Стоявшие на стене солдаты и офицеры не смогли сдержать возгласы восхищения с примесями удивления и даже страха.
Следом за простым, медленным, казалось бы, даже тренировочным взмахом меча Хаджара на орка обрушилась тонкая стена тьмы.
Длинной в пятнадцать метров, а шириной не толще женского волоса, она будто поглотила свет. И, единственное, что ее отличало от лоскута безлунной ночи – это наличие нескольких синих нитей на полотне абсолютного мрака.
Каждый из солдат, кто был свидетелем этого удара, находился в полной уверенности, что ни за что бы не выжил, придись по нему даже не прямое попадание, а простое эхо.
Офицеры, бравые Рыцари духа, придерживались того же мнения. Их бы не спасли ни лучше защитные техники, выученные ими в армейской библиотеке, ни артефактная броня уровня Неба.
Всего этого было бы недостаточно для защиты от столь невероятной техники.
– Небесный солдат, способный использовать технику уровня Неба…
– Убить Рыцаря духа одним ударом?..
Разумеется, все они не принадлежали к числу элиты. Среди защитников Болтоя даже среднего уровня адептов не имелось – все самые простые, а то и слабые.
Но даже на этом фоне возможность Небесного солдата одним ударом отправить к праотцам адепта, на целую ступень превышающую его развитие, казалась чем-то даже не гениальным, а монструозным.
– Если среди пиратов окажется больше таких адептов – небо обречено. – Повелитель так сильно сжимал рукоять меча, что от его намерения обнажить оружие начало исходить легкое эхо.
Оно оставляло на стене мелкие отметины, в которых присутствовали крупицы духа меча. Это говорило о том, что Повелитель находился на ступени владеющего. И для него сам факт того, что какой-то Небесный солдат смог постичь ступень “Оружия в сердце”…
“Лишь один на сто тысяч адептов-мечников способен на это!” – билась мысль в сознании офицера-командующего.
Трое друзей и вовсе не могли понять, кого именно они видят перед собой. Сила недавнего раненого, который и ходить-то сам не мог, внезапно стала сравнима с силой мастеров из школы! Она оставила далеко позади возможности первого из личных учеников…
– Такие монстры действительно существуют. – Глаза Дерека блестели одновременно азартом и небольшой завистью. – Но, думаю, любой, обладая с рождения редчайшими ресурсами и учителями, способен на такое же.
Девушки-сестры согласно кивнули. Они тоже слышали о способностях элитных столичных учеников.
Вот только никто из них даже предположить не мог, что сражающийся в круге поединка адепт родом из столь далекого и захолустного королевства, что даже Дерек не счел бы его столицу более чем уездным городком.
На этот раз удар Черного Ветра, как и все прочие боевые приемы Хаджара, оказался на порядок сильнее, чем во время битвы с Томом Диносом.
Казалось бы незначительное, укрепление каналов и меридианов привело к колоссальному положительному эффекту.
Стена тьмы рассекла волчьи пасти. Те, оглашая окрестности жалобным ревом, развеялись в лоскутах серой, странной энергии.
Смотря на происходящее, Хаджар плохо понимал, что происходит. Охотник орков походя опровергал все постулаты и законы пути развития, которые Хаджар с такой тщательностью впитывал с самого детства.
Кроме этого, он явно называл духами нечто совсем иное, нежели человеческие практикующие. Только увидев метку духа меча, он сразу нарек ее рабской “меткой оружия”. Именно “оружия”, а не духа, и что это могло означать – Хаджар понятия не имел.
Удар Черного Ветра, разметав ошметки “техники” (хотя то, что использовал орк, вообще к техникам никакого отношения не имело), мгновенно проделал в земле трещину.
Пусть не широкую, но глубокую и со столь гладкими краями, что казалось, будто огромный массив земли кто-то ножницами разрезал.
– Неплохо, малорослик, – донеслось с противоположной стороны круга.
Внезапно стена тьмы, обрушившаяся на орка, разлетелась в стороны веером мрака. Те “перья”, что устремились в сторону армии орков, были мгновенно остановлены их вождем.
Ярость Медведя, раскрутив над собой копье, прыгнул навстречу чудовищной технике. Вонзив перед ней свое оружие, он что-то выкрикнул, и вокруг него на миг вспыхнул силуэт огромного рогатого медведя.
Черные перья, ударив о когти Хозяина Леса, мгновенно исчезли незаметной дымкой.
