– Не хотите прогуляться? – спросила толстая женщина-детектив. Она встала, и Джули подумала, какие же у нее, должно быть, сильные ноги, чтобы так легко поднять подобный вес. Со стороны казалось, что для этого понадобится подъемный кран, один из таких, что возвышаются за рекой в Уоллсенде. Джули подумала, что детектив – сильная женщина, и не только телом. Если она что-то решит, то ничто ее не остановит. Эта мысль показалась ей несколько успокаивающей.
– Я подумала, вам захочется подышать свежим воздухом, – сказала женщина.
Наверное, Джули посмотрела на нее с недоумением, как Люк иногда смотрел, когда не мог понять, о чем ему говорили.
– Скоро придут за телом Люка, – мягко сказала детектив. Ее звали Вера. Она представилась, когда только пришла, но Джули не вспоминала об этом до сих пор. – Соседи, без сомнения, будут пялиться. Я подумала, вы захотите быть подальше отсюда. Или вы можете проводить его. Решать вам.
Джули вспомнила лежащее под водой тело и почувствовала тошноту. Она не хотела об этом думать.
– Куда пойдем?
– Куда хотите. Хорошая погода для прогулки на пляже. Можете взять Лору.
– Люку нравился пляж, – сказала Джули. – В одно лето он ходил рыбачить. Папа дал ему старую удочку. Правда, ему никогда не удавалось ничего поймать. Зато он держался подальше от глупостей.
– Значит, туда.
Лора спала в комнате для гостей. Детектив поднялась вместе с Джули, чтобы спросить девочку, хочет ли она пойти с ними. Джули подумала, что Вера любопытна. Она уже встречала таких людей. Людей, которые обожают соваться в чужие дела. Возможно, это и нужно, чтобы быть хорошим детективом. А теперь, подумала Джули, она захочет узнать про Лору. Если они пойдут гулять вместе, она заставит Лору рассказать о себе. Она решила, что девочкой не занимались, что Джули все время посвящала Люку.
Лора еще спала.
– Я не хочу ее будить, – быстро сказала Джули. – Пусть лучше останется здесь, с Сэл.
– Как скажете, милая.
Голос Веры звучал успокаивающе, легко, но Джули чувствовала, что она разочарована.
Она не заметила, чтобы кто-то на них пялился, пока они шли от дома Сэл к машине Веры, но прекрасно знала, что смотрят все. Если бы такая драма произошла с кем-то еще, Джули тоже сидела бы сейчас в своей комнате, прижавшись к окну. Любая драма, в которой она сама не играет центральную роль.
Машина Веры была припаркована за дюнами в Дипдене. По одну сторону дороги был небольшой заповедник. Лесок и охотничья засада над заводью, пара дорожек с деревянным настилом. Вдали виднелась хижина, где останавливались орнитологи. Сад так разросся, что домика почти не было видно. Вдоль стороны, обращенной к морю, тянулась полоска травы, усеянная мелкими желтыми цветочками, а за ней – гряда дюн. Пару раз они привозили сюда детей, когда Джефф был настроен поиграть в счастливое семейство, и им здесь нравилось. У Джули перед глазами стояла картина: Люк, ему лет восемь, застыл в прыжке, соскочив с одного из песчаных холмов. Может, была такая фотография, и это ее она запомнила. Она отчетливо видела потертые джинсовые шорты, красную футболку и рот Люка, широко открытый от страха и восторга.
Хотя день был солнечный, на парковке было мало машин. Утро пятницы, дети в школе, только пенсионеры с собаками могли насладиться погодой. Джули вдруг осенило.
– Я ведь должна быть на работе. В доме престарелых. Мэри будет меня ждать.
– Сэл первым делом позвонила ей. Мэри вызвала кого-то подменить вас. Просила передать, что любит и соболезнует.
Джули резко затормозила, взбив сухой песок. Мэри Ли, владелица дома престарелых, была не из сентиментальных. Не в ее привычках было говорить о любви.
– Вы рассказали маме и папе?
