Сильные рождаются в провинции, а умирают в столице.
Я смотрю на собравшихся в банкетном зале людей и устало улыбаюсь. Я даже не могла представить, что на мой сегодняшний праздник соберётся так много народу. Гости произносят красивые, торжественные тосты, восхваляют меня за мои настоящие и придуманные заслуги. Все говорят многословно и очень витиевато, понимая, что я люблю лесть. Сегодня мой день рождения. Господи, кто бы мог подумать, но мне исполнилось сорок лет! И я сейчас предмет общего обожания. Мне преподносят роскошные подарки, поют дифирамбы, дарят цветы, целуют руки. Приглашённые смотрят на меня, не скрывая своего восхищения! Я получила кучу телеграмм, приняла бессчётное количество телефонных звонков…
Я провела язычком по пересохшим от волнения губам, подняла бокал шампанского и обвела взглядом собравшихся в зале гостей.
– Хочу поблагодарить всех, кто почтил сегодня меня своим присутствием на этом вечере!..
Как всегда мой голос звучал томно и немного игриво, в нём чувствовались твёрдость, самодостаточность и безграничная уверенность в себе. Подобная интонация стоила мне многого. Было время, когда я записывала свой голос на плёнку, прослушивала, искала изъяны и работала над собой. Я всегда знала, как женщина должна подать себя, начиная со своего голоса. Боже мой, сколько же лет прошло, когда я начала исправлять свои дефекты речи и вырабатывать особый тембр голоса. Это было первым условием вживания в столицу. Сначала я перекроила свой голос, а уж когда появилась финансовая возможность, привела в идеальный порядок рот, теперь у меня красивые белоснежные зубы. Голливудская улыбка необходима для покорения мира. Эти, казалось бы, на первый взгляд мелочи всегда могут испортить первое впечатление и сыграть крайне неприятную роль. Так вот, мой голос… Он завораживает и заставляет людей внимательно слушать всё, что я говорю. Когда-то у меня не было денег ни на логопедов, ни на стоматологов. Всё, что я могла себе позволить, – так это засовывать орехи в рот и учиться правильно произносить слова. Уж я-то всегда знала, что если у меня не будет потрясающего голоса и красивых зубов, то никогда не исчезнут комплексы, зажатость и неуверенность в себе.
– Я рада, что собралось такое большое количество гостей, потому что каждый из вас мне по-своему дорог, – продолжила я свою речь. – Не хочу думать о том, что сегодня мне сорок! Не хочу, потому что в душе мне всегда восемнадцать и у меня, как и прежде, всё впереди. У женщины нет возраста! Говорят, что сорок лет не отмечают, но я устроила этот праздник потому, что раньше, в молодости, у меня не было возможности отпраздновать этот день так, как я могу сделать это сейчас…
Я посмотрела на роскошные столы, которые просто ломились от деликатесов и элитного спиртного. Затем перевела взгляд на множество красивых воздушных шаров и… ощутила, как на глаза набежали слёзы. Одному господу известно, чего мне это стоило…
– Я хочу, чтобы сегодняшний вечер запомнился нам всем на всю жизнь! Я хочу, чтобы небо украсил фейерверк, прибывшие сюда певцы не разочаровали нас и пели живьём, а мы танцевали, пили и веселились всю ночь. С самого раннего детства мне никогда и ничего не давалось легко. За всё, что имела, я платила самую высокую цену. Но как бы судьба ни била меня лбом о стену, я всегда знала, что придёт время, БУДЕТ И НА МОЕЙ УЛИЦЕ ПРАЗДНИК! Так вот, сегодня это время пришло! Сегодня праздник на моей улице, а это значит, господа, гуляем! Чёрт побери, гуляем!!!
Гости громко захлопали, а я засмеялась сквозь слёзы и принялась пить шампанское. Среди гостей много искренне любящих меня людей, но много и скрытых недоброжелателей, тех, что пришли сюда, принимая правила моей игры. Бизнес – странная штука. Зачастую приходится улыбаться тому, кого ты на дух не переносишь, и иметь дела с тем, кто вызывает у тебя стойкое раздражение, а иногда и настоящую аллергию.