Вторая же половина, доставшаяся форту Болтой, не смогла долететь до цели. На ее пути вспыхнули магические щиты. Но даже так – народ содрогнулся, когда крутившиеся над шпилем иероглифы слегка дрогнули.
Чтобы удар, пусть и уровня Неба, но все же Небесного солдата средней ступени заставил дрогнуть защитные иероглифы?
Неслыханно!
Так что на фоне монструозной атаки еще более грозным выглядел орк. Он стоял на том же месте, где и прежде. На его груди алела тонкая, длинная полоса. Густая, неестественно яркая красная кровь струйками стекала по могучим мышцам.
Один из топоров в его руках надломился, но лезвие все еще держалось на простом древке.
Хаджар, видя столь несерьезные раны, нанесенные его лучшей техникой по цели, лишенной любой артефактной защиты, находился в полном недоумении.
– Ты удивлен, малорослик? – В рычащем голосе орка зазвучала неприкрытая насмешка. – Я уже говорил тебе: то, как ты используешь силу духов, оскорбляет твоих предков.
Краснокожий впервые за весь поединок принял некое подобие стойки. Он занес левый топор себе за спину, а правый вытянул вперед. Согнув колени, он вдруг выстрелил в небо столбом яростной энергии.
– Кагад’кхасси! – выкрикнул он.
На словах это звучит долго, но контратака орка не заняла и доли секунды. В мгновение ока он взмахнул своими огромными топорами, создавая стремительный рубящий поток энергии. Внутри этого серого марева проглядывали очертания десятка исполинских двухметровых волков.
Не оставляя следов на песке, они стремглав неслись к цели. И, стоило только Хаджару принять защитную стойку, как они мгновенно разделились.
Некогда единый, слитный поток теперь вился десятью лентами, каждая из которых представлялась в образе свирепого хищника.
– Крепчающий ветер!
Удар Хаджара, в очередной раз заставив солдат ахнуть, поднял волну режущего ветра, гребнем которой стали когти дракона.
Волна ветра смогла поглотить и растерзать трех волков, но осталось еще семь. Причем, судя по тому, что вихрь энергии вокруг орка не исчезал, то краснокожий собирался использовать что-то еще.
Не собираясь давать противнику ни единого шанса, Хаджар мгновенно применил шестую стойку техники “Меча легкого бриза”.
Превращаясь в шлейф черного тумана, он помчался по самому краю круга. Стая волков бежала за ним по пятам, а сам Хаджар прямо на бегу, подкрепляя разрезы стойкой “Падающего листа”, отправлял в противника удар за ударом.
Со стороны это выглядело, как если бы призрачный черный дракон, используя дыхание, порождал грозные удары меча.
Но все они разбивались о топоры орка, который не успел использовать свой лучший удар.
Зрители начали нервничать.
Со стороны орков постепенно затихали их боевые барабаны, а на стенах Болтоя все отчетливее слышались шепотки. Битва между противниками явно затягивалась.
Волки не могли догнать Хаджара, а сам он, не имея возможности подготовить еще одну убийственную технику, был не способен пробить защиту орка, который, в свою очередь, не успевал контратаковать.
Бой перешел в стадию, когда все решал исключительно запас энергии каждого из бойцов. И на очередном круге Хаджар начал ощущать, как его – подходит к концу.
Как бы силен ни был Небесный солдат, как бы чудовищно ни выглядели его атаки, но в сухом остатке он так и будет Небесным солдатом.
Орк, обладая аурой Рыцаря духа, явно имел больший запас энергии, нежели Хаджар.
Поняв это, одни зрители начали победно улюлюкать, другие же раздосадованно хлопать ладонями по крепостной стене.
Вот только никто из них не знал, что в бою участвовал не простой адепт, а Безумный Генерал.
“Мне ведь не нужно его убивать!” – подумал Хаджар.
Резко остановившись, он позволил ближайшему волку вцепиться ему в спину. Используя инерцию удара топора, пробившего черный плащ и оставившего глубокую рану на пояснице, Хаджар оттолкнулся от земли.
Черной вспышкой он пролетел по всему поединочному кругу и, воспользовавшись недоумением орка, впечатался ему в грудь плечом.
Используй он меч – и топоры орка сомкнулись бы на его груди, а так – лязгнули где-то позади.
Оба сражающихся одновременно вылетели за край поединочного круга.
Поле погрузилось в тишину недоумения.