– Надеюсь, что вы говорите не о войне, – гневно сказал Фицрой. – Уверяю вас: вооруженные силы Его Величества лучшие в мире и способны нанести сокрушительное поражение любому врагу.
– Но какой ценой? – тихо произнесла я.
– Любой человек посчитает честью отдать жизнь за свою страну, – заявил Фицрой.
– Конечно, – решительно поддержал его Бертрам.
– А как насчет матерей, дочерей и жен, которые потеряют своих мужчин? – спросила я, но на мои слова обратила внимание только мадам Аркана.
– Человечество очень медленно учится, – сказала она. – И за все обычно приходится расплачиваться женщинам. – Бертрам с Фицроем уже открыли рты, чтобы что-то сказать, но она им этого не позволила и продолжила: – Насколько я понимаю, Эрик, ты согласен со мной, что война все равно будет, независимо от того, что ты сделаешь сегодня?
Фицрой закрыл рот и нахмурился. Прошло какое-то время перед тем, как он заговорил, и мы все ждали, что он скажет. Я ожидала какую-то шуточку о мадам Аркане, которая знает больше всех благодаря своим способностям, но когда Фицрой заговорил, то его слова прозвучали мрачно.
– Мне совершенно не нравится мысль о войне. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее избежать, но я не вижу, как можно это сделать.
– А ваш каскад? – спросила я.
Он сжал губы и чуть улыбнулся.
– Я использую все известные мне хитрости, Эфимия, но все равно кажется, что их недостаточно для смены курса, который выбрали обе страны. Погуляйте по выставке, послушайте, что говорят люди. Вы услышите, как мужчины и женщины открыто говорят о своей нелюбви к немцам. А ведь цель этой выставки – укрепление связей между Англией и Германией. Но враждебность уже укоренилась, и потребуется более могущественный человек, чем я, чтобы от нее избавиться.
– Но вы попытаетесь? – спросила я.
– Конечно, – ответил Фицрой. – Моя работа состоит в защите нашего королевства, независимо от того, в какой должности я служу и какие функции выполняю. Сейчас я считаю, что для нашей страны будет лучше избежать войны, но не я буду принимать решение. Однако раз вы, Эфимия, на этот раз так хотите стать голубкой мира, я понимаю, что могу рассчитывать на вас с Бертрамом – вы мне поможете в ближайшие дни.
– Конечно, – тут же сказал Бертрам. – Сделаем все, что требуется.
– Бертрам, ты забыл про наши дела? – спросила я напряженным тоном.
– Какие дела? – тут же насторожился Фицрой.
– Не важно. Мы разбираемся с этим, – ответил Бертрам.
– Эфимия? – повернулся ко мне Фицрой.
– Мой брат взялся за старое. Это семейное дело, – пояснил Бертрам.
– Значит, вот как вы будете строить отношения в браке, – заметил Фицрой. – Покорная жена, вместо которой отвечает муж?
Я знала, что он пытается меня таким образом уколоть. Я положила руку на предплечье Бертрама.
– Мой жених не хочет выносить сор из избы. Это семейное дело. Он правильно сказал. Поэтому я только подтверждаю, что Ричард Стэплфорд опять мешает нам жить. Возможно, что на этот раз его усилия окажутся смертоносными.
– Хм, я не могу допустить, чтобы вы разрывались между несколькими делами, – объявил Фицрой. – Постарайтесь, чтобы вас не убили, но в остальном – лучше забудьте о Стэплфорде. Мне нужна ваша помощь.
Я посчитала эти заявления несколько забавными, учитывая, что он даже не знал, что мы сегодня появимся на выставке, но я ничего не сказала. Фицрой встретился со мной взглядом.
– Мадам Аркана была уверена, что вы сегодня приедете.
– Британская секретная служба теперь полагается на знамения и предсказания? – уточнил Бертрам. – Вы скоро будете давать нам пить магические эликсиры?
– Я думаю, что Эрик только хочет провести сегодня спиритический сеанс, – объявила мадам Аркана. – Придется увеличить мой гонорар, если захочешь еще что-нибудь.
Фицрой гневно на нее посмотрел. Она ему подмигнула. Фицрой нахмурился еще сильнее. Я с трудом сдержала смешок и, к сожалению, привлекла к себе внимание.
– Да, я думаю, что спиритический сеанс получится более правдоподобным, если на нем будут присутствовать обычные люди. Эфимия, почему бы вам не пойти на него вместе с Ричендой? Вроде бы современные женщины увлекаются подобными вещами.