А за окнами шумного ресторана сияет огнями вечерняя Москва… Моя Москва…
Как-то раз я встречала свой день рождения совершенно одна, на лавочке на старом Арбате с бутылкой недорогого вина. Тогда мне пришлось объяснять подошедшим милиционерам, что у меня праздник и, положа руку на сердце, мне его больше негде и не с кем встретить. Но стражи порядка, видимо, не захотели войти в моё положение и потребовали штраф. Не подействовало даже то, что я показала им свой паспорт с датой рождения. Я объяснила, что мне хочется побыть среди людей. Пусть они и не обращают на меня никакого внимания, но всё равно я не одна. Мне очень одиноко…
В те годы я проводила так многие праздники. На Новый год взяла бутылку шампанского и рванула на Красную площадь. Там было много подвыпивших людей, которые со всеми знакомились, поздравляли друг друга, желали счастья и водили хороводы вокруг ёлки. Никому не было дела, что я приехала в гордом одиночестве, сама по себе, потому что через минуту я уже оказалась в тёплой большой компании. Меня целовали, заключали в объятия, говорили приятные слова. Я забыла об одиночестве. Я была среди незнакомых людей, которые вели себя со мной так, словно знали меня всю жизнь.
Да, было время… И это время ушло. Теперь мне уже не сидеть на лавочке с бутылкой вина, справляя свой день рождения в одиночестве, и не гулять в новогоднюю ночь с бутылкой шампанского у Кремля, мечтая примкнуть к какой-нибудь шумной компании. Теперь я уже не та беззаботная девчонка с горящим взором и открытым миру сердцем. Теперь я смотрю на Москву сквозь тонированные стёкла своего автомобиля или в окна своего офиса. Мне уже незачем встречать день рождения в гордом одиночестве. Теперь я могу себе позволить самый дорогой ресторан и окружение в полутора сотен человек, которые смотрят на меня, открыв рот, и говорят обо мне восхитительные слова.
Я мило улыбалась гостям, которые вставали по одному и говорили о том, как они гордятся тем, что знакомы со мной лично, и о чести присутствовать на моём дне рождения. Лёгкая тень грусти скользит по моему лицу. Ах, если бы присутствующие знали, через что мне пришлось пройти, прежде чем добиться всего того, что я имею, то они бы не то что не сели бы со мной за один стол – они даже не подали мне руку. Мало кто догадывается, что скрывается в душе у меня, такой красивой и успешной женщины.
А вообще, если честно, то я люблю лесть. Всегда приятно слушать комплименты.
Я женщина, а, как известно, женщины любят ушами. Гости восхищаются моей неукротимой энергией. В этом они действительно правы: энергии у меня столько, что можно город осветить. Моя кипучая деятельность может свернуть горы и привести в замешательство любого, кто меня знает.
Вскоре заиграла музыка и на сцене появилась известная певица. Гости принялись танцевать, получая от этого настоящее удовольствие. Я по-прежнему сидела за столом, махала рукой танцующим парам и посылала им воздушные поцелуи. Боже мой, мне УЖЕ сорок! А быть может, мне ЕЩЁ сорок? Мне сорок лет, а я не утратила в душе всполохи беспечной молодости. Правда, пару дней назад я увидела в зеркале первые седые волосы. Естественно, я сразу их закрасила, но это проклятое ощущение… Похоже, придётся смириться с тем, что с каждым годом седых волосков и морщинок будет появляться всё больше и больше.
В сорок лет рано подводить итог своей жизни, но можно подумать о будущем. В сорок лет открывается второе дыхание и начинается вторая молодость. Наконец-то только к сорока годам я приобрела поистине железные нервы, которые так необходимы любой женщине. Не имеет значения, бизнес-леди это или обыкновенная домохозяйка. В сорок лет я уже могу распрощаться с различными условностями и пожинать плоды всего того, чего достигла. Я могу кружить головы молодым мужчинам, пленительно улыбаясь. Вся моя молодость – в моей улыбке. В сорок лет я, как и раньше, забочусь о своей душе и делаю это намного серьёзнее, чем в молодые годы. В сорок лет я всё ещё верю в большую и настоящую любовь и уже знаю, что в мои годы не стоит в чём-либо ограничивать себя. Теперь я понимаю, КАК именно меня должны любить, и могу совершенно спокойно предъявлять свои требования к любви. Я могу себе это позволить, потому что я уже взрослая.
Я улыбнулась своей давней знакомой, пришедшей со своим молодым любовником, и игриво ей подмигнула. Она старше меня на пять лет, а её любовник моложе её ровно на двадцать лет. Никто не смотрит на неё укоризненно: говорят, что сейчас это даже модно. Она послала мне воздушный поцелуй и засмеялась, глядя в глаза своему любовнику, каким-то наивным и детским смехом. Такие, как она, не будут обращать внимания на досужие пересуды и осуждающие взгляды. Моя подруга считает, что многие молодые люди не обязательно ищут себе «матерей», когда встречаются с женщинами намного старше себя. Их привлекает очарование зрелой женщины – её жизненный опыт и безграничная уверенность в себе.
