Дарина
Как же моя любимая мамочка была права. Чёрная одежда помогала нам прятаться. Приставными шагами мы быстро покинули территорию храма. Побежали вдоль забора с внешней стороны, завернули за угол.
– Сюда, – раздалось негромкое из припаркованного автомобиля, с сильно затемнёнными стёклами.
Мама открыла заднюю дверь. Я стояла, не шевелясь.
– Дара, быстрее, – подтолкнула она меня.
Забралась в салон, мама за мной. Она тут же обняла мужчину, сидевшего за рулём.
– Здравствуй, Эри. Как я счастлива тебя видеть.
– Здравствуйте, господин, – я тоже поздоровалась.
– Привет. Радоваться будем после, нужно уезжать, – мужчина завёл мотор. – А почему не дядя Эри? Я же твоя родня и действительно дядя по маминой линии.
– Вы меня старше и… Простите, – начала я и заткнулась.
Я не хотела его обижать, говоря правду. В нашей стране родня матери – чужие люди. Девушка выходит замуж и о ней все забывают. Отец, так точно. Продал, как скот на рынке, и не вспоминает о ней. Что будет дальше с дочкой – неважно. И внуки от неё не твои, а только той семьи, в которую она вошла. Я уверена: лишь материнское сердце плачет и молится о дочерях.
Мы подъехали к гостинице. Мужчина попросил маму отдать браслет, потом выкинул вещь в кусты и поехал дальше.
– Зачем? Я думала, ты в местной гостинице остановился, – спросила мама.
– Иностранцам нельзя заезжать так глубоко в страну. Тебе повезло, что я депутат и сижу не где-то, а в «Высшей лиге».
– Ты живёшь в столице и работаешь в правительстве? – удивлённо спросила мама.
– Да. Я объяснил нашему премьер-министру о проблеме. Мне нашли предпринимателя, который ехал сюда заключать сделку. Мы в Пушкабе, городе на границе. Дальше не пускают. Я зарегистрирован как его помощник. Ещё есть врач, необходимый ему по болезни и медбрат. Это вы.
– Как мы? – опять вопрос мамы.
Я не вмешивалась, только слушала.
– Ваши браслеты отсканировали на границе. Сказали, что вам срочно приспичило в туалет. К счастью, уловка удалась. Въехало четыре человека и уедет столько же. Сегодня согласовывали договор. Специально тянули время, чтобы подписать уже вечером. Нам разрешили остановиться до утра в гостинице.
– Далеко до границы, Эри?
– Четыре часа пути. Я надел накладки на автомобильные номера, имитирующие здешние. Удалось благополучно добраться до вас. Как только приедем назад, будем собираться на родину. Рин, ты понимаешь, что мне разрешили провернуть эту авантюру не просто так?
– Да. Мы с Дариной должны что-то сделать взамен.
– Я расскажу позже, когда пересечём границу.
Эри остановился за городом, на пустынной трассе. Велел нам выходить.
Вылезли из машины. Дядя открыл багажник и показал на сумку.
– Одежда. Там есть утягиватель для груди. Переодевайтесь быстрее, – скомандовал дядя.
– В мужское? Мне же нельзя. И как на улице это делать? – возмутилась я.
– Эри не будет на тебя смотреть, милая, – сказала мама, снимая с меня накидку. – Поторопимся, Дарина. На моей родине женщины ходят не только в платьях.
Мы быстро переоделись. Потом напялили на голову странные шапки с козырьком. Эри покидал нашу одежду на асфальт, чем-то облил и поджёг. Мы снова сели в машину и тронулись в путь.
– Поспи, доченька. Ты привыкла, что сегодня ночь молитвы, но её больше не будет в твоей жизни. В Радостане нет такого праздника. Есть храмы, но туда ходят по велению сердца.
– А боги у вас какие? – спросила я, пытаясь натянуть рукава рубашки на ладони.
Мама взяла мои руки своими тонкими пальцами и погладила, пытаясь успокоить.
– Не нужно так делать, ты больше не обязана прятать руки и лицо. В Радостане девушки ходят так же, как и Эри. Есть даже брюки для женщин. У нас не бог, а богиня. Матушка-Создательница.
У меня и вправду слипались глаза. Мама отодвинулась к двери. Я свернулась калачиком на сиденье, а голову положила на её колени. Она нежно гладила мои волосы, и вскоре я уснула.
Когда приехали в гостиницу, меня разбудили. Я сонно потёрла глаза.
– Выходи, Дарина, мы на месте, – улыбнулась мама.
Я выбралась из салона и увидела, что Эри снимает какую-то слюду с номеров автомобиля. На ней были нарисованы местные цифры и буквы.
