Одна из моих наименее любимых частей работы над этим фильмом – это процесс нанесения грима зомби. Вот поэтому я была счастлива, когда Леа наложила грим за рекордно быстрое время. Правда, я не уверена, что теперь могу делать с новоприобретенным свободным временем. Я подошла к съемочной площадке, где Грант и Аманда заканчивали снимать свою сцену. Они стояли под большим дубом и думали, что делать дальше, если мои дела не станут лучше. Я представила, как позже буду двигаться, как буду подбираться к ним, что мне нужно донести в этой сцене.
Реми стоял прямо за светом, наблюдая за происходящим в наушниках.
Аманда была хороша. Ирония в том, что ее героиня влюблена в героя Гранта, учитывая, что он ей нравился в реальной жизни. Интересно, помогают ли ее реальные чувства играть на площадке лучше? Еще я задумалась, была ли безответная любовь персонажа Гранта в сценарии правдива и в реальной жизни. Если да, то нужно было это изменить.
– Хорошо, очень хорошо! – крикнул Реми в перерыве между сценами. Он повернулся ко мне.
– Ну что, девочка-зомби. Иди туда и напомни своему охотнику, почему он еще не убил тебя.
Я присоединилась к Гранту на площадке, пока камеры и свет выставляли для новой сцены. Аманда села на стул около монитора, и Ной показал ей дубль, а Аарон смотрел через плечо. Казалось, он предлагал разные идеи. Ной бросил на него нетерпеливый взгляд, давая понять, что он думает об этих предложениях.
Я снова повернулась к Гранту.
– Ты меня еще не убил, потому что мой отец близок к исцелению. На самом деле ты хочешь унаследовать все его состояние, когда женишься на мне, – сказала я, чтобы услышал только Грант.
Он улыбнулся. Он расхаживал взад и вперед от дерева к надгробию, затем к повозке мимо фонарей с садовыми инструментами и обратно, бормоча что-то себе под нос.
Реми был занят разговором с оператором, поэтому я схватила Гранта за руку, когда он начал наматывать второй круг, и притянула его к себе.
– Ты помнишь мои глаза? – спросила я. Он запрокинул голову, как будто я сказала что-то неожиданное.
– Да, они прекрасны.
– Спасибо. Но самое важное, на них нет грима, верно? Смотри только на них сегодня. Мы это сделаем.
– А ты видишь мои глаза? – теперь спросил он, наклоняясь ко мне. Вблизи его глаза казались еще более голубыми.
– Да, они прекрасны, – сказала я, пародируя его.
– На самом деле большинство девушек любят смотреть в них.
– Что?
– Ты думаешь, это я, – сказал он. – Твой визит в мой трейлер на днях. Это… Ты думаешь, это я.
– Я… может быть. – Я подумала, что это мы оба.
Он наклонился ко мне еще ближе, его взгляд стал мягче и теплее, показывая, как легко он может «включить» химию.
– Это не так.
– О‐о-у.
– У нас все хорошо? – спросил он.
– Да, определенно, – ответила я.
Только это было не так. Он заставил меня волноваться и сомневаться в себе. Я планировала показать то, что практиковала с Донаваном накануне, но если именно я была тем человеком, у кого не было химии, то ничего не поможет.
Мы начали с этой сцены.
– Снято! – крикнул Реми в середине дубля. – Что это? – он указал прямо на меня.
– Что? – Я перепутала текст? Это бы меня не удивило, я чувствовала, что что-то не то.
Он направился ко мне, продолжая указывать пальцем, пока не ткнул меня в руку. Я увидела длинный разрез на моей блузке. На ней было много разрезов, но я заметила, что этот был новым. Его точно не было в других сценах, что очень плохо. Это заметят, если две сцены будут идти друг за другом, где на одной я с разрезом, а на другой без.
– Понятия не имею, откуда он здесь появился – сказала я. – Я бы не смогла не услышать, как так долго рвется ткань. Странно.