– Светлана, ты сегодня красива, как никогда…
Я поворачиваю голову и улыбаюсь сидящему рядом со мной седовласому мужчине. Это Александр – моя «правая рука». Мой друг, на которого я всегда могу положиться. Он помогает мне в моём бизнесе и уже много лет идёт со мной рука об руку по этой жизни.
– Как ты смотришь на то, чтобы пропустить по рюмочке?
– Положительно. Только ты поднимешь рюмочку, а я фужер. Не хочется смешивать спиртные напитки.
– Светлана, твоё слово для меня – закон.
– Рядом с тобой я всегда чувствую себя королевой.
– А ты и есть королева. Ты только посмотри, какими глазами на тебя смотрят все эти люди…
– И какими же глазами они все на меня смотрят? – задала я вопрос, заранее зная ответ.
– Ты же сама всё видишь: они смотрят на тебя с обожанием.
– Среди этих взглядов слишком много фальшивых.
– Без этого никуда. Ты же знаешь, что у нас в стране не любят красивых и успешных женщин. Я думал, что ты уже давно к этому привыкла.
– А ты считаешь, что к этому можно привыкнуть?
– Конечно. Привыкнуть можно ко всему, тем более с твоим прагматичным подходом к жизни. Я хочу выпить за тебя. За то, что когда-то я познакомился с очаровательной Золушкой из далёкой российской глубинки. Теперь ты уже не бедняжка Золушка. Ты – хозяйка большого города, хозяйка целого мира.
– Ну ты даёшь…
– И всё же, как тебе мой тост?
– Если ты решил мне польстить, то у тебя это очень хорошо получилось.
– Я сказал тебе чистую правду. – Саша грустно улыбнулся.
– Если бы я была хозяйкой этого города и целого мира, то в управлении сразу ощущалась женская рука. Её же не чувствуется: тут явно правит мужчина. В женщине больше сострадания и искренности. – Я поднимаю свой бокал, участливо заглядывая в лицо близкого мне человека. – Саша, ты плохо себя чувствуешь? – В моём взгляде появляется неподдельная тревога.
– Да так. Просто не спал всю ночь.
– Что-то случилось?
– Рая опять запила.
– Понятно. Да уж, неприятная картина. А я смотрю – ты один пришёл, без неё. Не стала задавать тебе лишних вопросов. Ладно, Саня, ты держись. Не в первый раз всё-таки. Ты знаешь, я слышала про какой-то новый метод…
– Света, не парь мозги, – перебил меня Александр. – Мне кажется, что я уже испробовал на своей жене все возможные и невозможные методы. Ничего не помогает – всё это трата времени и денег. И вообще, давай не будем о плохом. Как-никак, а сегодня твой день рождения.
Саша взял меня за руку и дал мне понять, что он не хочет продолжать разговор на тему, которая для него слишком тяжела и болезненна.
За долгие годы нашей совместной работы и дружбы мы научились понимать друг друга с полуслова и чувствовать настроение каждого даже на расстоянии. Саша приложил все усилия, чтобы сделать свой брак счастливым, но его жена часто уходила в запой и доставляла ему массу неприятностей. Он по-своему любил Раю и уже смирился со своей участью, но иногда его нервная система давала сбой, и я видела, что он уже на пределе. Женский алкоголизм – страшная штука, и вылечиться от него по силам не каждой женщине. Для того чтобы достигнуть хотя бы малейшего результата, нужно иметь твёрдое желание изменить свою жизнь и осознание того, что так жить нельзя. У Раисы такого желания не было, или оно появлялось только тогда, когда Александр в очередной раз собирался от неё уходить. Но её раскаяние продолжалось недолго: всего несколько дней, до следующего запоя.
– Света, я хочу выпить за тебя, – сказал Александр, и я ощутила, как у него слегка задрожал голос. – Ты состоялась как женщина, как личность. Ты – молодец. Я всегда знал, что ты молодец. А ещё мне хочется, чтобы наконец наладилась твоя личная жизнь.
– Ты хочешь сказать, что у меня её нет?
– Я хочу пожелать тебе, чтобы к следующему дню рождения ты обязательно вышла замуж.
– Я пока не испытываю подобной необходимости.
