Я никогда не жила одна. Из родительского дома в пригороде переехала в общежитие Университета штата Огайо, а оттуда в Нью-Йорк, где отдельное жилье трудно себе позволить, даже если захочется. Первых нью-йоркских соседей я нашла по объявлению – парочка специалистов по рекламе искала третьего жильца в унылую тесную квартирку в Верхнем Ист-Сайде. Когда Иззи тоже надумала переехать в Нью-Йорк, я с радостью сбежала от них (и от вечно пустого холодильника). Вместе с подругой мы сняли однокомнатную квартиру в Чайна-тауне и разделили пространство, развесив простыни. Меня это, кстати, вовсе не смущало; напротив, мысль о том, что подруга спит совсем рядом, успокаивала. Я немного расстроилась, когда мы переехали в Ист-Виллидж в квартиру с двумя спальнями, хотя ни за что не призналась бы в этом Иззи.
Пока грузчики заносили коробки в мою новую гостиную, я забеспокоилась, что совершила ошибку и стоило принять предложение Кэт. Я не создана для жизни в одиночестве. Тишина меня убивает. Я вспомнила бабушку Ванду, которая перестала выключать телевизор после смерти деда. Мама ругалась, мол, она только расходует электричество, а я ее понимала. Без сериалов и ток-шоу, без этих голосов, которые составляли ей компанию, бабушка Ванда сошла бы с ума.
После отъезда грузчиков я сходила в супермаркет за самым необходимым: дешевым вином, замороженной индийской едой и моими любимыми крекерами в форме зверюшек (Ник, мой бывший, вечно шутил по этому поводу: «Разве можно считаться вегетарианкой, если ты ешь такие крекеры?»). Вернувшись из магазина, я рухнула на кровать – другой мебели у меня пока не было – и сделала несколько глотков вина прямо из бутылки, не найдя сил на поиски коробки с посудой.
Я пролистала ленту Инстаграма, лайкнув чудесные снимки природы и собачек, а также фотографии круглощеких детишек моей сестры Мэгги с перепачканными едой лицами. Потом увидела пост Иззи. Снимок ужина на двоих, сделанный сверху: две тарелки с овощным салатом и ломтиками стейка с кровью, два бокала темно-красного вина и ломтики французского багета на деревянной разделочной доске. Знакомые тарелки – одна синяя, другая зеленая. Мы с Иззи вместе выбрали их на блошином рынке в Бруклине, и подруга настояла на том, чтобы заплатить за покупку, а потом, когда я хотела забрать одну из них, заявила, что они не мои. Я показала ее снимку средний палец и продолжила листать ленту: снова фотки собак, дорогущие туфли, претендующий на художественность снимок коктейля из бурбона, сделанный моей подругой Ханной. Эх, бедняжка так ничему и не научилась. Она уже четыре года ведет блог «Ханна в городе», но не сумела его раскрутить. Почти все ее фотографии были однотипны: плохо поставленные кадры, неудачное освещение, никакого внимания к деталям. Я всегда уходила от ответа, если она предлагала написать гостевой пост для моего старого блога или просила «одолжить» на день мой аккаунт в Инстаграме.
Хотя просьбы Ханны меня не удивляли – у нее очень мало подписчиков, а у меня их больше миллиона. Правда, на это ушли годы упорной работы, поэтому я рьяно оберегаю свой профиль и не доверю его беспечному человеку.
Я не всегда щепетильно относилась к своим публикациям. Как и большинство девчонок, я завела блог в конце 2000-х и публиковала в нем всякую ерунду: ужасные стихи собственного сочинения, мемы[3], слегка завуалированные сплетни о друзьях («Лаванда переспала с очередным парнем из худшего братства кампуса», – писала я, будто Жасмин не сообразила бы, что на самом деле это про нее). Я была той еще сплетницей, но не потеряла из-за блога ни одной подруги – наверное, его просто никто не читал. В день он набирал всего пару уникальных просмотров. По сути, я кричала в черную дыру.
Потом я переехала в Нью-Йорк и начала копировать популярных лайфстайл-блогеров[4]. Потратилась на дорогущий фотоаппарат и стала выкладывать «луки[5] дня» и снимки еды (только треть моих обедов была достойна упоминания в блоге, так как в основном я питалась попкорном и недорогим вином). Больше года я развивалась в этом направлении, но ничего не добилась. Я совсем разочаровалась в блогерстве, и это оказалось лучшим, что могло со мной случиться. Я перестала следовать чужим правилам и решила делиться тем, что мне действительно было интересно – причудливые арт-инсталляции, классные вещи со скидками, любимый китайский ресторанчик.
А затем я познакомилась с Элль Нгуен, автором первоклассного блога о моде. Мы встретились в галерее, где я тогда работала, и нашли общий язык на почве восхищения скульптурами в смешанной технике и неприязни к одному третьесортному блогеру, который выкладывал только спонсорский контент. Элль взяла меня под свое крыло, рассказала о лучших приемах в ведении блога, познакомила кое с кем из полезных людей и, что самое главное, в одном из постов дала ссылку на мой профиль.
Количество подписчиков возросло в одночасье. Поездок в Милан никто не предлагал, зато появились предложения от компаний, которые хотели сделать меня лицом фирмы, а в почту посыпались письма от представителей разных брендов, желающих со мной сотрудничать. Я всерьез подумывала о том, чтобы бросить работу и посвятить все свои усилия тому, чтобы стать настоящим инфлюенсером[6] – на этом можно заработать хорошие деньги, – но как представила, что придется писать бездушные хвалебные рекламные… Да и отказываться от медицинской страховки и стабильной зарплаты тоже не вариант.
Все еще думаю, что приняла правильное решение. Оставшись верной своему пути, я получила увлеченных и преданных подписчиков.
Я сделала еще глоток из горла и засмеялась. Не самое мотивирующее занятие – пить вино, сидя на незастеленной кровати, но в этом вся прелесть интернета: мои подписчики видят только то, что я позволяю им увидеть.
Когда я отвечала на комментарии к последнему посту, кто-то позвонил в дверь. Звук был крайне неприятный и напоминал стон умирающего кота. Надо бы спросить Лиэнн, можно ли его поменять. Я снова уткнулась в экран телефона. Я ведь никого не ждала. Наверное, нажали по ошибке.
Скрип.
Я прислушалась. Неужели кто-то открывает мою калитку? Вспомнились слова Кэт о переулке и окне без штор, и меня накрыло волной страха. Одной рукой я крепко ухватила горлышко бутылки, в другой сжала мобильный – экран разблокирован, чтобы быстро набрать полицию. Я слезла с кровати и как только вышла в гостиную, входная дверь распахнулась. Я уже готова была пустить в ход свое импровизированное оружие, но узнала в злоумышленнике новоиспеченного соседа, внука хозяйки.
– Какого черта?! – Я опустила руку с бутылкой. – Говорила же, надо стучать.
Он поморгал воспаленными красными глазами и осмотрелся.
– Я услышал какой-то шум.
– Не было никакого шума.
Я пыталась преградить ему дорогу, но Райан проигнорировал меня и вошел в квартиру, глянув на коробки, направился в кухню.
– Эй! – Я со стуком поставила бутылку на пол. – Нельзя просто так входить сюда без приглашения.
– Я позвонил в звонок, – ответил он, потянувшись к упаковке крекеров-животных.
– А я не открыла, потому что не жду гостей. И незваных соседей тоже. – Я протянула руку. – Давай свой ключ и уходи. Иначе я позову твою бабушку.
Райан ухмыльнулся.
– Ну чего ты, я просто хотел проверить, как тут новая соседка. По-дружески. А дверь ты сама оставила незапертой.
– Да конечно!
– Хочешь совет? – спросил он, похрустывая крекером. – Калитку и дверь мало просто захлопнуть, надо закрыть замок.
Может, я правда про это забыла? Раньше я всегда жила в квартирах, где двери запирались при захлопывании.
– Не за что, – добавил Райан. Он сунул в рот еще один крекер и неспешно побрел к выходу. В дверном проеме обернулся и одарил меня улыбкой во весь рот – в зубах застряли крошки. – Спокойной ночи, соседка.
Я вздрогнула. Жутковатый тип. Не желая показывать Райану свой испуг, я с каменным лицом вышла вслед за ним, заперла калитку и хорошенько потрясла, чтобы проверить, надежен ли замок.
– Так-то лучше, – усмехнулся он.
Я показала ему средний палец и пошла обратно в квартиру. Райан смотрел мне в след. Трясущимися руками я закрыла замок, наконец услышав успокоительный щелчок.