Лягушка в кипятке и еще 300 популярных инструментов мышления, которые сделают вас умнее - читать онлайн

У всех действий есть последствия, но иногда эти последствия бывают неожиданными, как будто непредсказуемыми. Если копнуть глубже, обнаружится, что путь к этим непредвиденным последствиям почти всегда предсказуем, а значит, во многих случаях их можно избежать. Нужно лишь знать, что это за путь, – знать ментальные модели.

Вот пример. В 2016 году правительство Великобритании попросило общественность выбрать имя новому полярному исследовательскому судну. Люди могли сами предлагать названия, а затем голосовать за них в интернете. Было предложено больше семи тысяч имен, но одно обошло остальные, набрав 124 109 голосов: RRS Боути Макбоутфейс[31] (в итоге корабль назвали RRS Дэвид Аттенборо).

Могло ли правительство предугадать такой результат? Вряд ли они додумались бы, что победу одержит именно название RRS Боути Макбоутфейс.

А ведь люди все время превращают такие открытые конкурсы в шутку. В 2012 году Mountain Dew устроили похожую кампанию, чтобы придумать название новой газировке, но быстро свернули ее, поскольку на верх рейтингов взлетели варианты «Диабетус» и «Гитлер не сделал ничего плохого». В том же году Walmart[32] объединились с Sheets Enegry Strips и объявили, что организуют концерт известного певца Питбуля в том филиале Walmart, который соберет больше всего лайков на Facebook. После того как к голосованию подключился один мастер интернет-розыгрышей, победу одержал самый труднодоступный Walmart в Кадьяке на Аляске. Walmart и Питбуль все равно провели там концерт, а в турне к ним присоединился тот самый шутник, который подделал результаты конкурса!

В других, менее веселых ситуациях непредвиденные последствия совсем не похожи на шутку. Например, профессиональные медики регулярно выписывают опиаты, чтобы помочь людям с хроническими болями. К сожалению, эти лекарства вызывают сильнейшую зависимость. В результате больные злоупотребляют рецептурными лекарствами или даже ищут похожие, более дешевые и более опасные наркотики, например покупают героин у уличных дилеров. Национальная организация здравоохранения в США сообщает, что почти половина молодых людей, употребляющих героин, вначале злоупотребляла рецептурными опиатами.

Восприимчивость пациентов к опиоидной зависимости и злоупотребление этими препаратами значительно повлияли на самый смертельный наркотический кризис в американской истории. 29 ноября 2018 года газета The New York Times сообщила, что в 2017 году больше людей погибло от передозировки наркотиками, чем от ВИЧ/СПИДа, автокатастроф или огнестрельных ранений в годы, когда те соответственно были на пике.

В этой главе мы хотим помочь вам избежать подобных непредвиденных обстоятельств. Вы будете меньше попадать в такие ловушки, вооружившись правильными ментальными моделями, которые помогут вам лучше предугадывать эти ситуации и выходить из них.

Навреди ближнему своему, нечаянно

В определенных случаях непредвиденные последствия возникают, когда множество людей делают выбор в свою личную пользу, но сумма таких решений усугубляет ситуацию сразу для всех. Для примера такого процесса мы хотим напомнить вам про старейший общественный парк в Соединенных Штатах – Бостон-Коммон.

Этот участок земли площадью 50 акров в центре Бостона, штат Массачусетс, стал парком в далекие 1630-е годы, а до этого был пастбищем для коров, которое местные семьи использовали сообща, как общественную территорию. В Англии такой тип земли юридически называется общим ресурсом.

Общественные пастбища являют собой проблему: семьи фермеров увеличивают свой доход с каждой приобретенной коровой, но, если все фермеры будут постоянно покупать новых коров, ресурсы пастбища будут истощены. Это негативно скажется на здоровье всех стад и фермеров, которые пользуются этой землей.

В эссе 1833 года «Две лекции о контроле популяции»[33] экономист Уильям Ллойд описал похожий, но гипотетический сценарий истощения ресурсов, который теперь называется трагедией общих ресурсов. Он не знал, что его гипотетическая ситуация действительно произошла в Бостон-Коммон за двести лет до этого (и множество раз до и после). Семьи побогаче на самом деле продолжали покупать все больше коров, истощая пастбища, пока в 1646 году там не был установлен лимит на семьдесят коров.

Любой общий ресурс уязвим перед этой трагедией. Неограниченная ловля рыбы, вырубка лесов и сброс отходов заметно истощают запасы. Эта модель распространяется далеко за пределы проблем окружающей среды. Каждое новое письмо-спам приносит пользу спамеру и одновременно истощает ресурсы всей системы электронной почты. Коллективное злоупотребление антибиотиками в медицине и сельском хозяйстве приводит к опасной резистентности микроорганизмов. Люди правят статьи в «Википедии» в своих интересах, сводя на нет общую информационную надежность энциклопедии.

В каждом подобном случае отдельное лицо делает то, что кажется ему логичным (например, выписывает антибиотик пациенту с инфекцией). Оно использует общий ресурс ради собственной пользы за низкую или нулевую цену (например, отдельно взятый курс лечения вряд ли приведет к резистентности бактерий).

В более широком смысле трагедия общих ресурсов возникает из феномена под названием тирания мелких решений, когда череда мелких, логичных с индивидуальной точки зрения решений в конце концов приводит к негативным для всей системы последствиям – тирании. Это смерть от тысячи порезов.

Вероятно, вам случалось пойти с друзьями в ресторан с договоренностью, что все заплатят поровну. За ужином каждый сам выбирает, заказать блюдо подороже или подешевле. Когда люди приходят в ресторан одни, они чаще заказывают более дешевые блюда. Однако, зная, что вся группа скинется поровну, они склонны выбирать дорогую еду. Если все так сделают, то в конце всем придется заплатить больше!

Эколог Уильям И. Одум обнаружил связь между тиранией мелких решений и деградацией окружающей среды в своей статье для журнала BioScience в 1982 году: «Немалая часть нынешнего смятения и трудностей, имеющих отношение к окружающей среде, может быть связана с решениями, которые никогда не принимались сознательно, а просто вытекали из серии мелких решений».

Отдельно взятый человек решает тут вырыть колодец, там вырубить немного деревьев, здесь построить завод. Со временем эти разрозненные решения накапливаются и создают повсеместные проблемы окружающей среды, которые все труднее и труднее обратить вспять.

Тирания мелких решений может обнаружиться и в вашей собственной жизни. Подумайте о мелких покупках по кредитной карте или о расходах, которые по отдельности кажутся оправданными, но в общей сложности превращаются в серьезные траты по кредиту или в затруднения с наличными. Или на работе минуты прокрастинации в конце концов приводят к срыву сроков проекта.

Тирании мелких решений можно избежать, если кто-то увидит всю систему в совокупности и наложит вето или пресечет разрозненные решения, предвидя глобальные негативные последствия. Если эти решения принимаете только вы, сделайте это для самого себя. Например, чтобы прекратить бесконтрольные траты, вы можете спланировать свой бюджет и сверять с ним каждую потенциальную покупку, чтобы понимать, укладывается ли она в ваш план. То же самое можно сделать и с нехваткой времени, начав строже регулировать свой график.

