Отдать концы!
Все имеет начало и конец: звезды загораются и гаснут, люди рождаются и умирают, заканчивается зима и начинается весна… Все сотворенное конечно, вечен только Творец.
Конец неизбежно порождает начало, а начало приходит к завершению. Даже не будучи сутулым очкастым философом с впалой прыщавой грудкой, можно с уверенностью сказать: «Все начинается с конца».
И далеко не для всех это является абстрактной философией, к примеру, у мусульман и иудеев эту мудрость наглядно иллюстрирует обряд обрезания, а у моряков она воплотилась в команде «Отдать концы!».
Как и любая философская формула, фраза «Все начинается с конца» довольно скользкая и полна двусмысленности, одни пословицы чего стоят – «Неважно, кто начал, важно, кто кончил», «Не мудрено начать, мудрено кончить», «Начиная что-либо, всегда думай о конце».
Эта важная философская установка нашла отражение не только в народном творчестве, но и в такой области человеческой деятельности, как охрана труда. В инструкции по технике безопасности при работе с главным распределительным щитом на судне записано: «…не хватайся за оголенный конец, трахнет».
Вот наконец и наступил день отплытия, закончилась бестолковая суета и бесконечные проверки, и счастье, если ты успел сделать что-то нужное, а не для проверяющих. У моряка в житейской суете, как известно, есть два приятных момента – уход в отпуск и уход в море.
Рано утром 2 декабря 1982 года прозвучала команда: «Судно к походу приготовить!»
Экипажи готовили суда к выходу в море, а провожающие вместе с экспедицией на причале Минной стенки готовились к торжественному митингу.
Оркестранты расчехляли инструменты, представители прессы бесцеремонно сыпали вопросами. Больше других бесчинствовала съемочная группа программы «Клуб кинопутешественников», и если какого-нибудь приставучего репортеришку с микрофоном можно было и послать, то внушительных размеров телекамера на плече вокругсветовского оператора действовала завораживающе, яко мудрый Каа на бандерлогов.
В конце причала показалась машина командующего флотом. Брожение кончилось, все подравнялись, оркестр застыл в готовности, а дирижер, слегка нагнувшись и вскинув руки, вполоборота наблюдал за командующим.
Машина остановилась, адмирал вышел, одернул шинель, поправил фуражку и двинулся к середине причала, ему навстречу, чеканя шаг, маршировал командир экспедиционного похода.
Дирижер дал отмашку, и над Минной стенкой зазвучал бравурный марш. Удерживая командующего в поле зрения, он отчаянно дирижировал, приподнимаясь на носках в такт музыке и описывая пятой точкой замысловатые геометрические фигуры.
Командующий принял доклад о готовности к выходу в море и поднялся на трибуну. Он зачитал телеграмму главнокомандующего ВМФ и выступил с длинной речью, в которой отметил, что экспедиция продолжает дело наших великих соотечественников, выразил уверенность, что личный состав приложит все усилия, и пожелал благополучного возвращения.
Член военного совета напомнил о руководящей роли партии в деле изучения Мирового океана и призвал к бдительности.
Алаверды от экипажей озвучили записные передовики.
Митинг закончился, присутствие руководства и прессы сделало прощание скомканным и неискренним.
Такого количества адмиралов и представителей средств массовой информации Минная стенка никогда не видела, казалось, что и она была в каком-то торжественно-придавленном состоянии.
Получено долгожданное «добро» на выход в море, концы отданы. Вот и здорово, сразу наступила тишина, порядок и настала привычная размеренная жизнь, поделенная на вахты.
«Отдать концы» для моряка звучит жизнеутверждающе.
Первым отошел «Фаддей Беллинсгаузен», следом «Адмирал Владимирский». Боновые ворота за кормой, суда на створе Инкерманских маяков, а впереди пять месяцев тяжелого моряцкого труда.