Вытирая губы тыльной стороной ладони, Жереми оборачивается, заставляя себя посмотреть на снег, на свою мрачную находку. В горле остается кислый и едкий привкус рвоты.
Под браслетом – кость. Согнутая под немыслимым углом.
Жереми ерзает, пытается восстановить дыхание. Его лоб покрывается бисеринками пота.
За несколько лет здесь обнаружили несколько таких находок – из-за глобального потепления ледник отступил, обнажив трупы, лежащие тут уже многие десятилетия.
Всего пару лет назад на леднике у Шандолэна нашли супружескую пару, спустя семьдесят пять лет после их исчезновения. Они провалились в глубокую расселину.
Во всех газетах и в интернете несколько дней подряд назойливо публиковали выразительные фотографии, несмотря на прошедшие годы. Потрепанная кожаная сумка, бутылка вина. Черные ботинки со старомодными подметками на гвоздях.
Жереми рассматривал фотографии как одержимый не только потому, что они показывали забытый образ жизни, но также из-за катарсиса, который они символизировали. Он представлял, как потомки погибших наконец-то смогут оплакать родных.
Его взгляд перемещается ниже. Под браслетом видны часы. Судя по всему, дорогие – широкий золотой браслет, крупная глянцевая поверхность с крохотными бриллиантами.
С внутренней стороны видны слова – гравировка. Жереми наклоняется ближе.
Даниэль Леметр.
Жереми отскакивает. Пропавший архитектор!
Он вытаскивает из кармана телефон, набирает 117, и по его лбу течет новая струйка пота.