начинается с утра
входит мо и в белом вра
и такие препара
окачуриться пора
отдыхаю в санатор
починяю свой мотор
а мои воспомина
плы блаками на меня
день на сумерки похо
кого бегут прохо
даже тени… если чест
сам нырну в любой подъезд
человек – он весь отверст
жется за все ответст
и такое ощуще
виноват – и нет проще
грустный ком неполноце
пряжение в лице
здесь – при всех – сейчас меня
в стра деяньях обвиня
сзади города простра
полняют волны стра
в дождь от ужаса дрожа
даже зданья искажа
и лягушками везде
скачут – это эпиде
дергается эпилеп
– эпицентр! эп – эп – эп…
почему глаза расши
губы руки – все спеши
что уби тебя сестра
неужели вирус стра
а зрачки всё уже уж
стаясь радужной окруж
свет уходит подозри
с потолка свисает гри
погружаемся все глу
лько отсвет на полу
сам трясусь и ты – желе
сподь! не надо! пожале
злым комочком паюсь-сли
мысли – водоросли – сли
и уже не страшно не
жить как сырость на стене
утки летят над мо
солн и обл в дремо
ночь за Урал – хреб
в ямине между гора
лагерь от ламп ослеп
качиваются между бара
мо в весь свой разма
лько волны по пляжу разма
динокий абха задрема
ду по льду в громк тиш
солдат в тяжелой шине
не подстрели бы с выш
чувств взгл – на мне
за проволо бесится чарк
сается скалится ярк
там я ищу лю
где их нет и не может бы
лкой стебли и хво шевелю
ягды ловы и голубы
вот я пришел в свой ла
делся залез на кой
спящих солда тела
в кой мне – и мир и покой
лампа – и та не меша
вы воспари душа
лна бубух! – как плита
йки над мо разлета
в лнце зимний шторм
белых ча накорм
Гспди! – я Твой ра
Давший! – всем Тебя лю
наши тела заклю
небо душе пода
нас маята пыта
жизнь надоест – и та
лько воскликнешь: ма!
и сгинешь не понима
Гспди! – я твой ра —
следний между людьми
Давший! – Твоя ра
вот Твоя жизнь – возьми
Взявший! – Тебя бла
слезы – Твоя вла
разве не я в бара
умер – сосед по на
на берегу – коря
вывернута сосна
сок и мякоть пожира
остается кожура
жура мандари
на песке говори
что конец ноября —
морю то же говоря
черн от вла коря
мерт этот сезон
в ду опущен как зонд
а она в лохмо бедна
лнце увидела однаж
и живет воспомина
сноязычна и пуста
в стах самшита обита
ду посмотри вда
неужто не вида ?
плями-кап на вет вися
запрокинулась вся
потому-то дрожь – озя
небо вяло и лило
жется всегда лило
так повсю на земле
стонет сущее в томле
воля сердца и ума —
нет они не понима
серд серд – красн ша —
нет они не разреша
точно зыбь в тума – душа
вот и смотришь ожида
в никуда или туда —
лько бередишь тоску
и конца нет этой ску
что-то чудится огром
больше! – зримое Добром —
выше! —
красн будто мореные ство
коряг и длинные тени
на мокром песке – торжество
запустени
вздыхающая во
стигающий просто
везде сквозят пусто —
и более того
Непостижим ! – я чувств
между тенями черн
прячет свои форм
чудливо кругло распласт
вчуже сквозит Незри
хвою колыша жабр
внутр глаз озари
мгн обликов собр
одни как будто вражде
другие – как ры в воде
иные вполне равноду
как белые ро в саду
жется: сейчас уви
все во плоти и крови…
не то что и полови —
лекулы не улови
дыша и враща с на
во времени и простра
невидима и темна
странная наша сестра
…что сердцу обида куклы
обиды своей жалчей
ржавый сор на бере выбр
ракови открыла жабр
пластик пальмовые ребр
от Адама – странный обр
и стихая чертит мо
нечто пенной бахромо
будто пишет мне письмо
и при этом вслух бормо
в черных водосл – где? —
мама! – розовый младе
платье мокрое наде
голова лежит отде
и сама себя спеша
– это кукла! – утеша
и себе не ве душа
(кукла старая больша )
даже камнем ненаро
дураком уби нырок
и на трех нога собак
так душе не поперек
безголовая сота
ножка вве поднята
пальчики пересчита
мертвых пляжей нищета
и вся муть весь жар со дна
стыд и боль и грех воня —
в кро и в пятнах простыня —
не гляди ты на меня!
никого не убива
говорил тебе слова
нет послу ты не права
взглядом небу – голова
все как надо – хлам не собр
ракови открыла жабр
пластик пальмовые ребр
от Адама – странный обр
была земля – осталась ля
и ту – в трубу…
зачем себя же представля
когда меня не бу ?
щая тоска берет за грудь
я сам за гло себя беру:
зачем стоит земля и не
когда меня на свете не ?
такое здесь противоре
не развязать и не разре
я – смы Творца – сам бог и ца
себя же отрица
вспенилась – плеснула лна
человек идет хрома
он – в ушанке и бушла
а на дереве – хурма
мо – пятнистый малахи
зимы теплые в Колхи
темный лик – больной стари
зябко что ни говори
греет стеганная ва
в русской печке – голова
где-то в прошлом за Ура
продувает снег бара
слышу крики лай соба
вижу юного себя
волны ходят по толпе:
– На дороге… – Где?.. – ЧП!..
вся колонна в снег легла
на ветру они лежат
как Малевича квадрат —
эти черные бушла
и бросаясь рвут овча
и ругаясь бьет нача
и орет над голово
как взбесившийся конво
чем бушлаты недово
что им надо? надо во
тесно – узкие дома —
а над ними торопли
облака бегут с проли —
европейская зима
(человек идет хрома)
я почти сошел с ума! —
жить и чувствовать спеша
на бульваре пил с клоша
весь Пари на рождество
таны осыпа листво
и сквозь дождь лучились фа
возле Арки Триумфа
вот – смотрю – в толпе прошла
манекенщица в бушла
солнце в горнице – зима
приехали я и ма
в ссылку – к солнцу и зиме
лица – сотни киломе
бурки – кожаные пят
вкусно по снегу скрипят
запах сена хруст овса
уколол щекой оте
усадил уютно в са
(ах как грели зимы те!)
хорошо бежит лошад —
на отце-то был бушлат
потерял я зимам сче
где-то спит зима еще —
гда не знаю только бу
вижу ус и нос в гробу
про который говорят:
деревянный шит бушлат
цатый век – зима везде
мятый век – зека – и с де
нам знакомая оде
на экране шути шут
а в цеху бушлаты шьют