В фойе Дворца культуры толпились девчонки, еще без костюмов, одетые по-рабочему, в трико и спортивные маечки. Увидев открывающую стеклянную дверь Асю, они оживились, радостно загалдели и кинулись ей навстречу.
– Анастасия Витальевна пришла!
– Здравствуйте!
– Ой, Анастасия Витальевна, что так долго?
В мгновение ее окружило плотное кольцо.
– Анастасия Витальевна, мы будем репетировать? – перекрыв шум, громко поинтересовалась рослая черноволосая девушка с родинкой на щеке.
– Да, Диана, будем. – Ася с удовлетворением отметила, что голос звучит спокойно и естественно. Да и одышка почти прошла. – Где Кристина Павловна?
– Она у директора. Анастасия Витальевна, а вы чего такая бледная? Случилось что-нибудь?
– Нет, Диана, ровным счетом ничего. Просто волновалась, что опоздаю, неслась всю дорогу. – Ася заставила себя улыбнуться. – Давайте быстренько в зал.
Девчонки гурьбой побежали вверх по лестнице.
В танцевальном зале остро пахло краской, стены глянцево блестели, окна украшали новенькие кокетливые шторки. Ася настежь распахнула одну за другой все четыре фрамуги.
– Встали к станкам, поживее. Таня, не копайся, нет времени. Поехали жете, раз-два, раз-два… Марина, попу подтяни, Оля, выше голову. Хорошо. Раз-два, раз-два…Теперь плие. Прогибаемся, прогибаемся, не филонить! Диана, куда ты все время смотришь?
– В окно, – нисколько не смущаясь, ответила девочка.
– Я вижу, что в окно, но не могу понять, что тебя там заинтересовало.
– Гляжу, не приехали ли гости.
– Приехали, не приехали, это не твоя забота. Ты себе носок тяни. Вот так, так, отлично…
Дверь с шумом распахнулась, и в зал влетела Кристина. Она была в новой кожаной юбке супермини, открывающей ее обалденные ноги практически на всю длину. Тщательно навитые локоны падали на лоб и плечи, щеки горели багровым румянцем.
– Едут! – объявила она севшим от волнения голосом. – Только что Игорю на сотовый звонили – подъезжают к окружной.
– Ну и замечательно. Мы как раз успели чуть-чуть разогреться.
– Анастасия Витальевна, а что мы будем танцевать? – пискляво спросила тоненькая курносая Таня. – Давайте джайв?
– Да ну, джайв, – фыркнула Диана. – Лучше венский вальс и ту постановку, которую мы на Новый год показывали. Классно вышло.
– Тихо, тихо! – Ася подняла руки. – Никаких джайвов и венских вальсов. Новогодняя фантазия сегодня тоже не подойдет.
– Почему? – Диана обиженно надула пухлые губки.
– Мы должны продемонстрировать себя прежде всего как балетный коллектив. Если все пройдет успешно, на закуску можно, так уж и быть, станцевать джайв. А начнем мы с «Метели».
– Ура! – Девчонки радостно запрыгали, хлопая в ладоши.
– Значит, вы не против? – Ася улыбнулась. – Что ж, я рада, что попала в точку. Затем будет «Дождь», «Влюбленная бабочка» и «День рождения».
Это были маленькие танцевальные миниатюры, выполненные в строгом классическом стиле. Хореографию в них придумала сама Ася, она же являлась автором сюжета и по совместительству звукорежиссером. Девочки обожали эти крошечные, но выразительные номера, к тому же в каждом из них были разные солистки.
– Все. – Ася хлопнула в ладоши. – Бегом в артистическую, подбирайте костюмы. Чтобы через десять минут все были готовы.
Она открыла створку шкафа, в котором хранились кассеты с фонограммами.
Кристина с размаху плюхнулась на низенькую длинную скамеечку, стоявшую вдоль окон.
– Я так перенервничала! Тебя все нет и нет, звоню – не соединяется. А у меня ни секунды лишней. Только-только закончили со столом. Увидишь, закачаешься: шампанское, ананасы!
– А икра? – невозмутимо полюбопытствовала Ася, доставая с полок нужные записи.
– Икры нет, – обеспокоенно проговорила Кристина, – а что, ты считаешь, надо было?
– Конечно. И икру, и голубей в сметане.
Кристина весело захохотала.
– Аська, ну тебя! Вечно издеваешься. У меня и так крыша едет, а она со своими шуточками.
– А если серьезно, то, на мой взгляд, хватило бы и кофе с бутербродами, – подытожила Ася. Она хотела было закрыть шкаф, но передумала, слегка поколебалась, затем взяла с полки еще одну кассету, лежащую отдельно от других, и сунула ее в карман пиджака. – Все, я готова.
– Господи Иисусе, помоги нам. – Кристина истово перекрестилась.
