Вчера она тоже сюда приходила.
Продавщица Герда поднялась со своего места, едва завидев входящих в магазин Марианну и Элин. Элин, неловко переминаясь с ноги на ногу, осталась стоять возле стеклянной двери. Марианна двинулась в глубь магазина.
– А что в этом такого? – удивилась она, беря корзинку для покупок. – Я действительно отправляла ее в магазин и уже не в первый раз посылаю ее одну.
Герда приблизилась к Элин и мягко взяла ее за плечо.
– Ты сама все расскажешь или придется мне? – прошеп тала она ей на ухо. От продавщицы вкусно пахло кофе.
Элин замотала головой и бросила жалобный взгляд на мать. Но Герду так просто не проведешь.
– Вчера фрекен пыталась украсть пакет молока.
– Элин! Как ты могла?! Но она никогда ничего не крала… и потом, у нее же были с собой деньги!
– Верно. За один пакет она действительно заплатила. А второй пыталась пронести под свитером.
Элин увидела, как у матери на скулах заходили желваки. Марианна отвернулась и принялась обходить магазин, тщательно выбирая продукты. Ее губы беззвучно шевелились с каждым уложенным в корзинку товаром – мать мысленно подсчитывала стоимость покупок. Элин осталась стоять рядом с Гердой – та так и не убрала руки с ее плеч. Элин было жарко, она тяжело дышала. Помимо кофе от Герды пахло лаком для волос; седые кудри на ее голове походили на идеальный, чуть колышущийся ковер. Они вместе следили взглядом за Марианной.
Наконец мать закончила выбирать и поставила корзинку на пол. В ней лежали пачка макарон, хлеб, морковь и лук.
– Как ты могла, – прошипела она, сурово глядя в глаза Элин. – Пусть мы нищие, но до воровства у нас еще никто не опускался. Слышишь? Никто!
– Как у вас обстоят дела дома? – внезапно вмешалась Герда. – Вам теперь, должно быть, нелегко приходится, после того как вы остались одни. У вас хватает денег на еду? – Она провела рукой по длинным волосам Элин.
Марианна отвернулась:
– Это была просто шалость. Или как, Элин? В любом случае дома тебя ждет хорошая взбучка.
Элин кивнула и виновато потупилась. Две женщины принялись обсуждать ее поведение, перекидываясь репликами прямо над ее головой, словно ее здесь и не было.
– Ты ведь хорошо присматриваешь за девочкой, да, Марианна? Чтобы она не стала такой же, как он.
– Такой же, как он? Что ты хочешь этим сказать?
– Отец-преступник – это не шутки. Такое может передаваться по наследству.
– Элин не преступница. Она совершила ошибку, но она не преступница. Что ты такое болтаешь? И потом, один несчастный пакет молока. Стоит ли переживать из-за таких пустяков?
В полной тишине Герда пробила на кассе выбранные Марианной товары из корзины. Марианна следила взглядом за растущей на табло суммой и подсчитывала монетки в своем тощем кошельке. В итоге она смущенно отложила в сторону буханку хлеба:
– Я забыла, у нас дома еще остался хлеб, сперва надо съесть его.
– Ничего страшного, – улыбнулась Герда и исправила сумму в кассовом аппарате.
Марианна протянула ей стопку монет:
– Давай договоримся, Герда, если Элин опять наделает глупостей, ты мне сразу позвонишь. Чтобы я сразу обо всем узнала.
– Верно, мне следовало тебе сразу обо всем рассказать. Да как-то из головы вылетело. Всего лишь один пакет молока. Но я уверена, больше воровать она не будет.
Элин быстро собрала покупки и, запихнув их в матерчатую сумку, осталась стоять опустив голову. Герда протянула ей леденец на палочке, она заколебалась было, но, увидев кивок Марианны, взяла.
– А как у тебя обстоят дела с личной жизнью? Ты пыталась себе кого-нибудь найти после того, как рассталась с Лассе? Учти, одинокая жизнь может вредно сказаться на здоровье.
