В Царском Селе есть не только просторные парки, но и тихие местечки. Например, трактир на Фридентальском шоссе. Кухня здесь приличная, половые шустрые, в дальнем углу, куда не попадает свет из окон, имеется стол, за которым можно вести свой разговор. Небольшая компания ничем не примечательных господ как раз пила чай вдали от посторонних ушей. Настроение за столом царило не радостное.
– Цо то есть такэ? – говорил вполголоса один из них с сильным польским акцентом, волнуясь не на шутку. – Вшистко даремно! Така праца, алэ яки мами кошт? Ниц, проше пана! То есть вцалэм нэ можливе! Не хцалем тэго мувич, але пан Чех, треба яктош брачь тэго до гловы…
Господин, которого назвали Чехом, был мрачнее тучи. Выслушивать подобные заявления он не привык. А если бы кто и рискнул, сразу схлопотал бы ножик под сердце. Тут разговор должен быть короткий.
Однако нервным выпадам пана Мазурельского он ничего не мог противопоставить. Чех и сам знал, что дела пошли вкривь да вкось. Хуже всего, что понять, откуда взялась напасть, не мог ни сам Чех, ни все его люди. Можно сказать, весь город обшарили, во все щели залезли, и – ничего! Встает какой-то гад им поперек дороги, и нет с ним сладу.
– Не волнуйся, Барон, – обратился он к пану Мазурельскому привычным образом. – Найдем мы этого хитреца и примерно накажем. Все же не в убытке…
Пан Мазурельский возмутился искренно.
– Як то мам розумечь? Пенёндзы – то не вшистко! Мам гонору!
– Это точно, гонору у тебя, Барон, много… – сказал сосед Чеха слева и тут же получил локтем в солнечное сплетение. Чтоб помнил: говорить за столом не всякому положено.
– Я вот что надумал, – сказал Чех, поигрывая чашкой. – Надо нам толковую голову найти. Такую, чтобы за троих думать могла. Вот тогда этот ловкач нам попадется. А уж мы взыщем…
– Взыщем! – передразнил пан Мазурельский. – Что я в Варшаве миру расскажу? Как людям в глаза смотреть буду? Чтобы гастроли Барона так провалились? Позор, одним словом… Нигди тэго не запамьетам…
Чех и сам подумал, что не сможет «запамьетать». Чего доброго, такая слава пойдет, что и в петлю полезешь. Надо принимать срочные меры. Иначе не пан Мазурельский обидится, а мир воровской. Свои шутить не будут. Тут и умной головы не сносить…