– Света, я знаю, что ты сейчас скажешь…
– Что? Что мне никто в старости не подаст воды? Но мне казалось, что я всегда могу рассчитывать на тебя?! – не удержавшись, озорно засмеялась я. – И потом, захочу ли я пить? Захочу ли я взять стакан из рук человека, который принесёт мне воды?
– Ты, как всегда, переворачиваешь всё с ног на голову и издеваешься над моими словами. Я думал, что ты сейчас скажешь то, что говоришь обычно.
– И что же?
– Что удачная семейная пара на сегодняшний день – это большая редкость, что мужчина и женщина не созданы для того, чтобы жить вместе. Я не хочу возражать против твоих аргументов. Я хочу сказать тебе только то, что я был бы счастлив погулять на твоей свадьбе.
– В моём возрасте уже не устраивают пышные свадьбы и уж тем более не надевают белое платье.
– Надеть белое платье можно в любом возрасте.
– Саша…
Александр посмотрел на меня и рассмеялся:
– Я знаю, что ты сейчас скажешь. Ты скажешь, что в твоём возрасте люди вступают в официальный брак либо от нездорового романтизма, либо по каким-то меркантильным соображениям. Можешь ничего не говорить. Я всё знаю наперёд. И если ты не хочешь разговаривать о своей личной жизни, тогда пошла бы она к чёрту.
– Кого ты посылаешь к чёрту? – нахмурилась я.
– Эту проклятую тему.
– Вот это правильно: туда ей и дорога. Зачем всё усложнять? Ты же знаешь, что по поводу моей личной жизни я всегда отвечаю одной и той же фразой: «Я люблю и любима». Все знают, что с личной жизнью у меня всегда всё в порядке.
– Но я-то знаю, как всё обстоит на самом деле.
– Что ты знаешь?
– Что тебе просто понравилась эта красивая фраза. Ты всё придумала, потому что так легче.
– А что я, по-твоему, должна говорить, что я женщина с неустроенной личной жизнью? Что я в пожизненном и безрезультатном поиске? Как я буду выглядеть в глазах общества, которое считает женщину с неустроенной личной жизнью неполноценной?
– С каких пор тебя стало интересовать, что подумает о тебе общество? Что-то я раньше не замечал, чтобы ты забивала себе голову подобными глупостями?
– Редко, но иногда у меня проскальзывает подобная мысль. У женщины должна быть личная жизнь, и неважно, придуманная она или реальная.
– Ты считаешь, что достаточно всё выдумать?
– Вполне: и людям спокойнее, и мне. Если любви нет, то её можно придумать. Можно представить, что она есть, и не строить иллюзий по данному поводу. В конце концов, какая разница!
– Мне всё же кажется, что человек, в душе которого нет места для любви, не может быть счастлив.
– А мне удобнее жить без любви: никакой головной боли! Любовное чувство забирает слишком много сил, а я не теряю времени на романтические отношения и могу целиком посвятить себя работе. Я представила, что в моей жизни есть любовь, и сама поверила в придуманную мной сказку.
– Ты считаешь, что так можно жить?
– Как видишь, живу, и при том неплохо себя чувствую.
– Но ведь твоя любовь фальшивая. Она искусственная.
– Можно подумать, в реальной жизни мало фальши. Моя любовь не причиняет мне боль, а это самое главное.
– Да уж, с тобой трудно на эту тему спорить. У тебя своё видение мира.
– Ты обещал послать разговоры о любви к чёрту.
– Извини. Именно так и сделаю.
Сделав несколько глотков из наполненного до самых краев бокала, я приняла приглашение Александра и закружилась с ним в медленном танце.
– Саша, ты посмотри, какая за окном Москва-то красивая!
– Красивая, – согласился Александр. – Я это сразу заметил, как только впервые приехал сюда. После того как я увидел Москву, то понял, что такое любовь с первого взгляда.
Я положила голову на плечо друга, закрыла глаза и мысленно перенеслась на несколько лет назад. Меня не покидало ощущение нереальности произошедшего со мной.
23 октября… Бог мой, я всегда боюсь 23 октября. Несмотря на то что это день моего второго рождения, для меня эта дата навсегда останется самым страшным днём в моей жизни. А ведь через пару месяцев наступит это жуткое 23 октября. Ненавижу эту дату! Было бы лучше, если бы её вычеркнули из календаря. Ох, лучше об этом не думать… Вот перед глазами в танце проплывает за окном вечерняя Москва. Такая пленительная и манящая. Даже не верится, что теперь здесь так страшно жить. «Каждый вечер на сцену садится настоящий бомбардировщик!» – именно так гласила реклама, из любопытства я и поехала на тот злосчастный спектакль. Будь он проклят, этот бомбардировщик в натуральную величину! Тогда, 23 октября, всё происходило, будто во сне. Чечня – так далеко. Где-то идёт бесконечная война, уже давно превратившаяся в настоящий бизнес. На этой войне гибнут наши мальчишки, так и не познавшие, что такое любовь. Стреляют боевики, взрываются снаряды, падают вертолёты и взлетают на воздух машины. А в Москве течёт размеренная и в меру спокойная жизнь. Милиция на страже порядка, патрульные машины прочёсывают тёмные улицы, тотальная проверка документов у приезжих. Тут ФСБ, МВД, ГИБДД, кругом частная охрана. В Москве не должно быть страшно: здесь все мы защищены. Но 23 октября я вдруг отчётливо поняла, что от террора нас защитить некому. Я и подумать не могла, что у меня так громко и быстро может стучать сердце, что моя речь может быть настолько бессвязна, что я могу плакать и не чувствовать слёз. «Взрывчатки хватит на всех» – эти слова до сих пор звучат у меня в ушах как приговор. Перед глазами стоит перепуганная, но ещё живая подруга Ольга. На тот спектакль я пришла вместе с ней, а вернулась уже без неё. Когда разрешили звонить по мобильным и передавать требования террористов родственникам и знакомым, первым, кому я позвонила, – был Александр. Я прижимала трубку к уху и пыталась услышать его слова, потому что рядом плакала Ольга. Она слышала в трубке голос своего ребёнка. Александр сказал, что я везучая, что у меня есть ангел-хранитель и что я могла бы погибнуть уже десятки раз, но не погибла. Поэтому я должна жить долго и счастливо. Он говорил, что мысленно он со мной, просил, чтобы я успокоилась, сидела как можно тише и не смотрела боевикам в глаза. Саша сказал, что боевики – как собаки. Они не выдерживают пристального, открытого взгляда, могут сорваться. Я обзванивала всех, кого знала, пока не села батарейка у телефона, но с Александром я говорила чаще всего. По возможности я перечисляла ему количество боеприпасов, находящихся рядом со мной, считала передвигающихся по залу боевиков, а также пыталась определить их часто меняющееся настроение. Они то молились, то начинали петь, и от этих песен нам всем становилось ещё хуже. Сидя в зале, я боялась поверить, что всё это не театральный спектакль и что за окнами этого здания ночная Москва, расцвеченная огнями, гуляющие весёлые люди, ночные клубы, с рвущейся наружу музыкой. Мне не верилось, что кто-то, спокойно посмотрев новости по телевизору и выпив чайку, ложится спать, чтобы хорошенько выспаться и встретить завтрашний день со свежими силами. Только мы, сидящие в зале, не могли уснуть, потому что потеряли счёт времени, и не было никакой разницы – начался новый день или ещё не закончился старый. Тогда я обратилась к Богу. Я просила его о том, чтобы все мы выбрались живыми из этого ада. Я дала клятву, что если выживу, то полюблю свою жизнь, буду каждый новый день воспринимать как великое благо, никогда никого не обижу, всегда подам нищему, никого не предам, не скажу ни одного обидного слова и стану каждый день совершать только хорошие и добрые поступки. Тогда я впервые в жизни поняла, как же долго может тянуться время. Казалось, оно застыло на месте, а ты по-прежнему не можешь встать и размять затёкшие ноги. До сих пор перед глазами оркестровая яма, используемая как туалет. Боже мой, если бы когда-нибудь кто-нибудь сказал мне, что такое возможно, я бы никогда не поверила! Люди, сидящие в первых рядах, купившие самые дорогие билеты на спектакль, находились в полуобморочном состоянии из-за жуткого зловонья. В памяти всплыл образ доктора Рошаля (по его просьбе поднявшийся на балкон Бараев объявил о том, что отпускают детей). Помню наши аплодисменты, они были точно такие, как в мирной жизни. В зале малышей было мало. В основном двенадцати – четырнадцатилетние мальчишки, но боевики их не отпустили, потому что не посчитали за детей.
