На следующий день тётка снова уехала в город, на этот раз без секретаря.
«Интересно, чем тётя занимается в городе, – думала Ксения, – может быть, мне напроситься в следующий раз с ней? Вдруг она предложит мне работу в своей компании? Это было бы здорово».
Ксения побродила по саду, поболтала с садовником и навела порядок в своей комнате, за что получила выговор от Тамары.
– Тома, – успокоила она девушку, – ведь никто не узнает, ты это сделала или я сама.
Тамара вздохнула.
– Ну, что ты вздыхаешь? Я свои трудовые подвиги афишировать не собираюсь. И ты помалкивай.
– Ладно, что уж с вами поделаешь.
– Это точно! Ничего. Послушай, я хотела тебя спросить, а что за болезнь у Агриппины Егоровны? Почему она не ходит?
– У неё это не совсем болезнь, – замялась горничная.
– А что же? – не стала скрывать своего любопытства Ксения.
– Она попала в аварию.
– О господи! – вырвалось у Моравской. – Как же это произошло?
– Агриппина Егоровна была сильно расстроена смертью своего брата. Я тогда ещё маленькая была, поэтому плохо помню то время. Но мама рассказывала, что на Рудневой лица не было. Она сразу постарела лет на десять.
– Я её понимаю, – тихо проговорила Ксения, – но как она попала в аварию?
– Очень просто, – вздохнула Тамара. – Она возвращалась с похорон брата в своей машине одна, а так как была сильно расстроена, то не справилась с управлением, улетела в кювет. Пролежала два месяца в больнице. И вот теперь… – Тамара глубоко вздохнула.
– А почему за ней никто не ухаживает?
– Сначала у неё была сиделка, а потом Агриппина Егоровна отказалась от её услуг, сказала, что не хочет чувствовать себя инвалидом.
– Но ей, наверное, тяжело, – задумчиво проговорила Ксения, – я имею в виду не только морально, но и физически.
– Рядом всегда найдётся тот, кто сможет при необходимости ей помочь, – ответила горничная, – а жалости по отношению к себе Агриппина Егоровна не терпит.
– Да, по ней заметно, что она – женщина сильная и гордая, – согласилась Ксения.
На следующий день Тамара по секрету сообщила Ксении, что к обеду приедет юрист Ады Константиновны со своим помощником.
– Зачем? – удивилась Ксения.
– А я почём знаю, – пожала та плечами.
Ксения на сообщение об ожидаемом приезде нотариуса внимания не обратила и благополучно забыла о нём. Вспомнила лишь, когда увидела из окна своей комнаты въехавший на территорию усадьбы джип «Гранд Чероки» цвета сангрия, и подумала равнодушно, что, должно быть, этот нотариус – важная птица. Не каждый решится ездить на столь ярком автомобиле, ведь винно-красный цвет с оранжевым оттенком сразу бросается в глаза. Прежде чем отойти от окна, Ксения успела заметить, что из машины вышли двое мужчин. Один – высокий, статный, лет пятидесяти, с седыми висками, в сером костюме и второй, которому на вид нет и тридцати, чуть ниже ростом, блондин, одет неофициально в синие джинсы и светло-голубую рубашку. Встречала мужчин сама Ада Константиновна. Ганин неотступно маячил рядом.
О том, что нотариус уединился с Рудневой в её кабинете, Ксения не знала. При этом помощник был оставлен в приёмной. Возможность рассмотреть мужчин Ксении представилась в гостиной во время обеда.
– Илья Артемьевич, знакомьтесь, это моя племянница, Ксения Павловна Моравская, – представила Руднева девушку и обратилась к племяннице: – Ксюша, это друг дома и мой нотариус Илья Артемьевич Белоногов.
– Рад знакомству, – кивнул Белоногов.
– Я тоже, – тихо проговорила Ксения.
– А это Андриан Кириллович Окаров, мой помощник, – представил Илья Артемьевич сопровождавшего его парня.
– Ксения, – проговорила девушка.
– Очень приятно.
Ксения в ответ приветливо улыбнулась, отметив про себя, что у нотариуса очень симпатичный помощник. И если в начале обеда молодые люди чувствовали себя несколько скованно, то вскоре освоились и стали непринуждённо участвовать в общем разговоре. Говорили, казалось бы, обо всём на свете и в то же время ни о чём конкретном.
Ближе к концу обеда, когда Руднева и Белоногов оживлённо заспорили о рейтинге каких-то акций, Андриан наклонился к Ксении и проговорил:
– Надеюсь, что вы надолго задержитесь в доме тёти и мы с вами ещё увидимся.
– Скорее всего я пробуду здесь два месяца, – ответила Ксения.
– Вам может здесь понравиться, – дружелюбно улыбнулся он.
Ксения хотела сказать, что это маловероятно, но вместо этого пожаловалась:
– Мне здесь абсолютно нечем заняться.