А вот если решения принимаете не только вы, пригласите третью сторону – так и сделали в Бостоне, когда ввели ограничение на численность коров в Бостон-Коммон. А крупные компании, например, внедряют политику по снижению убытков.

Другая причина проблем вроде трагедии общественных ресурсов – это эффект безбилетника:

Люди или компании, занимающиеся налоговыми махинациями, – это безбилетники, которые пользуются ресурсами государства, например инфраструктурой или юридической системой. Если в вашей команде есть человек, который не занимается ничем существенным, – это безбилетник, бесплатно пользующийся усилиями остальной команды. Вот еще один распространенный пример: может быть, кто-то без спроса подключался к вашему вайфаю или аккаунту Netflix? А может быть, вы сами так делали?

Безбилетники часто используют общественные блага: государственные вооруженные силы, телевещание и даже воздух, которым мы дышим. Как видите, чаще всего людям трудно запретить их использовать, потому что они находятся в широкой доступности (общественные). Так как ущерб от одного такого безбилетника не сильно заметен, кажется, что они не делают ничего плохого. Но если количество таких людей увеличивается, общественные блага истощаются до такой степени, что возникает трагедия общих ресурсов.

Проблема прививок – яркий пример комбинации всех этих моделей (трагедии общих ресурсов, эффекта безбилетника, тирании мелких решений, общественных благ), а также еще одной – популяционного иммунитета. Болезни распространяются только тогда, когда существует пригодный для заражения носитель. Если большинство людей привито от болезни, пригодных новых носителей очень мало, потому что большинство (популяция) обладает иммунитетом к инфекции благодаря прививкам. В результате все общество менее подвержено вспышкам болезни.

В этом примере общественным благом является окружающая среда, свободная от болезни благодаря популяционному иммунитету, а безбилетники – это те, кто пользуется этим общественным благом, не прививаясь. Тирания мелких решений может возникнуть, когда достаточное количество отдельных людей решат не делать себе прививки, что приведет к вспышке болезни – трагедии общих ресурсов.

На практике процент привитых от определенной болезни людей, который требуется для появления популяционного иммунитета, колеблется в зависимости от заразности болезни. Порог заболеваемости чрезвычайно заразной корью составляет около 95 %. То есть вспышка кори может возникнуть, если количество привитых в сообществе упадет ниже 95 %!

До того как от кори стали прививать в 1963 году, в США ей заражалось больше 500 000 человек в год, что приводило к более чем 400 летальным случаям за год. После того как от кори стали прививать повсеместно, количество летальных исходов упало буквально до нуля.

В последние годы некоторые родители отказываются прививать детей от кори и других болезней из-за убежденности в том, что прививки как-то связаны с аутизмом. Это убеждение основано на исследовании, которое было опровергнуто и признано поддельным.

Сандра У. Роуш и др. «Исторические сравнения заболеваемости и смертности от болезней, предупреждаемых с помощью вакцин в США». Journal of the American Medical Association 298, № 18 (14 ноября 2007 года).

Исторически уровень вакцинации превышал относительный порог популяционного иммунитета и вспышек болезней не возникало, поэтому безбилетники не понимали, какой вред они причиняют себе и другим. Однако в последние годы уровень вакцинации в некоторых местах сильно упал. Например, в Миннесоте в 2017 году больше 75 человек, в основном не привитых, заболели корью. Такие вспышки будут продолжаться, пока в мире будут сообщества, где уровень вакцинации остается ниже порога популяционного иммунитета.

К сожалению, некоторых людей нельзя прививать по медицинским показаниям: младенцев, людей с сильной аллергией и ослабленной иммунной системой. Они не по своей воле сталкиваются с потенциально смертельной опасностью, которую несет им движение антипрививочников. Это в буквальном смысле трагедия общих ресурсов.

Как идея популяционный иммунитет полезен и вне медицинского контекста. Он применим и для соблюдения социальных, культурных, деловых и промышленных норм.

Например, нынешняя культурная норма по отношению к уплате налогов в Италии выражается фразой: «Платит только дурак». И хотя Италия активно борется с уклонением от налогов уже десять лет, эта всепроникающая культурная привычка существует дольше, и ее трудно обратить вспять.

В подобных ситуациях падение ниже порога популяционного иммунитета может причинить долгосрочный ущерб. Трудно засунуть джинна обратно в бутылку. Представьте место, которое когда-то было первозданно чистым, а теперь завалено мусором и исписано граффити. Стоит ему испачкаться, как это состояние может быстро стать новой нормой, и чем дольше оно пробудет грязным, тем больше вероятность, что так все и останется.

Опустевшие города типа Детройта или опустошенные стихией местности вроде районов Нового Орлеана совсем недавно столкнулись с таким развитием событий. Люди, которые не хотят жить в разрухе, но и не желают наводить порядок, просто переезжают или перестают туда наведываться. Этим они только усугубляют ситуацию, поскольку уменьшают налоговый бюджет на нормальное поддержание порядка в этом месте. На его возрождение понадобится куда больше усилий, чем требовалось на изначальное поддержание его в хорошем состоянии. Нужно не только найти деньги на попытки его восстановить – люди должны вновь поверить, что там может стать хорошо, и вернуться обратно.

В экономике все перечисленные непредвиденные обстоятельства называют внешними эффектами. Это последствия, хорошие и плохие, которые влияют на некий объект без его согласия, из внешнего источника. Например, на младенца, которому нельзя ставить прививки, положительный внешний эффект оказывают те, кто делает их (меньше шансов заразиться болезнью), а отрицательный – антипрививочники (больше шансов заразиться). Точно так же завод, загрязняющий воздух, оказывает негативный внешний эффект на людей, живущих поблизости, – он портит им воздух. Но если этот завод обучит всех своих сотрудников оказывать первую помощь, жители получат положительный внешний эффект, когда один из рабочих начнет спасать жизни в свободное время.

Внешние эффекты всегда возникают, когда есть сопутствующие эффекты – то есть эффект действия сопутствует его основному предназначению. Сопутствующий эффект курения – это пассивное курение, от которого страдают окружающие люди. В более широком смысле оно приводит к повышению общественных трат на медицинскую помощь. Иногда сопутствующие эффекты бывают не такими выраженными. Покупая машину, вы содействуете увеличению пробок на дорогах, а эту цену платят пользователи тех же дорог. Или, если вы всю ночь громко слушали музыку, ваши невыспавшиеся соседи не смогут продуктивно работать на следующий день.

Последите за внешними эффектами вокруг себя. Наблюдая за действиями какой-то компании, подумайте о людях, которых это заденет только по касательной, но все равно принесет им выгоду или причинит вред. Когда увидите, что кто-то бросает мусор под ноги, вспомните какой негативный внешний эффект это окажет на людей, которые тоже пользуются этим пространством. Если все начнут мусорить, порог популяционного иммунитета может быть преодолен, и все это пространство придет в негодное состояние.

