Глава 3 Мотив

На следующий день рано утром, когда Син Чжисэнь вошел в кабинет, на столе уже лежали протоколы вскрытия и осмотра места происшествия.

Имя погибшего – Чжоу Цзюнь, мужчина, двадцать один год, уроженец провинции Гуанси, студент третьего курса юридического факультета Педагогического университета. Причина смерти – механическая асфиксия, время смерти – между половиной двенадцатого и половиной второго ночи. По странгуляционной борозде шириной восемь миллиметров на шее погибшего и нескольким волокнам, оставшимся на коже, сделан первоначальный вывод, что орудием убийства стал кусок шпагата. Погибшего задушили во время посещения туалета. На бетонной стене между отсеками обнаружены частицы эпидермиса, соотносящегося со ссадинами на задней стороне шеи покойного, свидетельствующие о том, что он сопротивлялся, но из-за невысокого роста (рост один метр шестьдесят пять сантиметров) и высоты стены (один метр сорок восемь) в итоге не сумел избежать своей участи. После содеянного убийца согнул колени покойного и прислонил его спиной к стене, словно тот все еще справляет большую нужду, и в этой позе покойного обнаружили утром.

Со спортивных штанов, в которые был одет покойный, не удалось снять никаких отпечатков пальцев; во втором отсеке найден размытый отпечаток обуви, который не представляет никакой ценности для следствия. Более того, в ходе расследования выяснилось, что с ночи до раннего утра, когда было найдено тело, в туалет зашли в общей сложности одиннадцать человек, непроизвольно уничтожив все улики.

Дин Шучэн отчитался о результатах. Местом преступления стал третий этаж второго мужского общежития, а именно туалет с левой стороны. Все здание разделено на шесть этажей, всего триста двадцать пять помещений, в том числе триста шесть жилых комнат, двенадцать санузлов, библиотека (расположена на первом этаже), пять подсобок (расположены на шестом этаже), дежурка (расположена на первом этаже). Каждый вечер общежитие закрывается в половине одиннадцатого вечера и открывается в пять утра следующего дня. В общежитии проживают студенты математического факультета, факультета иностранных языков, физического факультета, юридического факультета и факультета искусств, всего одна тысяча семьсот сорок четыре человека. В ночь преступления в общежитии в общей сложности отсутствовали восемьдесят три человека, в том числе семнадцать человек находились в городе, в съемных комнатах (до сих пор проверяют местонахождение одного из них). Двадцать два человека находились в видеозале за пределами кампуса; по результатам проверки они не могли совершить преступление, поскольку дверь в видеозале, где показывали порнографию, была заперта начиная с одиннадцати часов. Двадцать студентов, проживающих в этом же городе, отправились домой, чтобы посмотреть рано утром матч футбольной Лиги чемпионов – берлинская «Герта» против «Милана» (проверяется). Один человек (студент третьего курса юридического факультета У Хань, живущий в комнате 352) остался на дежурство. По показаниям коменданта общежития Сунь Мэй, он беседовал с ней в дежурке с одиннадцати вечера до трех утра, после чего лег спать в дальней комнате и больше не выходил, а Сунь Мэй в дежурной комнате вязала и слушала радио до пяти утра. В пять утра она открыла дверь в общежитие. В половине шестого утра прибежал Сунь Циндун и сказал, что на третьем этаже кто-то умер. В отношении еще двадцати трех студентов, не проживавших в общежитии, проводится проверка.

Син Чжисэнь посмотрел на уставшего Дин Шучэна и похвалил:

– Отличная работа!

Тот, улыбнувшись, продолжил отчет.