– Кого-нибудь найти? И где же ты прикажешь искать?
– Ну, мало ли кто появится на горизонте. А иначе тебе придется вернуться к Лассе, когда он выйдет на свободу.
– Вернуться? Мне? К нему? Но ведь он же не… – Тут Марианна запнулась и бросила взгляд на дочь: – Элин, иди домой, я скоро приду. Сумку давай, я принесу.
Элин исчезла за дверью, но, прежде чем та закрылась, услышала, как женщины возобновили свое яростное перешептывание.
– Он – глупец, всего-навсего мерзкий, отвратительный грабитель, до смерти пугающий людей. Он чуть не убил ее и за это сидит в тюрьме. И надеюсь, еще долго будет там сидеть. – Марианна возмущенно тряхнула головой.
– Да, ты права. Но ведь он был пьян, а мужики каких только глупостей не совершают, когда напьются, – попыталась успокоить ее Герда.
– Знаешь, без него нам даже лучше. По крайней мере, никто больше не вваливается по ночам домой и не пугает пьяными воплями детей.
Элин закрыла дверь, тихо звякнул колокольчик, голоса внутри умолкли. Мать сказала «иди домой», но она уселась на верхнюю ступеньку лестницы. Магазин размещался на первом этаже дома с облупившемся фасадом, под кусками штукатурки виднелся красный огнеупорный кирпич, точно такой же, каким был выложен пол у них в леднике. Сидела, отковыривала маленькие кусочки и кидала их в лужу на дороге. За дорогой тянулись поля и леса, а чуть в стороне от них была самая большая ферма в округе. Ее хозяева были такими богатыми, что даже устроили себе в одном из флигелей бассейн.
Над ближайшим полем – там, где еще неделю назад волновалось целое море ржи, а ныне торчала лишь щетина соломы, скупо оставленная комбайном, – тянулись длинные полосы тумана. Со стороны казалось, будто с пасмурного неба упало облачко и растеклось по земле. Солнечные лучи пробирались сквозь него, и капельки росы на траве вспыхивали и искрились, словно мириады волшебных огоньков. Элин смотрела во все глаза, не в силах оторвать взгляда от этой красоты.
Звук приближающихся шагов заставил ее сердце забиться быстрее. Несмотря на закрытую дверь магазина, она слышала, как поскрипывает пол под ногами Марианны. Она быстро соскочила с лестницы и спряталась за углом здания. Из своего укрытия смотрела, как мать вышла из магазина и зашагала по дороге к дому. Марианна шла, глядя на асфальт у себя под ногами, повесив на плечо полупустую сумку с продуктами.
Вернувшись обратно в магазин, Элин застала Герду сидящей на корточках перед полками с хлебом. При звуке дверных колокольчиков она вздрогнула от неожиданности и уронила пару пакетов. Но, увидев, кто пришел, улыбнулась:
– Привет, малышка. Что, решила вернуться? Должно быть, мама здорово разозлилась на тебя. Прости. Надеюсь, она не станет тебя пороть? Пойми же, я была вынуждена ей рассказать.
Элин пожала плечами. Из кармана джинсов все еще торчала палочка леденца, она вынула его и развернула фантик. Затем с леденцом во рту уселась на пол рядом с Гердой и протянула ей упавшие пакеты с хлебом.
– Спасибо, дружок. Ты всегда приходишь мне на помощь, причем в самый нужный момент. Вот теперь все в порядке: тут у нас ржаной хлеб для Гринде, а здесь – батоны белого для Линдквистов и Петтерссонов.
– Откуда ты знаешь, кто что возьмет?
Герда негромко засмеялась:
– Я много чего знаю. Твой папа, к примеру, обожал ков риги с патокой. И ты, наверное, тоже их любишь? Угадала?
Элин кивнула, а Герда протянула ей буханку:
– Возьми домой, у этого хлеба вчера вышел срок годно сти. Я всегда забираю домой просроченный хлеб и замора живаю в морозильнике. Он так нормально хранится. Могу давать тебе хлеб хоть каждую неделю, если у вас дома все на столько серьезно.