Устранение негативных внешних эффектов часто называется интернализацией. Интернализация – это попытка требования компенсации от источника негативного внешнего эффекта.

Это высокая цена даже может заранее предотвратить ущерб. Если увидите знак, который сообщает, что за выброс мусора полагается штраф в размере 500 долларов, поблизости обязательно найдется урна.

Есть много способов интернализировать негативные внешние эффекты, включая налоги, штрафы, правила и судебные иски. Внешний эффект от курения интернализируется через налоги на сигареты и повышение цены медицинской страховки для курильщиков. Внешние эффекты от дорожных пробок интернализируются через пошлины. Сосед может написать на вас жалобу, если вы постоянно будете слушать громкую музыку.

Интернализировать внешние эффекты можно через рынок. В 1991 Рональд Коуз получил Нобелевскую премию по экономике, в том числе и за теорему Коуза. В целом она описывает, как естественный рынок может интернализировать негативные внешние эффекты. Коуз показал, что внешний эффект можно грамотно интернализировать и больше никогда не иметь с ним дела (то есть без участия государства или другой власти, которая регулировала бы внешний эффект), если будут выполнены следующие условия:

1) четкие имущественные права;

2) разумные субъекты;

3) низкая стоимость транзакций.

Когда эти условия соблюдаются, объекты, связанные с внешним эффектом, будут совершать транзакции друг с другом, пока излишние траты не будут интернализированы. Если вспомнить пример Бостон-Коммон, внешний эффект от истощения ресурсов был интернализирован с помощью ограничения поголовья коров на одного фермера (правило). Правда, там не было никаких прав собственности.

Теорема Коуза предполагает, что можно было не ограничивать число коров, а сделать по-другому: просто поделить права на выпас на общественной собственности между фермерами. Фермеры могли бы торговать этим правами друг с другом, создавая эффективный рынок для использования общественного ресурса.

Похожим образом государства пытались устранить негативные внешние эффекты сжигания ископаемых видов топлива (например, изменение климата) через систему торговли эмиссионными квотами, которая является современным переложением теоремы Коуза. Принцип работы этих систем таков: государство требует, чтобы предприятия – источники выбросов – получали разрешение на количество отходов, которые они могут производить. Также государство устанавливает фиксированное общее количество разрешений, которое работает как эмиссионная квота на рынке – как ограничение числа коров на выпас в Бостон-Коммон. Затем компании могут торговать разрешениями на открытом рынке. Такая система удовлетворяет условиям теоремы Коуза, потому что права на собственность четко оговорены в процессе выдачи разрешений, компании действуют рационально, чтобы довести до максимума свою выгоду, а открытый рынок обеспечивает низкую цену транзакций.

Если вы управляете любой системой или политикой, вам следует заранее продумать возможные негативные внешние эффекты и способы их избежать. Какой сопутствующий эффект может возникнуть и на кого он повлияет? Есть ли общественный ресурс, которым злоупотребляют безбилетники или который может истощиться до трагедии общего ресурса? Есть ли другой способ организовать систему или политику так, чтобы сократить возможные негативные последствия?

Рискованное дело

Еще одна серия непредвиденных обстоятельств может возникнуть, когда люди по-разному оценивают риск с индивидуальных точек зрения. Такое часто происходит в страховой сфере, где оценка риска ведет к финансовым последствиям. Допустим, вы взяли машину напрокат и уплатили дополнительную страховку. Будете ли вы теперь небрежнее вести ее, раз финансово вы защищены от аварии? Обычно так и бывает.

Этот феномен называется моральным риском.

Эта проблема мучает страховую сферу с XVII века! Иногда морально рискует всего один человек: велосипедный шлем подарит ложное чувство безопасности, и вы поедете беспечнее, но именно вам придется платить, если вы разобьетесь.

Моральный риск также возникает, когда человек или компания служат агентом для другого человека или компании – принципала, принимая решение от его лица.

Например, когда финансовые советники распоряжаются вашими деньгами, они стараются придерживаться вашего профиля рисков, но при этом склонны рисковать сильнее, чем вы, просто потому, что это не их деньги и ущерб не слишком сильно скажется на их собственном капитале.

Посредничество может вызвать также и другие проблемы под общим названием проблема принципала-агента, где личные интересы агента приводят к всевозможным нежелательным последствиям для принципала. Политики не всегда действуют в интересах избирателей. Риелторы не всегда действуют в лучших интересах продавцов недвижимости. Финансовые брокеры не всегда действуют в лучших интересах клиентов. Корпоративные менеджеры не всегда действуют в лучших интересах акционеров – идею вы поняли. Личный интерес агента может затмить интересы принципала.

В одном из исследований этой концепции была проведена оценка поведения агентов по недвижимости, когда они обслуживают себя и клиентов. Агенты склонны продавать собственные дома по более высокой цене, чем дома клиентов. Во многом они это делают для того, чтобы недвижимость как можно дольше оставалась на рынке. В книге «Фрикономика»[34] Стивен Левитт и Стивен Дабнер попытались докопаться до причины этого феномена:

Моральные риски и проблема принципала-агента возникают из-за информационной асимметрии, где одна сторона транзакции обладает информацией, недоступной другой стороне. То есть доступная информация распределена асимметрично. Риелторы знают больше о рынке недвижимости, чем продавцы, так что их рекомендации трудно оспаривать. Точно так же финансовый советник владеет бо́льшим объемом информации о финансовых рынках, чем его клиенты.

Также принципалам не всегда ясно, какую компенсацию получают агенты. Это тоже может подтолкнуть их к решениям, которые они бы не приняли, если бы знали полную картину.

Закон о разглашении информации и увеличении числа открытой информации в интернете может сгладить последствия информационной асимметрии.

Однако иногда информационная асимметрия дает преимущество потребителю. Часто это происходит со страховыми продуктами: человек или компания, обратившиеся за страховкой, обычно больше знают о своем профиле риска, чем страховая компания.

Когда стороны отбирают выгодные транзакции, хотя бы частично основываясь на своей личной информации, это называется неблагоприятным отбором. Люди, которые знают, что им нужно идти к стоматологу, склонны выбирать стоматологическую страховку. К сожалению, это поднимает цену для всех. Есть два способа сдерживать неблагоприятный отбор на страховом рынке: передавать полномочия на участие, как часто делается в автостраховании, или группировать население по профилю риска, например курильщикам медицинская страховка обходится дороже.

Как и преодоление порога популяционного иммунитета, сильная и постоянная информационная асимметрия на рынке может привести к его коллапсу. Представьте рынок подержанных машин, где продавцы знают качество своих автомобилей, но покупатели не могут отличить лимоны (плохие машины) от персиков (хорошие машины).

На таком рынке покупатели будут хотеть платить за машины среднего качества, раз они все равно не отличают персики от лимонов. Но продавцы, которые знают, что их машины – персики, не захотят продавать их на таком рынке, ведь им известно, что их машины стоят дороже. Они выводят свои персики с рынка, среднее качество падает, и, в свою очередь, цена подержанных машин, оставшихся на рынке, продолжает падать. Продавцы лимонов будут безбилетниками на рынке, пока он не превратится в рынок одних только лимонов.