После осмотра места преступления нельзя исключить вероятность того, что преступление совершил кто-то со стороны. Педагогический университет расположен в оживленном районе города, здесь довольно большое скопление людей. Стена имеет высоту всего один метр девяносто сантиметров, так что взрослый человек может легко перелезть через нее, а рядом со вторым корпусом проходит крупная улица. Во втором корпусе из-за того, что здание очень старое, дверь внизу хоть и запирается, многие окна находятся в полуразрушенном состоянии. Окна на первом этаже оборудованы железными решетками, но у главной двери с обеих сторон расположены велосипедные навесы; вполне возможно, забравшись на козырек от дождя, перелезть на подоконник второго этажа, открыть окно и пробраться в здание. Проверка показала, что на первом этаже по обе стороны от туалета есть несколько поврежденных окон, которые просто невозможно закрыть, а на козырьке и на подоконнике туалета первого этажа остались следы, хотя нельзя подтвердить, что они появились в ночь преступления. В ходе расследования выяснилось, что многие студенты знают, что окна разбиты; их еще называют «зеленым коридором». По правилам, если студенты возвращаются поздно, необходимо обратиться в отдел безопасности и объяснить причину задержки; затем дежурный провожает опоздавшего обратно в здание общежития, а на следующий день информацию передают в деканат. Поэтому многие студенты, возвращающиеся поздно, предпочитают тайком пролезать в окно. Следы, скорее всего, оставлены как раз ими.

Если рассматривать социальные связи покойного, умерший Чжоу Цзюнь – приезжий, у него нет родственников в этом районе. Его родители – простые рабочие, так что мотив кровной мести исключается. Согласно свидетельским показаниям, покойный Чжоу Цзюнь был покладист, любил пошутить. Хотя некоторые его шутки были на грани, никто не вспомнил, чтобы он обижался, и нет никаких доказательств того, что у него случился конфликт за пределами кампуса. При нем не обнаружили ценных вещей, в кармане спортивной куртки лежали тридцать два юаня восемь цзяо[6]; учитывая, что вряд ли кто-то настолько глуп, чтобы грабить в туалете, такой мотив можно исключить. При обыске в комнате покойного никаких ценностей не обнаружено.

– Вот, собственно, и всё. – Дин Шучэн закрыл блокнот.

Син Чжисэнь кивнул, достал сигарету, прикурил и бросил портсигар Дин Шучэну. Тот тоже зажег сигарету, и они молча задымили, глядя друг на друга.

– Что ты думаешь? – спросил Син Чжисэнь, выкурив почти всю сигарету.

– Запарное дельце. – Дин Шучэн затушил бычок в пепельнице. – Слишком большой охват. Кроме того, на основании имеющихся улик невозможно предположить мотив убийцы – и провести следующий этап расследования.

Син Чжисэнь, не издав ни звука, нахмурился.

Он уже пять лет работал в отделе по культурной и экономической защите и вел немало дел. Однако все они в худшем случае касались умышленного причинения вреда здоровью, кражи или чего-то подобного, а с убийством он столкнулся впервые. Благодаря опыту в криминальной полиции Син Чжисэнь знал, что первым шагом в раскрытии убийства является определение мотива. Но зачем кому-то убивать Чжоу Цзюня? Биография покойного проста, круг его общения узок, нет повода для убийства из мести, на почве ревности или ради обогащения. Из-за этого следственные действия не могут начаться.

– Если не можешь, используй старый метод – проверять все подряд. Начинаем издалека, ищем зацепки.

Дин Шучэн совсем приуныл: его ждала очень тяжелая работа. Син Чжисэнь заметил угрюмый вид подчиненного и встал, чтобы похлопать его по плечу в знак поддержки.

* * *

В городе с населением более шести миллионов человек смерть одного остается незамеченной. Жизнь в городе идет своим чередом. Даже для полиции смерть Чжоу Цзюня – не более чем перечень бесстрастных данных на столе, ожидающих анализа. Однако в спокойном Педагогическом университете, особенно в полуразрушенном и затхлом втором корпусе, это событие стало сенсацией.

