– Что думаете обо всем этом? – поднимая повыше ворот пальто, спросила Эрика, когда они с Танией вышли из дома Джоан.
– Горе все переживают по-своему.
Эрика поморщилась.
– Давайте оставим банальности. Вы видите убитых горем родственников изо дня в день. Но здесь явная враждебность.
– От обеих, да. Но, думаю, Джоан лишь идет на поводу у Мэнди. Это она задает тон, и у нее больше неприязни к дочери.
– Не всех жертв любят родственники.
– Думаете, мать стоит отнести к подозреваемым?
– Сейчас все подозреваемые. Надо сказать криминалистам, чтобы посмотрели на ее одежду и взяли соскобы из-под ногтей.
Эрика подозвала молодую сотрудницу в форме, и та взволнованно направилась к ним через дорогу.
– Как вас зовут?
– Кей Хорнби, мэм. Констебль Кей Хорни, – поправилась она.
– Найдите кого-нибудь из криминалистов и сложите в прозрачный пакет одежду матери жертвы, Мэнди Трент, и возьмите у нее соскобы из-под ногтей.
– Да, мэм. Ммм, у меня в машине есть кроссовки, – сказала она, посмотрев на туфли Эрики – насквозь промокшие и потерявшие всякий вид.
Эрика бросила взгляд на черные ботинки молодой сотрудницы.
– Какой у вас размер?
– Тридцать восьмой. Вы не думайте, они не потные и вонючие из спортзала. Я в них только машину вожу. Просто решила предложить, мэм.
Она, очевидно, переживала, что перешла черту.
– Спасибо. Буду очень благодарна, – сказала Эрика.
– Конечно, мэм. Сбегаю принесу.
У Эрики завибрировал телефон. Она достала его из кармана и двинулась вперед по улице.
– Ты где, черт возьми? Время почти четыре!
Это был Марш.
– Прости. Меня вызвали на место преступления. Девушку убили на крыльце на Конистон-роуд, у станции Крофтон-парк.
– Ты сегодня не дежуришь.
– Помогаю. Многие сегодня отпросились из-за Рождества.
– Я в курсе!
– Просто объясняю, почему я здесь.
– Я тебя ждал на обед.
– Я знаю, извини. Я не приду. У меня есть подарки для девочек, я их передам позже.
– Я еще раз говорю: я тебя ждал на обед.
– Это что, приказ?
– Нет. Просто хотел тебя видеть. Марси и девочки хотели тебя видеть.
Марш замолчал. Прислушиваясь к тишине, Эрика поняла, что он просто повесил трубку. Она вернула телефон в карман и, чтобы не погружаться в чувство вины, торопливо направилась к сервисному фургону, где ее ждала Кей, держа в руках бело-розовые беговые кроссовки.
– Спасибо.
– В них лежат носки.
Эрика сняла свои побитые туфли, и, опираясь на Кей, надела носки и кроссовки.
– Так гораздо лучше. Спасибо.
Из фургона вышел Макгорри. Он заметил Кей, улыбнулся и повел бровью.
– Верну их вам вечером, – пообещала Эрика.
– Не проблема. Носите сколько нужно, – сказала Кей и пошла к криминалистам, вежливо кивнув Макгорри.
– У тебя что, девушки нет? – спросила Эрика, заметив, как он провожает ее взглядом.
– Да есть, – несколько раздраженно ответил он.
– Знаешь, молодые сотрудницы не обязаны на тебя западать.
– Не понимаю, о чем ты.
Эрика закатила глаза.
– Ладно, давай работать.
У входа в дом дежурил сотрудник. Тело Мариссы убрали, и в палисаднике осталась только замерзшая лужа крови. Дорожку расчистили от снега и места, где была кровь, пометили желтыми цифрами.
В доме было грязно. Мебель была старая, пахло сыростью и чем-то жареным. В гостиной стояла маленькая елочка, кухня утопала в грязной посуде и грязи. Лестница вела наверх в мрачный проход с тремя дверями – в ванную и две комнаты. Эрика и Джон натянули перчатки. Окно ближайшей к лестнице спальни выходило на дорогу, где сейчас работала полиция. Комната была аккуратной и чистой: свежевыкрашенные стены и потолок, новая мебель. На кровати лежало красивое покрывало с цветочным узором. Вдоль одной из стен стояло три манекена в костюмах из перьев. На одном был черный корсет. На полках вдоль противоположной стены лежали головы-манекены в париках. Туалетный столик у окна был завален косметикой. Перед встроенным шкафом в ряд аккуратно стояли туфли на высоких каблуках самых разных цветов.