Неблагоприятный отбор стал одной из первых проблем, связанных с биржей государственного медицинского страхования в рамках Закона о доступном здравоохранении (ЗДЗ) в Соединенных Штатах. Если продолжить ту же метафору, лимоны – это больные люди, обращающиеся на биржу, а персики – здоровые. Медицинскую страховку регулировал отдельный мандат, но штрафы за его несоблюдение были низкими. В связи с этим возникло опасение, что многие здоровые люди с большей охотой оплатят штраф, чем примут участие в программе. Большинство участников составят больные, нуждающиеся в страховке, это спровоцирует рост страховых взносов, чтобы страховщики могли покрывать медицинские расходы. В свою очередь, это вытеснит с рынка здоровых участников, которые не захотят платить повышенные взносы, и цена вырастет еще сильнее. Эта ситуация все еще развивается, и те, кто заинтересован в успехе ЗДЗ, пытаются удержать ее под контролем.

Иногда появляются способы выйти из этого замкнутого круга. Если говорить о рынке подержанных автомобилей, такие сервисы, как Carfax[35], пытаются восстановить информационную симметрию. Их услуга позволяет покупателям отличать лимоны от персиков и в конце концов вытесняет лимоны с рынка. Напротив, одной из целей ЗДЗ было сделать так, чтобы люди с уже имеющимися заболеваниями не были вытеснены с рынка. Но эта система работает, только пока здоровые люди с низким риском продолжают вкладывать в нее деньги, позволяя страховщикам распределять расходы между людьми с высоким риском. Это помогает сдерживать рост ценовых надбавок, делая здравоохранение более доступным для всех. Вот почему мандат ЗДЗ был так важен для жизнеспособности всей системы.

Ментальные модели из предыдущего раздела (трагедия общих ресурсов, внешние эффекты и т. д.) и из этого (моральный риск, информационная асимметрия и т. д.) – это признаки несостоятельности рынка, при которой открытые рынки без стороннего вмешательства приводят к нежелательным результатам, то есть становятся несостоятельными. Для исправления несостоятельности рынка требуется какое-то внешнее вмешательство. К сожалению, сами эти вмешательства так же могут оказаться несостоятельными и привести к результату, который называется правительственной или политической несостоятельностью.

Как мы писали раньше, злоупотребление может снизить их эффективность как общего ресурса, потому что бактерии эволюционируют и становятся устойчивее каждый раз, когда используется антибиотик. Таким образом, избыточное назначение антибиотиков способствует негативному внешнему эффекту – широкому распространению резистентности к лекарствам.

До появления антибиотиков бактериальные инфекции были основной причиной смерти людей. Скарлатина – осложнение нелеченой стрептококковой инфекции (обычно фарингита) – регулярно убивала детей в начале 1900-х годов. Туберкулез на своем пике стал причиной 25 % всех смертей в Европе. Все, что могло привести к инфекции, от хирургической операции до мелкого пореза, могло стать смертельным.

Если бактерии будут устойчивыми ко всем антибиотикам, масштабные вспышки бактериальных инфекций снова станут реальностью. Вот почему представители сферы общественного здравоохранения хотят вывести из продажи некоторые антибиотики, к которым бактерии еще не выработали устойчивости, чтобы использовать их в случае потенциальной катастрофической эпидемии. Нам нужен запас новых антибиотиков, чтобы защищаться от этих «супербактерий», которых нельзя убить никакими современными препаратами.

Но, чтобы они спасли нас в будущем при катастрофе, их нужно использовать умеренно, то есть только в тех случаях, когда без них никак нельзя обойтись. Ведь каждое их применение увеличивает риск того, что бактерии научатся им противостоять. Допустим, правительство решило проблему злоупотребления такими антибиотиками, разрешив использовать их лишь в безвыходных обстоятельствах.

Мы испытываем явную потребность в создании новых антибиотиков, но при этом их нельзя постоянно производить и продавать. Если их разработка и производство останутся в основном на закрытом рынке, это приведет к правительственной несостоятельности: как фармацевтические компании получат возврат своих инвестиций, учитывая действующее патентное законодательство? Патенты истекут до того, как понадобятся лекарства, успешно уничтожив бо́льшую часть потенциальной прибыли фармацевтических компаний. А еще в этот период все-таки придется постоянно производить какое-то количество препаратов на случай, если они понадобятся. Целые партии лекарств будут постоянно пропадать еще до того, как их станет можно продавать (к сожалению, невозможно рентабельно ограничить крупномасштабные производственные мощности в ожидании пикового спроса).

Такая неопределенность приведет к повторной рыночной несостоятельности из-за серьезного недостатка инвестиций на разработку новых антибиотиков, и все мы сообща станем уязвимыми перед будущими вспышками инфекции. На самом деле большинство крупных фармацевтических компаний задолго до этого полностью прекратит инвестировать в исследования и разработки в этой области.

Согласно отчету 2014 года, подготовленному по запросу Министерства здравоохранения и социальных служб США, существует огромная разница между ценой новых антибиотиков для общественности и их ценой на закрытом рынке. В некоторых случаях, например при ушных инфекциях, ожидаемая цена лекарства на частном рынке на самом деле минусовая, тогда как для общества она составляет около 500 млрд долларов!

Эти будущие антибиотики являются общественным благом (защищают здоровье населения), и поэтому нужны существенные государственные стимулы для исправления этой рыночной несостоятельности. Это может быть расширение патентной защиты или общие затраты на разработки. В противном случае нам грозит трагедия общих ресурсов, поскольку без подобных стимулов мы – безбилетники в разработке этих лекарств, и поэтому их не производят в достаточном количестве.

Никто не знает, когда понадобятся лекарства, а учитывая то, что обычно на их производство требуется десять лет, времени терять нельзя. Смертельная вспышка инфекции может быть не за горами.

Бойтесь своих желаний

«Лучшие задумки для мышей и людей часто идут прахом», – сказал Роберт Бернс в 1785 году. Другими словами, не всегда все идет по плану. Вспомните Госплан – министерство, которое бо́льшую часть XX века отвечало за централизованное экономическое планирование в Советском Союзе. Одной из его задач была постановка глобальных экономических целей на количество произведенных товаров (зерна, автомобильных шин и т. д.), которые разбивались на производственные цели для отдельных предприятий. В 1990 году экономист Роберт Хейлбронер описал некоторые сложности такой системы в статье «После коммунизма[36]», опубликованной в журнале The New Yorker:

Эту проблему прекрасно описывает закон Гудхарта. «Когда мера становится целью, она перестает быть хорошей мерой» – эта более распространенная формулировка появилась в статье кембриджского антрополога Мерилин Стратерн «Повышение рейтингов: аудит в системе Британского университета»[37] в 1997 году. «Закон» назван в честь английского экономиста Чарльза Гудхарта, который впервые сформулировал его в докладе Резервному банку Австралии в 1975 году: «Любая наблюдаемая статистическая закономерность будет снижаться, как только на нее надавят с целью контроля».

