Утром проснулась в бодром настроении. Вынула из волос спящую Лилу, решила ее не будить, положила обратно на нагретую мной подушку. Умилилась тому, как она спала. Надела высохшее платье, вышла из дома, подошла к ручью, умылась и напилась заодно. Еды в доме совсем не было, а есть хотелось неимоверно.
Вдруг я осознала, что знаю каждое растение и способ его приготовления. Значит мой дар от источника – и есть это знание?
Накопала корешков, собрала плодов с деревьев. Заготовила несколько пучков чайных трав. Пришлось возвращаться к берегу озера за хворостом, там его было много. Воду на мелководье взволновала большая рыбина. И тут ко мне пришла мысль: а что, если заманить ее в запруду, прикормив у берега, и вот тебе еда.
Откинув пару камней из воды, собрала на большой лист палочкой мелкую живность из-под них и высыпала ее в воду. На щедрую кормежку почти сразу приплыло несколько крупных рыб. Отлично, потенциал есть. После обеда займусь запрудой, наломаю хвороста. Учитывая, что я решила остаться тут, она явно не будет лишней.
Лила, проснувшись от моей беготни, сразу включилась в работу. Помогла разжечь огонь. У нее это получилось одним взмахом лапки. Обещала потом подробней рассказать о витающей в воздухе силе. Оказывается, ее очень много, только и бери.
Но вот идею остаться тут, она не одобрила.
«– Я хочу остаться здесь!»
«А если что-то случится? Надо искать Ниратов, они помогут», – аргументировала она.
«Не хочу. Чувствую, что мы именно там, где нужно». – Но я наотрез отказалась.
Я избежала участи быть разделенной с ребенком, и мне нравится вот такая отдаленность от всех.
Мы съели местные плоды, которые запекли в огне, запили чаем из трав. Затем я занялась запрудой. Начала загораживать небольшой участок озера у берега камнями и ветками. Вспомнила, как плести ивовый забор и, нарезав похожих прутьев, поставила ограждение. Потрудились изрядно. Я скинула платье, оставшись в одном белье, но всё равно было жарко. Когда закончили, я решила искупаться. Наплавалась от души, успела, и погреться, и просохнуть. День прошёл в хлопотах по дому, я пыталась хоть немного привести жилье в приемлемый вид.
На следующее утро я проснулась рано. Природа кипела своей жизнью. Птички порхали с ветки на ветку и вели перекличку. Мелкая живность шуршала тут и там. Крупных зверей поблизости не водилось, хотя может, они и не подходили близко, чувствовали чужой запах.
«Лила, научи меня пользоваться дарами», – обратилась я к бельчонку после завтрака.
«Хорошо, – легко согласилась она, – начнем с азов. Садись, – указала лапкой на стул, – закрой глаза и попробуй представить силу – свет. Она вокруг тебя, везде. Выбери образ, любой: искры, свет, ленты, что больше нравится…» – деловито объясняла Лила, расположившись у меня на плече.
«Я вижу цветные ленты», – улыбнулась я. Во круг меня плавали, вились, летали разноцветные шелковые ленты.
«Попробуй коснуться их. Не огорчайся, если не получится, это приходит не сразу. Да и не до всех можно дотронуться. Только тех, которые будут тебе доступны». – Объясняла она.
Я сосредоточилась и начала «трогать» ленты. Первая была белая. Она проскользнула сквозь пальцы. Синяя просто отодвинулась. Я перебрала разные, и все сопротивлялись тем или иным образом. Под конец, устав, я дотронулась до зелёной. Она ласково обвилась вокруг моей руки и легко впиталась. Не дотронулась я только до золотой и красной лент. Красная лента мазнула меня по пальцам и оставила кровавые капли – напугала. Золотая долгое время играла и не давалась, но потом, словно сжалившись надо мной, брызнула искрами прямо в лицо, заставляя открыть глаза.
«Долговато, – Лила, дернула меня за ухо, – но ничего, научишься. Ни одной не коснулась?»
«Зелёная лента обвила руку и впиталась, – сказала я, – красная оставила капли, а золотая брызнула искрами».
«Ого, зелёная – это целительство, красная – огонь, а золотая… означает, что источники приглядывают за тобой, ты всегда можешь попросить их о чём-то».
«Попросить, но как? – уточнила я. – И что у них стоит просить?»
«Как лекарь, ты можешь черпать из источника силу, чтобы лечиться и лечить», – пояснила Лила.
«Ясно, – я кивнула ей и вздохнула. – Пойдем, посмотрим, попалась ли рыба, и насыплем ещё насекомых», – предложила, вставая и разминая затекшее от долгого сидения тело.
Рыба была, две крупных серебряных красотки. Я с трудом вытащила одну из них на берег. Оставила там и ушла за ножом в дом. Вторую решила пока не вытаскивать. Насыпала еще насекомых в воду.
Несколько дней пролетели очень быстро и насыщенно. По утрам я занималась с силой, которую тут зовут Эклитэ. После обеда изучала и заготавливала травы и корешки. Чувствовала я себя хорошо. Такая дикая, но спокойная жизнь меня вполне устраивала.