– Вчера вечером, как только приехала. Они хотели заехать, но вы сказали, что предпочитаете побыть какое-то время одна.
– Правда?
Джули пыталась вспомнить, но прошлая ночь была как в тумане. Как тогда, когда они пошли на девичник Бев и она попала в реанимацию с алкогольным отравлением. То же чувство нереальности, рваные образы, вспышки и тени, словно в ночном кошмаре.
Она двинулась дальше. Они дошли до самой высокой точки дюн и заскользили по песку вниз, к пляжу. Джули сняла кроссовки, связала их за шнурки и перекинула через плечо. На Вере были сандалии, и она не стала их снимать. Перед выходом из машины она нацепила огромную широкополую шляпу и темные очки.
– Солнце не идет мне на пользу, – сказала она. Она выглядела немного чокнутой. Если бы Джули наткнулась на нее в Сент-Джордже, когда навещала Люка, решила бы, что Вера – одна из пациентов. Без сомнений.
Они были у южного края длинной изогнутой полосы пляжа длиной около четырех миль. Северный его край переходил в узкий мыс, где стоял маяк, едва видневшийся в дымке.
– Наверняка жить с Люком было непросто, – сказала Вера.
Джули снова остановилась. Дул соленый ветер, какой бывает только на море. Справа вдали виднелись три крошечные фигурки: два старика и пес, носившийся за мячиком. Солнце светило так ярко, что видны были лишь их силуэты.
– Вы думаете, это я его убила? – спросила она.
– А это так?
Из-за шляпы и очков было невозможно понять, что думает детектив.
– Нет.
И тут слова, все те слова, что лились из нее с тех пор, как она нашла тело, испарились. Она не могла объяснить, что ни за что, ни за что на свете она бы не причинила зла Люку, что последние пятнадцать лет она занималась только тем, что защищала его от этого мира. Она открыла рот, но будто поперхнулась сухим песком.
– Нет, – повторила она.
– Конечно, вы не убивали, – сказала Вера. – Если бы был хоть один шанс, что это вы, я бы беседовала с вами в участке, с диктофоном и при вашем адвокате. Иначе суд не принял бы ваши слова в качестве доказательства. Но я должна была спросить. Ведь вы могли его убить. Он умер незадолго до того, как вы вернулись домой. Физически это было возможно. И обычно убийца – член семьи.
Она замолчала и снова повторила:
– Я должна была спросить.
– Значит, вы мне верите?
– Я же сказала, что да. Вы действительно могли бы его убить. Если бы он так вас достал, что вы больше не могли с этим справиться. Но тогда вы сказали бы нам. Кроме того, вы действительно верили, что это самоубийство. Когда я приехала, вы думали, что он покончил с собой, и винили себя.
Они шли по плотному мокрому песку, оставленному отливом. Джули закатала джинсы на пару оборотов и шла босиком по воде. Детектив не могла пойти за ней, не намочив сандалии. Джули смотрела на море, чтобы Вера не видела, как она плачет.
– Кто-то его убил, – сказала Вера. Джули едва ее слышала. Море было спокойным, только тихо шуршал отлив.
– Кто-то его задушил, а потом снял всю одежду. Наполнил ванну, положил его внутрь и разложил по воде цветы.
Джули не знала, нужно ли на это что-то отвечать, и промолчала.
– Эти цветы из вашего дома? – спросила Вера.
Джули повернулась к ней:
– У меня дома никогда не бывает цветов. У Лоры на них аллергия. Слезы текут ручьем.
– А что насчет сада?
– Вы шутите? У нас в саду ничего не растет. Папа приходит и стрижет нам траву, но мы ничего не сажаем. Там места – для одной бельевой веревки.
– Значит, убийца принес цветы с собой. Пока мы говорим о нем в мужском роде, просто для удобства. Большинство убийц – мужчины. Но все же не будем забывать, что это могла быть и женщина. Так зачем ему приносить цветы? Вам это о чем-нибудь говорит?