Социальный психолог Дональд Т. Кэмпбелл сформулировал похожий «закон» (известный как закон Кэмпбелла) в исследовании 1979 года «Оценка воздействия запланированных социальных изменений». Он описал эту идею несколько точнее: «Чем больше некий количественный социальный индикатор будут использовать для принятия общественных решений, тем сильнее он будет подвержен давлению коррупции, и тем вероятнее он будет искажать и разрушать социальные процессы, которые призван контролировать».

Более того, их поведение будет совсем не похоже на то, которое вы пытались стимулировать.

Культура высоких оценок – будь то школьные экзамены, собеседования на работу или профессиональное лицензирование – создает порочные стимулы типа «обучения по материалам теста» или, хуже того, списывания. В 2011 году в Атланте 178 преподавателей были вовлечены в масштабный скандал, связанный с исправлением ответов учеников в стандартизированных тестах. Дело кончилось одиннадцатью приговорами и осуждениями на срок до двадцати лет по обвинениям в вымогательстве. Точно так же больницы и колледжи все чаще подвергаются критике за то, что пытаются поднять свой рейтинг ценой качественного лечения и образования, то есть того, что рейтинг должен измерять.

В «Краткой истории почти всего на свете» Билл Брайсон описывает ситуацию, в которой палеонтолог Густав Генрих Ральф фон Кенигсвальд случайно создал порочный стимул во время экспедиции:

Так же поступают джинны из сказок, когда истолковывают желание буквально, делая человеку только хуже. На самом деле для этой ситуации есть ментальная модель, которая называется эффектом кобры и описывает попытку решения проблемы, только усугубляющей ситуацию.

Эта модель берет свое название от происшествия с участием настоящих кобр. Когда британцы правили Индией, их беспокоило количество этих смертоносных змей, поэтому они стали предлагать вознаграждение за каждую змею, которую им принесут. Вначале правило работало хорошо, и численность кобр упала. Но вскоре местные предприниматели занялись разведением кобр чисто ради наживы. Когда правительство это обнаружило и отменило свое правило, всех разведенных кобр выпустили на волю, и их стало еще больше.

Похожая вещь случилась, когда французы управляли Вьетнамом. В Ханое местное правительство платило вознаграждение за убитых крыс, когда им предъявляли крысиные хвосты. Но предприимчивые крысоловы ловили и выпускали крыс на волю, отрезая им только хвост: так крысы могли свободно размножаться. Всякий раз, придумывая стимул, учитывайте закон Гудхарта и успевайте перехватить порочные стимулы, пока все вокруг не заполонили кобры и крысы!

Эффект Стрейзанд применяется к еще более конкретной ситуации, когда вы нечаянно привлекаете больше внимания к чему-то, что пытаетесь скрыть. Он назван в честь певицы и актрисы Барбры Стрейзанд, подавшей в 2003 году в суд на фотографа и сайт за публикацию аэрофотосъемки ее особняка, который она не хотела подвергать огласке. До суда изображение с сайта скачали всего шесть раз. Но после того, как люди увидели новости о судебном процессе, сайт посетили сотни тысяч раз, и теперь фото общедоступно и висит у всех на виду в «Википедии» и во многих других местах. Как говорили об Уотергейтском скандале[38]: дело не в преступлении, а в попытке его скрыть.

© 2002 Кеннет и Габриэль Адельман, Калифорнийский проект записи побережья, www.californiacoastline.org.

Родственная модель, на которую надо обратить внимание, – это эффект гидры. Он назван в честь лернейской гидры – монстра из греческой мифологии, у которого на месте каждой отрубленной головы вырастают две. Когда арестовывают одного наркоторговца, его быстро сменяет другой в ответ на покупательский спрос. Когда закрывают сайт с пиратскими фильмами или музыкой, на его месте возникает сразу несколько. Смена режима в стране может привести к еще худшему режиму.

Про такое говорят: «Не пинай осиное гнездо» – то есть не трогай то, что создаст еще больше проблем. Запомните эти ловушки: закон Гудхарта и эффекты кобры, гидры и Стрейзанд. Если вам придется задуматься об изменении системы или ситуации, вы должны учитывать человеческую хитрость и быстро на нее реагировать. Скорее всего, отдельные личности попробуют обойти систему или как-то еще вам подгадить ради личной выгоды или развлечения.

Если вы все-таки решитесь действовать, нужно опасаться еще одной ловушки – эффекта наблюдателя, где эффект от действия зависит от того, как вы за ним наблюдаете, или даже от того, кто наблюдает. Вот пример из повседневной жизни – нужно измерить давление в автомобильной шине. Для этого вам придется выпустить немного воздуха, и в процессе давление в шине уменьшится. Или с визитом большого босса все прилично ведут себя и опрятно одеваются.

Вспомните, как трудно откровенничать на камеру. Или какие разные отзывы вы оставите о работе коллеги в анонимном опросе и в отчете, подписанном вашем именем.

В книге «Эффект запугивания: онлайн-наблюдение и использование “Википедии”» оксфордский исследователь Джонатан Пенни изучил паттерны трафика «Википедии» до и после того, как Эдвард Сноуден в 2013 году разоблачил тактики интернет-шпионажа Агентства национальной безопасности США. Он обнаружил, что количество просмотров статей о терроризме с такими терминами, как Аль-Каида, Талибан и автомобильная бомба, снизилось на 20 %. Подразумевается, что люди узнали о правительственной слежке и перестали читать статьи, из-за которых у них могут быть проблемы. Эта концепция называется эффектом запугивания.

Джонатан У. Пенни «Эффект запугивания: онлайн-наблюдение и использование “Википедии”». Berkeley Technology Law Journal 31, № 1 (8 сентября 2016 года): С.148.

В правовом контексте, откуда взят термин эффект запугивания, он относится к случаям, когда люди запуганы или лишены возможности свободно пользоваться своими правами из-за страха судебных исков или судебного преследования. В более общем смысле эффект запугивания – это вид эффекта наблюдателя, где угроза возмездия влияет на поведение.

Иногда эффект запугивания создается специально, например, когда кому-то нарочно демонстрируют, как будут обращаться с нарушителями. Допустим, компания агрессивно судится с другой компанией за свои патенты, чтобы другие и не подумали соперничать с ними.

Часто эффект запугивания возникает непреднамеренно. Например, жертвы преследований не спешат обращаться за помощью, поскольку не готовы к скрупулезным проверкам.

Страх преследования также ограничивает использование социальных сетей. 6 июня 2017 года в исследовании Pew Research 13 % участников сказали, что перестали пользоваться онлайн-сервисами, а 27 % сообщили, что решили не публиковать в интернете какую-то информацию, после того как стали свидетелями травли в интернете.

Иногда нам приходится ходить на цыпочках вокруг человека, который не умеет контролировать свой гнев. А некоторые пары не спешат откровенно говорить о своих обидах, если чувствуют, что один из партнеров готов разорвать отношения при первой же возможности.

