Глава 3. Шантаж
Коридоры академии были пусты, и быстрый стук каблуков Лимы звучал как барабанная дробь. Преподавательский состав, никогда особо не вмешивавшийся в жизнь студентов вне занятий, давно спал, ведь время уже близилось к полуночи, и она не боялась, что ее увидят.
Дверь в кабинет была приоткрыта, и в полумраке за столом в расслабленной позе сидел новичок.
Лима прикрыла за собой дверь и в двух шагах от стола остановилась.
– Заждался меня, сладенький? – промурчала она.
Оперевшись на первую парту, она провела тонкими пальчиками по груди, призывая его присоединиться к ней.
Красавчик встал, и Лима заметила, что на нем были черные кожаные перчатки.
"А у него есть фантазия" подумала она, почувствовав влагу между ног.
В полумраке его лицо было плохо видно, но когда он подошел к ней ближе, и свет еще не погасших фонарей, тускло пробивавшийся через ветви деревьев в окно, упал на него, Лима невольно содрогнулась. Это было совсем не то, что возбужденная девушка хотела увидеть на лице парня, с которым собиралась заняться сексом.
Выражение его лица было отчужденным, а взгляд серых глаз наполнен таким презрением, что Лима содрогнулась вновь.
– Лима, – тихо произнес он. Голос его был приятным, но отдавал чем-то острым и опасным. – Лучшая ученица академии, – продолжил он, касаясь ее плеч руками в перчатках, поскрипывающих при каждом движении, – первая красавица во всей округе, а то и во всем мире, – продолжал он, стягивая с нее темно-синее платье, облегавшее ее стройной тело подобно второй коже, – единственная в своем роде сирена-полукровка, унаследовавшая гены предков. – Платье упало на пол. Кожаные перчатки неприятно заскользили по обнаженному телу, грубо сжимая грудь, пощипывая соски.
Лима, которая уже поняла, что во всем этом было что-то не так, попыталась оттолкнуть его, но красавчик прижал ее к себе и грубо просунул руку ей между ног, размазывая по бедрам то, что еще минуту назад говорило о желании.
– Скажи мне, Лима, тебе знаком стыд? Или унижение? – Он убрал руку из ее промежности и брезгливо посмотрел оставшиеся на перчатке выделения. – Думаю, что нет, – констатировал он, вытирая руку об ее грудь. – Но это пока…
– Пошел в задницу! – рыкнула Лима, вырвавшись из его хватки.
Она даже не успела поднять платье, как он снова прижал ее к себе, только теперь сзади.
– Не так быстро, – с угрозой произнес он, болезненно сдавливая ее грудь. – Я знаю твой маленький секрет, – прошептал он ей на ухо.
– Какой секрет? – Лима вцепилась в его руки. По спине пробежал холодок.
– Про твоего преподавателя, драгоценного Ирика, – ответил он, еще сильнее сдавливая ее грудь. – А еще я знаю, что если это вскроется, то его карьера будет окончена, а репутация уничтожена. И если ты не полная бессердечная сука и дрянь, в чем я лично не сомневаюсь, и тебе не безразлично, что с ним будет, то ты будешь делать все, что я тебе скажу.
Лима почувствовала, как тело налилось свинцом, а к лицу прилила кровь. Новичок холодно рассмеялся и грубо оттолкнул ее от себя.
– Свободна, – с насмешкой сказал он, и Лима, схватив платье, выбежала из кабинета.
– Мерзавец! Грязный ублюдок! – лютовала она спустя полчаса, которые ушли на то, чтобы вызвать подруг и до их прихода разнести большую часть комнаты. – Мразь!
– И он не сказал, чего хочет? – Ильмира тревожно следила за бушевавшей подругой.
– Трахнуть он ее явно не хочет, – без интонации заметила Ро, разворачивая очередной леденец на палочке.
– Заткнись, Ро! – прорычала Лима, пнув ногой подвешенное к потолку кресло, в котором та сидела.
– Серьезно, Ро, – подключилась Ильмира, – заткнись! Надо думать, что теперь делать!
– А что теперь делать? – ответила Ро. – С крючка надо соскочить. Пусть расскажет про Ирика, тебе все равно ничего не будет, а ему… – Ро задумчиво лизнула леденец. – Это не твои проблемы.
Лима, выдохшись, села на пол и окатила блондинку усталым взглядом.
– Это самый простой путь, – подтвердила Ильмира.
– Знаю, – ответила Лима, уставившись в потолок.
Это действительно был самый простой путь, но Лима не могла на него стать. По крайней мере, так сразу. И дело было не в Ирике, к которому она испытывала привязанность. Его она кинет под поезд без раздумий, если ей прижмет, но новичок ее унизил, заставил испытать то, чего раньше она никогда не испытывала, и за это он должен ответить.
– Надо узнать о нем побольше, – после короткой паузы, сказала Лима, мстительно сверкая глазами. Ректорша академии была дотошной старой сукой, тщательно собиравшей на студентов все, что могло пригодиться ей в выбивании из их родителей денег или каких-нибудь услуг, так что в личном деле новичка должно было быть что-то полезное. – Слабости есть у всех, и он не исключение.
Архивное помещение, где хранились личные дела студентов, находилось на первом этаже сразу за центральной лестницей.
Дождавшись, когда работавшая там женщина, уйдет на обед, подруги прошли к стеллажам.
– Мы даже не знаем его фамилии, – с ужасом рассматривая доходившие до потолка полки с папками, произнесла Лима. – Здесь можно до ночи капаться и даже папки со своей фамилией не найти, а у нас только полчаса. Максимум.