В дверь заглянул директор дворца, Игорь Валентинович Усов, симпатичный, спортивный парень лет тридцати, которого все в коллективе называли просто Игорем.
– Девочки, вы как тут? – Он ободряюще улыбнулся подругам.
– Нормально, – в ответ ему улыбнулась Ася.
– Они уже подъезжают. Я пошел встречать, а вы ждите тут. Мы к вам поднимемся. Как зал?
– Полный отпад!
– То-то. – Игорь самодовольно ухмыльнулся и скрылся в коридоре.
Сразу же вслед за ним пришли двое накачанных ребят из секции боди-билдинга и занесли в танцевальный зал несколько мягких кресел.
– Это для гостей, – пояснил один из них, хмурый, бритый наголо подросток, – Игорь Валентиныч велел.
– Ребята, вы как ставите? – засуетилась Кристина, немедленно вскакивая с места. – Не так, не так. Ровнее нужно, вот сюда и сюда.
Ася покачала головой, глядя на неугомонную подругу, и сняла наконец пиджак. Повесила его на вешалку в углу, подошла к зеркальной стене, на ходу поправляя волосы.
Вроде бы вид вполне нормальный. Вот только эта дурацкая бледность никак не проходит. Ася быстро расстегнула сумочку, достала из косметички румяна, спешно провела кисточкой по скулам, снова придирчиво глянула на свое отражение, кивнула удовлетворенно. Кажется, теперь получше.
Почему-то она никак не могла полностью прийти в себя – внутри будто натянулась до предела тонкая стальная струна, готовая в любую минуту лопнуть с оглушительным звоном.
В зал разноцветной стайкой впорхнули девчонки. На них были купальники и пачки, у каждой группки свои – белые, бирюзовые, голубые, лиловые. Послышался громкий шепот, визги, приглушенный смех.
– Девочки, садитесь вон туда, – Ася указала на скамейку, которую только что покинула Кристина.
– А уже приехали? – подпрыгивая на месте от нетерпения, проговорила пухленькая голубоглазая Даша, самая младшая в ансамбле.
– Думаю, да.
Едва Ася произнесла эти слова, в дверь просунулась взъерошенная голова Игоря. Он обвел зал цепким взглядом, скорчил девчонкам свирепую физиономию, дескать, «смотрите, не подведите!», на секунду исчез и тут же возник заново, ведя под руки двоих женщин. Одна из них была средних лет, подтянутая, сухощавая, в отлично сидевшем шерстяном бежевом костюме, другая совсем молодая, высокая, с длинными темными волосами, небрежно собранными в хвост, в смешных круглых очках на носу.
Первая дама выглядела довольно суровой и надменной, девица же, напротив, приветливо улыбалась, с любопытством оглядывая зал.
Следом за женщинами вошел высокий статный мужчина лет пятидесяти, с элегантной сединой в волосах и крупным породистым носом.
Ася сделала незаметный жест, и девчонки бесшумно поднялись с мест в знак приветствия.
– Ну что ж, давайте знакомиться, – бодрым голосом начал Игорь. – Это наши хореографы, Анастасия Витальевна Романова и Кристина Павловна Сокольская.
– Очень приятно, – седоватый протянул руку Асе. – Председатель фонда помощи одаренным детям «Эдельвейс», Свечников Альберт Анатольевич. Какое, однако, громкое сочетание – Анастасия Романова! Ваши родители, наверное, были ярыми приверженцами монархии?
– Вовсе нет. – Ася сдержанно улыбнулась, – Романова я по мужу. А моя девичья фамилия звучала намного скромнее.
– Вы замужем? – громко удивилась девица в очках. – Такая молодая?
– Это она просто выглядит на восемнадцать, – тут же встряла в разговор Кристина.
– Ну, молодость – недостаток, который быстро проходит, – седоватый подмигнул Асе. – Разрешите представить: Нонна Максимовна Дыбина, мой бессменный заместитель, – он кивнул на сухощавую даму, – а это Наташа, Наталья Андреевна, наш секретарь.
Сухощавая едва заметно кивнула, а девица с готовностью по очереди потрясла руки Асе и Кристине.
– Я думаю, пора начинать. – Свечников поглядел на застывших в ожидании девочек. – Артистки волнуются, не будем испытывать их терпение.
– Сюда, пожалуйста. – Игорь указал на кресла.
Ася дождалась, пока все рассядутся, вставила в магнитофон кассету и вышла на середину зала.
– Прежде чем мы покажем, на что способны, я хотела бы сказать пару слов.
– Да, пожалуйста, – отозвалась сухощавая. – Ваш директор в целом охарактеризовал ансамбль как коллектив интересный и самобытный, работающий на перспективу. Однако хотелось бы услышать мнение самого руководителя.
Ася кивнула, тихонько откашлялась и начала спокойным, ровным голосом:
– Наш ансамбль называется «Пластические перевоплощения». Его создала я шесть лет назад. У нас занимается в общей сложности сорок пять девочек в возрасте от восьми до семнадцати лет.