– Костюмерная! – он заорал, а я постаралась не съежиться.
– Я сбегаю за подкреплением, – сказала Фейт.
Это заняло у нее больше времени, чем Реми бы хотелось (я поняла это по его постоянным вздохам), но когда она вернулась, Реми сказал:
– Отличный способ показать себя на высоте, Фейт.
Как только она помогла мне переодеться, я сказала ей:
– Спасибо!
Она мне кивнула, и мы продолжили.
Я уходила с площадки в подавленном настроении второй день подряд, потому что ничего не получалось. Химии так и не было. Реми открыто дал нам это понять. Вернувшись в трейлер и стянув корсет, я вытащила ноутбук и загуглила: «Лучшие сцены с поцелуями Аманды Рот». Мне выдало огромный список. Я кликнула на первое видео.
Спустя восемь минут я уже просмотрела первые три. Она была замечательна. Та химия, которую она создавала, просачивалась сквозь экран. Я была настолько поглощена тем, чтобы понять, как у нее это получается, что я не заметила, что кто-то вошел в мой трейлер и кашлянул.
Я поставила видео на паузу и подняла глаза, увидев передо собой Донавана.
– Я постучал, – сказал он.
– Я сделала уроки вчера, – ответила я.
– Ты закончила только один предмет из трех. Это треть.
– Смотри-ка. Да ты используешь репетиторские навыки даже в обычных разговорах.
– Это талант. – Он вошел и закрыл за собой дверь.
– Ты обязательно должен добавить это в свой профиль.
– Мой профиль?
– Ага. У тебя, наверное, и профиля нет. Я создам тебе: Донаван – любит домашку, прическу и гармонию.
– Ты же знаешь, что я на самом деле не пою, да?
– Давай не будем спорить о семантике.
Он указал на мое лицо.
– А «носить грим зомби двенадцать часов подряд» записано в твоем профиле?
Я вообще забыла, что грим все еще был на мне.
– Пытаюсь вжиться в роль. – Я потрогала щеку. – Неужели прошло уже двенадцать часов?
– Ага, согласно графику, который твой отец присылает мне каждый день.
– Он не всегда точный, – ответила я. – Честно предупреждаю тебя.
– Ты уже начала делать следующее домашнее задание?
– Что?
Он кивнул в сторону ноутбука.
– А, нет. – Сейчас у меня были дела поважнее. Я соскользнула с дивана, чтобы он сел. – Но я занимаюсь. – Я включила видео, на котором остановилась до его прихода.
Несколько минут он смотрел видео в полной тишине, пока Аманда переходила от откровенных монологов к поцелуям с кем-то.
– Разве она не великолепна?
– Я не совсем понимаю…
Я указала на Аманду.
– Это одна из актрис нашего фильма. Она собирается научить меня, как она это делает.
– Как она делает что?
– Я должна убедить зрителей по всему миру, что зомби любит охотника на зомби. Пока не выходит. Пока единственное, что волнует будущих зрителей, что я не кто-то другой.
– Откуда ты это знаешь?
– Интернет.
– Интернет?
– Ну, от пользователей интернета. В основном фанатов Гранта.
– Ты знаешь, что сказал один мудрый философ? – спросил он.
– Что?
– Ты должна выкинуть это из головы. Выкинь, выкинь, выкинь тараканов из головы [6].
Я слегка улыбнулась. Он действительно умел шутить.
– Потому что хейтеры будут хейтить?
Он ответил мне улыбкой, которая смягчила всю его серьезность.
– Именно.
Он огляделся вокруг, видимо, решив, что и так уже достаточно долго развлекал меня, и стал опять серьезным.
– Ты знаешь, где остальная часть твоего домашнего задания?
На секунду я уставилась на него. Он совершенно не был очарован тем фактом, что находится на съемочной площадке и разговаривает с актрисой.
– Что? – спросил он, поймав мой взгляд.