– Но мама подумает, что я украла его… Герда погладила Элин по щеке:
– А мы ей скажем, что этот хлеб так или иначе мы бы вы бросили. Советую замораживать в пакетиках, по четыре лом тика в каждом, а потом вынимать, когда потребуется.
Элин прижала буханку к щеке и глубоко вдохнула слабый хлебный аромат.
– Понимаю, как вам сейчас тяжело, когда рядом больше нет папы. Но он скоро вернется, вот увидишь. – Герда ободряюще улыбнулась.
– Мама говорит, что он больше никогда не переступит порог нашего дома.
Элин закусила губу, и глаза у нее подозрительно заблестели.
– Вот как? Ну что ж, может, так оно и будет. Но порог своего собственного дома он переступит точно. И тебе никто не помешает навещать его там.
Элин кивнула.
– Хочешь поговорить об этом? – спросила Герда.
Элин замотала головой. Тогда продавщица крепко обняла ее и держала, пока Элин не высвободилась сама.
– Говорят, что мой папа – убийца и что он никогда не вернется назад, – едва слышно пробормотала она.
– Кто это говорит?
– Да все в школе. Говорят, его заперли, а ключ выбросили. Что он какой-то там преступник… или как там это называется.
Герда покачала головой и погладила ее по щеке. Рука женщины была теплой и шершавой.
– А ты сама-то что думаешь? – спросила она.
Элин пожала плечами. Леденец почти закончился, она вынула палочку изо рта и задумчиво уставилась на нее.
– Что такого ужасного он натворил? Почему мне никто об этом не расскажет?
– Что ж, во всяком случае, он никого не убивал, это уж точно.
Герда рассмеялась и покосилась на дверь. Перед магазином затормозил синий «вольво», из машины вышел долговязый мужчина в красной клетчатой рубашке и ковбойской шляпе. Двумя большими шагами он преодолел лестницу и толкнул дверь.
Элин наклонилась к Герде и шепотом спросила:
– Это правда, что у Гринде каждую субботу едят говядину?
– Лучше спроси об этом Мике. Или Фредрика.
Элин мотнула головой:
– Нет, я не буду ничего у них спрашивать. Я ведь случайно это услышала. Вдруг это неправда.
– Мой тебе совет – не придавай слишком большого значения тому, что болтают люди.
Едва Мике переступил порог магазина, как лицо Герды просияло, и она последовала за ним по проходам между полками, треща как сорока. Элин осталась сидеть, укладывая на полки оставшиеся пакеты. Когда Мике приблизился к ней, она протянула ему буханку ржаного.
– Здравствуй, крошка. А откуда ты знаешь, что я хочу?
Он присел рядом с ней на корточки, оперевшись одной рукой о полки. От темного, расползшегося под мышкой пятна пота несло кислятиной. Элин посмотрела на Герду.
– Она догадливая, эта малышка, – рассмеялась продавщица.
– Да уж точно.
Мике сунул руку в карман и достал пятикроновую монету. Потер ее большим пальцем и подбросил высоко в воздух. Элин увидела, как металлический диск быстро-быстро завращался, поблескивая в свете люминесцентных ламп. Монетка падала прямо к ней, и она протянула руку, чтобы поймать ее.
– Возьми, купишь себе чего-нибудь вкусненького.
Мике повернулся к Элин спиной и, довольно улыбнувшись Герде, направился к кассе с корзинкой, полной продуктов. Герда осыпала его восхищенными возгласами, не забывая внимательно выслушивать все, что он говорит. Элин так и сидела на полу, пока Мике не покинул магазин и не сел в свой синий «вольво». Когда взревел мотор, она подошла к холодильнику с молочной продукцией и достала оттуда один красно-белый пакет молока. Подошла с ним к Герде и положила рядом с кассой:
– Я хочу купить вот это. Можешь написать записку моей маме и объяснить ей, что я это не украла? И про хлеб тоже?