– Только девушки? – перебила очкастая. – Юношей нет?
– Нет. Ансамбль задуман как чисто женский.
– Надо же, как интересно. – Секретарша покачала головой.
– Моей целью было объединить несколько видов пластического искусства: классику, спортивные танцы и бальные. Наши девочки исполняют традиционные балетные номера, у них два раза в неделю хореография, станок, но вместе с тем мы танцуем латиноамериканские танцы и рок-н-ролл. Эстраду ставит Кристина Павловна.
– Да вы просто универсалы. – Свечников усмехнулся и кинул выразительный взгляд на заместительницу. Та брезгливо поджала губы. – Прошу прощенья, продолжайте.
Его тон заставил насторожиться. Они не верят ей? Считают ее слова пустым трепом? Асе не раз приходилось сталкиваться с подобной реакцией на свою деятельность. Мало кто мог сразу воспринять идею объединения столь разных жанров, как эстрада и классика.
Она расправила плечи и подняла голову. Ну и пусть иронизируют! Посмотрим, что они запоют, когда увидят выступление.
– Собственно, я уже все сказала, – произнесла Ася тем убийственно ледяным тоном, которым пользовалась, когда хотела поставить собеседника на место, – он неизменно приводил в восторг Кристину. – Поэтому мы сейчас будем танцевать. Оля, Соня, Маша, Алена, вы готовы?
Четыре девочки в ослепительно-белых пачках вскочили.
– Встаньте на выход. Нет, чуть дальше, вплотную к стене. Вот, молодцы. Мы покажем вам четыре пластические миниатюры-зарисовки. Первая называется «Метель». Итак, музыка Сергея Рахманинова, солистки Оля Голубева, Соня Геворкян, Маша Степченко и Алена Иванова.
С кресел сдержанно поаплодировали. Ася щелкнула клавишей старенького, видавшего виды магнитофона. В воздухе повисли призрачные вступительные аккорды рахманиновского этюда-картины.
Девочки на мгновение замерли, затем тонкой, гибкой белой змейкой стремительно метнулись вперед. Остановились, закружились в вихре все ускоряющейся музыки – плечом к плечу, практически не отлипая друг от друга, будто их соединяли невидимые нити.
Вот они, все четверо, опустились на пол в глубоком шпагате, подняли руки, плавно покачивая ими – и все это идеально синхронно, словно единый организм. И снова их несет вперед, спиралью завивается белоснежная змейка-поземка, легко скользят крошки-снежинки, подгоняемые ветром…
Ася, не отрывая глаз от учениц, мельком взглянула на Свечникова. Тот сидел молча, не шевелясь, на лице у него был написан интерес.
«То-то же!» – удовлетворенно подумала она.
Девочки тем временем разъединились, и теперь каждая кружилась одна, все медленнее, более устало, постепенно надломленно опуская руки и пригибаясь к полу.
Музыка затихала, исчезала вдалеке, как сама метель, уносясь далеко за бескрайние, заснеженные поля, высокие холмы, темные, дремучие леса. Дрожа, растаял последний, едва слышный аккорд, и в такт ему в последний раз заколебались воздушные юбочки снежинок. Наступила тишина.
– Браво! – громко произнес Свечников. Дыбина сдержанно улыбнулась.
– Браво, браво! – с восторгом подхватила секретарша. – Мне так понравилось!
Все трое захлопали.
Девочки, довольные и слегка смущенные, раскланялись и сели на свои места.
– Кто автор постановки? – спросил Свечников. – Весьма удачная хореография.
– Хореография Асина, – тут же доложила Кристина. – То есть, я хотела сказать, Анастасии Витальевны. Она все сама придумала, вплоть до костюмов.
– Классно! – похвалила очкастая. – Просто супер!
Свечников покосился на нее, но промолчал.
– Следующий номер называется «Дождь». – объявила Ася.
Она включила музыку и отошла подальше, давая девчонкам простор для передвижения. Теперь все ее внимание было сосредоточено на Свечникове.
Совершенно ясно, что все зависит от его мнения. Костлявая тетка-заместительница вряд ли играет важную роль, а уж восторженная девица-секретарша тем более. Непонятно вообще, зачем они взяли ее с собой, цирк ходячий, да и только.
Ася отчетливо видела, что девчонкам удалось задеть председателя фонда за живое. Выражение лица его утратило официальность, стало мягче, живее. Глядя на ту или иную юную балерину, он чуть заметно улыбался.
Особенно ему понравилась сценка под названием «Влюбленная бабочка». Ее роль исполняла Диана, которая, несмотря на высокий рост, смотрелась в танце необыкновенно грациозно и изящно.
Сюжет миниатюры был прост: беспечная Бабочка порхает с цветка на цветок и вдруг видит перед собой Эльфа. Он так прекрасен, что Бабочка тут же теряет голову. Ради любимого она готова на все – оставить родную полянку, покинуть семью, улететь в чужие далекие края.