– Не уверена, – сказала мадам Аркана. – Вот у Эфимии, например, есть сила, которую уважает смерть.
Фицрой встал.
– Пожалуйста, избавьте меня от всей это чуши, Энни. Я не являюсь вашим поклонником. – Потом он перевел взгляд на меня. – Сеанс состоится через час. Вы должны быть здесь. Бертрам, пойдемте со мной.
Бертрам посмотрел на меня извиняющимся взглядом.
– Увидимся позднее, – сказал он мне и последовал за Фицроем из шатра.
– Не принимай близко к сердцу, Эфимия, – посмотрела на меня мадам Аркана. – Эрик всегда такой суровый, если чувствует, что ситуация выходит у него из-под контроля. Он сам назвал бы это профессиональной манерой поведения. Я сказала бы, что он сильно обеспокоен. Я сочувствую ему. Что бы он сегодня ни сделал, это не понравится его начальству. – Ее голос не изменился, но казалось, что глаза больше не сфокусированы на мне. Вместо меня она видела что-то очень далекое. – Нас ждут тяжелые времена. Однако должна сказать, я вижу, что Бертрама не призовут на службу. Надеюсь, что тебе будет легче, если ты будешь это знать. У него слабое сердце. Ну а Эрик умеет выживать в любых условиях, так что не беспокойся ни за одного из них.
Я попыталась затолкать в глубины памяти воспоминания о том сне в охотничьем домике, но мадам Аркана уловила, что мое беспокойство не проходит.
– Если ты думаешь про дворецкого, Маклеода, то его судьба не определена, но поскольку твой жизненный путь соединяется с жизненным путем Бертрама, ваши дорожки с Маклеодом расходятся, хотя и будут снова пересекаться. – Она тряхнула головой, и ее взгляд снова стал нормальным. – Что бы ни случилось, твой младший брат слишком молод, чтобы попасть в эти жернова. Кто знает, может, ему повезет, но как-нибудь неожиданно, и счастье придет к нему как-то опосредованно.
– Вы знаете про Джо?
– Эрик мне многое о тебе рассказал, когда только завербовал. Он очень тщательно проверяет такие вещи. Знакомится со всеми документами, всеми возможными способами докапывается до информации. Не важно, каким таинственным он пытается казаться, большую часть имеющихся сведений он получает в результате самой обычной кропотливой и нудной работы. А я получаю много информации с другой стороны.
– А-а, – только и могла сказать я.
Мадам Аркана наклонилась вперед и легко похлопала меня по руке.
– Я имею в виду немцев, дорогая. Что еще я могла иметь в виду? – Она подмигнула мне, затем встала, проводила меня до выхода из шатра. – Да, мисс Сент-Джон, расклад получился очень интересный. Вы, конечно, со мной согласны. Буду рада, если вы чуть позже решите вернуться на спиритический сеанс.
Она шагнула назад и исчезла за шторой. Я осталась стоять в одиночестве в Хрустальном дворце. Осеннее солнце было высоким и ярким, но надо мной теперь сгущались облака.
Я нашла Риченду в кафе вместе с Эми. Перед ними стояла тарелка с пирожными, они пили чай. Заметив мое приближение, Риченда кивнула.
– Присаживайся. Должна отдать должное немцам, у них великолепная выпечка и очень сытная. Вот этот шоколадный торт выглядит таким тоненьким, но весит как тысяча кирпичей – тысяча кирпичей с божественным вкусом, но я не уверена, что в ближайшие несколько часов смогу сдвинуться с места.
После этой фразы она сделала паузу, чтобы отправить в рот большой кусок булочки с кремом. На лице промелькнуло блаженство. Эми мне улыбнулась.
– Мы пока мало что видели на выставке, тетя Эфимия, – сказала девочка. – Несмотря на эти хитро придуманные тенты, маме все равно было жарко, и я предложила выпить чаю.
– И конечно, там, где чай, должны быть пирожные, – заметила я.
– Конечно, тетя Эфимия, – согласилась Эми с невозмутимым выражением лица.
– Налей своей тете чашку чая, – велела Риченда. – А где Бертрам?
– Встретил знакомого, – ответила я, принимая чай, но отказываясь от последнего пирожного, чем заслужила благодарность Эми.
– Вот так всегда с этими мужчинами!
– А Рори где?