Джули покачала головой, но что-то всколыхнулось в ее мозгу, какое-то воспоминание.
– Цветы приносили на место гибели Томаса. Бросали их в воду. Люди из того района, где жила его мать. Даже те, кто его не знал или знал, но не любил. Просто чтобы сказать, что им жаль. Что они понимают, какая это утрата. Лишиться жизни из-за того, что пара ребят бесилась рядом. Люк тоже ходил. Я купила для него нарциссы.
– Цветы в знак памяти и горя, – сказала Вера. – Универсальный жест.
Джули не поняла, что она имеет в виду.
– Вы хотите сказать, что тот, кто убил Люка, сожалел об этом?
– Возможно.
– Но если вы сожалеете – причем заранее, раз принесли цветы, – зачем убивать? Никто ведь не заставлял его вламываться в мой дом и убивать моего сына.
– Никто и не вламывался, – сказала Вера.
– Что?
– Признаков взлома нет. Никаких разбитых окон, ничего такого. Похоже, Люк его впустил. Или Лора.
– Наверняка Люк, – грустно сказала Джули. – Его любой мог уболтать. Давал деньги каждому попрошайке на улице, если только они у него были. Кто угодно мог прийти в дом и начать заговаривать ему зубы, и он бы его впустил. Лора более здравомыслящая.
– Лора и Люк ладили друг с другом?
– Что вы хотите сказать?
Она разозлилась даже сильнее, чем когда подумала, что детектив обвиняет в убийстве ее саму.
– Лора ребенок, ей всего четырнадцать.
– Есть вопросы, которые мне необходимо задать, – сказала Вера. – Вы ведь не глупая. Вы это понимаете.
На мгновение она замолчала.
– Вы же понимаете, что мне придется с ней поговорить. Пока что она не в состоянии, но когда будет готова. Будет лучше, если я узнаю, какие у них были отношения, до того, как начну ее расспрашивать. Например, возможно ли, что Люк посвящал ее в свои дела? Если что-то его беспокоило, она бы знала об этом?
– Они не были настолько близки, – сказала Джули. – Ей было нелегко иметь такого брата. Ведь все внимание доставалось ему. Я старалась, чтобы она тоже чувствовала себя особенной, но беспокоилась я всегда именно за него. Наверное, ей было некомфортно, когда она пошла в среднюю школу. Все знали, что он впутался в неприятности. Все его дразнили. Но это не значит, что она желала ему зла.
– Нет, – ответила Вера. – Конечно нет.
Два подростка сбежали с дюн к пляжу. Явно какие-то оторвы. Пинают песок, матерятся. Они были примерно одного возраста с Люком, наверняка прогуливали школу. Джули крепко сжала губы, чтобы не разрыдаться.
– На каком такси вы вернулись вчера вечером из города?
Неожиданный вопрос. Джули знала, что Вера пытается ее отвлечь, и была благодарна ей за это.
– «Фоксхантерс», из Уитли-Бей. Мы забронировали заранее. Водитель сначала высадил Лизу и Джен. Я была последней.
Она помолчала.
– Он подтвердит мой рассказ. Я провела в доме всего несколько минут и сразу побежала колотить в дверь Сэл. Если он доехал до конца дороги, чтобы развернуться, он, возможно, даже видел меня на пороге.
– Меня больше интересует, не видел ли он кого-нибудь еще. Вы сами никого не видели?
Джули покачала головой.
– Не торопитесь, – сказала Вера. – Могло быть что-то. Попробуйте прокрутить этот эпизод, как кинопленку. Проговорите его вслух. Начиная с момента, когда такси затормозило.
Там, на широком пустом пляже, где над головой кричали чайки, а ноги лизала вода, Джули закрыла глаза и почувствовала головокружение, которое ощутила сразу же, как вышла из такси.
– Я была пьяна, – сказала она. – Не мертвецки пьяна, но прилично. Все вокруг кружилось. Знаете это чувство?
Она была уверена, что Вера тоже напивалась в свое время. С ней наверняка приятно было напиваться.
– Я знаю.