– Ничего. – Я подошла к письменному столу, взяла стопку бумаг и бросила их на стол перед ним. Затем я вернулась к просмотру остальных видео.
– Это не задания.
– Они где-то там.
– Что это?
Я наклонила голову, чтобы посмотреть.
– А, это мой сценарий. – Я протянула руку, но он продолжил листать страницы.
– Что значит INT и EXT?
– Это примечания к сцене. INT значит, что сцена внутри помещения, а EXT – что она снаружи. А вот эта часть – где конкретно происходит каждая сцена и в какое время дня. В основном, это заметки для осветителей.
Он кивнул и продолжил читать.
– Тебе правда нужно произносить все эти строки?
– Нет, я просто должна прочитать, а потом произношу, что хочу сказать перед камерой.
– «Мое сердце жаждет быть с тобой, но скоро ты захочешь только моей плоти»?
– Мне не надо это говорить. Это строчки Гранта.
– Грант Джеймс. – Он произнес его имя утвердительно, а не вопросительно, словно он уже знал ответ.
– Хочешь встретиться с ним? Могу вас познакомить, – сказала я. Мне нужно было наладить отношения с репетитором, чтобы он немного расслабился. Возможно, он был ко мне равнодушен потому что я пока никто, в отличие от Гранта, которого знали все.
– Я не хочу с ним знакомиться.
– Не хочешь? – Все хотели с ним познакомиться.
– Тут он говорит: «Я хотел бы утолить твой голод одними моими губами».
Я забрала у него сценарий.
– Ты только что это сам придумал!
– Близко к оригиналу.
– Все, хватит прикалываться. Слушай, давай заключим сделку. Я сделаю твою домашку.
– Твою домашку.
– Если ты кое-что сделаешь для меня.
– В смысле? – Он застучал по крышке ноутбука. – Ты же не собираешься опять попытаться меня поцеловать?
– Ха! Я не пыталась поцеловать тебя вчера. Я сделала именно то, что мне было нужно. Ни больше, ни меньше. Если бы я хотела поцеловать тебя, мне не пришлось бы и пытаться. – Когда я поняла по его побагровевшему лицу, что эти слова его совершенно не радуют, добавила:
– Но не переживай! Я не заинтересована сейчас в такого рода отвлекающих факторах. Ни с кем не встречаюсь.
– А я не встречаюсь с актрисами, так что думаю, мы четко определились в наших позициях.
Я остановилась, отвлекшись.
– Ты не встречаешься с актрисами? Неужели одна определенная актриса стала причиной масштабного запрета? Если да, расскажи мне, это, должно быть, занимательная история.
Он взял папку с домашкой, игнорируя мой вопрос.
– Тогда в чем же проблема?
Верно, проблема. Мне все равно не интересна была история свидания Донавана. Я пыталась проводить с ним меньше времени, чтобы не привязываться к нему. Дело было не в Донаване, а во вмешательстве. Я хотела делать домашнее задание по собственному расписанию. Когда я не работала над сценой или оттачивала игру. Хотела заниматься учебой по частям, а не уделять этому несколько часов подряд.
– Я буду делать все уроки, если мы будем связываться удаленно.
– Удаленно?
– Да, вместо того чтобы приходить сюда. Я буду присылать тебе фотографии выполненных заданий. Потом, когда я сделаю все, оставлю папку у ворот, чтобы ты доставил в школу. И то, чего не знает мой отец, не расстроит его.
Он пристально смотрел на меня несколько секунд, а я сопротивлялась желанию снять свой грим зомби.
– Договорились, – сказал он.
Я остановилась у трейлера Аманды в день отъезда на выходной. Она впустила меня внутрь, а затем подошла к микроволновке и включила ее.
– Итак, – сказала я. – Я думаю, мне все-таки нужна помощь с моей химией.
– Правда?
– Да, я смотрела несколько твоих сцен из мелодрам, и ты там изумительна.