Подруги пробуют образумить наивную дурочку, но напрасно. Бабочка улетает вместе с Эльфом в его страну. Однако там ее ждет горькое разочарование: оказывается, у возлюбленного есть подружка, которая вместе с ним уже давно и все это время терпеливо дожидалась его возвращения.
Бабочка в слезах умоляет Эльфа сделать выбор – ведь она сожгла все мосты к отступлению, поссорившись с родными и близкими. Но жестокий Эльф непреклонен. Он больше не любит Бабочку, она была для него лишь мимолетным увлечением.
Бедняжка в одиночестве пускается в долгий и тяжелый путь на родину, но, не долетев, погибает от усталости…
Диана танцевала так непосредственно и по-юношески свежо, что, глядя на нее, просто невозможно было остаться равнодушным. Ася, работая над постановкой, продумывала до мелочей каждую деталь и элемент, но ученица пошла дальше ее замысла, целиком подчинив чувствам профессионально отточенные движения.
Ее Бабочка ощутимо менялась, превращаясь из прелестной пустышки в существо, поначалу одержимое страстью, а потом безжалостно сломленное судьбой.
Безусловно, Диана была самой одаренной из всех Асиных учениц за шесть лет существования ансамбля. И самой строптивой – как всегда, эти два свойства были неразрывно связаны между собой.
Свечников после ее выступления долго хлопал и даже, поднявшись с места, галантно поцеловал девочке руку, на что та отреагировала с царственным величием, наградив председателя благотворительного фонда обворожительной улыбкой.
Глядя на нее, Ася подумала, что современные девчонки гораздо раньше обретают уверенность, нежели их предшественницы: в свои четырнадцать-пятнадцать они чувствуют себя совершенно взрослыми и достойными поклонения.
Последняя постановка, «День рождения», носила юмористический характер. В ней участвовал весь концертный состав ансамбля.
Когда девчонки закончили, Ася снова вышла на середину зала.
– Ну вот, это наша, так сказать, визитная карточка. Я специально не стала отбирать много номеров, чтобы не утомлять вас. Надеюсь, мнение о коллективе уже составлено.
– Правильно надеетесь. – Свечников вопросительно глянул на Дыбину: – Нонна Максимовна, что скажете?
– Интересно, – лаконично проронила та. – Оригинально. И действительно, не утомляет, что немаловажно.
– Нет, супер, просто супер! – снова, точно попугай, застрекотала девица, невзирая на то, что ее мнением никто не интересовался.
– Что ж, я очень рада. – Ася улыбнулась.
– И я рад, – вставил Игорь, до этого времени не проронивший ни звука.
– А можно один вопрос? – Свечников скрестил руки на груди и пристально глядел на Асю.
– Конечно. – Она пожала плечами.
– Скажите, я правильно понял: в вашем репертуаре предпочтение отдается малым формам? Вы ставите что-нибудь, кроме миниатюр?
– Бальные и спортивные танцы.
– Это понятно. А из классики?
– Вы имеете в виду…
– Балет. Я имею в виду настоящий, классический балет. С вашим мастерством вполне можно замахнуться на что-нибудь крупное и серьезное.
– Что вы, Альберт Анатольевич, – Дыбина скривилась, точно объелась кислятиной. – Куда им? Это же детский, самодеятельный коллектив.
Свечников даже не обернулся в ее сторону. В его глазах зажглось почти мальчишеское озорство.
– Значит, слабо? – Он продолжал в упор, не отрываясь, смотреть на Асю. – А жаль. Ей-богу, жаль!
– Да вам бы «Лебединое озеро» поставить! – волнуясь, подсказала девица. – Кто его написал-то, Глинка? Замечательный композитор.
– «Лебединое озеро» написал Петр Ильич Чайковский, – возмущенно проговорила Кристина, – и вообще… Ася, почему ты не скажешь? Ты же… ты… – она остановилась, вопросительно глядя на подругу и не решаясь продолжить.
– Скажу, если уж на то пошло, – успокоила ее та.
– Девочки, вы о чем? – удивился Игорь. – Что за секреты?
– Не секреты, а производственные тайны. – Кристина фамильярно похлопала его по плечу. – Дело в том, что Аська уже давно ставит балет.
– Что значит «давно ставит»? Где? Когда? С кем?
– У нас, в ДК, – негромко произнесла Ася. – Еще с января, с нашими девочками.
– Так-так, – оживился Свечников. – И что же вы репетируете, если не секрет?
– Не секрет. «Ромео и Джульетту» Прокофьева.
Дыбина поперхнулась и закашлялась. Секретарша с энтузиазмом принялась лупить ее по спине. Свечников искоса наблюдал за ними, явно забавляясь ситуацией.