– Она что, маршмэллоу здесь жарила? – спросил Макгорри, подходя к маленькому камину.
Он взял в руки один из металлических прутьев с почерневшими концами, стоявших у решетки.
– Мне кажется, это факелы, с которыми выступают глотатели огня, – сказала, присмотревшись, Эрика.
На стене висело несколько фотографий в рамках. На первой Марисса в прозрачном розовом белье лежала в огромном бокале для шампанского. На второй она стояла в черных чулках, подвязках и с кисточками на сосках и держала у рта горящий прут. В последней рамке был рекламный постер. На нем Марисса лежала на шезлонге в серебряном корсете в окружении мускулистых мужчин в белье. На афише было написано:
НОЧЬ С МИСС ЖЕЛТЫЙ БРИЛЛИАНТ
14 ИЮЛЯ 2017
МУЖСКОЙ КЛУБ В БЕТНАЛ-ГРИН
– Видимо, это ее сценическое имя – Мисс Желтый Бриллиант, – сказал Макгорри.
Эрика заметила золотую вышивку в форме бриллианта на шнуровке черного корсета на втором манекене.
– Логотип в виде бриллианта здесь и на афише – один и тот же. И на других двух костюмах он тоже вышит, – отметила Эрика.
– Бриллиант для Мисс Желтый Бриллиант, – задумчиво сказал Макгорри, проводя пальцем по вышивке.
– Нужно узнать, это марка одежды или вышивка нанесена по заказу. Первое, что мы должны проверить – помимо телефона, – ее страницы в соцсетях.
– Криминалисты сказали, что в доме нет ни ноутбука, ни стационарного компьютера. Телефона тоже не было – ни в доме, ни при ней.
– Значит, телефон похищен.
Эрика подошла к шкафу и открыла его. Внутри нашлось еще два бюстгальтера для бурлеска с вышитыми на них бриллиантами. Была и повседневная одежда: джинсы, джемперы, несколько обычных платьев и пар обуви. На двери висели фотографии Диты фон Тиз, танцующей бурлеск и лежащей в гигантском стакане для мартини.
Они вышли из комнаты и двинулись дальше по коридору, мимо грязной маленькой ванной, в комнатку в конце дома. Она больше напоминала кладовку. Из мебели в ней были только односпальная кровать и шкаф. Кровать была завалена мешками для мусора с одеждой и полотенцами. На подоконнике лежала расческа и стояла банка крема для лица. На батарее висели огромные грязно-серые трусы.
– Ого, – воскликнул Макгорри, взяв их в руки. Эрика посмотрела на него, но ничего не сказала. – Она отдала лучшую комнату Мариссе?
– Она сказала, что дочь платила ей за то, что она вела хозяйство.
– Не похоже, что она тут живет.
Мешки были покрыты слоем пыли.
– Сказала, что легла спать около десяти.
– Может, она спит на диване? – предположил Макгорри.
Они спустились вниз, в гостиную. На диване у окна лежало смятое одеяло и подушка. На полу валялась пустая литровая бутылка дешевой водки и две пустые тубы чипсов «Принглз».
– Она не упоминала, что спит на диване, – сказала Эрика и подошла к окну. На нем была грязь, конденсат и капли крови Мариссы. Через одинарный стеклопакет и неплотно прилегающую раму тянуло холодом. Все, что происходило на улице, прекрасно прослушивалось.
– Может, она была слишком пьяна, чтобы что-то вспомнить, – сказал Макгорри, указывая на пустую бутылку.
Эрика услышала, как захлопнулась дверь сервисного фургона и кто-то прошел мимо по тротуару. Возможно, убийца лежал в саду и поджидал Мариссу.
– Интересно, была ли у нее возможность закричать, – спросила Эрика, обращая вопрос скорее к себе, чем к Макгорри.