– О! Занятие для себя всегда можно найти. Если вы настроены на отдых, то у Ады Константиновны замечательный сад и потрясающая библиотека! – При слове «библиотека» глаза Андриана засверкали алчным огнём, и Ксения догадалась, что помощник нотариуса любит читать, и не абы что, а хорошие книги. Ксения была почему-то уверена, что плохих книг в кабинете Рудневых быть не могло.
– Если же вы захотите здесь задержаться, – проговорил между тем Окаров, – то сможете найти себе удалённую работу. – Увидев, что Ксения готова ему возразить, Андриан быстро добавил: – Я имею в виду на первых порах.
– Я отправлюсь домой сразу же, как вернётся из-за границы моя мама.
– Она там отдыхает? – спросил Окаров. И Ксения поняла, что тётя не сочла нужным вводить его в курс их семейных дел. Но она не видела причины скрывать подлинное положение дел.
– Мама находится на лечении за границей.
– О, извините, – слегка растерялся помощник нотариуса, – я не знал.
– Ничего страшного, – улыбнулась Ксения и призналась: – К тому же я успела соскучиться по дому.
– Как я вас понимаю, – вздохнул он.
На следующий день после завтрака и прогулки в саду Ксения решила наконец-то посетить библиотеку Рудневых. Тамара заранее предупредила её, что библиотека закрыта на ключ.
– Ключи имеются у самой Ады Константиновны, у Агриппины Егоровны, у папы и у Рудольфа Филипповича, – сказала девушка.
– У Рудольфа Филипповича? – не сразу поняла Ксения.
– Ну да, у Лихолетова, секретаря Ады Константиновны. Вы что, забыли?
– Что он секретарь – нет, – рассмеялась Ксения, – просто у меня из головы его отчество вылетело.
– Вам-то, барышням, хорошо, – притворно-сокрушённо вздохнула Тамара, – вам можно молодых людей по имени звать, а нам, безродным горничным, приходится их по отчеству величать.
– Не прибедняйся, – улыбнулась Ксения, – нашлась безродная! Может, скажешь, что я породистая? – Ксения стрельнула лукаво глазами.
– А то! Племянница самой Рудневой! – Тамара закатила глаза и подняла указательный палец.
Девушки переглянулись и, не выдержав, одновременно покатились со смеху.
Потом Ксения сказала:
– К Глебу Лазаревичу я точно за ключом не пойду!
– Ох, не любите вы моего батюшку, – притворно-огорчённо вздохнула Тамара.
– Не люблю, – согласилась Ксения, – к секретарю я тоже не пойду. Возьму вечером ключ у Ады Константиновны.
Но вечером взять ключ она благополучно забыла и только сейчас спохватилась. «Что же делать?» – подумала девушка и тут вспомнила, что ключ есть ещё у Рудневой-старшей. Проигнорировав удобный вместительный лифт, Ксения уже поднялась по лестнице на третий этаж, где в трёхкомнатных покоях жила Агриппина Егоровна, но, не дойдя до двери, замедлила шаг. «А что, если Агриппина Егоровна прилегла отдохнуть?» – подумала она, постояла в коридоре в полной растерянности, а потом решила: постучу тихонько, если не откроет дверь, то продолжать не буду. Дождусь тётку и отложу поход в библиотеку на завтра.
Но Агриппина Егоровна отозвалась сразу:
– Кто там?
– Это я, Ксения.
– Заходи, деточка, дверь открыта.
И Ксения вошла:
– Агриппина Егоровна, извините, что я потревожила вас. Не могли бы вы дать мне ключ?
– Какой ключ? – удивилась Руднева-старшая.
– От библиотеки. Я слышала, что библиотека в этом доме богатейшая.
– Да, это так, – несколько печально ответила старая дама, – её начали собирать ещё наши бабушка с дедушкой, потом родители пополняли. Но в том, что библиотека стала такой, какая она сейчас, в большей мере заслуга Вадика.
Ксения поняла, что Руднева говорит о своём брате.
– Сейчас принесу тебе ключ, – сказала она и добавила: – Не стой в прихожей, иди сюда.
Ксения послушно прошла на голос хозяйки и оказалась в просторной светлой комнате, которая, как она предположила, служила Рудневой гостиной. Главным в этой комнате был не огромный диван, удобные кресла, стулья, овальный стол с большой вазой, а белый рояль. Он был открыт, и на нём лежали ноты.
– Вы умеете играть на рояле? – вырвалось у девушки.
– Да, – засмеялась Агриппина Егоровна, – моя матушка мечтала, что я стану великой пианисткой. И хотя знаменитой исполнительницы из меня не получилось, я люблю музицировать.
– Как это здорово! – искренне воскликнула Ксения и осторожно спросила: – Вы не могли бы что-нибудь сыграть?
– Как-нибудь обязательно сыграю, – ответила Агриппина Егоровна, – а пока, раз ты собралась в библиотеку, вот тебе ключ.
