– Значит, никто не должен узнать! – я обвела взглядом вытянувшиеся от удивления лица Стаса и Способной. – Я хорошо знаю д… Руслана, – чуть не назвала его по привычке «дядей Русланом», – он никогда бы не причинил мне вред!
Не могла в это поверить! Я знала друга отца с момента своего рождения. Когда я была ребенком, он катал меня на шее, притворяясь огромным тираннозавром, а я весело хохотала, подставляя ему рожки. Когда я повзрослела, он первым перестал видеть во мне маленькую девочку. Помню один наш многочасовой разговор. Руслан рассказал о парнях без прикрас. Это было волнительно и… нужно. Отца я постеснялась бы спросить, а Марго слишком увлекалась женскими романами, в ее жизни все мужчины представали в образе прекрасных принцев, на крайний случай – благородных пиратов. И ему я позвонила первому, когда произошел тот случай с Егором, он выслушал, не перебивая, не стал ругать или оправдывать меня. Он сказал, что поможет мне найти выход и пошутил, что в случае чего притащит ко мне вереницу парней, если мне вдруг приспичит поцеловаться.
Вот уже полгода он не приходил к нам, а я ему ни разу не позвонила сама, занятая своими «важными» делами. Стало стыдно. Да и отец о нем не вспоминал…
– Нельзя, чтобы об этом кто-нибудь узнал! – повторила я свою мысль. – Нужно добраться до отца или до Руслана раньше, чем кто-нибудь узнает о моем похищении.
– Почему ты думаешь, что до сих пор никто не знает? – логично предположил Стас.
– Да, – кивнула Марья Петровна, – твой отец наверняка поднял на ноги всех, кого мог.
– Поднял, – подтвердила я, – но не предал огласке.
Прекрасно зная своего отца, была уверена, что он не обратится к кому-либо, он будет действовать сам. Возможно, он пошел бы за помощью к Руслану. Но если папа подозревает лучшего друга в моем похищении…
– Руслана могли подставить…
– А вот это уже глупости, девочка, – отмахнулась рукой Способная, – он не просто какой-то человек, он – глава В.О. И сотрудники без его прямого приказа никогда бы не посмели пойти на такое дело, как похищение дочери Вербина!
– Согласен, – мрачно подтвердил Стас.
– Но возможно…
– Нет, – отрезал парень, – невозможно! Этот город находится во власти В.О. На всех шести пропускных пунктах – сотрудники организации. Объясни, почему похитители привезли тебя именно в этот город?!
– Но…
– Никаких «но»! – парень тяжело посмотрел на меня. – Субординация в В.О. круче, чем во всех воинских подразделениях страны. Шаг влево, шаг вправо… – наверное, он хотел сказать «расстрел», но почему-то осекся. Со вздохом Стас продолжил, – просто поверь на слово, никто из сотрудников В.О. не проявил бы без согласия Руслана такую инициативу.
– Возможно, ты не все о нем знаешь, девочка? – Марья Петровна похлопала Стаса по руке, перевела взгляд на меня. – Он – страшный человек, жесткий. С момента прихода к власти, он плавно и размеренно ужесточал режим. Железная рука в бархатной перчатке, – она усмехнулась. – Сначала никто и не заметил, но удавка на шее становится все туже. – Она замолчала, отведя взгляд в сторону. – Тиран! Деспот! Садист!
– Что? – я вздрогнула от ее резких слов.
– Руслан желает изменить существующий порядок. Он пытается подчинить всех Способных и Измененных своей воле, он хочет, чтобы все беспрекословно выполняли его требования.
– Мне кажется, вы немного преувеличиваете, – из головы все никак не уходил образ улыбающегося Руслана, он без преувеличений мог считаться членом нашей семьи, а тут такие слова.
– Скажи, Лера, как ты посмотришь на то, что детей-горгон в обязательном порядке начнут тестировать на концентрацию их яда в крови? – проговорил Стас.
– Такого не будет, это бред.
– Но ведь новорожденных оборотней наблюдает врач из В.О.
Я не знала таких подробностей, да и не хотелось спорить. Судя по суровому лицу Стаса, по поджатым губам Способной, они верили в то, что говорили. Сомнения можно развеять только при личной встрече. И в ту минуту я была полна решимости! Мне не терпелось опровергнуть все то, что я только что услышала.
– Нужно выбраться из города и найти Руслана, – в третий раз предложила я.
– Ты так уверена, что он будет с тобой говорить? – голос Стаса источал яд. – Мутантов ликвидируют сразу.
– Я не мутант! – даже стукнула ладошкой по столу. – Произошла ошибка!
– Эта ошибка может стоить жизни. Твоей жизни, девочка, – печально покачала головой Марья Петровна.
– Меня не убили! Значит, не было такого приказа.
– Надо прекращать споры, – резко обрубил Стас. – Какой у нас план?
