Дыхание сбилось. Так случалось всегда, словно лёгким не хватало воздуха после возвращения. Голова немного кружилась, и я схватился за зелёную стену.
– Драган, прошу прощения, что заставил вас ждать, – Дмитрий протягивал мне ладонь и улыбался.
А по нему и не скажешь, что он может быть другим. Скользким, жестоким. Он ловко манипулирует людьми, заставляя видеть только положительные качества его личности. Но и их он явно украл.
Я уставился на него, не до конца осознавая, что сейчас он на самом деле стоит передо мной.
– С вами всё нормально? – с нотками опасения в голосе спрашивал он. – Вы странно выглядите.
– Всё нормально, – отмахнулся я, опускаясь в кресло и оттягивая воротник толстовки. – Душно у вас.
– Разве? Я включу кондиционер, открыть окна невозможно, сорок второй этаж, понимаете, да?
Я не расслышал, повторите ещё раз. Прям сорок второй?!
Фролов подошёл к панели управления на стене и спустя пару секунд ретрит-зона наполнилась прохладным и свежим воздухом.
Возле ножки кресла валялась статуэтка Одина. И древний бог смотрел на меня, напоминая о последней просьбе Григория Мерцалова.
Я словил себя на мысли, что не знаю ничего об этом Одине. Такое часто бывало, видимо причина в амнезии.
– Вы пишете статью про «Смарт-тех»?
Я слегка толкнул фигурку ногой, так, чтобы она откатилась назад, откашлялся и перевёл взгляд на Дмитрия.
– Да, верно. За последние пару лет компания сильно изменилась, мы хотели осветить историю вашей трансформации.
Какие же тёмные у него глаза, почти чёрные. Он изучал меня, склонив голову набок, и встретившись со мной взглядами едва заметно напрягся.
– Ваше лицо кажется знакомым.
– Это маловероятно, я не медийный человек.
– У вас редкое имя.
– Да, и эту фразу я слышу довольно часто, – подтвердил я.
– Откуда вы родом?
Хороший вопрос, самому бы узнать.
– Из Сербии, – соврал я.
Но я не знаю своё прошлое, так что, всё может быть. Может и оттуда. Хотя в паспорте местом рождения был указан город, где меня нашли и где я и жил.
Фролов буравил меня чёрными глазами и от этого волоски на руках шевелились. Было в нём что-то нечеловеческое, пугающее.
– Расскажите об изменениях, что произошли под вашим руководством.
– Да, конечно.
Дмитрий начал рассказывать складную и заранее подготовленную историю о взлётах и падениях компании, не забывая делать акценты на себе.
«И швец, и жнец, и на дуде игрец» – точно про него!
Он и систему умного дома сам придумал, и кадрами занимается, обучает, набирает. И клиентов ищет. Хотя нет, они в очереди стоят, приходят и умоляют взять под своё крыло. Удивительный человек! Управленец года, не иначе!
Но я кивал, поражаясь его талантам, изумлялся решениями, что привели компанию на первые места всех рейтингов.
– Как вы справляетесь, став владельцем холдинга «Мерц-медиа»? Компания довольно большая, да и направление другое.
– Компания моего тестя существует давно, все процессы отлажены и требуют моего минимального участия.
– Вы продолжаете поиски вашей супруги, Майи?
При упоминании её имени, челюсть Фролова напряглась и чуть выдвинулась вперёд. А глаза ещё больше потемнели.
– Интервью должно касаться только «Смарт-теха», я не считаю нужным распространяться о личной жизни.
– Читатели нашего канала были бы рады узнать вас лучше, а разговоры о семье как раз помогают раскрыться. Вопрос исчезновения Майи интересует многих, хотелось бы узнать, что вы чувствуете?
– И кого же интересует моя жена? – его слова сквозили удивлением, густо приправленным раздражением.
– Допустим,меня, – сказал я. – Я пишу статьи не только о бизнесе, стараюсь охватить все области.
Его дыхание изменилось, стало тяжелым, а на лице пошли красные пятна. Фролов сжал подлокотник кресла, так, что кожаная обивка заскрипела под его пальцами.
– Я очень скучаю по Майе, – натянуто улыбнулся он. – Очень хотел бы вернуться домой, – а она там. Улыбается и ждёт меня. У нас был насыщенный, полный эмоций брак. Жаль, что короткий.
Ну какая же тварь! Он прямо сейчас вспоминает как издевался над ней и мечтает всё это повторить! Это видно по бегающим глазам и еле скрываемой насмешке в голосе.
Фролов откинулся на спинку кресла и уселся нога на ногу, болтая начищенным ботинком. Затем резко подскочил и подался чуть вперёд, сжимая пальцами переносицу. Он махнул рукой, словно извиняясь за своё поведение.