Ксения протянула руку, и на её ладонь опустился ключ с интересным переплетением сверху и двумя бородками снизу.
– Агриппина Егоровна, можно спросить? – несмело посмотрела на Рудневу девушка.
– Спрашивай.
– Почему библиотека закрывается на ключ? Там есть ценные книги?
– Затрудняюсь тебе ответить, – улыбнулась женщина, – конечно, там есть дорогие книги. Но библиотека закрывается не поэтому…
– А почему же?
– По традиции.
– По традиции?
– Да, ещё наш отец держал дверь в библиотеку закрытой на ключ, так же поступал брат. Его жена не стала нарушать заведённый порядок.
– Простите…
– Не за что, деточка.
Ксения поблагодарила старую даму и с лёгким сердцем, перескакивая сразу через две ступени, стала спускаться вниз. Остановившись возле двери библиотеки, она с необъяснимым замиранием сердца вставила в скважину ключ, но он, к её удивлению, не повернулся. Девушка попробовала ещё раз, непроизвольно опёрлась на дверь, и она… открылась.
«Как же так, – подумала Ксения, входя в библиотеку, – надо будет сказать об этом Агриппине Егоровне». Она уже решила, что так и сделает, возвращая старой даме ключ. Девушка вошла в помещение и направилась к стеллажам и тут услышала за своей спиной какой-то шорох. Обернулась и увидела сидящего за столиком в кресле Рудольфа.
– Вы? – вырвалось у неё.
– Я тоже удивился, – усмехнулся он, – когда услышал, как кто-то ломится в открытую дверь.
– Я думала, что здесь закрыто, – отозвалась Ксения, справившись с растерянностью. Она вспомнила, что у секретаря есть ключ от библиотеки.
– А вам ключ Ада Константиновна дала? – спросил он.
– Нет, я хотела спросить вчера ключ у тёти, но забыла. Поэтому взяла его у Агриппины Егоровны.
– Да, я заметил, что вы пришлись старушке по вкусу. А меня она не жалует, – проговорил Рудольф, улыбнувшись.
– Может быть, вы в этом сами виноваты?
– Виноват в чём? – не понял он.
– В том, что Агриппина Егоровна вас не жалует.
– Ну, что вы, – рассмеялся он, – я всячески стараюсь ей угодить. Но, увы, увы.
– Сочувствую.
– А вы, значит, пришли выбрать себе книгу для чтения?
– Да. Делать-то мне здесь особо нечего, так хотя бы начитаюсь вдоволь. А то, когда целый день на работе и вечером дела, не особо почитаешь, – охотно ответила Ксения.
– Теперь пришла моя очередь вам посочувствовать, – подмигнул ей Рудольф, точно приглашая её в круг заговорщиков.
Она сделала вид, что не заметила его игривого настроения, и проговорила:
– А я думала, что вы уехали с тётей.
– Нет, сегодня Ада Константиновна решила обойтись без моего сопровождения.
Они проболтали ещё минут десять, потом Ксения, побродив вдоль стеллажей, выбрала себе пару книг и, чтобы просмотреть их, тоже присела в кресло, стощее возле столика. Она заметила боковым зрением, что Рудольф не сводит с неё глаз, и от этого чувствовала себя неловко. «Может, мне подняться к себе?» – подумала Ксения и уже собралась осуществить своё намерение, как вдруг он проговорил:
– Не уходите, пожалуйста.
– Что? – удивилась она.
– Посидите со мной. Вы себе не представляете, – пожаловался он, – каково молодому здоровому мужчине с утра до вечера чирикать в золотой клетке.
– Вы о ком это? – спросила Ксения.
– Да о себе же! – в сердцах проговорил он громче, чем следовало.
– Простите, я думала, что вам нравится работать у тёти.
– Конечно, нравится, – пошёл на попятную Рудольф, – Ада Константиновна – прекрасный человек, и зарплата у меня более чем достойная. Вот только живу я в этом доме, как монах-отшельник. Красивых девушек вижу из окна автомобиля или на мероприятиях, которые по долгу службы посещаю с вашей тётушкой.
– Но я, право… – Ксения не знала, что ему ответить, и не понимала, чего он от неё хочет.
– Да не смущайтесь вы так, – досадливо проговорил Рудольф, – я ведь всего-навсего попросил вас посидеть в этом кресле. Ведь вам без разницы, где читать книгу, здесь или у себя в комнате.
– В общем-то, да, – согласилась Ксения не очень уверенно.
– Вот видите, – поспешил он закрепить успех, – вы читаете свою книгу, я – свою, оба мы ощущаем присутствие друг друга и не чувствуем себя одинокими.
Ксения хотела сказать, что она и так не чувствует себя одинокой. У неё есть мама, бабушка, любимый человек, подруги, Елена Павловна и даже вот теперь тётя. Но она ничего не сказала, только пытливо посмотрела на Рудольфа и углубилась в чтение. Полтора часа пролетели незаметно, после чего Ксения сказала: