уже, чуть длиннее нос и крупнее рот. Сестра еще покривлялась у зеркала, рассмешив брата, и вытолкала его из комнаты, намереваясь переодеться.
Воспоминание поблекло, чтобы тут же переключиться на новый виток – их появление на вечеринке. Наверное, мне еще не доводилось видеть брата таким. Человечным, что ли? Трогательным? Заботливым? И ладно видеть – я ощущал его эмоции, и в них не было ничего негативного: теплота, нежность по отношению к сестре, желание защищать, гордость…
Нет. Адарлейн не мог навредить Лое. Намеренно не мог…