– Спасибо. Конечно. Дам тебе несколько советов. Но, для справки, я не думаю, что проблема только в тебе. Я видела вашу сцену сегодня, и Грант был не похож на себя.
Я с облегчением выдохнула и опустилась на диван.
– Спасибо, что сказала это. Сегодня он убедил меня, что это все моя проблема.
– Слишком многое зависит от этого фильма. Его последняя работа «Хит Холл» провалилась. И отзывы об этом фильме не выходят у него из головы. Особенно один, ставший вирусным.
Хит Холл – имя шпиона, которого он играл в серии боевиков. Это была роль, которую он популяризовал или которая сделала популярным его. Сейчас уже невозможно отделить одно от другого.
– Из-за плохого отзыва? – спросила я.
– Это не просто плохой отзыв, – сказала она. – Он язвительный, вирусный, и был репостнут больше, чем все его положительные рецензии. И он никуда не делся. Он продолжает всплывать.
Я съежилась. Знала, о какой рецензии она говорит. «Грант Джеймс сгорает в огне». Из этого даже сделали мем – фото красивого лица Гранта, охваченного пламенем и искаженного в крике. Сейчас все используют этот мем в разговорах на любую тему.
– Думала, что у него больше уверенности в себе.
– Обычно да. Но иногда наоборот.
Я могла это понять.
– Тогда почему он решил сняться именно в этом фильме, чтобы спасти свою карьеру? Разве не лучше ему сняться в новом блокбастере о Хите Холле?
– Он надеется, что его фанаты встретят положительно сладенький фильм ужасов в противовес его холодным боевикам. Нам нужно сообразить, как помочь ему пережить эту плохую рецензию, потому что я дам тебе все лучшие советы, но если он тоже не в форме, это не поможет.
– Мы должны исполнить для него песню Тейлор Свифт, – произнесла я думая о том, что Донаван сказал мне ранее, и невольно улыбнулась.
– Что?
Микроволновка запищала, и она достала оттуда полную кружку с водой, затем опустила в нее чайный пакетик и села рядом со мной.
– Неважно, тонкий юмор.
– Ладно, значит, химия на камеру. Мой первый совет, который вызовет много химии, это представить своего коллегу-звезду, в данном случае Гранта, как парня, который тебе действительно нравится.
– Парень, который мне действительно нравится? Мне никто не нравится сейчас.
– Хорошо, тогда того, кто тебе нравился раньше. Вспомни и представь те чувства, которые ты испытывала в самый разгар вашей симпатии.
– Хорошо…
Она прищурилась и пристально посмотрела на меня.
– Подожди… Я помню, ты говорила, что сейчас ни с кем не встречаешься, но ты вообще никогда не встречалась с кем-то? Никогда не была влюблена?
– Нет?
– Это вопрос?
– Нет. Я целовалась со многими актерами в театре, но никогда не была влюблена. – Я была сосредоточена на единственной цели с шестого класса: сделать кинокарьеру. Видела, что мальчики могут сделать с нормальными рациональными людьми, завладеть всеми их мыслями. Я была слишком занята погоней за своей мечтой. У меня еще была вся остававшаяся жизнь, чтобы разобраться с любовной ее стороной.
– Оу. Хорошо, я думаю, что тебе надо поработать над личной жизнью. Тебе семнадцать, и ты снимаешься в кино, но никогда не была влюблена? Между вами с Грантом все будет сложнее, чем я думала.
– Но я действительно хорошо притворяюсь. Я играла многие сцены, которых у меня не случалось в реальной жизни.
– Верю.
Я посмотрела на свои руки и потом опять на нее.
– Аманда?
– Да?
– Спасибо большое за помощь. – Мне нужен был друг на площадке. Но до этого момента я не понимала, насколько. Просто сидеть и разговаривать с ней сильно меняло ситуацию.
– Конечно, – ответила она. – В любое время.