– Найдем, не волнуйся, – успокоила ее Ильмира. – Среди огненных не так уж и много Даниэлей.
– А среди студентов не так уж и мало огненных, – заметила Ро, отсутствующим взглядом рассматривая стеллажи, помеченные красным.
Разделившись, подруги приступили к поискам. К счастью для них на папках были написаны не только фамилии, но и имена полностью, но спустя почти все полчаса им не удалось найти то, что они искали.
Лима нервно пробегала глазами по полкам. Уже пора было уходить, но она никак не хотела отступать.
– Это ищешь? – раздался приятный голос позади нее.
Вздрогнув, Лима обернулась на Даниэля, беспечно облокотившегося на стеллаж, с папкой в руках. На лице его играла улыбка.
– А что это? – Заметив крадущуюся Ильмиру, Лима игриво улыбнулась и откинула волосы себе за спину.
– То, из-за чего твоя подруга может лишиться хвоста, – ответил он с угрозой. Глаза его сменили цвет с серого на красный, и в пыльном воздухе архива потянуло дымком.
Улыбка на ее лице скисла, и вне себя от ярости, Лима расставила руки и проделала ими неуловимый жест. Сквозь полуоткрытое окно ворвался соленый воздух и в тишине, нарушаемой лишь тяжелыми сопениями присутствующих, послышался шум воды.
– Лима, не надо. – Ильмира спрыгнула со стеллажа, на котором висела за хвост, и успокоительно положила ей руки на плечи. Даже крошечная искра Даниэля могла спалить всю академию. Что же было говорить про силу воды, которую Лима призывала, способную смести на своем пути не только академию, но и всю ее территорию вместе с лесами, которыми она была окружена. – Он того не стоит. Пошли!
Обед Лима пропустила, как и остаток занятий, сославшись на недомогание.
– Чем-то ты ему досадила. Причем, крепко, – сказала Ильмира, теребившая в руках хвост. – Ты точно его не знаешь?
Лима оторвалась от сырных палочек, которые ей принесли подруги, и посмотрела на Ильмиру.
– Наверное, я бы запомнила.
– А ты помнишь всех, кого трахала? – без интонации спросила Ро.
– Соси свой леденец молча, – огрызнулась Лима. Потеряв аппетит, она кинула на пол остатки палочек.
– Слушай… Так, может, в этом и дело? Ты, как раз, ему не дала!?
– Ему бы она дала, – ответила вместо Лимы блондинка. – Он же не прыщавый.
Не в силах выносить собственных подруг, Лима встала и нервным шагом направилась к выходу из комнаты.
– Ты куда? – Забыв про хвост, Ильмира в недоумении уставилась ей в след.
Лима не ответила, но шла она к Ирику. Пребывая в самом дурном из всех настроений, она пренебрегла осторожностью и твердо ступила на первую ступень лестницы, ведущей на верхние этажи, где располагались на время учебы преподаватели.
– Далеко собралась? – Лима обернулась, окинув Даниэля презрительным взглядом.
– Не твое собачье дело! – выплюнула она и отвернулась, намереваясь продолжить свой путь.
– А ты так и не поняла, да? – Даниэль грубо схватил ее за руку и стащил с лестницы. – Ты будешь делать то, что я тебе скажу, и ничего другого! – Лима рассмеялась ему в лицо.
– И что же ты мне прикажешь, повелитель? – Сверкнув глазами проворковала она, прижимаясь к нему грудью.
– Забыть про Ирика, – без намека на смех, ответил он, игнорируя ее прижимания. – Навсегда. Ему ты жизнь больше травить не будешь.
– Да как ты смеешь… – Лима подняла руку, чтобы его ударить, но Даниэль ее поймал и сжал так сильно, что она чуть не закричала от боли.
– Теперь ты в моей власти, сирена, – произнес он острым, как лезвие ножа, голосом. – А если вздумаешь сделать по своему, тебя постигнет наказание. Понятно?
Лима презрительно сузила глаза, но ответить не смогла, так как по лестнице спустился Ирик.
– Что здесь происходит? – строго спросил он, успев заметить, как Даниэль разжал руки и отпустил Лиму.
– Лима шла купаться, профессор, – бархатным голосом ответил Даниэль. – Я предложил ее провести, ведь уже очень поздно.
– Я провожу Лиму. Вы можете идти спать, – тоном не терпящим возражений, произнес Ирик.
– Да, профессор, – все так же бархатно ответил Даниэль и повернулся к Лиме. – Спокойной ночи, Лима – улыбнулся он. "Будь послушной девочкой" добавил он глазами, на миг принявших угрожающий красный оттенок.
– Он к тебе приставал? – требовательно спросил Ирик, когда Даниэль исчез из поля зрения.
Лима спрятала за спину руки, на которых остались следы от сжатия.
– Было бы странно, если бы он не приставал ко мне, – ответила она, обезоруживающе улыбнувшись. Ирик хмуро выдохнул.
– Давай я провожу тебя, – тихо сказал он, нежно погладив ее по лицу. – Уже ведь действительно очень поздно. – Он заглянул ей в глаза.
– Наверное, я отложу купание на утро, – ответила она и, оглянувшись по сторонам, чтобы убедиться, что никого рядом нет, страстно поцеловала его. – Спокойной ночи, Ирик, – ласково добавила она и пошла обратно в свою комнату.
На самом деле ей было жаль, что он, даже того и не зная, был замешан в этом дерьме. Ирик был хорошим, нежным, добрым, честным и отзывчивым человеком, и ей все же не хотелось, чтобы его зацепило, но если новичок не отступит (по своей воле или по принуждению), у нее не останется выбора.