После того как Фан Му вышел из офиса службы безопасности, он решил пропустить занятия и отправиться в ближайший книжный магазин, чтобы почитать[7]. Юноша провел там весь день и добил наконец толстую антологию Ван Шо[8].

Он не знал, что новость о том, что его вызвали на допрос в службу безопасности, в тот же день облетела весь факультет, и чем дальше она распространялась, тем более загадочными подробностями обрастала. Всего через день окончательная версия гласила, что его скрутили прямо в аудитории, Фан Му сопротивлялся аресту, и его тащили к машине несколько мощных полицейских. С тех пор как он отправился в офис безопасности, его нигде не было видно, поэтому слухи казались еще более реальными и правдоподобными.

Когда Фан Му вернулся поздно вечером в общежитие, то, едва толкнув дверь, почувствовал, что атмосфера в общежитии изменилась. Все ошарашенно уставились на него, особенно Четвертый брат Чжу, у которого изо рта свисала лапша, словно борода у актера, играющего старика в пекинской опере.

– Чего уставились? Никогда не видели такого красавчика? – Фан Му разулся и плюхнулся на живот на кровать.

– Ты… вернулся? – спросил, заикаясь, Старший брат. – Отпустили до суда под залог? Мы как раз обсуждали, что надо принести тебе поесть…

– Черт, о чем ты? – Фан Му перевернулся и сел, глядя на любопытные и испуганные лица соседей. Мгновенно все поняв, он разозлился и одновременно развеселился. – Меня вызвали дать показания, а вы что себе напридумывали?

Атмосфера в общежитии сразу же разрядилась. Парни сгрудились вокруг и принялись выспрашивать подробности. Фан Му подумал и, решив, что раз уж полиция не велела ему молчать, пересказал все, о чем его расспрашивали. Когда он закончил, воцарилось молчание. Наконец Старший брат медленно проговорил:

– Это дело…

Приятели затаили дыхание, ожидая, что он сделает громкое заявление.

– …очевидно, что это не самоубийство!

– Черт! – хором воскликнули все.

– О, – уклончиво ответил Старший брат, – но это и в самом деле страшно: Старший брат из комнаты триста сорок восемь сказал, что тоже ходил в туалет прошлой ночью, и вряд ли Чжоу Цзюнь в это время был уже мертв.

– Эй, ребята… – Пятый брат напустил на себя загадочный вид. – А что, если это не человек?

– Иди ты к черту, тебе везде призраки мерещатся! – возмутился Второй брат.

– Это не я сказал, а он. – Пятый брат ткнул в Фан Му.

Тот увидел, что все смотрят на него, и запаниковал:

– Черт, это же просто шутка! Вы, ребята, высшее образование получаете – и туда же… верите в призраков?!

Все разразились хохотом, а потом, словно почувствовав, что это неуместно, снова сознательно замолчали.

Внезапно дверь открылась. Вошел У Хань с усталым лицом; рукава его рубашки были закатаны, а на груди виднелись разводы от воды.

– Вы все здесь… – Он сел за стол, взял чашку с водой и одним глотком осушил ее. – «Зеленый канал» заблокирован. Впредь приходите раньше.

– Заблокирован? Почему? – спросил Второй брат, который часто сбегал поиграть в компьютерный клуб.

– Полиция подозревает, что кто-то проник сюда прошлой ночью, и служба безопасности сегодня наглухо заколотила окна.

– Надеюсь, это сделал какой-то чужак. Ведь если Чжоу Цзюня убил кто-то из нашего корпуса, то это ужасно, – мрачно сказал Старший брат.

Наступила тишина. Да, кто бы мог подумать, что студенты, живущие под одной крышей, вдруг совершат жестокое убийство…

– Я не думаю, что это был кто-то из нашего корпуса. – Фан Му покачал головой. – Кто мог это сделать?

– Да, – У Хань раскатал рукава, – я думал об этом, когда сегодня прибирался в том туалете. Этот Чжоу Цзюнь, конечно, много кого бесил… но чтобы убить кого-то, это как же надо его ненавидеть?