– Трагическая смерть родителей совсем сломила её, – тихим и виноватым голосом говорил Дмитрий, не забывая опускать глаза, но брови подскакивали вверх: он следил за моей реакцией. – По одной из версии полиции, Майя могла сбежать. Она находилась в нестабильном эмоциональном состоянии. Ей требуется определённое лечение, от которого она упорно отказывалась. К сожалению, я не успел помочь жене. Но я не опускаю руки! Как только Майя найдётся, я заполню каждый её день, да что там, минуту, своим присутствием и сделаю жизнь незабываемой! Я люблю свою жену и безумно хочу быть рядом с ней.
Он зря теряет время, его любой театр оторвёт с руками и ногами.
Как удержаться и не приложить его об пол пару раз?
Я не успел спрятать взгляд полный ненависти, и Фролов ударился прямо об него, поднимая свой полный лживых страданий взор.
– Очень жаль, что всё вышло вот так, – поспешно ответил я. – Надеюсь, что она найдётся.
– Главное, верить.
Поговорив какое-то время о инновациях «Смарт-теха», я закончил интервью и начал прощаться с Дмитрием, который вызвался проводить меня до лифта.
Он протянул ладонь и не сводил с меня чёрных глаз. Я не смог пересилить себя и не подал руки, вошёл в кабину лифта и кивнул на прощание. Фролов ухмыляясь засунул руки в карманы, провожая меня взглядом.
Не хотел бы ещё раз встретиться с ним, только если для того, что разбить самодовольную физиономию. Но сначала надо найти Майю.
Я спешил выйти из здания, казалось, что тёмные глаза всё ещё смотрят за мной, изучают, пытаясь пролезть под кожу. Что-то в его взгляде пугало.
Времени до возвращения в музей оставалось достаточно, и я решил отправиться к дому Фролова, в надежде, что смогу пообщаться с кем-то из персонала.
Но учитывая его злобную личность, склонную к запугиванию, я не особо рассчитывал, что из этой поездки что-то выйдет.
Хотя бы издалека посмотрю на дом, где жила Майя. Точнее, где она была пленницей сумасшедшего.
Часть воспоминаний Григория я так и не понял. О какой тьме он думал, вспоминая зятя? Как он мог их чем-то опутать?
На обшивке шкатулки были найдены следы ядов, на сколько старыми они были? Он мог травить родителей и саму Майю. И разум в наркотическом дурмане придумал какую-то тьму.
Ха, я слышу голоса и вижу образы прикоснувшись, но само существование некой тьмы пытаюсь объяснить логическим или научным путем. Быть может это страх перед чем-то непонятным и незнакомым?
Вся эта история что-то пробуждала внутри. Далекое, таинственное. Казалось, вот-вот я уловлю мысль, настолько важную, что всё происходящее станет понятным. Это нарастающее ощущение быстро появлялось, вызывая тяжесть в животе и распирание в груди, и затем пропадало, оставляя меня в состоянии изумлённого непонимания.
Судя по информации из интернета, дом Фролова располагался на окраине города, в довольно пафосном месте, что совсем меня не удивило.
Я сел в такси и лениво рассматривал город за окном, снова и снова возрождая в памяти воспоминания Григория.
Где же спрятаны твои воспоминания?
Я выпрямился, часто моргая рассматривал водителя. Но он следил за дорогой и молчал.
Поэтому я и не в восторге от просмотра чужих жизней, спрятанных в разных предметах. Они высвобождаются, уходят куда-то, а мой разум пополняется воспоминаниями, и не всегда они стоят того, чтобы их хранить.
Удивительно сильно меня впечатляет история Майи, раз я слышу голоса в голове.
Такси высадило меня возле шлагбаума, за которым растянулся коттеджный посёлок.
Жилье не из дешевых, а охраны никакой не оказалось. Что ж, для меня так даже лучше. Найти его владения не составило никакого труда, я выключил навигатор и направился к самому большому дому.
Высоченный и глухой забор лишал возможности увидеть двор. А всюду понатыканные камеры вдвойне мешали приблизиться к нему.
Я не рискнул подходить, побродил на другой стороне дороги, кружась возле соседского коттеджа.
Я всматривался в тёмные окна дома и думал о Майе, которая как в темнице находилась внутри, лишённая всего.
– Что вы тут стоите?! – возмутилась сухонькая бабулька, что вышла из того дома, чей порог я топтал всё это время.
– Извините, я просто…
– К хозяину того дома приехали? – мотнула она седой головой.
– Не совсем.