Игорь сидел, надувшись, глядя в сторону, мимо Аси. По его виду та поняла, что вдали от спонсорских глаз предстоит серьезная разборка. Ну и фиг с ним! Зато это шанс протолкнуть свой главный проект, осуществить давнюю, сокровенную мечту.
– Хотите, мы покажем вам один номер? – обратилась она к Свечникову.
– Вы еще спрашиваете!
Ася, круто развернувшись, направилась к вешалке, на которой висел ее пиджак. Достала из кармана кассету, вставила в магнитофон.
– Анастасия Витальевна! – раздался за ее спиной отчаянный шепот Дианы. – Мы же не репетировали! Не сможем!
– Сможете, если постараетесь. У вас все давно готово.
Она включила магнитофон. Оркестр тяжко грянул «Танец рыцарей». Дыбина перестала кашлять и остекленевшим взглядом уставилась в центр зала.
Девчонки, как были, в разноцветных пачках, выстроились в ровную шеренгу. Три скачка вперед, шаг назад, топтание на месте. Снова скачки, гулкие, на всю ступню, так, что трясется отмытый до блеска пол. Спины согнуты под грузом железных лат, лица неподвижные, как у терминаторов.
Секретарша привстала с места. Свечников аккуратно нажал на ее плечо, и она опустилась обратно в кресло.
Диана широкими прыжками продвигалась к середине зала, ведя за собой остальных. Резкий выпад вправо, затем влево – это меч пронзает противника насквозь. Басы гремят на фортиссимо, так, что звенит в ушах.
В горле у Аси пересохло от волнения. Она фиксировала каждый шаг девчонок, ежесекундно ожидая, что кто-нибудь из них ошибется, сделает неверное движение, нарушит неумолимый железный ритм. И тогда все пойдет насмарку, впечатление будет безнадежно испорчено, а ее сочтут за самонадеянную дуру, начисто лишенную вкуса и профессионализма.
Но танец шел на удивление гладко. Разноцветные юбочки трепетали от импровизированного ветра, тренированные мускулистые икры высоко вскидывались.
Вот и конец: оглушительный грохот из динамика, а затем – благословенная тишина.
Первым ее нарушил Игорь.
– Ну, знаете ли… – Было непонятно, выражает он восторг или, наоборот, неодобрение.
Свечников сосредоточенно барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Дыбина молчала, даже девица – и та будто воды в рот набрала.
Девочки, запыхавшиеся, красные, растерянно глядели на взрослых, ожидая их реакции. Пауза затягивалась.
Ася поймала тревожный взгляд Кристины и едва заметно развела руками. Ну что ж, значит, их не поняли. Не впервой, так некогда было и с миниатюрами.
– Спасибо, девочки, – проговорила она, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойней и веселей. – Спасибо, вы свободны.
Девчонки, сникнув, поплелись к дверям.
– Погодите, – неожиданно произнес Свечников и встал. – Я прошу вас, задержитесь на минутку. – Он не спеша вышел на середину зала, остановился рядом с Асей. Взял ее руку в свою и крепко пожал, как будто перед ним был мужчина. – Честно говоря, барышни, я вам завидую. Не в каждом самодеятельном коллективе такой руководитель. Можете мне верить, я по роду деятельности неплохо разбираюсь в том, что такое настоящий талант.
Ася слушала, глядя в пол, чувствуя, как щеки заливает жар.
– Я думаю, ваш ансамбль заслуживает того, чтобы на него обратили внимание, – продолжал Свечников. – Верно, Нонна Максимовна?
Заместительница с готовностью кивнула.
– Так что, девчата, будьте спокойны и идите отдыхать.
– Да, да, – встрепенулась Кристина, до этого напряженно слушавшая Свечникова, – идите. И мы тоже отдохнем. – Она обняла очкастую за плечи и мягко, но настойчиво повлекла за собой.
– Да что вы, – вяло заартачилась та, – не стоит, право, так хлопотать…
– Стоит, стоит. – подключился Игорь, беря под локоток Дыбину. – Как говорится, чем бог послал. Посидим немножечко, пообщаемся в неофициальной обстановке.
Оглядев себя в зеркале, дамы двинулись к дверям. Свечников не трогался с места, продолжая стоять рядом с Асей.
– А вы что же, Альберт Анатольевич? – обратился к нему Игорь. – Просим присоединяться. И вас, Анастасия Витальевна, тоже. – Последние слова он сопроводил весьма выразительным взглядом.
– Спасибо, мы идем. – Свечников лучезарно улыбнулся, обнажая великолепные для своего возраста зубы, и слегка коснулся Асиной талии. – Не возражаете, если я составлю вам компанию?
– Нисколько.
– Тогда вперед.
Они вышли в коридор.
– Куда дальше? – поинтересовался Свечников, окидывая взглядом множество одинаковых дверей.
