Он был лучшим воином на земле. Он мог сразиться с тысячей бойцов одновременно и одержать победу. Но он остался один против целого войска. И она сказала ему:
– Умри только после меня!
– Да, царица! – ответил воин.
Когда царь-победитель вошел к ним в Тронный зал в окружении пятисот своих стражников, воин лишь усмехнулся. Но их Нефритовый Дворец был осажден бесчисленным войском Великого Завоевателя. И царица сказала:
– Наша судьба свершилась.
Молниеносным взмахом чудо-сабли воин отрубил голову той, что была прекраснее всех на свете. Следующим движением Воин приставил острие сабли к своей груди и рухнул навзничь, пронзив себя насквозь.
Мужчина провел ладонями по лицу сверху вниз: испытанный прием избавления от захлестнувших воспоминаний.
– Тебе налить? – спросил у него Паук.
– Нет, – ответил мужчина, и повернулся на своей лежанке лицом к стене.
– Лучше не видеть того, что происходит вокруг, – подумал он. – Вернее, не видеть того, что вокруг совершенно ничего не происходит.
Мужчина пытался осмыслить воспоминания той своей жизни, но его мысли заходили в лабиринт, не имеющий выхода. Та жизнь была довольно короткой. Но в ней было столько опасных и невероятных приключений, что их хватило бы на сотню обычных жизней и десятки сотен таких, как теперешняя. Конец же той жизни казался совершенно невероятным…
Его теперешняя жизнь не удалась. Он будто наблюдал ее со стороны. А душа его была переполнена той, давно прошедшей его жизнью.
Однажды кто-то сказал:
– Бомжами становятся те, кто заблудился в своем близком или очень далеком прошлом.
А кто-то другой возразил:
– Бомжами становятся те, кто равнодушен к настоящему.
Наверное, правы оба.
Он помнил давно прошедшую жизнь от первых младенческих впечатлений до последней секунды. За что ему эта мука? Она не дает ему жить теперешней жизнью. Его мысли и чувства бурлят в тех бесконечных далях. Там кипит его горячая кровь, там одерживает славные победы его неукротимый дух. Все было растрачено там.
Как-то на паперти к нему подошел старик и, окинув его острым взглядом, вымолвил:
– Всем всего поровну отмерено. Кто прежде перебрал, тот позже недополучит.
Среди таких же бомжей как он мужчину прозвали «Молчуном». Казалось, что он все время напряженно думает о чем-то и никак не додумает до конца. Так это и было на самом деле. Сегодня он начал опробовать новый путь к решению самой большой загадки своей прежней жизни. Сегодня он думал про Адама. Не в судьбе ли родоначальника всех людей скрыты тайны многих судеб сыновей человеческих?
Механически проходя по давно изведанному маршруту, Молчун собирал в пакет алюминиевые банки. Этот промысел позволял ему жить. Серый, безликий день был под стать бездушию того города, в котором доживал свои дни старый бомж. Но тем ярче была в памяти та жизнь, где жарко светило солнце, буйно цвели сады, пламенели фантастические закаты. Однако воспоминания лишь напрасно терзают душу, если ум не находит ответов на их загадки. С каждым днем он все ближе к ответам. Нужно только собраться с мыслями. Собраться яростно и мощно. Как тогда, в самых главных сражениях его прошлой жизни.
Молчуну не хватало сведений о многих важных обстоятельствах жизни первого человека. Но он вспоминал свою прошлую незабываемую судьбу и странным образом находил в ней подсказки к судьбе Адама. Их судьбы похожи в главном: они оба погибли из-за любви. Но какая это была любовь!
Бог поставил Адама ближе всех к животному миру. Царствуя над тем миром, Адам видел, как создаются в нем семьи, появляется и вырастает потомство. Эти радости коснулись его сердца, и он остро почувствовал свое одиночество. Этого не могло не случиться.
Когда была создана Ева, они с Адамом пошли навстречу своей любви с очень неравных позиций: Еве еще нужно было осмотреться, осмыслить всё происходящее вокруг неё, проникнуться ощущением бытия, и лишь после войти в то состояние, где берет медленное начало неясное, тревожное томление – предвестие неистовой страсти. Только войдя в томление, ей предстояло начать поиски средств к его утолению. Лишь тогда ее ищущий взгляд, скользящий мимо Адама, стал бы изредка задерживаться на нем. И не скоро предстояло ей осознать, что ее средство к снятию томления – в мужчине. Но и после этого осознания она не сразу созреет для беззаветной любви. Для такой любви необходимо, чтобы мужчина оставался совершенно холоден и равнодушен до самого последнего момента. Тогда любовь женщины развивается безо всяких помех, и вызревает быстрее.