Как и в исследовании «Википедии», описанном выше, другой нечаянный эффект запугивания был обнаружен в исследовании МТИ «Государственная слежка и поиск в интернете». Оно показало, что после Сноудена люди реже стали гуглить термины, связанные со здоровьем, даже если эти термины не были напрямую связаны ни с какой незаконной деятельностью. По мере того как люди узнают все больше о корпоративном и правительственном наблюдении, они начинают фильтровать свои запросы на деликатные темы. Авторы исследования заметили: «Подавление поиска информации, связанной со здоровьем, потенциально вредит пользователям поисковой системы и, уменьшая трафик по легко монетизируемым запросам, также наносит ущерб чистой прибыли от поисковой системы».

Это непредвиденное негативное обстоятельство можно также считать сопутствующей потерей. В военном контексте этот термин означает травмы, потери, которые несет побочная, сопутствующая цель. Можно применить эту модель к негативным побочным эффектам любых действий. В правительстве США есть черный список лиц, которым запрещено пользоваться коммерческими авиалиниями внутри, на въезд или на выезд из США. Полные тезки людей из этого списка множество раз несли сопутствующие потери, когда их не пропускали на рейс. В их числе был американский морской пехотинец, которого не пустили домой по завершении военной службы в Ираке. Когда людей депортируют или сажают в тюрьму, даже за дело, сопутствующие потери несут члены их семьи. Например, они теряют существенную долю семейного дохода, или у детей навсегда остается травма от того, что они росли без одного или обоих родителей, в приемной семье.

В 1980-е США поддерживали афганских повстанцев в войне с СССР. Много лет спустя те же самые группировки примкнули к «Аль-Каиде», чтобы воевать против США, используя то же самое оружие, которое Штаты предоставили им десятки лет назад.

Подобно закону Гудхарта и связанным моделям, эффект наблюдателя и запугивания имеет отношение к нечаянным последствиям ваших намеренных действий – будь то политика, эксперимент или кампания. И вновь лучше всего думать наперед о том, какое поведение вы на самом деле стимулируете своими поступками, какие возникнут порочные стимулы, и какие сопутствующие потери и даже отдачу они повлекут за собой.

Возьмем в качестве злободневного примера здравоохранение. В системе платной медицины, общепринятой в Соединенных Штатах, поставщикам медицинских услуг платят за то, сколько услуг они оказали. Проще говоря, чем больше оказано услуг, тем больше денег получит поставщик, то есть система эффективно стимулирует количество оказанных услуг. Если вам сделали операцию, за любой дополнительный уход (последующие операции, анализы, физиотерапию, лекарства и т. д.) поставщик услуг выставит отдельный счет по ходу лечения, включая любые процедуры, связанные с возможными осложнениями после операции. Каждый этап лечения по отдельности приносит поставщику прибыль.

Но если лечение проводится по фиксированной цене, как правило, существует только один компенсационный платеж за все, что связано с операцией, включая бо́льшую часть напрямую связанного с ней дополнительного ухода. Такая схема стимулирует качество, а не количество, потому что поставщик услуг, проводящий операцию, обязуется обеспечить дополнительный уход, иногда даже если его оказывают другие поставщики. Таким образом, эта платежная схема заставляет поставщиков медицинских услуг определять конкретный объем лечения, чтобы не столкнуться с финансовыми последствиями недостаточного или чрезмерного ухода.

Эти изменения в процедуре выставления счетов (один цельный платеж одному поставщику против множества платежей множеству поставщиков) существенно меняет стимулы в сфере медицинских услуг. Система Medicare в Соединенных Штатах переходит на модель фиксированных компенсаций как для сокращения затрат, так и для улучшения здоровья пациентов в целом, используя более удачные стимулы между оплатой и качественным уходом.

Другими словами, незначительные, казалось бы, перемены в структуре стимуляции бывают очень важны.

Становится жарко

В первом разделе этой главы мы предупреждали о тирании мелких решений, когда ряд разрозненных и, казалось бы, хороших решений может привести к плохому результату. Существует также более широкий класс нечаянных последствий, на которые тоже нужно обращать внимание. В них входит и принятие вроде бы удачных краткосрочных решений, которые все равно приводят к плохому результату в долгосрочной перспективе. Этот класс нечаянных последствий часто описывают ментальной моделью, которая называется лягушкой в кипятке: представьте, что лягушка запрыгнула в кастрюлю с холодной водой. Постепенно воду нагревают все сильнее, и в конце концов она варится насмерть.

Оказывается, настоящие лягушки обычно выпрыгивают из горячей воды, но метафорическая в кипятке – это все же полезная ментальная модель, которая показывает, как трудно реагировать или даже замечать постепенные изменения. Поучительную историю о лягушке в кипятке использовали в самых разных контекстах, от изменения климата до насильственных отношений и вторжения в частную жизнь. Иногда она сочетается с другой животной метафорой, которая также научно неверна, – со страусом, который зарывает голову в песок, игнорируя опасность. Непредвиденное последствие долгого бездействия – это, в конечном счете, чрезвычайно неприятное состояние, из которого трудно выкарабкаться: глобальное потепление, домашнее насилие, массовая слежка.

Эти нечаянные последствия чаще всего возникают, когда люди не строят планов на долгий срок. В сфере финансов недальновидность описывает ситуации, когда вы сосредоточены на краткосрочных результатах, например на квартальной прибыли, вместо того чтобы смотреть вдаль, например на прибыль за пятилетку. Концентрируясь только на краткосрочных финансовых результатах, вы недостаточно вкладываете в будущее. В конце концов вас обойдут конкуренты, которые делают эти долгосрочные вложения, или новички вытеснят вас с рынка.

Есть множество примеров, которые иллюстрируют, как недальновидность влияет на повседневную жизнь. Если вы перестанете учиться чему-то новому, вы никогда не расширите свой кругозор. Если покупать в дом по одному предмету интерьера за раз, вам никогда не достичь единого декора. Если вносить поправки в налоговый кодекс, не задумываясь о долгосрочном упрощении, в конце концов он превратится в раздутый хаос.

В ИТ-индустрии есть свое название для последствий недальновидности – технический долг. Эта идея пришла из программирования: если вы отдаете приоритет краткосрочным поправкам в коде – «хакам», вы будете копить долг, за который в конце концов придется платить будущим переписыванием кода и его перестройкой. Накопленный технический долг не всегда причиняет вред. Он может продвигать проекты в краткосрочной перспективе, но это нужно делать с позиции добросовестного наблюдателя, а не невежественной лягушки в кипятке.

Если вы когда-нибудь делали дома мелкий ремонт, вам наверняка знакома эта модель. Когда ломается какая-то мелочь, многие стремятся быстренько все подправить прямо сегодня, тяп-ляп (иногда даже просто прилепить на скотч), потому что так дешевле и быстрее. Только эти «поправки», которые нарушают строительные нормы, всегда аукаются в будущем. Возможно, вам все-таки придется отремонтировать это как следует, например когда вы захотите продать свой дом.