Моя подруга Ольга сказала, что мы зря хлопали террористам. А я, увидев Рошаля, поняла, что всё будет хорошо. Он был родной, близкий, а его глаза вселяли в нас надежду на спасение. Увидев доктора на балконе, я крикнула, что мне необходим валидол. Чуть позже это лекарство оказалось в зале. Сидящая позади меня пожилая женщина доставала из сумочки пузырёк с шариками валерьянки и принимала её время от времени, рассказывая мне о том, что дома её ждут дети и внуки, что в этот день вся её семья отправилась в гости, а ей уж очень сильно захотелось посмотреть, как это на сцену садится бомбардировщик в натуральную величину. Теперь всё это далеко. Это страшный и далеко не забытый сон для тех, кто там был и потерял своих близких. Для всех остальных «Норд-Ост» почти уже забыт.
Александр словно прочитал мои мысли и бережно коснулся моего плеча.
– Света, о чём думаешь? Тебе плохо?
– Я просто вспомнила, что неминуемо наступит двадцать третье октября. Ненавижу эту дату.
– Постарайся не думать об этом. Мы обязательно исчезнем в этот день из Москвы.
– Я хотела поехать на улицу Мельникова и возложить цветы.
– Не стоит: у тебя опять начнутся проблемы с психикой. Всё в прошлом. Жизнь продолжается! Ты должна понять, что всё только начинается!
Я посмотрела на официантов, разносящих шампанское, на повара, который жарил тушку барана, на женщин в дорогих вечерних платьях, на их галантных спутников, на держащего меня за руку преданного Александра. Я поняла, что не имею права показывать свои слёзы, потому что ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ! Александр прав: я осталась жива, а это значит, что жизнь дала мне шанс. Я должна жить дальше!
В этот момент за окнами засверкали всполохи фейерверка. Обрадованные гости восторженно захлопали в ладоши и поспешили на большую веранду, украшенную шарами, высыпали на балконы. Саша схватил меня за руку и подвёл к распахнутому окну.
– Света, это в твою честь! Я же тебе говорил, что жизнь прекрасна! Говорил, а ты мне не верила! – Прижав к себе, Саша поцеловал меня в шею на правах старого друга и радостно прокричал: – Светка, а ведь мы с тобой всё-таки счастливые! Согласись, что это так! Потому что мы вместе, потому что знаем, что такое настоящая дружба, потому что есть Я и есть ТЫ, потому что на этом свете есть ЖЕНЩИНА, которая достойна неподдельного восхищения, и эта женщина – ТЫ!
– Мы вместе! – согласилась я с Александром и мысленно поблагодарила судьбу за подарок, который она преподнесла в один из нелёгких периодов моей жизни. За человека, который мне бесконечно дорог и по-настоящему близок.
Неожиданно я словно почувствовала на себе чей-то взгляд. Я невольно обернулась и вздрогнула.
– Света, ты только посмотри, какая красота! Ты только посмотри! – восторженно радовался Александр, не сводя глаз с полыхающего всеми цветами неба.
Но я уже ничего не видела и не слышала громких, восторженных криков гостей. Я не понимала, о чём говорит мне Саша. Я смотрела на человека, стоящего на некотором отдалении от меня, и ощущала, как бьётся моё сердце.
Вошедший мужчина был одет во всё черное, он не сводил с меня пронзительных глаз. Это был человек из моего прошлого, которое я так хотела забыть… Я его не ожидала увидеть. Думала, что время убивает в нас жажду мщения, но, видимо, ошиблась.
Он меня нашёл… Появился в тот момент, когда я думала, что мне уже больше ничто не угрожает. Боже мой, кто же его пустил, как он мог пройти на закрытую вечеринку, вход на которую строго по приглашениям?! Мне захотелось наказать тех, кто допустил подобное… Но я знала, что уже слишком поздно, потому что его теперь ничто не остановит. Он явился сюда для того, чтобы меня убить. От прошлого невозможно убежать, в любой момент память вернётся и напомнит, что рано или поздно наступит час расплаты.
Я этого не ожидала. Я это не предусмотрела. Я не знала, как вести себя в подобной ситуации. Что делать, когда ты понимаешь – ещё немного и тебя больше не будет? Лицо мужчины оставалось в тени, но я бы узнала его в любом случае – настолько прочно память запечатлела его черты. Я сказала себе: «Ты расслабилась… Хотя взяла за правило никогда не расслабляться, но потеряла контроль…»
Я знала, что должна что-то сделать, что-то предпринять, но одновременно понимала, что у меня на это нет времени. И я УЛЫБНУЛАСЬ. Человек в чёрном опешил, но мои губы тронула УЛЫБКА…