Я огляделась. Никого нет. Когда мы зашли в гостиницу, тоже никого не увидели.
– Пусто. Где все? – спросила я удивлённо.
– Скорее всего, на вашей молитве. Нас предупредили, что никого не будет. Только несколько человек на границе остались. Солдаты наверняка молятся прямо там, – ответил Эри. – Идёмте. Так как мы все заявлены как мужчины, то нам дали один многоместный номер.
Эри проводил нас в комнату на втором этаже. Как только мы вошли, с кровати подскочил полноватый незнакомец средних лет.
– Приехали. Я переживал за вас. Если бы вас поймали, то и мне бы досталось вместе с вами. Хотя мы не знаем, как тут живёт народ. Дальше гостиницы на окраине города никуда не пускают. Приветствую вас.
– Здравствуйте. Спасибо, что помогли нам.
– Вы тоже нам поможете. Эри потом расскажет.
Я спряталась за мамой и с опаской поглядывала на незнакомца.
– Ты не можешь жить в Радостане и вечно прятаться за маму, Дара. Рин рассказала мне, что ты хорошо училась и мечтаешь продолжить. Нужно быть очень смелой, чтобы сделать это. Знакомьтесь: Пит Кирл, один из ведущих предпринимателей Радостана. Там уборная. Сходите, потом можно пару часов подремать. Раньше семи утра нас не выпустят.
Я вспомнила, что ровно в семь заканчивается молитва. Все расходятся по домам. Если отец не узнает раньше, что мы сбежали, это будет в тот момент, когда все соберутся у автобуса.
Представляю, как он будет зол. Потратил деньги на угощение для друзей, да ещё и гонорар за меня не получит.
Я сходила в уборную, потом легла спать прямо в одежде и накрылась одеялом. Мама расположилась на соседней кровати. Нам действительно нужно отдохнуть перед дальнейшим путешествием. Главное, чтобы нас пропустили на границе.
Утром все быстро умылись. Эри сказал, что завтракать не будем. Поедим уже в Радостане. Мы привели одежду в порядок. Мама заплела волосы в косу и уложила её на голове, прикрепив шпильками. Шапка с козырьком с трудом налезла на эту конструкцию.
– Выходим. Помнишь легенду, Пит? Если что-то заподозрят, ты притворяешься, что тебе плохо.
– Да, – улыбнулся мужчина.
Вышли из комнаты. Нас никто не остановил. Персонала ещё не было. Эри сказал, что за номер расплатились вчера и можем спокойно уезжать. Мы должны быть на границе ровно в тот момент, когда закончится молитва. Пересменок в это время ещё не наступит, но военные будут уставшие. Я понимала, что если они делали всё по правилам, то сидели на коленях, меняя друг друга. Всё же пропускной пункт нельзя оставить без присмотра.
Мы с мамой сели сзади, а мужчины впереди. Эри, как и в прошлый раз, был за рулём. Я во все глаза смотрела в окно и когда подъезжали к границе, показалась длинная сетка, прикреплённая к столбам. Она тянулась туда, куда хватало взгляда.
– Через такую сетку можно перелезть? – спросила я.
– Нельзя. Она под электрическим током высокого напряжения, – ответил Эри.
Подъехали к огромным воротам. Из будки вышел мужчина в военной форме. Он поздоровался и попросил предъявить браслеты. Нам с мамой выдали временные. Я протянула руку и приложила к планшету, как это делали остальные. Солдат кивнул. Потом обошёл машину вокруг.
– Чисто. Маячков нет. Браслеты в норме. Это те же люди, – крикнул он кому-то.
Ворота тут же пришли в движение. Эри проехал через них и, чтобы не привлекать внимание, не стал нажимать на педаль газа.
Только когда застава превратилась в крошечную точку на горизонте, Эри прибавил скорость.
– Поздравляю, вы теперь свободные люди, – сказал Пит, обернувшись к нам.
– Поздравляю. Много ещё предстоит сделать, но главное уже позади. Ты на родине, Рин, – весело воскликнул Эри.
Мы с мамой поблагодарили за поздравления. Я улыбалась. Сердце ликовало. Я свободна. Буду учиться.
– Мам, а меня не заставят стать младшей женой? – тихо спросила я.
– Нет. Мы будем жить вдвоём. Ты, я и больше никого. Ты продолжишь учиться, Дарина. Я пойду работать, – улыбнулась мама.
Через какое-то время приехали в город. Эри остановился у ресторана. Он сказал, что тут позавтракаем, а дальше наши с Питом пути разойдутся. Мы пересядем в машину Эри и поедем в столицу.