Великий русский писатель Л. Н. Толстой был вовлечен в историю, в духовную жизнь России не через одни проповеди непротивления, а через свои гениальные прозаические творения. Может быть, незаметно для самого Л. Н. Толстого, создавшего на рубеже веков роман «Воскресение», повесть «Хаджи-Мурат», рассказ «После бала», драму «Живой труп», с его наследием свершилось то же, что и с поэзией Пушкина: произошло массовое усвоение толстовского наследия, его проникновение в широчайшие слои народа, во все сословия.
Л. Н. Толстой все-таки решился незадолго до смерти на главный акт в своей жизни – отправился в странствие по земле, как во времена первоапостолов, чтобы духовно воскреснуть и заслужить у Бога спасение души. Мир выдуманных страстей, в том числе и семейных, тяготил его давно.
Даже в Ясной Поляне цивилизация уже начала настигать писателя. Писатель с горечью замечал, какими изменившимися и чужими возвращаются на побывку в село из городов сыновья и внуки его бывших крепостных крестьян. Поэтому уже с первых страниц романа «Воскресение» Л. Н. Толстой подчеркивает в качестве главной мысли непримиримую борьбу города и горожан со всем живым, даже с весной, которая заявляет о себе первой травкой, пробившейся сквозь камни мостовой. В последнем романе Л. Н. Толстого отразился весь спектр проблем, волновавших писателя в годы перелома в собственных убеждениях, отразился общественный конфликт России на рубеже веков.
Дмитрий Нехлюдов, главный герой, духовно близок автору. Перед взором читателей предстает путь его нравственного очищения, который приводит Нехлюдова к деятельному добру, как сам он это понимает.
В повествовании подчеркнуто противопоставление системы оценочных представителей разных слоев тогдашнего общества: суд и подсудимые, богатые и бедные, свободные и каторжане, уголовники и политические. Благодаря такому противопоставлению обнажается неразумность общественного устройства. Уродства города не может скрасить даже красота природы; лживость социального устройства не вписывается в правду мужицкого быта. Церковь пронизана фальшью, и человек вынужден идти на клятвопреступление, ведь Господь запретил говорить с клятвой, а в суде этого требуют. В «Воскресении» и во всех поздних произведениях Л. Н. Толстого прослеживается ярко выраженная тенденция: писатель уже не только обличитель-моралист, но и едкий сатирик, например в описании священника, «ядущего» хлеб-плоть своего «бога» и «запивающего вином-кровью», как каннибал на языческом пиршестве. В романе все люди – большие и маленькие – «продолжают мучить друг друга» несмотря на гармонию, царящую в природе, и так называемый гуманитарный прогресс в человеческой цивилизации.
Дмитрий Нехлюдов, присяжный в суде, узнает в подсудимой бывшую дворовую девушку Катюшу Маслову, которую в молодости соблазнил и бросил. Сирота Катюша стала жертвой судьбы, она попадает в публичный дом и теряет веру в людей. Она на грани духовной смерти. Но и князь Нехлюдов приходит примерно к такому же состоянию, шествуя по стезе разврата и роскоши, забывая о правде и добре, как эти добродетели трактует сам Л. Н. Толстой. Катюша Маслова после неправого суда попадает на каторгу за непредумышленное убийство богатого купца из Курганской губернии. В этой встрече на суде Нехлюдов видит неизбежность судьбы, а в чересчур жестком осуждении героини – перст провидения, который указывает ему на путь исправления. Но милость бывшего соблазнителя была отвергнута гордой катюшей. «Мною на том свете пред Богом откупиться задумал?» – говорит она виновнику всех ее бед.
Катюша Маслова сама выбирает свою судьбу, связывая ее с жизнью ссыльного революционера Симонсона, с которым она добирается до Сибири по этапу. Осужденные социалисты представлены в романе замкнутой кастой даже на каторжном. Поэтому и Катюша была определена Нехлюдовым в эту партию заключенных, что им от царского режима дарованы были большие поблажки как «политическим».
В итоге Катюша Маслова находит свою судьбу, а Нехлюдов – правду. Неоспоримым фактом является то, что он превратится в жертвователя крупных сумм для партии большевиков на дело революции. В своем романе Л. Н. Толстой предсказывает революцию, неизбежное социальное переустройство России и ее «воскресение». В этом вся правдивость писателя. Вряд ли его восхищало такое развитие затяжной социальной болезни России, но он верно поставил диагноз.
Кроме всего прочего, в романе «Воскресение» с его резким сближением светских салонов и тюрьмы, кабинетов сановников и «дна» Л. Н. Толстой угадал важнейшую потребность литературы: на смену чисто изобразительным, пассивно-описательным задачам пришли задачи оценочные, сложные, требующие динамического развертывания конфликта. И конечно же от него, великого морализатора, многие ждали спасительных советов относительно смысла и целей жизни. Но и в этих советах он часто оставался художником. Когда молодой Иван Бунин написал Л. Н. Толстому исповедальное письмо с вопросом: «как реализовать себя в мире, как включиться в поток жизни и не потерять себя», Л. Н. Толстой ответил ему: «Не ждите от жизни ничего лучше того, что у вас есть теперь, – момента более серьезного и важного, чем тот, который вы теперь переживаете… Не думайте также о форме жизни иной, более желательной: все безразличны. Лучше та, в которой требуется напряжение духовной силы…» При личной встрече с Буниным он повторит тот же совет видеть бытие через быт и добавит еще одно: «Счастья в жизни нет, есть только зарница его».