– О, Маклеод отправился посмотреть на какой-то немецкий механический экспонат. И он едва ли мог меня сопровождать, не правда ли?
– Хм, – задумчиво произнесла я. – Тебе позволено гораздо больше, как замужней даме. Для меня такие вольности недопустимы. Я ожидала застать его с вами. Меня пригласили на спиритический сеанс, и я надеялась, что ты составишь мне компанию. Но это не для Эми.
У Риченды загорелись глаза.
– Как интересно!
– Возможно, ты помнишь медиума. Она один раз приезжала в Стэплфорд-Холл. Мадам Аркана.
– Я не очень-то поверила в ее способности, – сказала Риченда. – Но помню, что она выделяла тебя. Говорила что-то о смерти, витающей вокруг тебя.
– Ну, я предпочла бы, чтобы не витала, – призналась я. Глаза у Эми округлились.
– Я уверена, что у них тут есть посыльные, – продолжала Риченда. – Я пошлю какого-нибудь парнишку за Маклеодом. Он присмотрит за Эми. В конце концов, он же работает на семью.
Поскольку Бертрам без вести пропал, мне пришлось мысленно пожертвовать Рори, который, как я знала, терпеть не может заниматься детьми. Его быстро нашли и сообщили о его обязанностях. Он только раз взглянул на выражение моего лица и не стал возражать. Риченда собрала свои многочисленные вещи – зонтик, сумочку, шарфики, заколки для волос и заколки для шляпки, которые она всегда раскидывает вокруг себя. Ее носовые платки сами собой вылезли из рукавов и, конечно, ее окружали маленькие холмики крошек, подтверждавшие долгое пребывание в кафе, где она получила явное удовольствие.
– Раньше она столько всего с собой не таскала, – тихо сказала я Рори. – Но теперь даже сумочка кажется тяжелой, будто набита пепельницами и бутылочками с духами.
– Может, и набита, – ответил Рори. – Сейчас она кажется мне гораздо более странной, чем когда-либо в Стэплфорд-Холле. Кстати, мне показалось, что я видел Бертрама с нашим знакомым, имя которого мы не упоминаем всуе.
– Все так и есть. Именно поэтому ты безропотно согласился с навязанным поручением?
– Если худшее, что мне предстоит сегодня сделать для моего короля и моей страны, – это проследить за не по годам развитым активным ребенком, то это будет гораздо проще, чем то, что мне приходилось делать раньше.
Я никогда не стала бы защищать Фицроя, поэтому просто кивнула. Мы с Рори одновременно вздохнули.
– Заходите, дамы и господа, – говорила мадам Аркана, собственноручно придерживая штору. – Мне удалось перенаправить поток посетителей от моего маленького шатра, так что нам никто не помешает. Это не только порадует духов, но и позволит вам задавать любые вопросы. – Она легко улыбнулась. – Конечно, я собрала здесь группу избранных гостей. Не стесняйтесь задавать вопросы вслух: находясь в трансе, я понимаю и передаю смысл по малейшему намеку. Однако я не могу ручаться за духов. Чем лаконичнее и точнее ваш вопрос, тем больше вероятность, что они точно так же ответят вам. – Она усмехнулась. – Духам нравится наше внимание. Я знаю, что быстрее всех на призывы медиума отвечают те, кому скучно на той стороне.
Мы неловко кучковались перед входом в шатер, открытым мадам Арканой. Похоже, что никто из нас не хотел заходить первым.
– Простите меня за мой вопрос, – заговорил джентльмен слева от меня с легким немецким акцентом. – Она утверждает, что Царство Божие – это не рай?
Я повернулась и посмотрела на одетого с иголочки мужчину средних лет, который очень серьезно смотрел на меня карими глазами. Вероятно, у меня на лице отразилось удивление.
– Простите меня, если я кого-то оскорбил, – продолжал говорить этот джентльмен. – Насколько мне известно, в вашей стране не принято обращаться к даме, если вы раньше не были представлены. В моей стране это тоже не принято. Но я верующий человек. Я принял это приглашение только из дипломатических соображений. Но если эта – как вы их называете? Посредница? – собирается бросать тень на милость Божью, я не могу войти.
– Уважаемый, вы когда-нибудь слышали про англиканскую церковь? – спросила Риченда, поворачиваясь к мужчине, прежде чем я успела раскрыть рот. – Мы основали христианство. Это христианская страна, с верующими людьми, а мадам Аркана – добродетельная христианка.