Культура стартапов распространила эту концепцию и на другие формы «долга»: управленческий долг – неспособность организовать в компании команду или процессы на долгий срок. Дизайнерский долг – отсутствие единого языка дизайна продукта или руководства по стилю бренда. Долг разнообразия – отказ нанимать людей определенного рода в команду.

В этих сценариях вам нужно вовремя «выплачивать долг», иначе он станет неподъемным: беспорядок в доме, раздавшаяся талия или гибнущие отношения. Непогашенные долги влияют на вашу гибкость в будущем. Общая модель этого влияния происходит из экономики и называется зависимостью от пути.

На основе мема, опубликованного Кристианом Хеллангом в Twitter: «Просто пытался объяснить технический долг клиенту, но опять пришлось тянуть резину». Twitter, 30 июля 2015 года, 4:29, https://twitter.com/khellang/status/626716128379830273.

Иногда первоначальное решение или событие может казаться безобидным, но оказывается, что оно сильно влияет или ограничивает ваши возможности в долгосрочной перспективе. Маленькая компания может, не задумываясь, выбрать программу для управления проектами. Но по мере ее роста программой будут пользоваться все больше людей, и в конце концов окажется, что этот выбор неоптимальный. Только теперь все ваши данные хранятся в ней, и перейти на другую программу будет сложно.

Многие люди склонны после получения диплома оставаться рядом с городом, где они учились. Это сильно влияет на выбор карьеры и семьи, который им будет доступен в долгосрочной перспективе.

То же самое происходит и в более крупном масштабе. Похожие предприятия часто кучкуются рядом: ювелирные магазины, мебельные склады, продавцы автомобилей. В этих случаях заведение, появившееся первым, создало зависимость от пути, которым последовали все остальные.

Песня «Я знаю одну старушку», написанная Роуз Бонн и Аланом Миллсом в 1952 году, хорошо передает, как опасны недальновидность и зависимость от пути, пущенные на самотек.

Чтобы избежать участи этой старухи или лягушки в кипятке, нужно думать о долгосрочных последствиях краткосрочных решений.

Еще одна модель из экономики помогает несколько отсрочить ограничения, наложенные зависимостью от пути – сохранение возможностей. Идея в том, чтобы делать такой выбор, который сохранит будущие возможности. Может быть, ваша компания вложит какую-то дополнительную выручку в фонд на черный день, или вы, как сотрудник, посвятите время освоению новых навыков, которые откроют перед вами новые карьерные возможности. Или, может быть, вы вообще отложите принятие решения на потом и подождете какой-то дополнительной информации, сохраняя возможности, пока не будете уверены в выбранном пути.

Многие первокурсники колледжей примерно представляют на какие курсы они хотят записаться, но большинство не готово сразу выбрать специальность. Выбирая колледж, студенту стоит остановиться на том, где сильна подготовка не по одному, а по нескольким направлениям, чтобы сохранить возможности, пока он не созреет для принятия окончательного решения.

Однако, как и многое другое, делать это нужно умеренно. Даже в колледже из всего разнообразия специальностей в какой-то момент придется выбрать одну, чтобы закончить учебу вовремя. Выбирая аспирантуру, Лорен остановилась на системном анализе, чтобы таким образом сохранить свои возможности, хотя могла бы выбрать более узкую программу по биостатистике. Она плохо представляла себе, какую область ей хотелось исследовать в диссертации, и поэтому была вынуждена проучиться лишний год.

Сохранение большого количества доступных возможностей требует ресурсов и повышает их цену. Представьте, что вы идете учиться, одновременно работая полный день, или заботитесь о нескольких семьях, или исследуете несколько направлений бизнеса в одной головной компании. Нужно поймать правильный баланс между сохранением возможностей и зависимостью от пути.

Модель, которая поможет вам понять, как соблюсти баланс в определенной ситуации, – это принцип предосторожности: если действие может причинить вред неизвестного масштаба, нужно действовать с особой предосторожностью. Это похоже на первое правило врачей: «Не навреди».

Например, если у вас есть основания полагать, что вещество вызывает рак, принцип предосторожности советует жестко проконтролировать его сейчас, пока научное сообщество выясняет степень его вредоносности. В 2012 году Евросоюз официально применил принцип предосторожности к «Договору о функционировании Европейского союза»:

Принцип предосторожности предписывает остановиться, если действие способно нанести вам значительный личный вред. Это кажется очевидным, но люди все время рискуют (например, пьяными садятся за руль или ведут машину неосторожно). Эта идея касается не только физического, но и другого ущерба, например финансового (азартные игры или невыгодный кредит) и эмоционального (супружеская неверность или несдержанность в споре).

Эти ментальные модели полезнее всего, когда вы задумываетесь о риске для жизни. В конце притчи лягушка погибает в кипятке. Поэтому вначале нужно оценить, какой существенный вред может быть причинен в будущем, а потом двигаться в обратном направлении, чтобы оценить, как ваши краткосрочные решения (или их отсутствие) поспособствуют долгосрочным негативным сценариям (этот процесс мы подробнее рассмотрим в главе 6). Обладая этими знаниями, вы сможете принять необходимые меры предосторожности, погасить технический долг по мере необходимости и уберечь себя от ситуаций, в которых вы будете лягушкой в кипятке.

Слишком много хорошего

На стене древнегреческого храма, дома Дельфийского оракула, была написана заповедь: «Ничего лишнего». В наши дни мы говорим что-то похожее: «Слишком много хорошего».

То же самое касается информации. Люди уже давно жалуются на информационную усталость. Римский философ Луций Сенека говорил: «Изобилие книг отвлекает». И это был только первый век нашей эры! Сегодня, когда в интернете можно найти что угодно: от отзывов на кофеварки с Amazon до сравнительного анализа колледжей, – голова идет кругом. Информации и советов по любой теме так много, что ими очень легко перенасытиться.

Конечно, чтобы принять хорошее решение, информация нужна, но ее переизбыток ведет к информационной усталости, которая усложняет процесс принятия решений. Переизбыток информации перегружает вычислительную мощность системы, будь то один человек, группа или даже компьютер, и тогда на принятие решения уходит очень много времени.

Такое нечаянное последствие называется параличом анализа, когда ваша способность принимать решения парализована, потому что вам приходится анализировать большой объем доступной информации. Вот почему вы подолгу выбираете кофеварку или ресторан, когда видите бескрайний список вариантов на Yelp[39]. А если серьезно, люди часто отказываются увольняться с нелюбимой работы, потому что не знают, что делать дальше, учитывая все возможности.

Модель лучшее – враг хорошего подтверждает эту идею. Если вы ждете идеального решения, да и любого идеала, вам действительно придется долго ждать. Не делая выбора, вы фактически выбираете статус-кво, который бывает значительно хуже, чем другие варианты.