– В мой кабинет. – Игорь кивком указал в сторону лестницы. – Это этажом ниже. Кристина Павловна вас проводит. – Он галантно поклонился обеим женщинам и цепко взял Асю под руку. – Альберт Анатольевич, я на секунду украду у вас Анастасию Витальевну?
– Но только на секунду. – Тот строго погрозил пальцем и зашагал вслед за Кристиной.
Игорь подождал, пока все четверо скроются из виду. Сладкая улыбка мигом сбежала с его лица.
– Ну и за кого вы меня держите, дорогие мои? За олуха царя небесного?
Ася пожала плечами.
– За директора.
– Ах, за директора! – язвительно повторил Игорь. – Тогда почему, позволь спросить, я обо всем узнаю последним? Балеты они, понимаешь, ставят, драндулеты! Тоже мне, Гергиевы нашлись!
– Прости, я не думала, что тебе так важно знать, над чем именно мы работаем. – Ася невинно похлопала ресницами.
– Ты думала! – взорвался Игорь. – Ничего ты не думала, а прекрасно знала, что зал расписан по часам, и кроме вас с Кристиной там занимаются еще три коллектива.
– Два, – уточнила Ася. – Художественная гимнастика и тэквондо.
– Три! Ритмику для пятилеток забыла? – Игорь выпустил ее локоть и скрестил руки на груди. – Ты мне расписку в начале каждого учебного года даешь? Что там пишешь? Обязуешься освобождать рабочее помещение в срок, без задержек. А сама весь прошлый год регулярно задерживала репетиции. Другие преподаватели ждали, бегали ко мне, жаловались, я их успокаивал, объяснял, что ансамбль готовится к гастролям, у вас обширная программа и т. д. А они, оказывается, балетами занимались в чужое время!
– Да я задерживалась на десять минут, не больше! – не выдержала Ася. – А после гимнасток на полу апельсиновая кожура валяется!
– Ну и что ты от меня хочешь? Чтоб я ее лично убирал?! Я вон ремонт практически сам делал, материалы на своей развалюхе возил, за бригадой следил, чтоб не напилась! А вам все мало, неблагодарным. – Игорь безнадежно махнул рукой.
Асе стало ясно, что основной пар он уже выпустил, и разговор можно считать оконченным.
– Ну что ты, Игорек. – Она погладила его по плечу. – Мы тебе очень благодарны. Такого директора днем с огнем не сыщешь. Просто это моя давняя мечта – поставить здесь, у нас, что-нибудь серьезное, настоящий спектакль, как в театре.
– Как в театре! – беззлобно хмыкнул Игорь. – Разве это возможно? Нужны декорации, костюмы, освещение – ты же знаешь, какие у нас средства.
– Знаю. – Ася вздохнула.
– Да и, кроме того, в любом балете есть мужские партии, а у тебя одни девки. Терпеть не могу, когда бабы за мужиков играют.
– И как они сегодня танцевали «Монтекки и Капулетти», тебе тоже не понравилось?
– Не то чтобы не понравилось, а чудно как-то. Непривычно.
– Кажется, Свечников придерживается иного мнения, – поддела Ася.
– Ну, черт его знает. – Игорь поморщился. – Они там зажрались в своем фонде, сидят на деньгах, кого хотят казнят, кого хотят милуют. У богатых свои причуды.
– Просто, в отличие от тебя, он разбирается в хореографии.
– Ладно, ты мне еще напомни, кто я по образованию, – обиделся Игорь.
Образование директора ДК действительно мало соотносилось с занимаемой им должностью. По диплому он был ветеринарным фельдшером и потому крайне болезненно реагировал даже на малейший упрек в собственной некомпетентности.
Работу свою Игорь очень любил, дворец содержал в полном порядке и искренне полагал, что понимает толк в настоящем искусстве.
– Ну, прости, пожалуйста, – попыталась спасти положение Ася, – я что-то не то сказала. Перенервничала, устала, голова болит. Ты не думаешь, что нас уже давно все ждут?
– Думаю. Надо идти. Но ты учти, я еще своего согласия на твои идеи не дал. Поняла?
– Чего ж тут непонятного.
– Ладно, мир. – Игорь зашагал к лестнице.
Дверь директорского кабинета была полуоткрыта, из-за нее доносились громкие, возбужденные голоса. Появление Игоря и Аси вызвало у всех радостное оживление.
– Ну, наконец-то, – пробасил Свечников. – А мы уж хотели выпить без вас.
– Нет, так не пойдет. – Игорь ослепительно улыбнулся и подтолкнул Асю к столу. – Сейчас выпьем все вместе.
– Расслабься, – шепнула ей на ухо Кристина. – Все отлично. Дядечка просто в восторге от тебя. Как вошли, только и разговору о том, какая ты талантливая да оригинальная. Так что отдыхай.
– Постараюсь, – тихонько ответила Ася.
– Пожалуйста, внимание! – Свечников негромко постучал вилкой по рюмке. Шум мгновенно утих. – Давайте наконец поднимем наши бокалы. Я предлагаю выпить за главных виновниц, если так можно выразиться, сегодняшнего торжества, прекрасных хореографов и очаровательных женщин, Анастасию Витальевну и Кристину Павловну! – Свечников звучно чокнулся с каждой из девушек. – Анастасия, Кристиночка, за вас. Не обижайтесь, я по-простому.
– Что вы! – весело защебетала Кристина. – Мы и не думаем обижаться.
– За вас, девочки, – подхватил Игорь. – Вы у меня умницы. Альберт Анатольевич, Нонна Максимовна, коллектив, который вы сегодня видели, – гордость нашего дворца.
– Есть чем гордиться, – кивнул Свечников, нацеливаясь вилкой в розовый бок ветчины. Дыбина сосредоточенно накладывала на тарелку оливье.
Игорь окинул стол молниеносным взглядом и виртуозно наполнил опустевшие бокалы.
– У меня новый тост: за то, чтобы все надежды девочек оправдались и ансамбль смог принять участие в международном конкурсе, к которому готовится почти два года.
– Замечательный тост, – негромко проговорила Ася.
– И замечательно тонкий намек, – усмехнулся Свечников. – Дорогие мои, я все понимаю. Знаю, как трудно сейчас вывезти коллектив за рубеж, и постараюсь помочь чем смогу. Но, к сожалению, именно сейчас конкретно обрисовать масштабы этой помощи мы не в состоянии. Придется подождать недельку-другую.
– Будем ждать, – кивнул Игорь, – о чем разговор.
Он ловко завел дежурно-застольную беседу, стараясь ненавязчиво вовлечь в нее всех присутствующих. Ася слушала ее вполуха, задумчиво очищая апельсин.
– Мне кажется, вы скучаете, – негромко произнес Свечников, наклоняясь к ней. – Или, может быть, обиделись?
– Я? – Она удивленно подняла брови. – С чего? Вот если бы вы сказали, что нам не на что рассчитывать, тогда…
– Вам, безусловно, есть на что рассчитывать, – мягко перебил он. – Я уже говорил и еще раз повторю – вы проделали великолепную работу, которая должна быть вознаграждена.
– Спасибо.
– Не стоит благодарить. Лучше выпьем за вас. – Свечников потянулся за ее бокалом.
– Да мы уже пили, – засмеялась Ася.
– Повторим. В тесном кругу: вы и я. Что вам налить?
– Сухого красного.
– Пожалуйста, получите. Ваше здоровье! – Он внимательно поглядел ей в глаза и покачал головой. – Вы запоминающаяся женщина, Анастасия, красивая, умная, с характером. Вот только… – Свечников на секунду замялся. – Чуть-чуть поменьше напряженности, а то у вас в лице ни кровинки. Вы всегда такая бледная?
– Да нет, – выдавила Ася, – не всегда. Просто у меня сегодня с утра все кувырком. Сын упал с велосипеда, сильно ударился. Я задержалась и боялась, что не хватит времени на репетицию.
Свечников понимающе кивнул.
– Вы звонили домой?
– Не успела.
– Так позвоните, зачем же дергаться! У вас есть телефон?
– Да, конечно. – Ася расстегнула сумочку, достала мобильник и отошла от стола к окну.
Трубку долго не брали. Наконец раздался гулкий Нинюсин бас:
– Слушаю!
– Нинюсь, это я, – вполголоса проговорила Ася. – Как у вас дела?
– Нормально, – лаконично ответила старуха.
– Как Степа?
– Спал. Сейчас покушал и играет.
– У него головка не кружится?
– Да нет, кажись.
– Ну хорошо. – Ася облегченно вздохнула. – Ты-то сама отошла?
– Нормально, – вновь прогудела Нинюся. Она почему-то совершенно не могла разговаривать по телефону, становясь на удивление косноязычной, как только бралась за трубку.
– Ладно. – Ася покосилась на Свечникова, который издали наблюдал за ней. – Сергей звонил? Когда он приедет?
– Сказал, что скоро.
– Пусть осмотрит Степку. И тебя заодно. Я постараюсь надолго не задерживаться.
– Ага.
– Ну пока.
Ася выключила телефон и вернулась. Ей стало немного легче, однако что-то внутри так и не отпускало, не давало почувствовать себя в своей тарелке.
– Ну вот, совершенно другой вид. – Свечников мягко улыбнулся и дружески обнял Асю за плечи. – Все хорошо, не так ли?
– Да, кажется, все обошлось.
– Я очень рад. – Он снова наполнил ее бокал. – Знаете, пока вы беседовали по телефону, у меня возникла интересная идея.
– Какая же?
– Только не поймите превратно, я ничего такого… Просто хотелось бы вас куда-нибудь пригласить. Например, в Большой, на премьеру «Снегурочки»? Или вы больше предпочитаете ресторан?
– Ни то ни другое, – быстро ответила Ася.
– Почему так категорично? – В голосе у Свечникова прозвучала ирония. – Я же предупредил – ничего такого. Чисто по-дружески, так сказать, из любви к искусству.
– Сожалею, но я не принимаю таких предложений.
– Никогда? – шутливо удивился он.
– Никогда.
– Боитесь, муж заревнует?
– Можете считать, что так, – холодно произнесла Ася, давая понять, что разговор окончен.
– Что ж, – Свечников, казалось, ничуть не расстроился, а, наоборот, развеселился, – жаль, что вы такая верная жена. Впрочем, это еще больше возвышает вас в моих глазах. Скажите, когда вам нужны деньги?
– К лету. Лучше в начале мая.
– В начале мая, – повторил он, задумчиво разглядывая рюмку. – Вы собираетесь везти в Голландию Прокофьева?
– Если успеем сделать до конца.
– Понятно. – Свечников вдруг потерял интерес к их беседе, пододвинулся к Кристине и принялся что-то нашептывать ей на ухо, отчего та покраснела и начала тоненько, визгливо хихикать.
Дыбина доела салат и с постным видом наблюдала, как захмелевшая секретарша клеится к Игорю, громко уговаривая его выпить на брудершафт.
Асе мучительно захотелось уйти. Выскользнуть потихоньку из кабинета, ничего никому не говоря, спуститься, одеться и уехать домой. Может быть, Сергей уже вернулся из больницы и, как всегда, ждет ее, не обедает.
Пока она прикидывала, удобно или нет осуществить задуманное, Дыбина, видимо, окончательно соскучилась.
– Альберт Анатольевич, – она решительно потрясла Свечникова за плечо, – не пора ли нам? Уже почти пять.
– Пора, – сразу согласился тот. – Кристиночка, я рад, что сумел вас развеселить.
– Ой, и не говорите. – Кристина махнула рукой и снова залилась хохотом. – Ну вы и шутник! А с виду такой серьезный.
– Кристя, ты полегче. – Игорь строго погрозил ей пальцем. – Не забывай, что перед тобой президент благотворительного фонда.
– Только без официальности, – поморщился Свечников. – Не надо портить такую замечательную встречу. – Он снял со спинки стула пиджак. – Что ж, действительно время прощаться. Спасибо за концерт и за прием. Надеюсь, в недалеком будущем смогу вас обрадовать. Пойдем, Нонна Максимовна.
Он повел Дыбину к дверям. Позади Игорь почти волоком тащил на себе секретаршу.
Перед тем как покинуть кабинет, Свечников обернулся, мельком взглянул на Асю и молча вышел.
– Слава тебе, господи! – Кристина блаженно опустилась на мягкий кожаный диванчик, обмахивая потное лицо программкой, взятой со стола у Игоря. – Мы это сделали!
Волосы ее растрепались, юбка задралась.
– Кристя, ты пьяная. – Ася улыбнулась, подошла к подруге и уселась рядом. – Что он тебе говорил, этот тонкий ценитель искусства? В ресторан приглашал?
– В ресторан? Меня? – Кристина скорчила уморительную физиономию. – Нет, что ты. Он про секретаршу рассказывал, эту курицу в очках. Не поверишь, она его племянница!
– Родная?
– Самая что ни на есть. Дочка сестры. У девки девять классов образования, три раза поступала в техникум, и все время облом: пару гребет на первом же экзамене. Головка ни бум-бум.
– Вообще-то видно, – со смехом согласилась Ася.
– Вот он ее и устроил в фонд, вроде как на работу. Только какая там работа – она в одном слове по пять ошибок делает. И ничего не попишешь, приходиться терпеть, ради сестры.
– Бедняга, – неожиданно едко произнесла Ася.
– Кто? Племянница?
– Да нет, дядя.
Кристина удивленно уставилась на подругу.
– Тебе он не понравился?
– Абсолютно. Самовлюбленный индюк.
– Напрасно ты так. – Кристина неуверенно пожала плечами. – Мужик как мужик. Запал на тебя, видно невооруженным глазом. Могла бы и полюбезнее с ним обойтись – все-таки он нам денежки собирается дать, и немалые.
Ася резко отстранилась.
– А при чем здесь я? Деньги даются на ансамбль.
– Да ладно, не злись, – миролюбиво проговорила Кристина и зевнула. – Ты вообще сегодня странная какая-то. С Серегой поцапалась?
– Нет. Степка нос расквасил, аккурат перед моим уходом.
– Ну их, этих детей, – ворчливо заметила Кристина. – Вечно с ними морока. Я вот точно не рожу до тридцати пяти.
– Родишь, куда ты денешься, – насмешливо сказала Ася и встала. – Ладно, Кристя, я побегу, а то мало ли что.
– Беги, – согласилась та, – а я дождусь Игорька. Жратвы вон сколько осталось, а родительский комитет убирать только в шесть придет. Надо доесть.