Она дала Джули минуту подумать.
– Вы слышали что-нибудь необычное?
– Вообще ничего. Я заметила, как было тихо. Обычно по главной дороге через деревню ездят машины. Постоянно, так что уже не замечаешь шум. Вчера его не было. По крайней мере, когда я открывала дверь.
Она нахмурилась:
– А потом? Когда дверь открылась?
– На улице завели машину.
– Может быть, это разворачивалось ваше такси?
– Нет. Включилось зажигание, заревел двигатель. Машина издает другие звуки, когда уже заведена, да?
– Совсем другие, – сказала Вера.
– Наверно, машина была припаркована внизу улицы, недалеко от перекрестка с шоссе, ведущим в город. Звук был оттуда.
– Значит, вы должны были проехать мимо нее на такси по дороге к дому?
– Должна была.
– Неужели вы бы ее не заметили? Чужую машину, не принадлежащую кому-то из соседей?
Ее голос звучал так заученно и обыденно, что Джули поняла, что это важно.
– Нет, – ответила она. – Я бы не заметила.
Но она снова закрыла глаза и сосредоточилась. Они проехали по горбатому мосту, и она наклонилась к водителю сказать, чтобы он сбавил скорость, потому что они почти приехали. Прямо за углом будет очень неудобный поворот направо. И одновременно начала вытаскивать кошелек из сумки, чтобы избежать неловкой возни в поисках оплаты в последний момент. Лиза и Джен дали ей больше, чем с них причиталось за поездку, так что она знала, что у нее есть наличные. Навстречу никто не выезжал, и водитель повернул на ее улицу не останавливаясь. И там была машина. Почти на углу. Припаркованная рядом с домиком, где жил мистер Грей. Она тогда еще удивилась, ведь мистер Грей не садился за руль с тех пор, как у него диагностировали болезнь Паркинсона, и все знали, что его единственный сын живет в Австралии. Она вспомнила, потому что решила тогда, что это может быть машина врача, вдруг что-то случилось. И она посмотрела, не горит ли где свет, думая о сплетнях, которыми могла бы поделиться с Сэл. Но в доме было темно. И в любом случае это была маленькая машина. Не из тех, которые водят врачи.
Она рассказала все это Вере.
– Не знаю, что это было. Ты не замечаешь, когда не за рулем…
– Ничего, милая. Теперь нам есть над чем работать. Кто-то из соседей мог тоже ее видеть.
Мерзкие подростки швыряли друг в друга футбольный мяч, с силой ударяя им по мокрому песку, так что вся их одежда была в грязи. «Матери их убьют», – подумала Джули.
– Домой, – сказала Вера. – Вы готовы?
Джули чуть было не сказала, что ей совсем не хочется домой.
– Лора, наверное, проснулась. Вы ей нужны.
И Вера зашагала к песчаным холмам, не оставляя Джули других вариантов, кроме как последовать за ней.
Когда она вернулась на свою улицу, ей показалось, что она видит ее впервые. Какая-то ее часть все еще оставалась на пляже, среди криков чаек и всего этого. Сложно было думать об этом месте как о своем доме. Тупик, упирающийся в фермерские земли. Раньше там был шлаковый отвал, а теперь до самого побережья тянулись поля. По одну сторону улицы шли одноэтажные домики для стариков, перед каждым из них был пандус с перилами. По другую сторону – одноквартирные дома, когда-то принадлежавшие муниципалитету, а теперь – частным владельцам. Джули подумала: «Случилось ли бы все это, если бы мы жили в другом месте?»
Вера попросила ее указать точное место, где она видела машину прошлой ночью. Она старалась изо всех сил, но не могла сосредоточиться. Постоянно думала о том, что могла бы сделать, чтобы избежать потери сына. Могла бы переехать, или не ходить в бар с подругами, или отправить Люка в специальную школу-интернат, где бы за ним как следует присматривали.
Вера осторожно остановилась прямо перед домом. На пороге все еще стоял полицейский, но Джули знала, что Люка там уже нет.