Космический корабль «Необъятность» стремительно приближался к далекой системе, скрытой в самом краю известной вселенной. За окном, там, где обычно простиралась мрачная бездна, теперь пульсировали яркие светила, словно кто-то развесил их на темной бархатной завесе космоса.
– Внимание, команда, – Мозгус, с его типичным ровным тоном, запустил оповещение. – Через несколько минут мы входим в гравитационное поле системы Зорн-7, где находится таинственная планета, обозначенная в артефакте как первая остановка.
Тео, устроившийся в кресле и с наигранным спокойствием потягивающий кофе из походной кружки, саркастично прищурился.
– Мозгус, ты когда-нибудь можешь добавить чуточку интриги? Вот как будто бы уже случилось что-то удивительное, например: «Внимание, все! Мы только что нашли доказательство инопланетной жизни и сокровищницу ответов на все вопросы человечества». – Он подмигнул, но улыбка быстро сошла с его лица, когда корабль слегка тряхнуло.
– Интрига не нужна, Тео, – невозмутимо ответил ИИ. – Реальные вероятности куда более драматичны, чем твои воображаемые находки. Например, вероятность столкновения с пространственно-временной аномалией за ближайшей звездой – 12,8%. Приятного аппетита.
Тео приподнялся в кресле, окончательно проснувшись.
Профессор Кейн, чей голос стал командным и сосредоточенным, задал вопрос всем, находившимся на мостике.
– Итак, мы входим в систему. Планета впереди. Сенсоры обнаруживают активность? Экипаж, в первую очередь, проверим орбиту, возможные аномалии и атмосферные слои.
Все засуетились, как по сигналу. Пилот Дженни и инженер Боуи настроили сенсоры на предельно высокий режим сканирования, а астрофизик Элла, которая больше всего любила молчание и раздумья, начала составлять расчет входа в атмосферу.
На экране вспыхнула карта системы, показывая каждую из шести планет и множество их лун. Планета, которую они называли "Атрокс", казалась спокойной и непримечательной на первый взгляд, но сенсоры сразу зафиксировали нечто необычное: энергетическое поле, окружающее её, имело ярко выраженный ритм, который не встречался ни в одной из известных систем.
– Похоже, на орбите что-то вращается, – проговорила Элла, ее голос был едва заметен в общей тишине, но все сразу обратили внимание. – И, похоже, это искусственный объект.
Профессор нахмурился, а у Тео зажглись глаза.
– Исследовательская станция? Древний корабль? Или, быть может, космическое кафе с бесплатным Wi-Fi? – пошутил Тео, но в его голосе все же сквозило напряжение. Даже он понимал, что открытие столь явных следов разумной жизни выходило за рамки обычной научной миссии.
– Скорее, автоматическая орбитальная защита, – серьезно ответил Мозгус. – Я бы предложил избегать случайных попыток с ним пообщаться.
Через несколько минут «Необъятность» вошла в орбиту вокруг Атрокса. Планета выглядела величественно: мозаика из глубоких океанов и гор, покрытых мерцающими ледниками, заставляла команду забыть на миг о цели миссии.
– Ух ты, это… впечатляет, – произнесла Дженни, как будто для себя. – Похоже на Землю в ледниковый период, только с более агрессивным климатом.
– Что ж, надеюсь, древняя цивилизация оставила нам инструкции, как выжить, если мы случайно выйдем на прогулку, – прокомментировал Тео, скрестив руки на груди. – Потому что, кажется, погода там не лучшая.
Профессор Кейн, одержимый получением ответов, был менее озабочен погодными условиями.
– Если эта цивилизация действительно была настолько развита, чтобы передать знания через звезды, возможно, мы сможем найти следы их технологий на поверхности, – произнес он, указывая на одну из точек на карте. – Мозгус, анализируй поверхность в координатах 23 на 57. Это место выглядит как возможное местоположение построек.
Мозгус сразу же начал обработку данных, и вскоре на экране возникли очертания огромного сооружения, наполовину погребенного под слоем льда. Это было что-то вроде гигантского монолита, уходящего вглубь земли, его поверхность покрывали тысячи символов, напоминавших те, что были на артефакте.
– Нашел, – холодно и сдержанно проговорил Мозгус. – Вероятность того, что это сооружение содержит следы древней цивилизации, составляет 89,6%. Осторожно: вероятна нестабильность конструкции.
Тео, завороженный увиденным, лишь хмыкнул.
– Профессор, мы нашли нашу «вазу». Теперь вопрос в том, откроет ли она нам секреты или на нас просто обрушится потолок.
Профессор улыбнулся, скрывая волнение.
– Единственный способ выяснить – это пойти и проверить. Элла, подготовьте исследовательские дроны. Дженни, установите траекторию для десантного модуля. Тео, ты со мной.
Тео напрягся.
– Сэр, серьезно? Я? Мне же даже форму забыли выдать!
Кейн отмахнулся от его возражений с ледяным спокойствием.
– Возьмешь один из наших экзокостюмов. Ты ведь не ожидал, что это будет обычная экскурсия, верно?
На планету они спустились несколькими часами позже. В окружении покрытых льдом гор и странных растущих кристаллов, переливающихся всеми цветами, "ваза" – а точнее, древний монолит – возвышалась как призрак из прошлых эпох.
Первыми к нему приблизились исследовательские дроны, отправляя обратно подробные снимки с причудливым узором символов. Профессор Кейн не мог скрыть восхищения, тогда как Тео старался держаться бодро, хотя любопытство явно одолевало его.
– Профессор, что же это за цивилизация была, что умела строить такие величественные штуки? И почему они ушли? Неужели тоже надоело сидеть на холоде?
Профессор молча рассматривал символы, его взгляд был сосредоточен и полный размышлений.
– Возможно, их привела сюда именно бесконечность, – ответил он тихо, будто бы сам себе. – Если эти символы – карта к ответам на самые глубокие вопросы, то они, вероятно, как и мы, были одержимы поисками.
В это время Мозгус проанализировал большую часть символов и неожиданно выдал странное сообщение:
– Профессор, я не уверен, что это символы. Более вероятно, что это – запись. Запись их истории, их взлетов, их падений. Нам нужно больше данных, чтобы расшифровать её полностью.
Кейн кивнул, и команда продолжила свое изучение, даже не подозревая, что эти символы расскажут им о силе, способной изменить их восприятие реальности навсегда.