Судя по её тону, Дмитрия она не любит. И я решил попробовать иначе.
– Не к нему, я ищу Майю, жену Фролова.
Бабуля почти кромсала меня глазами, выворачивая наизнанку, пролезала под кожу и просматривала каждую мысль в моей голове.
– Зачем она тебе? – пытливо спрашивала она.
– Ей нужна помощь, – не стал юлить я. – Возможно, Дмитрий плохо относился к ней. Я пытаюсь отыскать Майю.
Она покосилась на тёмный дом Фролова и поманила меня к себе.
Бабуся едва отрывала ноги от пола, от чего её тапки шуршали по ламинату. Быстрыми и короткими шажками она добралась до дивана и указала пальцем место, куда мне позволено сесть.
– Ну-ка, давай ещё раз. Майя тебе зачем?!
– Помочь ей хочу.
– А чего раньше не помог?
– Я не знал, что она в беде.
– Ты Мерцаловым родня?
– Нет, давний друг. Меня не было здесь, я не знал, что она вышла замуж за Дмитрия.
– За козла она замуж вышла! Говори как есть! Приехал, порядки свои навёл! Всё переделал, забор высоченный поставил. От кого прячется-то?!
– А он недавно поселился здесь?
– Года два. Тут раньше жил врач, чудесный человек. Всю жизнь работал на совесть! Кардиохирург с золотыми руками! Ему пациент дом да купил, за спасённую жизнь. Сам то ни за что не заработал бы на такой, честный больно был. И тут в один день – уехал, дом продал этому прощелыге!
О, не я один так назвал Фролова! Значит точно подмечено!
– Кто такой, не понятно. На собрание не пришёл, а когда мы пошли с ним знакомиться, орал как резанный. А жену я увидела по телевизору, девчонка то какая красивая, кроткая, милая и во какой урод попался! Ну внешне-то он красавец, девки небось засматриваются. Может и эта ваша Майя тоже.
– Когда здесь она жила, вы её видели?
– Не видела особо, только в окне. Она за ворота не выходила. Подруга моя там работает. Одну её он оставил, остальных уволил. Надя всех знает, дом тоже. Вот он и позволил продолжать работать, но зарплату урезал, гад. Она живет в доме для прислуги, он за основным стоит, ближе к лесу. Она мне про неё и рассказывала.
– Что она говорила? – проскрипел я, горло пересохло, а руки неожиданно стали мешать, куда бы я их ни пристроил.
– Ужасы она говорила, да такие, что пересказывать больно, – говорила бабуля, так тихо, что я едва мог расслышать. – Майя твоя из дома не выходила, общаться с ней Фролов всем строго запретил. А когда он возвращался, прислуга должна покинуть дом и не заходить ни в коем случае. Но в один вечер Надя забыла там свои лекарства, у неё давление шалит, принимать надо регулярно, а она всё забывает! Но тут осенило бабку, вот она и пошла за таблетками на кухню. Забыла про указание этого выродка.
Она замолчала. И я застыл, заметив, как потемнело её лицо. Что там увидела твоя Надя?!
– Как он её не заметил, не знаю, пролетел считай возле неё. Злой как собака, говорит, он был. А глаза чёрные-чёрные! Выскочил на улицу в чём мать родила и в бассейн нырнул. А Надя, всем хороша, любопытная слишком правда, пошла по дому, решила посмотреть, как там Майя.
– Нашла она её? – торопил я, пододвинувшись почти на самый край дивана.
Если она не продолжит говорить, я свихнусь прямо на этом месте!
– Конечно нашла. В спальне наверху. Шла, говорит, на всхлипывание. Он ей всю спину исполосовал, ремнём бил. Рядом валялся, толстый кожаный. А девчонка в слезах лежала на кровати. Рубцы страшные, говорит, были! Вся спина! Надя поняла, он её насиловал и бил. Говорит, она как глазища свои голубые подняла на неё, аж душа в пятки убежала! Но что она сделать-то могла?
– В полицию пойти! Как минимум!
– Боялась Надя! Кто знает, что Майя бы им сказала, может выгораживать Фролова стала, муж же! Надя побоялась работы лишиться.
Глубокий вдох. Этой Нади рядом нет, а жаль. Встряхнуть бы.
– А дальше что?!
– Ничего, – пожав плечами продолжила бабуся. – Надя в дом больше не ходила после его возвращения. Следовала правилам. Ну а потом Майя пропала. Он даже полицию вызывал. Опрашивали всех, и его и Надежду и меня даже.
– Вы ничего не видели?
Она вновь устремила на меня свой испытующий взгляд. И внутренняя борьба в её голове закончилась:
– Кое-что видела.