Я совершенно не ожидала здесь кого-то встретить, услышав голос, замерла:
– Доброго светила, Малисса*, – раздалось сзади.
Звук чужого голоса напугал меня до дрожи в коленях. Хорошо, что в этот момент я сидела на пеньке возле дерева и перебирала травы. Вдохнула поглубже и повернула голову к говорившей, судя по тембру, женщине.
– Мы в деревне заприметили дым из домика, – призналась она и указала в его сторону. – Здесь когда-то жила знахарка. Это место закрыто от простых людей, в него могла прийти только Малисса, знахарка.
Я неуверенно кивнула.
– Будут благословенны предками труды ваши, Малисса! – воскликнула женщина. – Много лет у нас нет помощи, лечимся сами, только травами. Да разве можно ими всё вылечить… Вы позволите приходить к вам?
Я снова кивнула.
– Примите дары, не отказывайте в милости! – Она поставила корзинку у своих ног и отошла.
Дождавшись очередного кивка, женщина развернулась и ушла быстрым шагом.
«Это еда. Хлеб, мясо, все съедобное», – Лила уже вытащила из корзины кусок пирога и с аппетитом его жевала.
«А я говорила, что наше место тут!» – гордо заявила я.
Улыбаясь, я понесла корзинку в дом. Поставила чай и решила сварить мясо. Есть рыбу целую неделю, уже надоело, да и очень хотелось хлеба.
Знахарские обязанности я начала выполнять уже на следующее утро, едва мы сели пить чай. Лила неожиданно навострила ушки и сообщила, что у нас гости. Хорошо, что она вчера закрыла нашу поляну охранным кругом так, что никто не мог попасть внутрь. Мотивировала это тем, что мне с малышом необходимо беречься. Предосторожность лишней не будет.
Я подошла к границе и увидела женщину с младенцем на руках. Чуть дальше, на несколько шагов от нее, стояли трое мужчин. Они явно нервничали, в отличие от женщины, которая была бледна, но на удивление спокойна.
Увидев меня, они дружно шагнули ближе к ней. Я остановила мужчин жестом.
– Им нельзя? – женщина выглядела больной, а младенец не издавал звуков. Я отрицательно мотнула головой, оставаясь на месте. Женщина смело шагнула мне навстречу. В ответ я протянула руку, давая понять защитному кругу, что разрешаю ей войти. Я провела женщину к моему дому и указала на стул.
– Я недавно родила, – сказала она, – малыш совсем слабый, даже почти не плачет. Мужья день и ночь рядом, боятся отойти. Это наш первенец.
Я протянула руки, и она нехотя положила в них невесомого младенца. Я откинула ткань, укрывающую малыша, и моё сердце дрогнуло при виде спящего ребенка. Провела над ним ладонью, отпуская зелёную ленту Эклитэ, которую недавно поймала. Она обвивала малыша, медленно закутывая его. Женщина при этом сидела тихо, напряженно вцепившись в стул руками. Когда ребенок был полностью закутан, лента начала бледнеть. Она отдавала свою силу на его излечение. Теперь ясно, как это работает! Удивительное явление. Мне, существу не из магического мира, видеть такое… очень волнительно. Тем более что исцелением занимаюсь я сама, направляя дар.
Лента вернулась на мою руку выцветшей и истонченной. Она показала мне, что было с малышом и, что она сделала для его исцеления. Я сердечно поблагодарила ее за труд и мысленно улыбнулась, малыш тут же требовательно зачмокал крохотными губками.
– Вы позволите накормить его тут? – подала голос женщина. Я кивнула и передала ей ребёнка. Опустилась на кровать и сидела, глядя, как малыш с жадностью сосет материнскую грудь. Она так счастливо улыбалась, глядя на него…
– Как же я рада, что вы пришли именно к нам! Это предки о нас вспомнили! – воскликнула женщина, не отрывая от него горящих любовью глаз. Покормив младенца, она вышла из дома вместе со мной. Перед самым кругом остановилась и спросила:
– Вы совсем не говорите… Это обет предкам?
Я подумала немного и кивнула. Хороший вариант, не объяснять же, что я немая с рождения. Да и зачем? Нет никакой разницы, почему я молчу, главное, что на это есть причина. Она вышла из охранного круга, и со счастливой улыбкой, показывала мужьям сына. Они взволнованно посмотрели на него, а после подняли на меня полные благодарности взгляды. Я махнула рукой, подзывая одного из отцов. Мужчина не удивился, а сразу подошел ближе, встал у края границы. Я протянула руку сквозь него, а мужчина спокойно протянул свою в ответ. Дотронувшись до него, я передала ему все, что узнала о болезни ребёнка:
«Малыша прокляли. Женщина, которая это сделала, желала ему смерти. Ещё немного и он бы умер».
– Что нужно для того, чтобы наказать ее? – судя по решительному голосу, мужчина был настроен серьезно.
