Гай Дефо не любил вставать так рано. Но последнее время он хотя бы заботился о собственном скоте, а не о чужих стадах. Кажется, утренние хлопоты стоят того.
Солнце только выходило из-за горизонта, и он знал, что день пройдёт замечательно. Ему нравился запах полей и шум скота.
Он годами работал на больших ранчо с огромными стадами. Но теперь он был на собственной земле, со своими собственными животными. И он правильно кормил их, а не выращивал искусственно на зерне и гормонах. Это пустая трата ресурсов, а жизнь производственного скота жалкая. Ему нравилось то, что он делал.
Он вложил все свои сбережения в покупку фермы и нескольких коров, чтобы начать. Он знал, что пошёл на большой риск, но верил, что будущее за продажей говядины, откормленной на траве. Рынок рос.
Годовалые телята сгрудились вокруг амбара, куда он загнал их прошлой ночью, чтобы проверить их здоровье и развитие. Они смотрели на него и тихо мычали, словно в ожидании.
Он гордился своим маленьким стадом чёрных ангусов и иногда испытывал искушение полюбить их, как домашних животных. Но они были лишь сельскохозяйственным скотом. Было бы очень некстати привязаться к нему лично.
Сегодня он хотел отправить годовалых телят на пастбище. Поле, на котором они сейчас находились, уже подъедено, а хорошее бобовое и травяное пастбище у дороги готово для выпаса.
Распахнув настежь ворота, он заметил на дальнем конце пастбища что-то странное. Это было похоже на какой-то клубок или узел у дороги.
Он проворчал вслух:
– Что бы то ни было, это не к добру.
Он выскользнул в проём и снова закрыл ворота, оставив однолеток на месте. Он не хотел выпускать своё стадо на это поле, пока не выяснит, что там за странный предмет.
Шагая по полю, он всё больше недоумевал. Это было похоже на огромный клубок колючей проволоки, свисающий с заборного столба. Может, рулон выпал из чьего-то грузовика и каким-то образом оказался там?
Но когда он подошёл ближе, то увидел, что это не новая бухта. Это был клубок старой проволоки, торчащий во все стороны.
Что за бессмыслица.
Когда он добрался до свертка и заглянул в него, то понял, что внутри что-то есть.
Он наклонился, вгляделся и почувствовал внезапный холодок ужаса.
– Чёрт побери! – закричал он, отпрыгивая назад.
Может быть, показалось? Он заставил себя посмотреть ещё раз.
Оно снова было там: лицо женщины, бледное и израненное, искажённое агонией.
Он схватился за проволоку, чтобы сорвать её, но быстро остановился.
«Уже поздно, – понял он. – Она мертва».
Он, шатаясь, подошёл к следующему столбу, опёрся на него, и его сильно вырвало.
«Возьми себя в руки!, – сказал он себе.
Нужно позвонить в полицию. Прямо сейчас.
Он отпрянул и побежал к своему дому.