– О, ты еще и туалеты драишь? – спросил Пятый брат.

– Да, тетя Сунь боялась заходить туда, поэтому убирался я. Черт, как же я устал…

– Тебе не страшно? – восхищенно спросил Старший брат.

– Чего бояться? – У Хань забрался на свою кровать с ногами. – Если я действительно увижу этого гада, то непременно с ним пообщаюсь. Может, раскрою дело, еще и грамоту дадут… – Он опустил голову. – Итак, Фан Му, куда ты сегодня свалил? Мы думали, тебя посадили…

– Черт, Третий брат, ты же не подозреваешь меня?

– Хе-хе, ты точно не убийца.

– Все-таки Третий брат меня понимает! – Фан Му прижал руки к груди.

– У тебя кишка тонка.

Все снова засмеялись. У Хань втянул ноги и расправил одеяло:

– Убить не так-то просто.

Фан Му хотел сказать что-то в ответ, открыл рот, но промолчал.

Скоро должны были вырубить свет. Все достали свои мочалки и гуськом отправились умываться.

Возможно, это было связано с убийством, но сегодня здесь было холодно и тихо, без обычной суеты. Многие предпочли пройти чуть дальше до санузла в другом конце коридора и умыться там.

Фан Му вздохнул, глядя на оградительную ленту, натянутую на дверной раме.

Маленькая пятнадцативаттная лампочка над головой горела гораздо тусклее, чем обычно; несколько человек стояли у раковины и молча умывались, двигаясь быстро, как будто им не терпелось поскорее уйти отсюда. Первым закончил и ушел Старший брат, затем Пятый брат, Второй; и даже Четвертый брат Чжу, который обычно тянет кота за хвост, опередил Фан Му.

В итоге остался только он сам. Испытав легкую панику, торопливо вытер лицо, подхватил таз и вышел. Но, дойдя до двери туалета, остановился.

Туалет казался еще более темным, чем помывочная, там было совсем пусто. На полу виднелись пятна, засохшие на приступке у писсуара, – похоже, что им никто не пользовался весь день. Двери четырех кабинок были приоткрыты, что там внутри, не различить. Фан Му бросил взгляд на самый дальний отсек.

Там убили Чжоу Цзюня.

Его сердце заколотилось. Он осторожно сделал шаг, затем другой, пока не оказался перед первым отсеком.

Внутри было все так же грязно – совсем как пять или шесть часов назад, когда там еще находился труп.

По непонятной причине перед мысленным взором Фан Му вдруг возникла такая сцена: Чжоу Цзюнь сидит на корточках и самозабвенно напевает какую-то песенку, не обращая ни малейшего внимания на веревку, которая постепенно опускается над его головой. Внезапно она обвивается вокруг шеи Чжоу Цзюня, кто-то дергает за нее и с силой тянет. Чжоу Цзюнь издает удивленный возглас. В этот момент его затылок оказывается прижатым к бетонной стене. Он не надевает штаны и отчаянно пытается встать. Однако Чжоу Цзюнь слишком мал ростом и не может повернуть голову, поэтому ему остается лишь отчаянно дергать ногами. Однако он дергается все слабее, пока не затихает.

Фан Му так ярко представил все это, что едва не засмотрелся на руки, сжимавшие веревку…

Вдруг из водопроводной трубы раздался ревущий звук, как будто задушенный человек стонал в агонии. Вода перестала течь.

Фан Му испугался рева и, вылетев из санузла, трусцой побежал обратно в комнату. «Ты совсем сбрендил?» – яростно ругал он себя.

Ночью все спали неспокойно, то и дело поскрипывали койки. Около часа ночи Фан Му услышал шепот Пятого брата:

– Мне нужно в туалет, кто-нибудь идет?

Не дождавшись ответа, тот заявил:

– Тогда я тоже не пойду.

Загрузка...