«Ничего, – я пожала плечами. – Предки скоро итак накажут ее. Вы сразу догадаетесь, кто эта женщина. Сами лучше ничего не делайте, она получит по заслугам сполна», – ответила я, чтобы не произошло самосуда.
– Спасибо, Малисса. – Он поклонился и пошел назад к малышу.
На следующее утро меня разбудил звон охранного круга. Он звенел, предупреждая, что рядом с ним кто-то стоит. Я быстро умылась и расчесала косу. Уверенно и спокойно вышла к границе. За кругом оказался мужчина, в плаще, а его лицо скрывала черная ткань. У его ног стояли две большие корзины.
– Доброго дня, Малисса, – поприветствовал он. Я наклонила голову, отвечая на его приветствие. – Моя сестра просила передать это вам. Вчера вы вылечили ее сына.
Я приложила руку к груди и слегка поклонилась.
– Корзины тяжелые, вы позволите донести их до вашего дома?
Я отрицательно мотнула головой, испугавшись, что одна точно не справлюсь со взрослым мужчиной.
Лила взобралась мне на плечо и положила лапку на шею, сказала:
«Зря ты боишься, на тебя же уже молятся. Они бояться, что раз ты молодая, то найдёшь богатых мужей и уедешь в большой город. Женщин тут почитают, не в пример тем, другим Ниратам».
– Малисса, я клянусь, что не причиню вам вреда! – проговорил гость и решительно посмотрел на меня, блеснув глазами из-под капюшона. Я подошла вплотную и протянула руку через круг, приглашая войти. Внимательно оглядела мужчину. На нём не было видно ни единого кусочка тела, а руки скрывали перчатки. Я пропустила его вперед и шла следом, глядя на широкую спину. Интересно, что можно скрывать под таким количеством одежды? Шрамы? Или уродство?
Мужчина занес корзинки и поставил на пол у двери. Вытер рукавом взмокший лоб, при этом случайно задел капюшон, и я мельком успела увидеть шрамы от ожогов. Теперь понятно, что он прячет. Коснулась его рукой и приглашающее указала на стул. Мужчина не спешил довериться мне, но все же сел.
– Мне уже не помочь, – вздохнул он. – Это старые шрамы от огня Эклитэ.
Мужчина явно был напряжен. Жестами я попросила его снять перчатку. Он послушно сделал это. Тогда я взяла его руку в свою и отпустила ленту для лечения. Через некоторое время она вернулась ко мне истаявшей и блеклой тонкой нитью и сообщила, что лечить придется очень долго.
«Приходите завтра, – сказала я мысленно, держа ладонь гостя в своей руке. – Я наберусь сил и снова смогу вас лечить. Во мне пока не так много Эклитэ, я только учусь ей пользоваться».
– Это возможно исправить? – выдохнул он.
«Потребуется много времени, но да, это возможно. Эклитэ сказала, что у меня получится», – я обессилено, присела на кровать. Кажется, я перестаралась, мне сделалось дурно. Мужчина встал и, обойдя меня, зашуршал какими-то травками в корзине. Он заварил их и подал мне кружку:
– Выпейте, это укрепляющее. Вам надо уменьшать траты Эклитэ, нельзя отдавать слишком много.
Я принюхалась к напитку – да, действительно, внутри только хорошие компоненты. Но мне нельзя это пить, это может навредить ребенку. Отдала кружку обратно.
– Это полезные травы, – сказал он, – если только вы не ждете ребенка.
Я промолчала, смотря на него. Когда до мужчины дошло, он внезапно замолк и оглядел меня.
– На вас нет знаков мужей, – нахмурился он. – Они обидели настолько сильно, что вы их отвергли? Я знаю только одних Ниратов, которые способны на подобное. Эти отщепенцы считают себя чистыми, – фыркнул мужчина. – Но при этом не чураются насильно делать женщин сосудами. Я не знаю, как вам удалось сбежать… – он покачал головой. – Они не отпускают сосуд от себя не на шаг, а потом вышвыривают из дома, как мусор. Здесь тоже мало женщин, но все любимы и почитаемы. Те Нираты и к нам заглядывают в надежде украсть себе сосуд, – признался он. – В последней войне нам удалось победить. Нашли способ полностью отгородить от них этот мир, но, к сожалению, очень большой ценой.
Мужчина замолчал и снова сел на стул. Чай выпил сам, а пока говорил, успел заварить новый,
– Вам помогли предки? – спросил он. Я кивнула. – Они там еще есть? Источники? – На это я отрицательно мотнула головой. Он порывисто вздохнул. – Ну что же, значит, и самих Ниратов скоро не станет. Без содействия источников ни один сосуд не сможет забеременеть.
****
Нираты – раса, в отличие от людей, имеющая чешуйки на скулах, небольшие роговидные отростки на лбу и гребень на голове.
Источник – место, куда предки отдавали свою жизненную силу после смерти. Охраняется последним умершим Ниратом конкретного рода. Источники хранят совокупные знания, которые можно получить, придя к ним.
Малисса – на местном языке означает «лесной лекарь, владеющий Эклитэ».
Эклитэ – магические потоки. Видны только знающим, доступны не всем.