– У вас есть телефон? – оба повернулись ко мне, как-то странно при этом нахмурившись. – Что? Нет ни сотовых, ни стационарных?
– Есть, но в этом городе не ловит связь.
– Ты говорил о шести пропускных пунктах, – вспомнила я, – но нам же необязательно идти напролом? Как еще можно выбраться из города?
– Представь ограждение высотой в четыре метра, колючая проволока по всему периметру города, – парень отставил чашку с чаем, так и не отпив ни глотка. – Полгода назад по ней пустили ток.
– Скажи, Стас, а как ты оказался в этом городе?
– Он пришел, чтобы помочь мне.
– Как он проник в город? Вежливо попросил?
Стас посмотрел так, что я поняла – вряд ли после «вежливо попросил» люди остались невредимы.
– А как сюда попали вы? – я вперила взгляд в Способную.
Марья Петровна тяжело вздохнула, медленно встала, прошла на кухню, вернулась с дымящимися чашечками в руках, одну поставила передо мной, из второй отпила сама. Она присела, еще раз тяжело вздохнула.
– Думаю, раз девочка оказалась замешена в это, стоит ей рассказать, – робкий взгляд на Стаса, тот едва кивнул, Способная обернулась ко мне. – Как ты уже знаешь, я Способная типа «ясновидящая», класса «гадалка», – она заметила, что я нахмурилась, и сказала, – догадываюсь, ты не знаешь о классах ясновидящих. Я права? Я уже говорила, новое поколение такое… необученное. Но сейчас не об этом. Я родилась в небольшом сибирском городе, там и провела всю свою жизнь. Работала воспитателем в детском доме, там мы и познакомились со Стасом.
Я посмотрела на парня.
– Ты из детского дома? – не удержалась я от вопроса, сердце дрогнуло от жалости. Стас кинул на меня предостерегающий взгляд. Понятно – не любит, когда ему сочувствуют.
– Способности Стаса проявились очень рано, но были слабыми, – она отвела глаза, а я вдруг поняла, что она врет. – Его дар очень редок, и мы боялись, что его заберут.
– Дар? – не выдержав, перебила я. – Вы говорите о возможности чувствовать потоки, как о даре? – я хохотнула. – Мне кажется, это проклятье! – с чувством выдала я, на что получила пару удивленных взглядов. – Мы все проклятые!
– Странно слышать такое от горгоны, – пробормотала Марья Петровна, а затем, словно смутившись, добавила, – кому дар, кому проклятье, девочка. Но почему для тебя это второе?
Ага, так и рассказала я ей о бессонных ночах и мокрых подушках, о разбитых мечтах. Пока все девочки бегали на свидания, я погружалась с головой в дряхлые рукописи, в которых были древние легенды. Попытки найти ответ на мучавший меня вопрос, естественно, провалились. Организм горгон так устроен, что раз выделив яд, будет выделять его на протяжении всей жизни. Вот только у всех происходит это по-разному. Например, мой отец может контролировать выделение своей отравы, яд у него имеет паралитическое свойство, а у меня галлюциногенное. И никто не может объяснить почему. Хотя, по правде говоря, никто, наверное, не занимался этим вопросом всерьез. Кому оно надо? Гораздо больше всех интересует то, что жаждут и простые люди – богатство, власть, признание.
Я не могу держать под контролем свой яд, он начинает выделяться сразу при соприкосновении с другим человеком. И опасен для всех, кроме горгон. Но вот насмешка судьбы – в стране не осталось ни одного подходящего для меня парня-горгоны: либо женаты, либо не хотят в жены горгону. Их можно понять. Наши мужчины предпочитают связывать жизнь с женщиной-человеком, и на это есть несколько причин.
Во-первых, женщина-человек может родить не одного и даже не двоих, не навредив при этом себе. Да, потомство у нас всегда было и остается поныне на первом месте. Во-вторых, нрав у женщин-горгон давно стал притчей во языцех, а еще терпеть ее три сотни лет… В-третьих, уже достаточно давно не приняты были браки между горгонами, отец мне объяснял причины, но это было слишком нудно, я слушала вполуха. А если вдруг женщина-горгона захочет ребенка (что, к слову, бывало крайне редко), то редкий мужчина нашего вида откажет ей. От человека женщина-горгона зачать не может.
Отец предлагал мне учиться за границей. Я отказалась. Почему? Не потому ли, что три года назад столкнулась в собственной доме с тем, кто прямо сейчас сидит со мной за одним столом?
– Лера? – тихонько позвала меня Способная. – Все хорошо? Ты так глубоко задумалась.
– Нормально, продолжайте, пожалуйста.
Они переглянулись со Стасом. Марья Петровна продолжила говорить:
– Я знаю Стаса с младенческого возраста, наша связь сильна, – она посмотрела на меня, словно ждала вопросов, но я промолчала. – Когда меня силой забрали из родного города и привезли сюда, у меня еще оставались силы послать сигнал. И Стас, – нежный взгляд на парня, который смотрел прямо перед собой, будто его совсем не касался наш разговор, – пришел. К сожалению, я не смогла ментально передать ему ничего полезного, страх глушил все остальное, – она печально покачала головой. – И если бы я знала, что так получится, дорогой!
– Перестань, ма, – парень встал со стула, приобнимая родную для него женщину, – не разводи мокроту. У нас нет на это времени.
– Да-да, – спохватилась женщина. – Я могу вам помочь, но мне кое-что нужно. Я ослабела в этом городе…
– А чем вы нам сможете помочь?
– Я могу увидеть ваше будущее, – на полном серьезе ответила женщина.
– Скажите, а зачем вас привезли в этот город? – я хладнокровно проигнорировала ее ответ, списав его на состояние женщины, да и отец часто повторял, что ясновидящие, мягко говоря, не совсем адекватные люди. Насколько я знала, то «путешествуя» по потокам, они максимум, что могли – это увидеть настоящее. Разве такое возможно, чтобы будущее открывалось им? Это что-то из области фантастики. – И кто еще, кроме вас, здесь есть? И почему, если вас привезли насильно, мы так спокойно сидим уже давно, а сотрудники В.О. еще не пришли?
Марья Петровна повернула голову в сторону Стаса, тот пожал плечами и выдал:
– Она, когда нервничает, задает много вопросов.
– Так все же, – я, в свою очередь, не сводила глаз со Способной, – зачем вас привезли в этот город?
– В.О. понадобилась моя помощь в поиске уклонившихся от регистрации, – Марья Петровна взглянула на меня своими светлыми глазами, в них отразилось то, что она не могла выразить словами: боль, страх, надежда. – Я не могла отказать.
– Вы так говорите об организации, будто они властвуют над нами, – возмутилась я, – но на самом деле – они же не стоят над кланами Измененных и семьями Способных! Они же не могут диктовать свои условия нам! Существуют договоренности…
– В том-то и дело, девочка, в договоренностях! – перебила меня Способная. – Когда-то мы договорились ради блага всех, что В.О. будут вести реестры, будут помогать контролировать тех, кто не подчинился главам наших семей или главам кланов, будут помогать ликвидировать мутантов. Мы не в силах были справиться сами, ты и сама об этом говорила, – она вздохнула. – Но, как известно, благими намерениями… Кто же знал, что они будут требовать поголовной переписи, кто знал, что они установят слежку за теми, кого считают подозрительными? А ты знаешь о режимах безопасности, принятых в В.О.?
– Нет, – я и вправду первый раз услышала об этом.
– Зеленый, оранжевый, красный, – медленно проговорил Стас. – При режиме «Оранжевый» всех ясновидящих рекомендуется взять под стражу, например. При режиме «Красный» позволяется использовать против вампиров запрещенные средства: серебро, чеснок, осиновый кол. Ты знаешь, как это все действует на вампиров, Лера?
Я сглотнула, это я знала.
– При этом же режиме можно применять серебряную пыль к оборотням, – продолжал как ни в чем не бывало Стас, – при объявлении режимов «Оранжевый» и «Красный» у сотрудников В.О. автоматически активируются призрачные браслеты, которые приводят к необратимым последствиям для Измененных вида «призрак», – он взглянул на меня, – а вот горгонам повезло – даже при режиме «Красный» запрещено без прямого приказа тилора уничтожать особей вида «горгона».
– А какой сейчас?
– «Зеленый», – усмехнулся парень. – Представляешь, что творится при «Красном»?
– Представляю, – мне вдруг вспомнилось, что произошло три года назад после нашего столкновения со Стасом. Отец мягко, но убедительно просил не выходить из дома, с ним самим повсюду ходила охрана, по всей территории установили сигнализацию, все это продолжалось около месяца. Наверное, после того инцидента с Измененными. Интересно, а Стас догадывается о том, что я знаю об убийстве десяти вампиров? Вопрос почти сорвался у меня с языка, но вмешалась Марья Петровна.
– О политике, философии и любви можно говорить бесконечно, давайте ближе к делу, – женщина поднялась, прошла к шкафу, достала какие-то вещи, бросила их на стол. – Одевайтесь.
– А другого ничего нет? – осведомился Стас, вытягивая из груды старомодную рубашку, я тоже с подозрением покосилась на кожаный корсет.
– Нет, – отрезала Способная, – что есть, то есть. Хорошо, что это нашла. Если не нравится, можете разгуливать по ночным улицам в том, в чем одеты сейчас.
Я скептично осмотрела линялый халат на себе, и со вздохом потянулась к стопке вещей.
Выглядели мы так, словно сошли с подмостков средневекового театра, где Стас играл роль бравого офицера, а я… я, наверное, роль девушки легкого поведения или прислужницы в питейном заведении.