Если бы Адам это знал! Да, если бы еще он не только знал это, но и сумел бы данным знанием распорядиться! Не было бы первородного греха. И все бы мы жили в раю.
Но случилось все так, как тому и было суждено. Адам, измученный одиночеством, получил в утешение женщину. Он быстро и естественно воспылал к ней неукротимой любовью: Ева была красива, грациозна, умна. Она была самым последним, самым совершенным и самым любимым творением Бога Отца. Бог создавал при сотворении Земли предметы все более сложные. И в этой многообразной последовательности прекрасным венцом всех его творений стал не просто человек, как это принято говорить, а женщина. И Адам понял это, увидев Еву. Он безоговорочно принимал все ее условия и капризы. Для нее это не было хитростью. Она морочила его различными своими условиями для того лишь, чтобы выгадать время, свыкнуться с ситуацией, осмотреться. А он, не понимая этих тонкостей, все более распалялся. Так сложился тот пагубный дисбаланс степени их влюбленности. Таким он и оставался все время пребывания их в раю.
Так подумал об этом Молчун. Он увидел в этом часть ответа на главную загадку своей судьбы.
Товарищи по оружию называли Воина «Геором». Первыми так стали называть его в войсках союзной армии, где он принял командование конницей. В переводе с их языка слово «геор» означает «разящий клинок». Это было еще в начале его воинской славы. Вскоре это прозвище стало легендарным и навсегда заменило его настоящее имя. Слава о непобедимом Георе вдохновляла поэтов и музыкантов. Через их возвышенное искусство он вошел в мечты многих девушек. Они шептали его имя в ночных грезах и принимали обеты безбрачия: они клялись себе, что будут принадлежать только ему или никому.
Настало время, и лучшие поэмы и песни о несравненном воине Георе зазвучали в стенах Нефритового Дворца. Царица сама не заметила, как мечты о бесстрашном Георе завладели ее гордым сердцем настолько, что она влюбилась бы в него, будь он хоть чудовищно уродлив. Но Геор был хорош собой.
Однако их первая встреча имела неожиданные последствия: Царица осталась разочарованной. Она ожидала от героя своей мечты нескончаемого потока изысканных комплиментов, изящных дворцовых манер, личного знакомства с поэтами, композиторами, скульпторами, художниками. А он оказался неразговорчив, сдержан в словах, неулыбчив. Его лицо не светилось возвышенной восторженностью. В нем не было благоговейной почтительности к деталям дворцового этикета. У него не было знакомств в среде самых модных людей искусства.
Неотесанный солдафон!
Иное впечатление от той встречи осталось у отважного воина. Он влюбился в Царицу. Его жизнь вдруг преобразилась и наполнилась новым смыслом. Теперь он совершал свои подвиги во имя красивейшей женщины. Ему ли было помышлять о том, чтобы сочетаться любовью с самой Царицей! Но ничто не могло помешать ему любить свою избранницу, не обнаруживая ни перед кем своих чувств.
Они не знали, что их любовь уже прочно заняла незримое место в их судьбах.
Как много людей было на земле помимо Воина и Царицы! Как много иных партнеров могли бы овладеть их сердцами! Однако любовь всесильна. Избрав для себя двоих, из какого угодно множества, она сберегает их только лишь друг для друга. Став избранниками любви, Воин и Царица, сами того не ведая, остались один на один. Как когда-то очень давно оказались один на один родоначальники всех людей, Адам и Ева. И ни какому уму не по силам разгадать эту великую загадку. Ответ на нее скрыт под непроницаемым покровом тысячелетий в судьбах Адама и Евы.
Так думал об этом Молчун, вспоминая свою прежнюю жизнь с падением в пропасть любви и с высоким взлетом души.
На паперти было людно. Там собирали и подавали милостыню, осеняли себя крестным знамением входившие и уходившие. Молчун ждал, не выйдет ли священник. Тогда он подойдет к нему и спросит. В ответе священника он найдет хотя бы направление для поиска самых главных ответов.
К Молчуну подошел старик и с состраданием произнес:
– Что? Думать труднее, чем саблей махать? То-то! Иди с Богом! Эти ответы дадутся только тебе самому. А, может, и не дадутся…
Молчун на мгновенье прикрыл глаза, чтобы не обнаружить свою растерянность, а когда приоткрыл их, старик уже куда-то исчез.
Адам любил Еву всем сердцем. А она его – лишь малой частью сердца. Но ее вины в этом не было. Адам был слишком нетерпелив и мешал Евиной любви созреть, настояться, перебродить. Там, в раю Евина любовь так и не успела стать для нее всесильным, непреодолимым вожделением. Поэтому в раю Ева не смогла насладиться всей силой своей любви сама и усладить ею мужа. Такую любовь женщины Ева испытала только потом, уже на грешной земле.