Можно уладить этот конфликт, поделив решения на обратимые и необратимые. Необратимые решения трудно или даже невозможно отменить. И они чаще всего очень важны. Например, вы решаете продать бизнес или завести ребенка. Модель подразумевает, что процесс принятия этих решений не такой, как у их обратимых собратьев, к которым можно относиться намного проще. В письме акционерам генеральный директор Amazon Джефф Безос подчеркнул важность этой модели:

Другой способ бороться с параличом анализа – это ограничить выбор, ведь чем больше у вас вариантов, тем труднее выбирать. В начале 1950-х психологи Уильям Хик и Рэй Хайман по отдельности провели ряд экспериментов, чтобы подсчитать математическую связь между количеством предоставленных вариантов и временем, которое требуется на принятие решения. Они обнаружили, что большая выборка логарифмически увеличивала время принятия решения. Выведенная ими формула теперь известна как закон Хика.

Закон Хика регулярно называют важным фактором при разработке пользовательского интерфейса, например при составлении меню ресторанов, навигации по веб-сайтам и создании бланков документов (бумажных и электронных). Например, если в меню есть раздел для вегетарианцев, вегетарианцам придется меньше листать. Возможность быстро решить, достаточно ли в меню вегетарианских опций, существенно повлияет на то, придет ли семья вегетарианцев поесть в ваш ресторан.

Закон Хика напоминает, что время принятия решений увеличивается с ростом количества вариантов, и если вы хотите, чтобы люди решали быстрее, сокращайте это количество. Например, дайте себе или другим принять многоступенчатое решение с меньшим числом вариантов на каждой ступени: вначале предложите выбрать тип ресторана (итальянский, мексиканский и т. п.), а потом перечислите варианты в выбранной категории.

Слишком большое количество вариантов не только отнимает время. Есть свидетельства тому, что в некоторых ситуациях они вызывают тревогу. Эта тревога известна как парадокс выбора в честь одноименной книги американского психолога Барри Шварца, написанной в 2004 году.

Шварц объясняет, что избыток вариантов, страх ошибиться и потенциальное сожаление по поводу упущенных возможностей делают людей несчастными.

Такая тревога возникает и при принятии мелких решений. Например, у вас есть маленькие дети, и вам наконец-то выдалась возможность куда-то сходить развеяться. Вы пойдете с друзьями или только с партнером? В хороший ресторан или в кино? А если в кино, то на какой фильм?

И хотя мы, авторы книги, считаем себя вполне счастливыми людьми, в нашей жизни тоже был парадокс выбора. Нам повезло продать стартап-компанию в молодости, и перед нами раскинулось обширное поле карьерных возможностей. Во время продажи Лорен как раз получила должность в GlaxoSmithKline[40] и была уверена, что продолжит идти этим путем. Но со временем она задумалась, не ошиблась ли с выбором, когда обнаружила, что постоянно просматривает объявления о работе. Еще она подумывала пойти снова учиться чему-то новому или исполнить другую детскую мечту, например стать архитектором.

Перед Габриэлем лежало абсолютно бескрайнее будущее, и он ушел в отпуск. Но вскоре задался вопросом: а что дальше? Основать другую коммерческую компанию? Или заняться некоммерческой деятельностью вместе с Лорен? Написать книгу? Вариантов было и есть бесконечное множество. Не поймите нас неправильно, мы не жалуемся. Мы лишь признаем, что нам лично близка эта модель.

Закон Хика и парадокс выбора объясняют, чем чревато изобилие вариантов. Есть также модель, которая описывает обратную сторону принятия большого числа решений за ограниченный период: усталость от решений. Принимая все больше и больше решений, вы устаете, и качество принятых вами решений портится. Сделав умственную передышку, вы эффективно перезагружаетесь и снова начинаете принимать качественные решения.

В исследовании 2011 года «Посторонние факторы в судебных решениях» описывается влияние усталости от решений на работу комиссии по условно-досрочному освобождению заключенных: «Мы обнаружили, что процент оправдательных приговоров постепенно падает с [примерно] 65 % до практически нуля с каждым принятым решением и резко возрастает обратно до [примерно] 65 % после перерыва. Наши выводы предполагают, что на судебные решения влияют посторонние факторы, которые никак не должны отражаться на юридических решениях».

Некоторые исключительно продуктивные люди, в том числе Стив Джобс, Марк Цукерберг и Барак Обама, пытались бороться с усталостью от решений, сокращая их повседневное число – таких, как что поесть и что надеть, – чтобы тратить ресурсы на более важные решения. Барак Обама предпочитал носить только синие или серые костюмы и говорил: «Я пытаюсь сокращать число решений. Я не хочу решать, что есть и что надевать. Ведь мне нужно принимать много других решений». Габриэль тоже ведет себя похожим образом: обычно он одет в одну из семи одинаковых пар темно-серых джинсов и ест один и тот же обед много недель кряду. Он клянется, что это правда упрощает жизнь и экономит время!

Если вам в жизни нужно больше разнообразия, можно принимать решения о еде и одежде по воскресеньям. Переложив такие решения на менее напряженный день, вы улучшаете свою способность принимать решения в будни. Планирование питания и даже некоторые приготовления в выходные помогут избежать нездорового выбора, когда вы будете перегружены позже на неделе.

В этой главе мы рассмотрели ряд нечаянных последствий: от рыночной несостоятельности до порочных стимулов, от недальновидности до слишком большого количества чего-то хорошего. В общем и целом стоит прислушаться к закону Мерфи:

Авиационно-космический инженер Эдвард Мерфи отпустил это замечание после того, как его измерительные приборы не сработали так, как ожидалось. Так он пытался защитить себя и напомнить вам, что нужно всегда быть готовым и иметь запасной план на случай, если что-то пойдет не так.

К сожалению, невозможно учесть все возможные нечаянные последствия. Однако ментальные модели из этой главы помогут обнаружить негативные и избежать их в большом количестве ситуаций. Посмотрите вокруг – когда вы видите непредвиденные последствия в любой ситуации, личной, профессиональной или общемировой, одна из этих моделей скрывается где-то поблизости. В следующий раз постарайтесь отыскать ментальную модель, лежащую в корне ситуации, а также думайте наперед о том, как ее можно применить к анализу ваших собственных планов.

Основные идеи

• В любой ситуации, где есть сопутствующие эффекты (например, когда завод загрязняет окружающую среду), ищите поблизости внешние эффекты (например, ухудшение здоровья). Для их устранения потребуется либо законодательное вмешательство (например, государственное постановление), либо создание рыночной системы согласно теореме Коуза (например, торговля эмиссионными квотами).

Общественные блага (например, образование) особенно сильно подвержены трагедии общих ресурсов (например, плохие школы) из-за эффекта безбилетника (например, уклонения от налогов).

• Опасайтесь ситуаций, в которых присутствует информационная асимметрия, потому что они могут привести к проблеме принципала-агента.

• Будьте осторожны, основывая вознаграждение на количественных стимулах, поскольку вы можете подтолкнуть людей к нежелательному для вас поведению (закон Гудхарта).

Недальновидность легко приводит к накоплению технического долга и создает неблагоприятную зависимость от пути. Чтобы противостоять этому, подумайте о сохранении возможностей и держите в уме принцип предосторожности.

• Различайте необратимые и обратимые решения и не позволяйте себе поддаться параличу анализа из-за последних.

• Не забывайте о законе Мерфи!